Михаил Федорович Романов (рожд. 12 (22) июля 1596 г. – смерть 13 (23) июля 1645 г.) — государь, Царь и Великий Князь всея Руси. Правление с 21 февраля (3 марта) 1613 г. - по 13 (23) июля 1645 г.
Отцом Михаила Федоровича был Федор Никитич Романов, впоследствии ставший патриархом Филаретом, женатый на Ксении Ивановне Шестовой, из незнатного рода. У них 12 июля 1596 г. родился сын Михаил.
1601 год — Борис Годунов постриг в монахи с именем Филарет Федора Никитича Романова и сослал его в Софийский Антониев монастырь, а его жену Ксению постриг под именем Марфа и сослал в Заонежье, в Егорьевский погост Толвуйской волости.
Михаил Федорович оказался со своей теткой Марфой Никитичной Черкасской на Белоозере, с 1603 г. жил в Клину (родовая вотчина Романовых), с 1605 г. – вместе с матерью.
Первый самозванец возвел Филарета в сан митрополита Ростовского. Его семья воссоединилась и почти до конца 1608 г. прожила вместе, а во времена , когда Филарет был у него в почетном плену, – в Москве.
1610 год — Филарета и князя Голицына отправили к полякам, которые его не отпустили, и 9 последующих лет Михаил не виделся с отцом. Будущего царя с матерью задержали в Московском Кремле и выпустили из плена лишь в ноябре 1612 г., когда они и удалились в Кострому, проживая то в собственном доме, то в Ипатьевском монастыре.
Земской Собор 21 февраля 1613 г. избрал Михаила Федоровича царем. 13 марта послы от Собора прибыли в Кострому и на следующий день их приняли в Ипатьевском монастыре. Инокиня Марфа и ее сын решительно отказывались принимать предложение Собора, в основном потому, что, как сказала мать, «у сына ее и в мыслях нет на таких великих преславных государствах быть государем; он не в совершенных летах, а московского государства всяких чинов люди по грехам измалодушествовались, дав свои души прежним государям, не прямо служили».
После переговоров, которые длились шесть часов, мать и сын, когда им пригрозили, что Бог взыщет на них за конечное разорение государства, дали согласие принять избрание Михаила Федоровича на царский престол.
1613 год, 11 июля — в Успенском соборе Московского Кремля состоялось венчание на царство Михаила Федоровича. Началось правление династии Романовых.
Ксения Ивановна Шестова. Мать царя
Молодой и слабохарактерный царь был не в состоянии обойтись без твердой поддержки родственников. Таковую ему оказывала, и даже чрезмерно, мать, а по возвращении из польского плена и отец. Владыка Филарет был человеком крутого и жесткого нрава, однако инокиня Марфа отличалась еще более крутым и властным характером. «Достаточно было посмотреть на ее портрет, – писал историк С. Ф. Платонов, – на низко опущенные брови, суровые глаза, крупный, с горбинкой нос, а всего более на насмешливые и вместе с тем повелительные губы, чтобы составить себе понятие об ее уме, сильном характере и воле, но эти признаки мало говорят о мягкости и доброте».
Прийдя к власти, Михаил Федорович вынужден был заняться упорядочением внутренних дел и борьбой с внешними врагами – Швецией и Польшей. К тому же множество разбойничьих шаек спокойно переносились из одного края Русской земли в другой, грабили и бесчинствовали, вконец разоряя Московское государство.
Первой задачей нового правительства был сбор казны. Государь и Земской Собор повсюду рассылали грамоты с приказаниями собирать подати и казенные доходы, с просьбами займа для казны денег и всего, что только можно дать. Особенное внимание обратили на шайки казаков и всякого другого сброда. Продолжительна была борьба с Заруцким, с шайкой которого смогли разделаться лишь в июне 1614 г. А к осени 1614 г. сладили с атаманом Баловнем и его шайкой на верхнем течении Волги. В конце концов, к 1616 г. смогли ослабить и рассеять наиболее опасную шайку – Лисовского.
Земской Собор 1616 г. решил обложить весь торговый люд пятой деньгой и указал богатым людям, какие суммы им необходимо дать казне для ведения войны с внешними врагами. Шведы владели Новгородом и Водской пятиной и желали присоединить эту область к Швеции. Кроме этого, они потребовали, чтобы Россия признала московским царем королевича Филиппа, которому уже присягали новгородцы. Но более всего шведы интересовались тем, чтобы не допустить русских к Балтийскому морю. Потому они охотно согласились на посредничество Англии и Голландии в переговорах о мире.
Переговоры часто прерывались, в конце концов, они закончились вечным миром 27 февраля 1617 г. в Столбове. Шведы уступали русским Новгород, Порхов, Старую Руссу, Ладогу и Гдов, а русские шведам – приморский край: Ивангород, Ямь, Копорье, Орешек и Корелу, обязываясь при том выплатить Швеции 20 тыс. рублей. Тогда же англичане, голландцы и шведы выхлопотали себе важные торговые привилегии.
Следует отметить, из-за этих территорий спустя много лет будет участвовать в Северной войне. Внутренняя политика первого царя династии Романовых еще была направлена на стабилизацию жизни и централизацию власти. Он смог привнести гармонию в светское и духовное общество, восстановить сельское хозяйство и торговлю, которые были уничтожены в Смутное время, основать первые в государстве заводы, преобразовать налоговую систему в зависимости от размера земель.
Также следует сказать о таких новшествах Михаила Романова, как впервые проведенную в государстве перепись населения и их имущества, которая и дала возможность стабилизировать налоговую систему, а также поощрение державой развития творческих талантов. Царь дал распоряжение принять на службу художника Иоанна Детерса и поручил ему обучать живописи способных русских учеников.
Призвание на царство Михаила Федоровича Романова
1616 год — царю Михаилу Романову, Царица-инокиня Марфа, в согласии с боярами, устроила смотрины невест, царю подобало жениться и явить державе законного наследника, чтобы не было смут и волнений. Любопытно, что эти смотрины изначально были фикцией – мать уже выбрала для государя будущую жену из знатной семьи Салтыковых. Однако Михаил Федорович спутал ее планы – выбрал себе невесту сам. Ею была боярышня Мария Хлопова, однако царицей ей стать было не суждено. В гневе Салтыковы стали тайно травить еду девицы, а из-за проявившихся симптомов болезни она была признанна не подходящей кандидатурой. Впрочем, государь боярские интриги раскрыл и сослал семью Салтыковых.
Но характером царь был слишком мягок, чтобы настоять на свадьбе с Марией Хлоповой. Он сватался к заграничным невестам. Хотя те соглашались на брак, но лишь при условии сохранения католической веры, что для Руси оказалось неприемлемым. В результате супругой государя стала родовитая княжна Мария Долгорукая. Но она буквально спустя несколько дней после венчания заболела и в скором времени умерла. В народе назвали эту смерть карой за оскорбление Марии Хлоповой, а историками не исключается новое отравление.
1626 год — царю шел тридцатый год и был он бездетный вдовец. Снова были организованы смотрины, снова за кулисами заранее выбрали будущую царицу, и опять Михаил Федорович Романов проявил своеволие. Им была выбрана дочь мещовского дворянина Евдокия Стрешнева, которая даже не была кандидаткой и не принимала участия в смотринах, а приехала как прислужница одной из девушек. Свадьбу сыграли очень скромную, невесту охраняли от покушения всеми возможными способами, а когда она показала, что не интересуется политикой Михаила Романова, все интриганы от супруги царя отстали.
В семейной жизни Михаил Федорович и Евдокия Лукьяновна были относительно счастливы. Семейная чета стала родоначальниками династии Романовых и произвели на свет 10 детей, хотя 6 из них умерли в младенчестве. Будущий царь Алексей Михайлович был третьий ребенок и первый сын правящих родителей. Кроме него выжили три дочери Михаила Романова – Ирина, Татьяна и Анна. Сама Евдокия Стрешнева, кроме основной обязанности царицы — рождения наследников, занималась благотворительностью, помогая церквям и нищему люду, строя храмы и ведя благочестивую жизнь.
