Биография. Людмила Нарусова: «Мне политики иногда напоминают мальчиков, которые в детстве не наигрались в оловянных солдатиков и сейчас амбициозно пытаются это компенсировать Чем занимается людмила нарусова сейчас

Предшественник: Дмитрий Фёдорович Мезенцев Рождение: 2 мая (1951-05-02 ) (68 лет)
Брянск , РСФСР , СССР Отец: Борис Моисеевич Нарусов Мать: Валентина Владимировна Нарусова Супруг: Анатолий Александрович Собчак Дети: Ксения Анатольевна Собчак Партия: Российская партия жизни
(до 2006 г.),
Справедливая Россия
(до 5 апреля 2013 г.) Образование: ЛГУ имени А. А. Жданова Учёная степень: кандидат исторических наук Профессия: историк Деятельность: преподаватель , политик , журналист , телеведущая Сайт: Научная деятельность Научная сфера: история Известен как: специалист по конституционным проектам и истории реформ в России Награды:

Людми́ла Бори́совна На́русова (род. 2 мая 1951 года , Брянск , СССР) - российский политический деятель, член Совета Федерации России в -2012 годах . Депутат Государственной думы России в -1999 годах . Член Санкт-Петербургского союза журналистов (). Член общественного совета Российского Еврейского Конгресса . Вдова Анатолия Собчака и мать Ксении Собчак .

Биография

Общественная и политическая деятельность

В декабре 1995 года избрана депутатом Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации по федеральному списку движения «Наш дом - Россия» (по Санкт-Петербургу). В Думе вошла во фракцию НДР , комитет по делам женщин, семьи и молодежи.

После смерти Анатолия Собчака в феврале 2000 года была избрана председателем политического консультативного совета Санкт-Петербурга.
С этого же года Нарусова - советник руководителя Администрации Президента Российской Федерации и президент Санкт-Петербургского общественного фонда Анатолия Собчака.

5 апреля 2013 года Людмилу Нарусову исключили из «Справедливой России», по заявлению председателя партии Николая Левичева, Нарусову исключили за утрату связей с партией.

Сама Нарусова заявила, что вышла из партии ещё три года назад, о чём сообщила лидеру организации Сергею Миронову. «Как они могли меня исключить, если у меня даже не было членского билета этой партии? Я не стала получать этот билет. Единственный билет, который у меня был, это билет члена „Партии жизни“».

Награды

Взгляды

В июне 2012 года при рассмотрении Советом Федерации поправок в закон о митингах, Нарусова выразила протест против его поспешного продвижения. Она посчитала это устрашением перед митингом 12 июня , и покинула зал заседаний .

В июле 2012 года Нарусова отрицательно отреагировала на принятие ОБСЕ «резолюции Магнитского » и подчеркнула, что «определять список виновных до следствия, без судебного решения - это не методы правового государства». Сенатор отметила, что фактически ряд государств пытается использовать «дело Магнитского» как «дубинку в политических играх». По мнению сенатора справедливому следствию и поиску истины в первую очередь мешает отказ от дачи показаний главного свидетеля - гендиректора фонда Hermitage Capital Уильяма Браудера . Между тем, отказ Браудера от дачи показаний в России обусловлен тем, что СК РФ рассматривает его в первую очередь не как свидетеля по делу о смерти Магнитского, а как подозреваемого в уклонении от уплаты налогов на сумму 5,4 миллиарда рублей .

Напишите отзыв о статье "Нарусова, Людмила Борисовна"

Примечания

Ссылки

• - статья в Лентапедии . 2012 год.