Михаил Федорович и Евдокия Стрешнева
Михаил Федорович Романов в последние месяцы своей жизни часто болел. Ходьба и езда утомительно действовали на него, от малоподвижного образа жизни ослабевал организм. Как видно, подействовала на него и неудача в устройстве судьбы старшей дочери: отказ датского королевича нанес ему тяжелый удар.
1645 год, 12 июля — в день своих именин, Михаил Романов, пересилив недомогание, поднялся с постели и отправился в церковь. Но там с ним произошел приступ удушья. Царь был перенесен в палаты. Но к вечеру ему стало хуже. Он стонал, жаловался на сильные боли в сердце. Велел позвать царицу и сына, 16-ти летнего Алексея. Благословил его на царство, исповедался патриарху и в третьем часу ночи тихо умер.
Иностранные доктора, занимавшиеся лечением московского царя, объясняли, что болезнь его произошла от «многого сиденья», от холодного питья и меланхолии…
Царица Евдокия смогла пережить своего царственного мужа только на несколько месяцев. Продолжателем рода Романовых стал единственный сын царя Михаила 16-ти летний Алексей: еще за год до своей смерти самодержец объявил его публично наследником царского престола.
Так, правление первого царя из рода Романовых закончилось. Царь Михаил Романов - основатель династии, разделявший на протяжении 14-ти лет власть со своим отцом, невольным монахом и патриархом, пришел к власти вполне демократическим путем и положил начало длинного пути . За время его правления Московское государство смогло залечить тяжелые раны, причиненные Смутным временем, настолько, что царствование Алексея Михайловича смогло стать достаточно успешным для России как во внутренних, так и во внешних делах.
1619 год — основание Енисейского острога на реке Енисей – центра русского освоения Восточной Сибири.
1620 год — основание Аптекарского приказа – первое государственное медицинское учреждение.
Строительство в 1624–1625 гг. Спасской (Фроловской) башни Московского Кремля русским зодчим Б. Огурцовым.
1627 год — расширение полномочий выборных земских властей и судов за счет ограничения власти наместников.
1628 год — основание Красноярского острога на реке Енисей.
1630 год — устройство неподалеку от Ирбита первого в Зауралье железоделательного завода.
1631 год — в Сибири основан Братский острог.
1632 год, 19 февраля — жалованная грамота царя голландскому купцу А. Виниусу на строительство заводов под Тулой для литья пушек, котлов, для ковки «досок и прутьев», с освобождением от пошлин и оброков на 10 лет. 1636 год, 14 марта — на заводе Виниуса было получено первое железо.
1632 год — на реке Лене основан Ленский острог (впоследствии Якутск).
1633 год — учреждение патриархом Филаретом греко-латинской патриаршей школы в Чудовом монастыре в Кремле.
1633 год — открытие медных месторождений в верховьях реки Камы и устройство первого Пыскорского медеплавильного завода.
1634 год — издание в Москве «Букваря языка словенска, сиречь начала учения детям» В.Ф. Бурцов-Протопопов – первого печатного учебника, изданного в России.
1635–1636 гг. — возведение в Москве зодчими А.Константиновым, Б.Огурцовым, Л.Ушаковым и Т.Шарутиным Кремлевского теремного дворца.
1636 год — основание Симбирска и Тамбова.
1636 год — начало строительства оборонительных сооружений белгородской «засечной черты».
1639 год — присяга на верность русскому царю кахетинского царя Теймураза I.
1640 год — постройка Косого острога (будущего Охотска) на берегу Охотского моря.
Первый царь династии Романовых умер 12 июля 1645 г. и был похоронен в Архангельском соборе Московского Кремля.
МИХАИЛ ФЕДОРОВИЧ РОМАНОВ
(12.07.1596-13.07.1645 гг.) – основоположник царско-императорской династии Романовых, первый русский царь из боярского рода Романовых.
Сын боярина Федора Никитича Романова (впоследствии патриарх Филарет) и Ксении Ивановны Романовой (урожденной Шестовой, в монашестве Марфы). После насильственного пострижения и ссылки в дальние монастыри родителей пятилетний Михаил Федорович жил в семье своей тетки Марфы Никитичны Черкасской. С 1605 г., после возвращения матери из заонежских погостов, проживал вместе с ней в Клину, в одной из родовых вотчин Романовых. После захвата Москвы поляками оказался в осажденном земскими ополчениями городе. Освобожден вместе с другими московскими боярами 22 октября 1612 г. Вместе с матерью уехал в Кострому и там узнал о своем избрании царем на созванном в Москве Земском соборе.
21 февраля 1613 г. шестнадцатилетнего Михаила Федоровича Романова избрали на царство. 2 мая он прибыл в Москву и 11 июля 1613 года в Успенском соборе Кремля Михаил венчался на царство и вступил на Московский престол. В 1625 году он принял титул самодержца Всероссийского.
До воцарения на Московском престоле Михаил вместе с матерью, принявшей к тому времени монашеский сан, великой старицей инокиней Марфой жил в костромской вотчине Романовых – селе Домнине. Позже в связи с нестабильной обстановкой в стране Михаил Романов укрылся от возможных преследований в костромском Ипатьевском монастыре. Здесь он и узнал о том, что избран русским царем.
Начало царствования Михаила было нелегким: значительная часть территории страны не контролировалась правительством. Только в 1614-1616 годах были разгромлены казацкие разбойничьи отряды 3аруцкого, атаманов Баловия и Лисовского, разорявшие и без того истощенное государство. Военные конфликты с Речью Посполитой и Швецией продолжались. Шведы во главе с королем Густавом II Адольфом предприняли ряд новых попыток взять Псков. В центральной части России моментом наивысшей опасности стала осень 1618 г., когда польское войско, ведомое королевичем Владиславом и гетманом К. Ходкевичем, подошло к Москве и вновь заняло село Тушино, бывшее в период Смуты резиденцией Лжедмитрия II. Однако ни шведам, ни полякам не удалось достичь поставленных целей. Разбитые на приступах интервенты вынуждены были, в конце концов, отвести понесшие большие потери войска и начать переговоры о мире.
Перед русским царем стояла задача прекращения военных действий с Польшей и Швецией. Шведская интервенция, начавшаяся в 1609 году, была приостановлена заключением Столбовского мира (1617 год), в результате которого Московское государство утратило выход к Балтийскому морю. В 1618 году в деревне Деулино Россия заключила с Речью Посполитой перемирие на 14 лет и 6 месяцев. По условиям этого перемирия был произведен обмен пленными, в числе которых был и отец царя, в свое время насильно постриженный в монахи, митрополит Филарет. Данные перемирия принесли Московскому государству огромные территориальные потери, но дали столь необходимую ему мирную передышку.
Первые годы правления Михаила Романова прошли в обстановке почти непрерывной деятельности Земских соборов. На них обсуждались важнейшие проблемы государства. Царь Михаил Федорович был молод и неопытен, и до 1619 года страной правили великая старица Марфа и ее родня из бояр Салтыковых. Позже власть в стране перешла в руки отца царя – патриарха Филарета, носившего титул Великого государя. Государственные грамоты того времени написаны от имени царя и святейшего патриарха Московского и Всея Руси.
Возросло число общегосударственных приказов. Помимо восстановленных в полном объеме прежних управленческих учреждений окончательное оформление получили четвертные приказы и создан целый ряд новых - Казачий, Панский, Новая четверть и приказ Большой казны.
После окончания "Смутного времени" понадобилось много усилий, чтобы восстановить разоренную страну. Для развития промыслов в Россию на льготных условиях приглашали иностранных промышленников: "рудознатцев", оружейников, литейщиков. Так, в 1632 году голландский купец Виниус получил позволение построить в Туле завод для литья пушек и ядер.
В 1627 году правительство царя Михаила предприняло меры по ограничению власти воевод на местах. Воевода в то время был "и царь, и Бог", и людям негде было искать защиты от произвола местных властей.
Мероприятия властей позволили стране окрепнуть, но силы государства и народа восстанавливались медленно. Начавшаяся в 1632 г. война с Польшей за возвращение смоленских и черниговских земель была проиграна. Итогом войны стал Поляновский мир (1634 год), который закрепил за поляками исконно русские земли. В этот же период произошло восстание Балаша.
Другими важнейшими событиями царствования Михаила Федоровича стали взятие Азова донскими казаками в 1637 г. ("Азовское сидение") и дальнейшее освоение Сибири. На юге России основаны города Тамбов, Козлов, Пенза, Симбирск.
С 1642 года начались преобразования в армии. Иностранные офицеры обучали русских "ратных людей" военному делу, в России появились "полки иноземного строя": солдатские, рейтарские, драгунские. Это был первый важный шаг к созданию регулярного национального войска в России.
Михаил Федорович был дважды женат - первым браком на Марии Владимировне Долгоруковой (умерла через 4 месяца после свадьбы), вторым - на Евдокии Лукьяновне Стрешневой. Все его 10 детей были рождены от второго брака.
Михаил Федорович скончался 13 июля 1645 года от "водяной болезни" в возрасте 49 лет. Он похоронен в Архангельском соборе Московского Кремля.
Царь Михаил Фёдорович Романов
1613–1645 гг.
Царь Михаил Фёдорович Романов
Михаил Фёдорович Романов (1596-1645 гг.) - первый русский царь из династии Романовых (правил с 24 марта 1613 года), был избран на царствование Земским собором 21 февраля (3 марта) 1613 года, что закрывало период Смутного времени. Сын боярина Федора Никитича Романова (впоследствии - Патриарха Московского Филарета) и боярыни Ксении Ивановны Романовой (урождённой Шестовой). Приходился двоюродным племянником последнему русскому царю из московской ветви династии Рюриковичей, Фёдору I Иоанновичу.
Биография
Род Романовых принадлежит к числу древних семей московского боярства. Первый известный по летописям представитель этой фамилии - Андрей Иванович, имевший прозвище Кобыла, в 1347 г. находился на службе у Великого Владимирского и Московского князя Семена Ивановича Гордого.
При Борисе Годунове Романовы подверглись опале. В 1600 г. начался розыск по доносу дворянина Бертенева, служившего казначеем у Александра Романова - дяди будущего царя. Бертенев донес, что Романовы хранят у себя в казне волшебные коренья, намереваясь «испортить» (умертвить колдовством) царскую семью. Из дневника польского посольства следует, что отряд царских стрельцов совершил вооруженное нападение на подворье Романовых.
26 октября 1600 г. братья Романовы были арестованы. Сыновья Никиты Романовича, Фёдор, Александр, Михаил, Иван и Василий были пострижены в монахи и сосланы в Сибирь в 1601 г., где большинство из них погибли.
В эпоху Смуты
В 1605 г. Лжедмитрий I, желая на деле доказать родство с домом Романовых, вернул из ссылки оставшихся в живых членов фамилии. Были возвращены Фёдор Никитич (в монашестве Филарет) с женой Ксенией Ивановной (в монашестве Марфа) и детьми, и Иван Никитич. Сначала Михаил проживал в своей вотчине в Клину, а после свержения Шуйского и прихода к власти Семибоярщины оказался в Москве. После изгнания поляков в 1612 г. Марфа Ивановна с сыном Михаилом поселились сперва в костромской вотчине Романовых, селе Домнине, а затем укрывались от преследования польско-литовских отрядов в Ипатьевском монастыре в Костроме.
Народ и бояре умоляют перед Ипатьевским монастырем Михаила Романова и его мать принять царство
Избрание на царство
Молодой царь Михаил
Один из моментов избрания Михаила Романова на царство. Сцена на Красной площади. Правая верхняя часть иллюстрации срезана в подлиннике.
По версии известного советского историка, профессора А.Л. Станиславского, известного специалиста по истории русского общества XVI-XVII вв., важную роль в воцарении Михаила сыграло великорусское казачество, вольные великорусские люди, вольности которых царь и его потомки отбирали всеми возможными способами.
13 марта 1613 года послы от Земского собора, избравшего 16-летнего Михаила царём, во главе с архиепископом Рязанским Феодоритом, келарём Троице-Сергиева монастыря Авраамием Палицыным и боярином Фёдором Ивановичем Шереметевым прибыли в Кострому; 14 марта они были приняты в Ипатьевском монастыре с решением Земского собора об избрании Михаила Фёдоровича на московский престол.
Инокиня Марфа была в отчаянии, она слёзно умоляла сына не принимать столь тяжкое бремя. Михаил и сам долго колебался. После обращения к матери и Михаилу рязанского архиепископа Феодорита Марфа дала своё согласие на возведение её сына на престол. Через несколько дней Михаил выехал в Москву. Мать благословила его на царство Феодоровской иконой Божией Матери, и с этого момента икона стала одной из святынь дома Романовых. В предании об иконе есть такие слова, приписываемые Марфе: «Се, Тебе, о Богомати Пречистая Богородица, в Твои Пречистеи руце, Владычице, чадо свое предаю, и якоже хощеши, устроиши ему полезная и всему православному христианству».
По дороге он останавливался во всех крупных городах: Костроме, Нижнем Новгороде, Владимире, Ярославле, Троицком монастыре, Ростове, Суздале. Прибыв в Москву, он отправился через Красную площадь в Кремль. У Спасских ворот его встречали крестным ходом с главными государственными и церковными реликвиями. Затем он молился у гробниц русских царей в Архангельском соборе и у святынь первопрестольного Успенского собора.
11 июня 1613 года в Успенском соборе Московского Кремля состоялось венчание Михаила на царство, ознаменовавшее основание новой правящей династии Романовых.
Венчание на царство Царя Михаила Федоровича в Успенском соборе
"Избранная всенародным собором, благословляемая церковью, приветствуемая всеми сословиями страны, санкционируемая авторитетом великих родомыслов Смутного времени, приступила династия Романовых к благодарному и суровому труду – восстановлению и возвеличению России. Царем был шестнадцатилетний мальчик, лишенный каких бы то ни было даров, не проявивший исключительных качеств и позднее; но ему прощалось все, никто не требовал от него гениальности. Общество было сильно непоколебимой уверенностью в том, что эта монархия, выстраданная народом в страшном горниле смут, иноземных вторжений и безвластия, охраняема и направляема свыше. И действительно: фатальная невозможность создать другие, светлейшие силы, дабы оградить народ от погибельных натисков извне и от погибельных распрь внутри, довлела над демиургом. Она вела к тому, что второй уицраор России вместе со своими человекоорудиями – носителями государственной власти – был осенен провиденциальной санкцией как меньшее из зол".
Даниил Андреев "Роза Мира"
Царь Михаил Фёдорович был молод и неопытен, и до 1619 года страной правили великая старица Марфа и её родня. Об этом периоде историк Н.И. Костомаров говорит следующее: «Близ молодого царя не было людей, отличавшихся умом и энергией: все только одна рядовая посредственность. Прежняя печальная история русского общества приносила горькие плоды. Мучительства Ивана Грозного, коварное правление Бориса, наконец, смуты и полное расстройство всех государственных связей выработали поколение жалкое, мелкое, поколение тупых и узких людей, которые мало способны были стать выше повседневных интересов. При новом шестнадцатилетнем царе не явилось ни Сильвестра, ни Адашева прежних времен. Сам Михаил был от природы доброго, но, кажется, меланхолического нрава, не одарен блестящими способностями, но не лишен ума; зато не получил никакого воспитания и, как говорят, вступивши на престол, едва умел читать».