Депутаты Государственной Думы Члены Совета Федерации

Депутаты Государственной Думы Члены Совета Федерации

Отрывок, характеризующий Нарусова, Людмила Борисовна

Княжна Марья перебила его.
– О, это было бы так ужа… – начала она и, не договорив от волнения, грациозным движением (как и все, что она делала при нем) наклонив голову и благодарно взглянув на него, пошла за теткой.
Вечером этого дня Николай никуда не поехал в гости и остался дома, с тем чтобы покончить некоторые счеты с продавцами лошадей. Когда он покончил дела, было уже поздно, чтобы ехать куда нибудь, но было еще рано, чтобы ложиться спать, и Николай долго один ходил взад и вперед по комнате, обдумывая свою жизнь, что с ним редко случалось.
Княжна Марья произвела на него приятное впечатление под Смоленском. То, что он встретил ее тогда в таких особенных условиях, и то, что именно на нее одно время его мать указывала ему как на богатую партию, сделали то, что он обратил на нее особенное внимание. В Воронеже, во время его посещения, впечатление это было не только приятное, но сильное. Николай был поражен той особенной, нравственной красотой, которую он в этот раз заметил в ней. Однако он собирался уезжать, и ему в голову не приходило пожалеть о том, что уезжая из Воронежа, он лишается случая видеть княжну. Но нынешняя встреча с княжной Марьей в церкви (Николай чувствовал это) засела ему глубже в сердце, чем он это предвидел, и глубже, чем он желал для своего спокойствия. Это бледное, тонкое, печальное лицо, этот лучистый взгляд, эти тихие, грациозные движения и главное – эта глубокая и нежная печаль, выражавшаяся во всех чертах ее, тревожили его и требовали его участия. В мужчинах Ростов терпеть не мог видеть выражение высшей, духовной жизни (оттого он не любил князя Андрея), он презрительно называл это философией, мечтательностью; но в княжне Марье, именно в этой печали, выказывавшей всю глубину этого чуждого для Николая духовного мира, он чувствовал неотразимую привлекательность.
«Чудная должна быть девушка! Вот именно ангел! – говорил он сам с собою. – Отчего я не свободен, отчего я поторопился с Соней?» И невольно ему представилось сравнение между двумя: бедность в одной и богатство в другой тех духовных даров, которых не имел Николай и которые потому он так высоко ценил. Он попробовал себе представить, что бы было, если б он был свободен. Каким образом он сделал бы ей предложение и она стала бы его женою? Нет, он не мог себе представить этого. Ему делалось жутко, и никакие ясные образы не представлялись ему. С Соней он давно уже составил себе будущую картину, и все это было просто и ясно, именно потому, что все это было выдумано, и он знал все, что было в Соне; но с княжной Марьей нельзя было себе представить будущей жизни, потому что он не понимал ее, а только любил.
Мечтания о Соне имели в себе что то веселое, игрушечное. Но думать о княжне Марье всегда было трудно и немного страшно.
«Как она молилась! – вспомнил он. – Видно было, что вся душа ее была в молитве. Да, это та молитва, которая сдвигает горы, и я уверен, что молитва ее будет исполнена. Отчего я не молюсь о том, что мне нужно? – вспомнил он. – Что мне нужно? Свободы, развязки с Соней. Она правду говорила, – вспомнил он слова губернаторши, – кроме несчастья, ничего не будет из того, что я женюсь на ней. Путаница, горе maman… дела… путаница, страшная путаница! Да я и не люблю ее. Да, не так люблю, как надо. Боже мой! выведи меня из этого ужасного, безвыходного положения! – начал он вдруг молиться. – Да, молитва сдвинет гору, но надо верить и не так молиться, как мы детьми молились с Наташей о том, чтобы снег сделался сахаром, и выбегали на двор пробовать, делается ли из снегу сахар. Нет, но я не о пустяках молюсь теперь», – сказал он, ставя в угол трубку и, сложив руки, становясь перед образом. И, умиленный воспоминанием о княжне Марье, он начал молиться так, как он давно не молился. Слезы у него были на глазах и в горле, когда в дверь вошел Лаврушка с какими то бумагами.
– Дурак! что лезешь, когда тебя не спрашивают! – сказал Николай, быстро переменяя положение.
– От губернатора, – заспанным голосом сказал Лаврушка, – кульер приехал, письмо вам.
– Ну, хорошо, спасибо, ступай!
Николай взял два письма. Одно было от матери, другое от Сони. Он узнал их по почеркам и распечатал первое письмо Сони. Не успел он прочесть нескольких строк, как лицо его побледнело и глаза его испуганно и радостно раскрылись.
– Нет, это не может быть! – проговорил он вслух. Не в силах сидеть на месте, он с письмом в руках, читая его. стал ходить по комнате. Он пробежал письмо, потом прочел его раз, другой, и, подняв плечи и разведя руками, он остановился посреди комнаты с открытым ртом и остановившимися глазами. То, о чем он только что молился, с уверенностью, что бог исполнит его молитву, было исполнено; но Николай был удивлен этим так, как будто это было что то необыкновенное, и как будто он никогда не ожидал этого, и как будто именно то, что это так быстро совершилось, доказывало то, что это происходило не от бога, которого он просил, а от обыкновенной случайности.
Тот, казавшийся неразрешимым, узел, который связывал свободу Ростова, был разрешен этим неожиданным (как казалось Николаю), ничем не вызванным письмом Сони. Она писала, что последние несчастные обстоятельства, потеря почти всего имущества Ростовых в Москве, и не раз высказываемые желания графини о том, чтобы Николай женился на княжне Болконской, и его молчание и холодность за последнее время – все это вместе заставило ее решиться отречься от его обещаний и дать ему полную свободу.
«Мне слишком тяжело было думать, что я могу быть причиной горя или раздора в семействе, которое меня облагодетельствовало, – писала она, – и любовь моя имеет одною целью счастье тех, кого я люблю; и потому я умоляю вас, Nicolas, считать себя свободным и знать, что несмотря ни на что, никто сильнее не может вас любить, как ваша Соня».
Оба письма были из Троицы. Другое письмо было от графини. В письме этом описывались последние дни в Москве, выезд, пожар и погибель всего состояния. В письме этом, между прочим, графиня писала о том, что князь Андрей в числе раненых ехал вместе с ними. Положение его было очень опасно, но теперь доктор говорит, что есть больше надежды. Соня и Наташа, как сиделки, ухаживают за ним.
С этим письмом на другой день Николай поехал к княжне Марье. Ни Николай, ни княжна Марья ни слова не сказали о том, что могли означать слова: «Наташа ухаживает за ним»; но благодаря этому письму Николай вдруг сблизился с княжной в почти родственные отношения.
На другой день Ростов проводил княжну Марью в Ярославль и через несколько дней сам уехал в полк.