Потом, после освобождения в 1619 г. из польского плена Патриарха Филарета, фактическая власть перешла в руки последнего, также носившего титул Великого государя. Государственные грамоты того времени писались от имени царя и патриарха.
Михаил Фёдорович на собрании боярской думы (Андрей Рябушкин, 1893)
В царствование Михаила Фёдоровича были прекращены войны со Швецией (Столбовский мир 1617 г., по которому России были возвращены Новгородские земли) и Польшей (1634 г.), возобновлены отношения с иностранными державами. В 1621 г. специально для царя дьяки Посольского приказа стали готовить первую русскую газету - «Вестовые письма». В 1631-1634 гг. осуществлена организация полков «нового строя» (рейтарского, драгунского, солдатского). В 1632 г. Андрей Виниус с разрешения Михаила Фёдоровича основал первые чугуноплавильные, железоделательные и оружейные заводы близ Тулы.
В 1637 г. срок поимки беглых крестьян был увеличен до 9 лет, а в 1641 году - ещё на год. Вывезенных же другими владельцами разрешалось искать до 15 лет.
Скончался 13 июля 1645 года от водяной болезни неизвестного происхождения в возрасте 49 лет. Похоронен в Архангельском соборе Московского Кремля.
Итоги правления
Заключение «вечного мира» со Швецией (Столбовский мир 1617 г.). Границы, установленные Столбовским миром, сохранялись до начала Северной войны 1700-1721 гг. Несмотря на потерю выхода к Балтийскому морю, возвращены большие территории, ранее завоёванные Швецией.
- Деулинское перемирие (1618 г.), а затем «вечный мир» с Польшей (Поляновский мир 1634 г.). Польский король отказался от претензий на русский престол.
- Установление прочной централизованной власти на всей территории страны посредством назначения воевод и старост на местах.
- Преодоление тяжелейших последствий Смутного времени, восстановление нормального хозяйства и торговли.
- Присоединения к России нижнего Урала (Яицкие казаки), Прибайкалья, Якутии и Чукотки, выход к Тихому океану.
- Реорганизация армии (1631-1634 гг.). Создание полков «нового строя»: рейтарского, драгунского, солдатского.
- Основание первого железоделательного завода под Тулой (1632 г.).
- Основание Немецкой слободы в Москве - поселения иностранных инженеров и военных специалистов. Менее чем через 100 лет многие жители «Кукуя» сыграют ключевую роль в реформах Петра I Великого.
Брачные планы
В 1616 г. царю Михаилу исполнилось двадцать лет. Царица-инокиня Марфа, в согласии с боярами, решилась устроить смотрины невест - царю подобало жениться и явить миру законного наследника, чтобы не было смут. Девушки съезжались в Москву на смотрины, но мать заранее выбрала сыну девушку из знатной боярской семьи, близкой к семье её родственников Салтыковых. Михаил, однако, спутал её планы: обходя ряды красавиц, молодой царь остановился перед боярышней Марией Хлоповой. Царскую невесту поселили во дворце и даже нарекли новым именем Анастасия (в память о первой жене Ивана Грозного). Вместе с девушкой ко двору прибыла и её многочисленная родня. Но внезапно девушка заболела, в течение нескольких дней у неё была частая рвота. Осмотревшие её придворные доктора (Валентин Бильс и лекарь Балсырь) выдали заключение: «Плоду и чадородию от того порухи не бывает». Но Михаил Салтыков донёс царю Михаилу, что лекарь Балсырь признал болезнь невесты неизлечимой. Инокиня Марфа потребовала, чтобы Марию удалили. Был созван Земский собор. Гаврило Хлопов бил челом: "Болезнь произошла от сладких ядей. Болезнь проходит, невеста уже здорова. Не след отсылать её с верху!. Но бояре знали, что мать царя не хочет Хлопову, поэтому признали: «Мария Хлопова к царской радости непрочна!». Марию вместе с бабкой, тёткой и двумя дядями Желябужскими, разлучив с родителями, отправили в ссылку в Тобольск. Но Михаил Фёдорович продолжал получать известия о здоровье бывшей невесты.
Михаил Романов на Памятнике «1000-летие России» в Великом Новгороде
Боярская дума стала терять свое былое значение. Патриархом в этой ситуации хотели видеть Филарета, который был под арестом у поляков, откуда его освободили, обменяв в 1619 г. на пленного польского офицера. В 1619 г. вернулся из плена отец царя, митрополит , и 24 июня 1619 г. Филарет на созванном соборе становится, наконец, законным патриархом на 15 предстоящих лет. Патриарх Иерусалимский Феофан, по случаю нужды оказавшийся в Москве, возглавил торжество.
С его появлением влияние матери на Михаила заметно уменьшилось. Филарет не согласился с женой и осудил сына за малодушное поведение. Невесту и её родственников перевели в Верхотурье, а через год - в Нижний Новгород. Но Филарет не настаивал на браке с бывшей невестой. Принимая во внимание печальное состояние государства, патриарх решил сосватать Михаилу литовскую королевну, но тот отказался. Тогда отец предложил посвататься к Доротее-Августе, племяннице датского короля Христиана. Летопись сообщает об отказе короля, мотивированном тем, что его брат, принц Иоанн, приезжал сватать царевну Ксению и, по слухам, был уморен отравою. В начале 1623 года было отправлено посольство к шведскому королю сватать его родственницу, княжну Екатерину. Но она не захотела исполнить непременного русского условия - креститься в православную веру.
После неудач при иностранных дворах Михаил Фёдорович вновь вспомнил о Марии. Он заявил родителям: «Сочетался я по закону Божию, обручена мне царица, кроме нея не хочу взять иную». Инокиня Марфа вновь обвинила девушку в болезни. По приказу патриарха Филарета было проведено дознание: допрошены родители Марии, врачи, лечившие её. Врачи Бильс и Балсырь были отправлены в Нижний Новгород, чтобы вновь осмотреть невесту. Они освидетельствовали Марию-Анастасию, допросили родных, духовника и пришли к единому мнению: «Марья Хлопова во всём здорова». Сама невеста говорила: «Как была я у отца и у матери, и у бабки, так болезни никакие не бывали, да и на государеве дворе будучи, была здорова шесть недель, а после того появилась болезнь, рвало и ломало нутрь и опухоль была, а чаю, то учинилось от супостата, и была та болезнь дважды по две недели. Давали мне пить воду святую с мощей, и оттого исцелена, и полегчало вскоре, и ныне здорова». После дознания заговор Салтыковых был раскрыт. Михаила и Бориса отправили в свои вотчины, старицу Евникию (наперсницу Марфы) сослали в Суздальский монастырь. Царь вновь собирался жениться на выбранной девушке. Но инокиня Марфа пригрозила сыну: «Если Хлопова будет царицей, не останусь я в царстве твоём». Через неделю после опалы Салтыковых Иван Хлопов получил царскую грамоту: «Мы дочь твою Марью взять за себя не изволим».
Настояв на своём, инокиня Марфа нашла Михаилу Фёдоровичу новую невесту - родовитую княжну Марию Владимировну Долгорукую из древнего рода потомков черниговских князей - Рюриковичей. Свадьба состоялась 18 сентября 1624 года в Москве. Но через несколько дней молодая царица заболела и через пять месяцев умерла. Летопись называет смерть Марии Божьей Карой за оскорбление ни в чём не повинной Хлоповой.