Письмо Сони к Николаю, бывшее осуществлением его молитвы, было написано из Троицы. Вот чем оно было вызвано. Мысль о женитьбе Николая на богатой невесте все больше и больше занимала старую графиню. Она знала, что Соня была главным препятствием для этого. И жизнь Сони последнее время, в особенности после письма Николая, описывавшего свою встречу в Богучарове с княжной Марьей, становилась тяжелее и тяжелее в доме графини. Графиня не пропускала ни одного случая для оскорбительного или жестокого намека Соне.
Но несколько дней перед выездом из Москвы, растроганная и взволнованная всем тем, что происходило, графиня, призвав к себе Соню, вместо упреков и требований, со слезами обратилась к ней с мольбой о том, чтобы она, пожертвовав собою, отплатила бы за все, что было для нее сделано, тем, чтобы разорвала свои связи с Николаем.
– Я не буду покойна до тех пор, пока ты мне не дашь этого обещания.
Соня разрыдалась истерически, отвечала сквозь рыдания, что она сделает все, что она на все готова, но не дала прямого обещания и в душе своей не могла решиться на то, чего от нее требовали. Надо было жертвовать собой для счастья семьи, которая вскормила и воспитала ее. Жертвовать собой для счастья других было привычкой Сони. Ее положение в доме было таково, что только на пути жертвованья она могла выказывать свои достоинства, и она привыкла и любила жертвовать собой. Но прежде во всех действиях самопожертвованья она с радостью сознавала, что она, жертвуя собой, этим самым возвышает себе цену в глазах себя и других и становится более достойною Nicolas, которого она любила больше всего в жизни; но теперь жертва ее должна была состоять в том, чтобы отказаться от того, что для нее составляло всю награду жертвы, весь смысл жизни. И в первый раз в жизни она почувствовала горечь к тем людям, которые облагодетельствовали ее для того, чтобы больнее замучить; почувствовала зависть к Наташе, никогда не испытывавшей ничего подобного, никогда не нуждавшейся в жертвах и заставлявшей других жертвовать себе и все таки всеми любимой. И в первый раз Соня почувствовала, как из ее тихой, чистой любви к Nicolas вдруг начинало вырастать страстное чувство, которое стояло выше и правил, и добродетели, и религии; и под влиянием этого чувства Соня невольно, выученная своею зависимою жизнью скрытности, в общих неопределенных словах ответив графине, избегала с ней разговоров и решилась ждать свидания с Николаем с тем, чтобы в этом свидании не освободить, но, напротив, навсегда связать себя с ним.
Хлопоты и ужас последних дней пребывания Ростовых в Москве заглушили в Соне тяготившие ее мрачные мысли. Она рада была находить спасение от них в практической деятельности. Но когда она узнала о присутствии в их доме князя Андрея, несмотря на всю искреннюю жалость, которую она испытала к нему и к Наташе, радостное и суеверное чувство того, что бог не хочет того, чтобы она была разлучена с Nicolas, охватило ее. Она знала, что Наташа любила одного князя Андрея и не переставала любить его. Она знала, что теперь, сведенные вместе в таких страшных условиях, они снова полюбят друг друга и что тогда Николаю вследствие родства, которое будет между ними, нельзя будет жениться на княжне Марье. Несмотря на весь ужас всего происходившего в последние дни и во время первых дней путешествия, это чувство, это сознание вмешательства провидения в ее личные дела радовало Соню.
В Троицкой лавре Ростовы сделали первую дневку в своем путешествии.
В гостинице лавры Ростовым были отведены три большие комнаты, из которых одну занимал князь Андрей. Раненому было в этот день гораздо лучше. Наташа сидела с ним. В соседней комнате сидели граф и графиня, почтительно беседуя с настоятелем, посетившим своих давнишних знакомых и вкладчиков. Соня сидела тут же, и ее мучило любопытство о том, о чем говорили князь Андрей с Наташей. Она из за двери слушала звуки их голосов. Дверь комнаты князя Андрея отворилась. Наташа с взволнованным лицом вышла оттуда и, не замечая приподнявшегося ей навстречу и взявшегося за широкий рукав правой руки монаха, подошла к Соне и взяла ее за руку.
– Наташа, что ты? Поди сюда, – сказала графиня.
Наташа подошла под благословенье, и настоятель посоветовал обратиться за помощью к богу и его угоднику.
Тотчас после ухода настоятеля Нашата взяла за руку свою подругу и пошла с ней в пустую комнату.
– Соня, да? он будет жив? – сказала она. – Соня, как я счастлива и как я несчастна! Соня, голубчик, – все по старому. Только бы он был жив. Он не может… потому что, потому… что… – И Наташа расплакалась.
– Так! Я знала это! Слава богу, – проговорила Соня. – Он будет жив!
Соня была взволнована не меньше своей подруги – и ее страхом и горем, и своими личными, никому не высказанными мыслями. Она, рыдая, целовала, утешала Наташу. «Только бы он был жив!» – думала она. Поплакав, поговорив и отерев слезы, обе подруги подошли к двери князя Андрея. Наташа, осторожно отворив двери, заглянула в комнату. Соня рядом с ней стояла у полуотворенной двери.

Ну а где еще отмечать появление на свет номера "Русского пионера" на тему "Евреи"? Конечно, в синагоге. В какой? Мемориальной на Поклонной горе.

Итак, синагога впервые открывает свои двери столь неожиданным гостям. Те собираются в просторном и светлом главном зале, декорированном композициями знаменитого израильского скульптора Фрэнка Мейслера. До начала - старт был назначен на 19:40 - еще есть время, чтобы спуститься на этаж ниже и ознакомиться с уникальной экспозицией памяти жертв Холокоста.

В собрании - документы и фотографии, расстрельные списки и письма из гетто, личные вещи и дневники еврейских бойцов, сражавшихся на фронтах Великой Отечественной войны. Теме еврейского местечка - "штетла", составившего целую эпоху в жизни российской общины, - посвящена трогательная инсталляция, навеянная образами картин Марка Шагала. А если пройти выше - уже на второй этаж, - то можно увидеть и мини-выставку современной художницы Татьяны Федоровской, которая также увлечена еврейской темой.

Там, за баллюстрадой, уже собрались самые пунктуальные зрители: предприниматель Ян Яновский, экс-представитель России в Европейском банке реконструкции и развития (ЕБРР) Елена Котова, музыкант Вячеслав Малежик, президент Международного фонда горских евреев Герман Захарьяев, управляющий Maxfield Александр Турко, президент "Ле Монти" Леонид Гандельман, президент Advantage Group Михаил Печерский, президент Фонда Анатолия Собчака Людмила Нарусова, директор Центра современного искусства Василий Церетели с женой Кирой Сакарелло, издатель Регина фон Флеминг, глава агентства "Михайлов и партнеры" Юлиана Слащева...

Людмила Нарусова в ожидании дочери подробно расспрашивает у хозяев вечера исполнительного директора Российского еврейского конгресса (РЕК) Бенни Брискина и главного редактора "Русского пионера" Андрея Колесникова о правилах поведения женщин в синагогах, и быстро выясняется, что на самом деле она знает их лучше мужчин.

Ведущая "Чтений" Ксения Собчак приезжает в синагогу с соответствующей мероприятию точностью - ровно в семь сорок. Толпа читателей и фоторепортеров, карауливших ее прибытие на улице, не разочарована: удивительное сочетание блузки от Вики Газинской и юбки Toko сделало свое гламурное дело.

Буквально с порога взлетев на сцену, Ксения Собчак открыла вечер, озаглавив его: "Решение еврейского вопроса в отдельно взятом журнале". Первым "решать вопрос" приглашается карикатурист и писатель Андрей Бильжо, который благодарит ведущую за то, что не спутала его с Александром Розенбаумом. Тут ведь и внешнее сходство, и медицинское прошлое.

Колумнист "Русского пионера" и психиатр по профессии рассказывает о самом ненавистном для него слове "полукровка", о школьном журнале с графой "национальность", где напротив его фамилии деликатно значился пропуск, и о том, как на радио "Свобода" на вопрос слушателя-антисемита о фамилии Андрей Бильжо ответил: "Это не еврейская фамилия, а аббревиатура". И даже расшифровал: "Бог, Истина, ЛюбовЬ, Жизнь, Отечество", после чего звонки прекратились.