Венчание Михаила Фёдоровича и Евдокии Стрешнёвой
В 1626 г. царю Михаилу Романову шёл тридцатый год и был он бездетный вдовец. Для новых смотрин привезли 60 красавиц из знатных семей. Но приглянулась ему одна из прислужниц - дочь можайского дворянина Евдокия Стрешнева, дальняя родственница боярышни, приехавшей на смотрины. Скромная свадьба состоялась 5 февраля 1626 года в Москве. Молодых обвенчал сам патриарх Филарет, отец жениха. Причём, царь ввел Евдокию в кремлёвские палаты всего за три дня до объявления венчания, боясь, как бы враги не испортили девушку. До того отец и братья сами стерегли её дома. Евдокия отказалась менять имя на Анастасию, объяснив, что ни Анастасии Романовне, ни Марии Хлоповой «имя это счастья не прибавило». Она далека была от борьбы политических «партий» при дворе и интриг. Семейная же жизнь Михаила Фёдоровича оказалась счастливой.
В 1627 г. правительством царя Михаила были предприняты меры по ограничению власти воевод на местах. Воевода в то время был "и царь, и Бог", и людям негде было искать защиты от царящего повсюду произвола местных властей.
Дети
В браке Михаила Фёдоровича и Евдокии Лукьяновны родились:
- Ирина Михайловна (22 апреля 1627 г.- 8 апреля 1679 г.);
- Пелагея Михайловна (1628-1629 гг.) - умерла в младенчестве;
- Алексей Михайлович (19 марта 1629 г.- 29 января 1676 г.) - русский царь;
- Анна Михайловна (14 июля 1630 г.- 27 октября 1692 г.);
- Марфа Михайловна (1631-1632 гг.) - умерла в младенчестве;
- Иоанн Михайлович (2 июня 1633 г.-10 января 1639 г.) - умер в 5 лет;
- Софья Михайловна (1634-1636 гг.) - умерла в младенчестве;
- Татьяна Михайловна (5 января 1636 г., Москва - 24 августа 1706 г., Москва);
- Евдокия Михайловна (1637 г.) - умерла в младенчестве;
- Василий Михайлович (25 марта 1639 г.- 25 марта 1639 г.) - младший сын; погребён в Архангельском соборе Москвы.
После смерти отца
После смерти Филарета в 1633 году, Михаил Федорович стал править самостоятельно, опираясь на узкий круг доверенных лиц -свойственников, в руках которых было сосредоточено руководство главными приказами (князь И.Б. Черкасский, боярин Ф.И. Шереметев).
Готовясь к войне с Речью Посполитой (западные границы проходили в это время в районе Вязьмы), патриарх Филарет надеялся заключить военный союз с шведским королем Густавом II Адольфом. Одновременно создавались обученные и вооруженные на европейский манер полки нового строя. Однако начавшаяся еще при жизни Филарета Смоленская война 1632-1634 гг. закончилась позорной капитуляцией. Капитуляция в международном праве - прекращение вооруженной борьбы и сдача вооруженных сил одного из воюющих государств. Безоговорочная капитуляция обычно подписывается при полном разгроме вооруженных сил (напр., 2-я мировая война закончилась безоговорочной капитуляцией гитлеровской Германии и милитаристской Японии). русской армии под командованием воеводы боярина М.Б. Шеина новому польскому королю Владиславу IV Вазе. Военный союз со Швецией не состоялся, сама идея войны с Польшей была непопулярна в обществе. В июне 1634 года был заключен Поляновский мир; прежняя граница была объявлена «вечной», а король Владислав IV отказался от своих прав на русский престол.
После окончания Смутного времени понадобилось много усилий, чтобы восстановить разоренную страну. Для развития различных промыслов в Россию на льготных условиях были приглашены иностранные промышленники - "рудознатцы", оружейники, литейщики. Так, в 1632 году голландский купец Виниус получил позволение построить в Туле завод для литья пушек и ядер.
Во время Смоленской войны на южные и даже центральные уезды страны обрушились волны набегов крымцев. Со второй пол. 1630-х гг. правительство приступило к восстановлению и строительству новых укрепленных линий - засечных черт. Создание Белгородской и Закамской засечных черт сопровождалось строительством новых городов и острожков (более 40 городов) и вело к постепенному смещению южных границ на юг; в хозяйственную жизнь страны были включены огромные массивы черноземных земель. Русские землепроходцы в 1620-40-х гг. прошли через всю Западную и Восточную Сибирь и вышли к берегам Тихого океана.
В немногих дошедших источниках Михаил Федорович предстает как благодушный, глубоко религиозный человек, склонный к богомольным походам по монастырям. Любимое его занятие - охота, «звериные ловли». Государственная деятельность его была ограничена слабым здоровьем.
В 1642 г. было положено начало военным преобразованиям. Иностранные офицеры обучали русских "ратных людей" военному делу, и в России появились "полки иноземного строя": солдатские, рейтарские, драгунские. Это был первый важный шаг к созданию регулярного национального войска в России.
Михаил Федорович скончался 13 июля 1645 года от водяной болезни в возрасте 49 лет. Он похоронен в Архангельском соборе Кремля.
Архангельский собор Московского Кремля
Владислав Жигимонтович.
Михаил Фёдорович Романов. 21 февраля (3 марта) 1613 г.- 13 июля 1645 г. - Царь и Великий Князь всея Руси.
ум. 1653 г.
Copyright © 2015 Любовь безусловная
Михаил Романов (Михаил Федорович ) стал первым Государем и Великим князем Всея Руси из династии Романовых . Отец Михаила - Федор Никитич Романов, он же патриарх Филарет , был патриархом Московским при царе Федоре Иоанновиче , но во время правления Бориса Годунова (как возможный претендент на престол) был изгнан из Москвы, и лишился части своих земель.
21 февраля 1613 года, после изгнания поляков из Москвы, Михаил был избран Государем, хотя в первоначальном списке из 8 кандидатов его не было. Это произошло благодаря инициативе его родственника боярина Федора Шереметьева (Шереметева) и самого освободителя Москвы Дмитрия Пожарского . Михаил долго колебался, его мать Марфа (Мария) уговорила сына не принимать предложение, но в конце концов Михаил Федорович, которому тогда было 16 лет, отправился в столицу.
Опасения матери будущего царя были вызваны не только судьбой последних четырех царей , дворцовыми интригами, заговорами и прочими опасностями придворной жизни. В тот момент Михаил и Марфа скрывались недалеко от Костромы в селе Домнино. Этот район тогда все еще находился под частичным влиянием Речи Посполитой, изгнанной из Московских земель. Польский король, вероятно благодаря шпионам, прознал о решении Земского собора 1613 года и велел отыскать и схватить Михаила Федоровича. Поляки долго рыскали вокруг Костромы. В одной из деревушек под названием Деревеньки они поймали самого адекватного, на их взгляд, крестьянина, который оказался местным деревенским старостой. Поляки расспросили последнего на предмет местонахождения Михаила Романова, так как точное место жительства Романовых им было неизвестно. Староста отправил своего зятя в Домнино, чтобы предупредить Михаила и Марию, а сам повел поляков в противоположную сторону. Вы, конечно же, поняли уже, что деревенским старостой был знаменитый Иван Сусанин .
Через несколько дней поляки поняли, что их водят за нос, начали пытать Сусанина и, в конце концов, изрубили его на куски. Иван так и не сказал им ничего, а сами поляки, согласно легенде, так и не выбрались из тех болот, куда их завел крестьянин-патриот.
Позже Михаил Федорович пожаловал наследникам Сусанина царские грамоты, определяющие «род их во веки веков неподвижно», что означало следующее: потомки Сусанина отныне не подчинялись никому из бояр, князей и помещиков, а лично царю, а также освобождались от податей и налогов.
Основные достижения Михаила Федоровича Романова как Государя русского:
Михаил Романов умер 13 июля 1645 года от асцита (водяной болезни), вызванной либо циррозом печени, либо злокачественной опухолью, либо сердечной недостаточностью (согласно теории современных медиков). После себя он оставил троих сыновей и шестерых дочерей от жены Евдокии Стрешневой боярского рода. По словам очевидцев, семейная жизнь Михаила была счастливой.