А Людмила Нарусова, вступив в диалог с дочерью (наверное, соскучились друг по другу), вспомнила, как в 90-е журналист Александр Невзоров рассказывал всей стране с телеэкрана о том, что будто бы Анатолий Собчак взял себе девичью фамилию жены, дабы скрыть его собственную, а именно - Финкельштейн. Это оригинальное предположение особенно забавно, ибо Собчак, как рассказала Ксения, - фамилия польская. А вот отца Людмилы Борисовны как раз таки звали г-н Нарусович.

Психиатрическую линию чтений продолжил кандидат медицинских наук, нарколог и банкир Марк Гарбер. Он поведал о детской самоидентификации и о том, как его жизнь перевернулась, когда он узнал во дворе от сверстника, какие страшные люди эти евреи. И поспешил предупредить маму об их кознях. А тут выяснилось, что мама и папа - евреи, а значит, и он тоже. И тогда спросил у родителей, может ли он быть русским, а они евреями, если им так хочется. Затем была драка с тем самым товарищем и важный разговор с отцом, ставший фундаментом зарождавшейся личности и, наконец, уже через полвека, пришло понимание, что на самом деле евреем человека делает жизнь.

Пробил час исполнительного директора РЕК Бенни Брискина. Его история - про поход видных российских бизнесменов (среди которых Михаил Фридман, Герман Хан, Михаил Мирилашвили...) - по израильской пустыне. Если бы кто-то экранизировал это путешествие, то картина могла бы называться "Невероятные приключения олигархов на Святой земле". Публика с восторгом реагировала на перипетии скитаний "во имя сохранения национальной аутентичности". "К началу второго похода наши ряды пожидели", - констатировал автор.

Появляется поэт Владимир Вишневский, заявляющий, что для него еврейский вопрос раскрывается в известном анекдоте:

Старый еврей рассказывает детям историю народа: 1. Нас хотели уничтожить. 2. Им не удалось. 3. Давайте немного покушаем.

Вслед этой остроте поэт энергично пускает свои фирменные одностишья и двустишья. Ясное дело, тематические: "Исход семитов не всегда летальный", "Такая русская равнина, что впору вызывать раввина", "Поскольку я от времени старею, я становлюсь похожим на еврея".

Видимо, самое время поговорить о вкладе евреев в русскую культуру, и разговор этот берет на себя президент РЕКа Юрий Каннер. Разговор не простой. "Исаак Левитан - художник русский или еврейский? - вопрошает Юрий Исаакович. - А Владимир Высоцкий, чей отец был евреем из семьи главы московской еврейской общины? А Марк Шагал? Он русский, белорусский, французский и еврейский... Поэтому что важно? Память - одна из основных задач общины. Поэтому в Москве сегодня три еврейских музея, и это, определенно, достижение, такого нет ни в одном городе мира".

Следом на сцене появился культовый раввин синагоги на Большой Бронной Ицхак Коган, тоже написавший колонку в этот номер "РП": "Сам не знаю, как попал в такую компанию?! Странно читать вслух то, что опубликовано, когда это надо читать в журнале". При этом тут же отказался от предложенного стула: "Никогда еще не говорил в синагоге сидя". Раввин рассказывал о простых истинах: "Если ты смотришь в воду и улыбаешься - отражение отвечает тебе тем же".

Писатель Виктор Ерофеев читал о том, как, еще будучи мальчиком, отправился на поиски евреев, "ведь о них все только и говорили, рассказывали чудеса, но при этом всегда с оглядкой, с бережливой улыбочкой". И его собственная бабушка утверждала: "В России только про царя можно было точно сказать, что он не еврей".

Поиски настоящего еврея у Ерофеева схожи с лесковскими поисками праведника: "Только мне где-то вдали начинал мерещиться настоящий еврей, властелин мира, рабочий хозяин вселенной, единый царь моего детства, как вместо этого подворачивались одни подделки, неудачные копии, испорченные фотографии. Господи, как мне хотелось встретиться с ним... Мне бы даже самый скромный иудей подошел... - но нет, вздыхал я, не везет, евреи не попадаются!"

Поэт Андрей Орлов, чтобы раскрыть еврейскую тему, написал "Вокзальную поэму", которую, затаив дыхание, слушала все синагога. А потом Орлуша и совсем посерьезнел:

Шагал по городу Шагал, А рядом с ним жена шагала. Он палкой голубей пугал, За что жена его ругала. Шагал не соблюдал шабат, И даже иногда в субботу Спесив, красив, носат, губат В трамвае ездил на работу. Шагал любил глядеть в окно, С вареньем булку уплетая, И там он видел, как в кино, Летающих евреев стаи. Они летели сквозь грозу, Смешно из неба свесив ноги, Оставив далеко внизу Сады, дома и синагоги.

После такого даже в юбке ведущей, которая вышла представлять последнего чтеца - музыканта Андрея Макаревича - стали угадываться шагаловские интонации.

"Разговор о евреях - уже некий моветон", - заявил Макаревич. Было трудно не согласиться: "Чтения" шли третий час. "А ведь я, кажется, знаю, что отличает их (простите, нас!) на самом деле. Вы когда-нибудь чувствовали, как еврей относится к своей маме? Это любовь до самой смерти. Не маминой, нет. Твоей собственной".

И как тут не вспомнить новогоднюю поздравительную открытку, отправленную мамой Вишневскому: "Я полюбила тебя, сынок, с первого взгляда". Примерно так же, как синагога, полюбила "Пионерский чтения". Лехаим!

Людмила Борисовна Нарусова (род. 2 мая 1951 года, Брянск, СССР) - российский политический деятель, член Совета Федерации России в 2002-2012 годах, 2016 - 2021(*). Депутат Государственной думы России в 1996-1999 годах. Член Санкт-Петербургского союза журналистов (2005). Член общественного совета Российского Еврейского Конгресса. Вдова Анатолия Собчака и мать Ксении Собчак.

Биография

Родилась 2 мая 1951 года в Брянске. Родители - отец Борис Моисеевич Нарусов, (1923-2008), был командиром взвода роты охраны Военной Комендатуры района Швайнитц, округа Мераебург, младший лейтенант, работал в воинской части комсоргом, директором Дома культуры, потом закончил исторический и дефектологический факультеты и стал директором школы для глухих в Брянске. Мать Валентина Владимировна Нарусова (в девичестве Хлебосолова) работала в кинотеатре «Октябрь» в Брянске, администратором, потом - директором. У Людмилы есть старшая сестра Лариса.

В 1967 году работала лаборантом областной вечерней школы для глухих и слабослышащих в г. Брянске. В 1969 году - студентка дневного отделения ЛГУ им. Жданова. В начале 1970-х произошёл развод с первым мужем «из-за кооперативной квартиры». В 1974 году окончила Ленинградский государственный университет имени А. А. Жданова, историк. В 1974 году - аспирантка Ленинградского отделения Института истории СССР Академии Наук СССР. Окончила аспирантуру Института истории АН СССР. Кандидат исторических наук.

В 1978 году преподаватель ЛГУ им. А. А. Жданова, редактор общественно-политической редакции издательства и типографии ЛГУ им. А. А. Жданова. Работала в библиотеке. С 1980 года - жена Анатолия Собчака. С 1981 года - ассистент, старший преподаватель, доцент кафедры истории, докторант Санкт-Петербургского государственного университета культуры и искусств.

Общественная и политическая деятельность

В 1993-1995 годах помогала организовывать в Санкт-Петербурге хосписы - больницы для обречённых, умирающих раковых больных. Создала Мариинский фонд, который готовил захоронение останков императора Николая II.

В декабре 1995 года избрана депутатом Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации по федеральному списку движения «Наш дом - Россия» (по Санкт-Петербургу). В Думе вошла во фракцию НДР, комитет по делам женщин, семьи и молодежи.

В 1999 году проиграла выборы в Госдуму III созыва по Брянскому одномандатному округу депутату от КПРФ, рабочему Василию Шандыбину.

После смерти Анатолия Собчака в феврале 2000 года была избрана председателем политического консультативного совета Санкт-Петербурга.

С этого же года Нарусова - советник руководителя Администрации Президента Российской Федерации и президент Санкт-Петербургского общественного фонда Анатолия Собчака.

В апреле 2000 года указом Президента России Владимира Путина Нарусова была назначена председателем наблюдательного совета российско-германского Фонда взаимопонимания и примирения. С октября 2000 года по апрель 2002 года- представитель Правительства Российской Федерации в попечительских советах фонда «Память, ответственность и будущее» ФРГ и «Фонда примирения Австрийской Республики».

8 октября 2002 года Нарусова избрана представителем в Совете Федерации Федерального собрания РФ от парламента Тувы - Великого хурала, сменив Чанмыра Удумбара. 16 октября 2002 года утверждена в качестве члена верхней палаты. Член Комитета Совета Федерации Федерального собрания Российской Федерации по науке, культуре, образованию, здравоохранению и экологии. Член Комиссии Совета Федерации Федерального собрания Российской Федерации по информационной политике.