С точки зрения, как нынешних историков, так и исследователей времен Российской империи, Михаил Федорович стал вполне закономерно Государем русским, а также лучшим, из доступных на тот момент вариантов. И, хотя он не принадлежал к династии Рюриковичей , он был отнюдь не простого происхождения. Его дед Никита Романов был братом жены Ивана Грозного , а самый первый, известный современной истории, Романов - боярин Андрей по прозвищу Кобыла - служил при дворе Ивана Калиты .
Некоторые исследователи считают, что Андрей Кобыла был сыном прусского князя Камбылы. Князь Гланд Камбыла в свое время приехал в Русские земли и стал на сторону Александра Невского в борьбе с опостылевшим ему Тевтонским орденом. Отсюда можно сделать вывод, что Романовы вполне подходили по своему происхождению для правления Русским царством (а чуть позже и
Молодой царь Михаил Романов
Великим и радостным днем для русского народа было 21 февраля 1613 года: в этот день кончилось на Руси "безгосударное" время! Три года длилось оно; три года лучшие русские люди изо всех сил выбивались, чтобы избавиться от врагов, спасти церковь, народ, родную землю от поругания, от окончательного распадения и разорения. Все шло врозь; всюду была шатость; одной сильной власти, которая все скрепляла бы, давала бы всему силу и определенный ход, не было. Казалось, все изверились в спасении родной земли... Уж лучшие русские люди готовились скрепя сердце на осиротелый московский престол посадить польского королевича; требовали только, чтоб он принял православие и чтоб исконной православной вере никакой порухи не было. За этим дело и стало... Не о православии, конечно, думал польский король – он хотел сам вместо сына прибрать к рукам Москву; но в это время нижегородское ополчение с Мининым и Пожарским во главе совершило свое великое дело – выбило поляков из Москвы. И здесь, в этом сердце Русской земли, 21 февраля 1613 года, когда бояре вышли на Красную площадь, чтобы с Лобного места спросить всех выборных и народ, наполнявший площадь, кого хотят они на царство, раздался единогласный крик:
– Михаил Федорович Романов будет царь-государь Московскому государству и всей Русской державе!
Итак, Русская земля нашла себе царя – Царя своего, русского, православного, из боярского рода Романовых, не запятнанного никаким темным делом, блиставшего такими именами, как Анастасия, первая супруга Грозного, как митрополит Филарет, твердо, с полным самоотвержением стоявший в то время в польском стане православие и выгоды родной земли. Найден был наконец такой царь, около которого могли теперь собраться разрозненные русские силы и спасти свою землю. Вот почему день избрания Михаила Федоровича на престол должно считать великим событием в жизни русского народа.
Москва присягнула новому царю Михаилу Федоровичу. Во все города были посланы известительные грамоты, и снаряжено было от земского собора большое посольство – торжественно от всей Русской земли пригласить Михаила Федоровича на царство.
Быстро разносилась из Москвы по всей Русской земле радостная весть о том, что кончилось безгосударное время. Надежды всех лучших русских людей теперь сосредоточились на юном народном избраннике; но в это время новое страшное горе чуть было не поразило их. Михаил Федорович Романов, еще шестнадцатилетний юноша, жил тогда с матерью, инокиней Марфой, в родовом имении Романовых Домнине близ Костромы. Шайка поляков, которые в то время повсюду рыскали по Русской земле, пробралась в Костромской уезд, разыскивая Михаила Федоровича; погубить его значило оказать величайшую услугу польскому королю, который считал московский престол уже своим. Поляки хватали встречных крестьян, разведывали у них дорогу, подвергали их пыткам, наконец дознались, что Михаил проживает в селе Домнине. Шайка уже подходила к селу. Тут попался полякам в руки домнинский крестьянин Иван Сусанин; они потребовали от него, чтобы он провел их в усадьбу Михаила Федоровича. Сусанин, конечно, сразу смекнул, зачем мог понадобиться врагам молодой его боярин, избранный на царский престол, и, недолго думая, взялся показать им дорогу. Тайком от них он послал своего зятя Богдана Сабинина в усадьбу известить о беде, грозящей Михаилу, а сам повел врагов совсем в противную сторону от Домнина. Долго вел он их разными лесными трущобами и глухими тропинками и вывел наконец в село Исупово. Здесь все дело объяснилось. Рассвирепевшие поляки в ярости сначала мучили Сусанина разными пытками, а затем изрубили его в мелкие куски. Михаил Федорович тем временем успел с матерью уехать в Кострому, где поселился в Ипатьевском монастыре; за крепкими стенами его они были безопасны от воровских шаек и ляхов и казаков.
Предание о доблестном подвиге Сусанина, который не задумался отдать свою жизнь за царя, свято хранится в народной памяти. (Достоверность этого подвига вполне подтверждается царской грамотой, где царь Михаил Романов освобождает потомство Сусанина в награду за его самоотвержение от всяких повинностей и щедро наделяет землей.)
Великое посольство от земского собора к Михаилу Федоровичу 13 марта прибыло в Кострому. На другой день утром открылось величественное зрелище. Костромское духовенство с местной чудотворной иконой Богоматери двинулось при звоне всех колоколов, в сопровождении множества народа, из собора к Ипатьевской обители. С другой стороны сюда приближалось московское посольство с чудотворной иконой Владимирской Богоматери, с крестами и хоругвями. Во главе посольства были Федорит, архиепископ рязанский, Авраамий Палицын, келарь Троицкого монастыря, бояре Шереметев и кн. Бахтеяров-Ростовский. Толпы народа теснились за ними. Раздалось священное пение. Михаил Федорович с матерью вышли из монастыря навстречу крестному ходу и смиренно пали на колени пред образами и крестами... Их просили идти в обитель, в главную Троицкую церковь, и выслушать прошение земского собора. Тогда Михаил "с великим гневом и плачем" сказал, что он вовсе и не помышляет быть государем, а инокиня Марфа прибавила, что она "не благословит сына на царство". Оба, и сын и мать, долго не хотели войти за крестами в соборную церковь, насилу послам удалось умолить их; они пошли заливаясь слезами. Отслужили молебен. Тогда архиепископ Федорит преклонился пред Михаилом и сказал ему приветствие от духовенства:
– Московского государства митрополит Кирилл Ростовский и Ярославский, архиепископы, епископы, архимандриты, игумены и весь освященный собор благословляют тебя, великого государя, царя и великого князя Михаила Федоровича, Бога о тебе молят и челом тебе бьют.
Затем боярин Шереметев произнес привет от всех мирян:
– Великий государь, царь и великий князь Михаил Федорович всея России! Твои, государь, бояре, окольничие, чашники, стольники, стряпчие, дворяне московские и приказные люди, дворяне из городов, жильцы, головы стрелецкие, сотники, атаманы, казаки, стрельцы и всякие служилые люди, гости, торговые люди Московского государства и всех городов всяких чинов люди велели тебе, государь, челом ударить и о твоем государевом здравии спросить.
После этого Федорит стал читать Михаилу Федоровичу соборное послание. Тут упоминалось о пресечении на престоле московском царского корня, о злодействах изменников и поляков, желавших "попрать веру греческого закона и учинить в России проклятую латинскую веру!..". "Наконец, – говорилось далее, – Москва очищена, церкви Божий облеклись в прежнюю лепоту, по-прежнему славится в них имя Божие; но о Московском государстве пещись и Божиими людьми промышлять некому: государя у нас нет". Затем земский собор извещал Михаила о единодушном избрании его на царство, о клятве всех верою и правдою служить царю, биться за него до смерти, молил Михаила, да идет он на царство свое, и выражал пожелания, "да возвысит Бог десницу его; православная вера да будет нерушима в великом Русском царстве и сияет во всю вселенную, как под небом пресветлое солнце; а христиане да получат тишину, покой и благоденствие".