С февраля 2006 года - председатель комиссии Совета Федерации по информационной политике, занимающейся изучением информационного и медийного рынка, интернета и выработкой законодательных предложений в этой сфере. Член Комитета Совета Федерации по науке, образованию, здравоохранению и экологии. Член Комиссии Совета Федерации по жилищной политике и жилищно-коммунальному хозяйству. С 13 октября 2010 года представитель в Совете Федерации от исполнительного органа государственной власти Брянской области. Председатель Комиссии Совета Федерации по информационной политике. Член Комитета Совета Федерации по образованию и науке.

Член Комитета СФ по конституционному законодательству и государственному строительству.
Представитель от исполнительного органа государственной власти Республики Тыва.

Людмила Нарусова родилась 2 мая 1951 года в городе Брянск. После школы работала лаборантом областной вечерней школы для глухих и слабослышащих в родном городе. С 1969 года по 1974 год училась в Санкт-Петербургском государственном университете, по специальности «Преподаватель истории». Затем училась в аспирантуре Института истории Академии наук СССР, по окончании получила ученую степень кандидата исторических наук.

В 1978 году Людмила Борисовна преподавала в Санкт-Петербургском государственном университете, работала редактором общественно-политической редакции издательства и типографии университета. В 1980 году вышла замуж за Анатолия Собчака. Затем прошла путь от ассистента до докторанта Санкт-Петербургского государственного университета культуры и искусств.

С 1993 года по 1995 года помогала организовывать в городе Санкт-Петербург хосписы - больницы для обреченных, умирающих раковых больных. Создала Мариинский фонд, который готовил захоронение останков императора Николая II.

В декабре 1995 года Нарусова победила на выборах в депутаты Государственной Думы Федерального Собрания РФ по федеральному списку движения «Наш дом - Россия». Входила в комитет по делам женщин, семьи и молодежи.

После смерти мужа, Анатолия Собчака, в феврале 2000 года возглавила политический консультативный совет города Санкт-Петербург. В этом же году назначена на пост Советника руководителя Администрации Президента РФ и Президентом Санкт-Петербургского общественного фонда Анатолия Собчака.

В апреле 2000 года указом Президента России Людмилу Нарусову назначили Председателем наблюдательного совета российско-германского Фонда взаимопонимания и примирения. До апреля 2002 года представляла Правительство РФ в попечительских советах фонда «Память, ответственность и будущее» ФРГ и «Фонда примирения Австрийской Республики». С 2000 года Нарусова является автором и ведущей телепрограммы «Свобода слова».

В 2002 году 8 октября Людмилу Борисовну назначили представителем в Совете Федерации Федерального собрания РФ от парламента Республики Тыва. Утверждена в качестве члена верхней палаты. Вошла в Комитет СФ ФС РФ по науке, культуре, образованию, здравоохранению и экологии. Член Комиссии Совета Федерации по информационной политике.

С 2010 по 2012 года Нарусова избиралась в Совет Федерации от исполнительного органа государственной власти Брянской области; Председателем Комиссии СФ по информационной политике. Входила в Комитет Совета Федерации по образованию и науке.

Правительством Республики Тыва Людмила Нарусова вновь делегирована в Совет Федерации. Наделена полномочиями с 23 сентября 2016 года. Входит в Комитет СФ по конституционному законодательству и государственному строительству.

За многолетнюю добросовестную работу Людмила Борисовна нараждена медалью «В память 850-летия Москвы», «В память 300-летия Санкт-Петербурга», знаком «За достижения в культуре». Удостоена Почетного звания «Заслуженный работник Республики Тува».

О лютой ненависти к русскому народу вдовы бывшего губернатора Санкт-Петербурга Анатолия Собчака Людмилы Нарусовой известно давно. Однако гневная тирада бывшего сенатора в своем Твиттере шокировала даже видавших виды русофобов.

Подобная антирусская бравада не снилась даже немецко-фашистским захватчикам в 1941 году. Даже эпатажная дочь Нарусовой Ксения Собчак, в свое время называвшая русских «быдлом» и восхвалявшая евреев, не позволяла себе такого. (Ксения Собчак: «Люблю евреев, потому что все русские — быдло!»)
Людмила Борисовна (от рождения Нарусович), имеющая еврейские корни по отцовской линии, решила продемонстрировать явное превосходство потомков Моисея над славянами. Нарусова пишет:

«Чем отличаются евреи от русских? Евреи могут создать страну на месте пустыни, русские из всего сделают пустыню!»

По словам Нарусовой, даже чеченцы и таджики достойны более лучшей жизни, чем русские:

«Чеченцы достойны лучшей жизни, а русские нет, чеченцы не боятся рождаться и умирать, не боятся жить, русские не достойны жизни потому что трусы».