Боярин Шереметев и архиепископ Федорит затем обратились к матери Михаила Федоровича, сказали все, что было им приказано от собора, и умоляли: "Моленья и челобитья не презреть и идти с сыном на царский престол!"
Но мать и сын и слышать не хотели об этом.
– Сыну моему не быть царем! – воскликнула Марфа. – Не благословлю его; в мысли у меня того не было и в разум мой прийти не могло!
– Не хочу царствовать, и могу ли быть наследником великих царей русских! – говорил Михаил.
Долго и напрасно умоляли их послы. Марфа приводила и причины отказа; она говорила:
– Еще Михаил не в совершенных летах, а Московского государства всяких чинов люди по грехам измалодушествовались , – дав свои души (т. е. присягнув) прежним государям, не прямо служили.
– Видя такие прежним государям крестопреступления, позор, убийства и поругания, как быть на Московском государстве даже и прирожденному государю государем? Да и потому еще нельзя: Московское государство от польских и литовских людей и непостоянством русских людей вконец разорено; прежние сокровища царские, из давних лет собранные, литовские люди вывезли; дворцовые села, черные волости, пригородки и посады розданы в поместья дворянам и детям боярским и запустошены, а служилые люди бедны; и кому Бог повелит быть царем, то чем ему служилых людей жаловать, свои государевы обиходы полнить и против недругов стоять?
Марфа, как видно, противилась избранию сына не для виду только и неспроста: она ясно понимала бедственное положение Русской земли и сознавала, как тяжко и опасно быть царем в такую пору; она боялась благословить сына на царство и вместе с тем на гибель. Кроме того, была и еще важная причина для отказа.
– Отец Михаила – Филарет, – прибавила Марфа, – теперь у короля в Литве в большом утеснении, и как сведает король, что на Московском государстве царем учинился сын его, то сейчас велит сделать над ним какое-нибудь зло, а Михаилу без благословения отца своего на Московском государстве никак быть нельзя!
Послы всячески уговаривали и мать, и сына, со слезами умоляли, челом били, чтобы соборного моленья и челобитья они не презрели, говорили, что его, Михаила Федоровича, выбрали по изволению Божию; а прежние государи – царь Борис сел на государство своим хотением, изведши царский корень; вор Гришка-расстрига по своим делам от Бога месть принял; а царя Василия избрали на царство немногие люди...
– Все это делалось, – прибавили послы, – волею Божиею да всех православных христиан грехом; во всех людях Московского государства была рознь и междоусобие; а теперь Московского государства люди наказались и пришли в соединение во всех городах... Всею землею избрали мы сына твоего, хотим за него головы класть и кровь лить. Не испытывай судеб Божиих, хоть и погибли Годуновы и Шуйский: судьбами царей воля Божия действует; ей ли противиться? Не страшись и за государя нашего митрополита Филарета: мы послали уже в Польшу и отдаем за выкуп его всех пленных поляков.
Около шести часов умоляли послы непреклонную инокиню благословить Михаила Федоровича. Духовенство с образами приблизилось к ней; послы, воины, народ поверглись пред ней на колени. Все напрасно... Она стояла, обнимая своего сына, обливая его слезами...
– Сие ли угодно вам, – заговорил наконец в горести Федорит, – нас, бедных, не пощадить и сирых оставить? И окрестные государи, и недруги, и изменники порадуются, что мы сиры и безгосударны, и святая наша вера в попрании и разорении от них будет, а мы все, православные христиане, в расхищении и пленении будем, и святым Божиим церквам будет осквернение, а многочеловечный, многособранный народ в безгосударное время погибнет, и междоусобная брань снова воздвигнется, и неповинная христианская кровь прольется... Все сие, все взыщет Бог в день Страшного и праведного суда на вас – на тебе, великой старице инокине Марфе Ивановне, и на тебе, великом государе нашем Михаиле Федоровиче. А у нас о том у всех всего великого Российского царствия всех городов, от мала и до велика, крепкий и единомысленный совет положен и крестным целованием утвержден, что мимо государя нашего Михаила Федоровича Романова на Московское государство иного никого не хотеть и не мыслить о том!..
– Аще на то будет воля Божия, – сказала она, – буди тако!
Федорит благословил Михаила; на него возложили наперсный крест, вручили ему царский посох. Отслужили литургию; запели благодарственный молебен и провозгласили многолетие царю Михаилу Федоровичу... Затем он, сидя на троне, стал принимать поздравления. Звон колоколов, радостные крики народа оглашали воздух...
Накануне Благовещения (24 марта) в Москве была получена от посольства радостная весть. На другой день с раннего утра Кремль наполнился народом. В Успенском соборе прочтено было извещение из Костромы, отслужен благодарственный молебен и провозглашено многолетие царю Михаилу. Этот день был великим праздником для всей Москвы. 19-го марта царь, в сопровождении духовенства, всего посольства, разного звания людей, съехавшихся в Кострому, предшествуемый святыми иконами, двинулся в Москву. Мать следовала за ним. Народ повсюду выбегал навстречу царю с хлебом и солью; духовенство встречало его с иконами и крестами. Когда он подъезжал к Ярославлю, весь город вышел ему навстречу. Путь от Ярославля до Москвы длился более двух недель: царь Михаил, по русскому благочестивому обычаю, останавливался в городах, лежавших на дороге, – Ростове и Переяславле, для поклонения св. мощам, посещал монастыри. Торжественное шествие Михаила в Москву было радостным и скорбным в то же время: радовался народ, выходивший толпами навстречу своему государю, радовался и юный царь радости своего народа; но повсюду на пути кидались в глаза нищета и разорение; беспрестанно приходили к царю с жалобами люди изувеченные, измученные, ограбленные воровскими шайками... Самому царю Михаилу Федоровичу приходилось на каждом шагу терпеть лишения. В ответ на просьбу бояр скорее ехать в Москву он писал:
– Идем медленно затем, что подвод мало и служилые люди худы: стрельцы, казаки и дворовые люди многие идут пеши.
На требования царя Михаила приготовить ему и матери к их приезду хоромы в Кремле бояре отвечали, что приготовили для государя комнаты царя Ивана да Грановитую палату, а для матери его хоромы в Вознесенском монастыре... "Тех же хором, что государь приказал приготовить, скоро отстроить нельзя да и нечем: денег в казне нет и плотников мало; палаты и хоромы все без кровли; лавок, дверей и окошек нет; надо делать все новое, а лесу пригодного скоро не добыть".
Путь царя Михаила Федоровича от Троицкой обители в Москву представлял трогательное зрелище: москвичи ехали, шли, бежали толпами навстречу государю, приветствовали его восторженными криками, а близ Москвы духовенство с хоругвями, с иконами и крестами и все бояре вышли навстречу. Улицы были запружены народом; многие от умиления плакали; другие громко благословляли царя... Помолившись в Успенском соборе, Михаил пошел в свои палаты. Марфа благословила его и удалилась к себе в Вознесенский монастырь.
11-го июля происходило царское венчание. Михаилу Федоровичу в этот день исполнилось семнадцать лет. Перед тем как идти в Успенский собор, государь сидел в Золотой палате. Тут он наградил боярским саном доблестного князя Дмитрия Михайловича Пожарского и своего родича князя Черкасского. (А на следующий день, в царские именины, Кузьма Минин пожалован был в думные дворяне.) Начались было споры между боярами о том, кому какое место занимать при царском венчании, но царь объявил, чтобы на это время всем быть во всяких чинах без мест.
Обряд царского венчания совершал старейший из духовных лиц – митрополит казанский Ефрем, так как после кончины патриарха Гермогена не был избран еще преемник ему.