«Хуже русского нет никого в мире! Даже таджики более свободолюбивый народ».

Согласно утверждениям Людмилы Борисовны, у русских не существует не только культуры, но даже родного языка:

«От русского языка мало что осталось, и был ли он изначально русским языком? И русская культура тоже спорное понятие!»

В результате долгих раздумий Нарусова приходит к неутешительному для себя выводу:

«Я вот думаю где же на самом деле сторона злa Может русский народ в его нынешнем воплощение и есть само ЗЛО!!!?»

Людмила Нарусова:

Что же делать с этим мировым «злом»? Рецепт экс-сенатор находит незамедлительно: «Истреблять! Всех поголовно,меньше народа больше кислорода! Вам мешает российский народ, его нужно ликвидировать!»

И тут же политкорректно поправляется:

«Я не призываю к смене власти! Я призываю к смене народа!»

В результате Людмила Нарусова с сожалением констатирует факт о высокой выживаемости русского народа на примере русских бомжей:

«Ни в одной нации мира нет столько БОМЖей как в русской. Почему вы хотите выжить любым способом?»

Sep. 17th, 2013 at 3:58 PM

Пылающее сердце

О лютой ненависти к русскому народу вдовы бывшего губернатора Санкт-Петербурга Анатолия Собчака Людмилы Нарусовой известно давно. Однако гневная тирада бывшего сенатора в своем Твиттере шокировала даже видавших виды русофобов. Подобная антирусская бравада не снилась даже немецко-фашистским захватчикам в 1941 году. Даже эпатажная дочь Нарусовой Ксения Собчак, в свое время называвшая русских «быдлом» и восхвалявшая евреев, не позволяла себе такого. (Ксения Собчак: «Люблю евреев, потому что все русские — быдло!»)
Людмила Борисовна (от рождения Нарусович), имеющая еврейские корни по отцовской линии, решила продемонстрировать явное превосходство потомков Моисея над славянами. Нарусова пишет: «Чем отличаются евреи от русских? Евреи могут создать страну на месте пустыни, русские из всего сделают пустыню!»

По словам Нарусовой, даже чеченцы и таджики достойны более лучшей жизни, чем русские: «Чеченцы достойны лучшей жизни, а русские нет, чеченцы не боятся рождаться и умирать, не боятся жить, русские не достойны жизни потому что трусы».

«Хуже русского нет никого в мире! Даже таджики более свободолюбивый народ».

Согласно утверждениям Людмилы Борисовны, у русских не существует не только культуры, но даже родного языка: «От русского языка мало что осталось, и был ли он изначально русским языком? И русская культура тоже спорное понятие!»

В результате долгих раздумий Нарусова приходит к неутешительному для себя выводу: «Я вот думаю где же на самом деле сторона злa Может русский народ в его нынешнем воплощение и есть само ЗЛО!!!?»

Что же делать с этим мировым «злом»? Рецепт экс-сенатор находит незамедлительно: «Истреблять! Всех поголовно,меньше народа больше кислорода! Вам мешает российский народ, его нужно ликвидировать!»

И тут же политкорректно поправляется: «Я не призываю к смене власти! Я призываю к смене народа!»

В результате Людмила Нарусова с сожалением констатирует факт о высокой выживаемости русского народа на примере русских бомжей: «Ни в одной нации мира нет столько БОМЖей как в русской. Почему вы хотите выжить любым способом?»

Либарасты о русских и России
«Русские — это животные»
Журналист «Комсомольской правды» Ульяна Скойбеда сделала подборку высказываний либерастов о русских и России.
Альфред Кох: «Русский мужчина деградировал и превратился в малоинтересный отброс цивилизации – в самовлюбленного, обидчивого, трусливого подонка. Я могу сказать твердо, на основании своих собственных наблюдений: русский мужчина – самый мерзкий, самый отвратительный и самый никчемный тип мужчины на Земле…».
Артемий Троицкий, музыкальный критик: «Я считаю русских мужчин в массе своей животными, существами даже не второго, а третьего сорта».
Валерий Панюшкин, видный белоленточный журналист, автор программы на телеканале «Дождь»: «Всем на свете стало бы легче, если бы русская нация прекратилась».
Тина Канделаки: «Почему вы все время говорите о России, как о стране русских? Русские, нет вас!».
Михаил Жванецкий: «Моя мечта — разровнять место, где была Россия, и построить что-то новое. Вот просто разровнять…».
Писатель Юлия Латынина: «Если бы Россия разделилась на части, в некотором количестве частей началась бы нормальная жизнь». (kp.ru)