К царю Михаилу в палату принесли "царский сан, или чин" (т. е. принадлежности царского облачения: крест, корону, скипетр, державу и пр.). Государь приложился ко кресту. Затем при звоне всех колоколов "царский сан" на золотых блюдах понесли в собор. Царский духовник благоговейно на голове нес блюдо с животворящим крестом; боярин князь Дмитрий Михайлович Пожарский нес скипетр, царский казначей – державу, а корону, шапку Мономаха, – царский дядя Иван Никитич Романов. В соборе все было благоговейно положено на богато убранный стол (налой) пред царскими вратами.
Когда было все готово, царь в сопровождении многих бояр и стольников отправился во храм. Стрельцы, поставленные в два ряда, ограждали царский путь. Впереди всех шел священник и кропил путь святой водою. Царь Михаил вступил в собор, пол которого был устлан бархатом и парчами. Посреди церкви был устроен помост (чертожное место) о двенадцати ступеньках, обитых красным сукном; на нем был поставлен престол для царя и стул для митрополита. В собор был допущен народ. Окольничие и стольники устанавливали пришедших и увещевали их "стоять с молчанием, кротостью и вниманием".
По приходе царя Михаила Федоровича в собор ему пропели многолетие. Царь молился пред образами и прикладывался к ним. Начался молебен. Затем митрополит Ефрем возвел царя на "великое место", т. е. на помост к трону. Водворилась полнейшая тишина, и Михаил, стоя у трона, держал речь к митрополиту. Упомянув о том, что царь Федор "бесчаден" оставил царство, что избранные после того цари скончались, а Василий от царства отказался, о том, что его, Михаила Романова, избрали в цари всем собором Русской земли, – царь закончил свою речь следующими словами:
– По Божией милости и по данной вам благодати Святого Духа и по вашему и всяких чинов Московского государства избранию, богомольцы наши, благословите и венчайте нас на наши великие государства царским венцом по прежнему царскому чину и достоянию.
В ответ на эти слова митрополит напомнил о бедствиях Русской земли в безгосударное время, об избавлении ее от врагов, об избрании Михаила Федоровича Романова и молил Бога, да умножит Он лета царя, покорит ему всех врагов, вселит в сердце царя страх Свой и милость к послушным, чтобы судил он людей своих праведно и пр.; в заключение митрополит сказал:
– Прими же, государь, превысочайшую честь и вышехвальную славу, венец царствия на главу свою, венец, который взыскал от древних лет прародитель твой, Владимир Мономах. Да процветет нам от вашего царского, прекрасно цветущего корня прекрасная ветвь в надежду и в наследие всем великим государствам Российского царства!
Сказав это, митрополит возложил крест на царя Михаила и, держа руки на его голове, прочел молитву; затем надел на него бармы (оплечья) и царский венец. Михаил Федорович сел после этого на трон, и митрополит подал ему в правую руку скипетр, а в левую – державу. Провозглашено было многолетие "боговенчанному поставленному государю". Духовные сановники и бояре кланялись царю "ниже пояса" и поздравляли его. Митрополит сказал царю поучение.
– Не приемли, государь, – говорил между прочим архипастырь, – языка льстива и слуха суетна, не верь злому, не слушай оболгателя... Подобает тебе мудрым быть или мудрым последовать, на них же, яко на престоле, Бог почивает. Не блага мира сего, но добродетель украшает царей. Не презирай низших тебя: над самим тобою есть Царь, и если Он о всех печется, ты ли о ком не радеть будешь?! Возмогай же, государь, возмогай, да когда придет час суда твоего, ты возможешь стать безбоязненно пред Господом и сказать: "Се я, Господи, и люди Твои, которые Ты дал мне", – сказать и услышать глас Царя и Бога твоего: "Благий рабе, царю российский Михаиле, вмале ты был мне верен, над многим поставлю тебя!"
Затем митрополит благословил царя животворящим крестом и громко молился: "Да умножит Господь лета царствия царя Михаила; да узрит он сыны сынов своих; да возвысится десница его над врагами и устроится царство его и потомство его мирно и вечно!"
В полном царском облачении Михаил Федорович слушал затем литургию, во время которой митрополит совершил над ним миропомазание; затем причастил его и поднес просфору. После обедни царь пригласил митрополита и всех духовных, бывших в церкви, к себе, "хлеба ести".
Затем "боговенчанный царь" во всем своем блистающем облачении заходил в Архангельский собор поклониться гробницам прежних царей. При выходе царя Михаила из соборов и на площадке дворцовой лестницы, по принятому обычаю, его осыпали золотыми и серебряными деньгами...
В этот день в государевых палатах был богатый пир. Колокольный звон гудел во всех церквах, веселье и народная гульба длились три дня.
Особенных милостей и льгот народу при вступлении на престол Михаил Федорович не мог дать: казна была пуста!..
Такого плачевного положения, в каком застал Русскую землю юный Михаил Федорович Романов, вступая на престол, не терпела она со времен первых татарских погромов. Враги беспощадно терзали ее и по окраинам, и внутри.
На западе шла война с поляками и шведами; в руках их было уже немало русских земель. Польша все еще надеялась посадить своего королевича на русский престол; шведский король прочил на него своего брата; на юго-востоке казацкая вольница, волнуемая Заруцким, провозглашала царем маленького сына Марины... (Даже одно время германский император пытался, нельзя ли своего брата как-нибудь пристроить на московский престол...) Врагов и соперников у Михаила Федоровича было вдоволь, а средств для борьбы с ними и союзников никаких!
Внутри государства повсюду рыскали шайки лихих людей, разбойников, казаков, которые грабили все, что попадалось им под руку, выжигали деревни, беспощадно мучили, увечили и убивали жителей, вымогая от них последние крохи уцелевшего достояния. На местах прежних поселков встречались только пепелища; множество городов было выжжено дотла; Москва в начале царствования Михаила Федоровича Романова лежала в развалинах. Бесчисленные шайки разбойников были настоящей язвой Русской земли: не только сельчан, но и горожан держали они в постоянной тревоге, в томительном страхе... Промыслы и торговля совсем упали. Крестьяне во многих местах не могли даже собрать хлеба с полей и умирали с голоду. Крайняя, безысходная нищета давила народ. Одни теряли всякую бодрость, опускались, обращались в бродяг, нищих, ходили побираться по миру; другие начинали промышлять воровством, лихим делом, приставали к разбойничьим шайкам... Служилые люди и бояре тоже совсем обнищали. Обеднели они и духом. В Смутное время, при вечной тревоге, шатости, насилиях, беззаконии и смене правительств, люди все больше и больше теряли чувства справедливости и чести, привыкали заботиться только о самих себе, мельчали духом, "измалодушествовались", как метко выразилась инокиня Марфа. Трудно было правительству царя Михаила Федоровича найти хороших, честных помощников: должностные лица бессовестно пользовались своею властью, теснили подчиненных, вымогали подачки, высасывали последние соки из народа.
Юного царя Михаила, который нуждался в опытных и честных советниках и руководителях, к сожалению, окружили люди лживые и корыстолюбивые; особенной силой из них пользовались Салтыковы, родичи матери царя... Царь Михаил был добр и разумен, но особенной склонности к управлению не выказывал, да и был еще в ту пору слишком молод. Приближенные его могли довольно свободно действовать его именем. Любопытно замечание одного современника-иностранца о положении России того времени:
"Царь (русский) подобен солнцу, часть которого покрыта облаками, так что земля московская не может получить ни теплоты, ни света... Все приближенные царя – несведущие юноши; ловкие дельцы приказные – алчные волки, все без различия грабят и разоряют народ. Никто не доводит правды до царя; к нему нет доступа без больших издержек; прошения нельзя подать в приказ без огромных денег; и тогда еще неизвестно, чем кончится дело: будет ли оно задержано или пущено в ход".
Конечно, иностранец представляет дело слишком мрачно, преувеличивает зло, но все же оно было велико, если так бросалось в глаза даже и постороннему наблюдателю.
Несмотря на молодость и неопытность царя, несмотря на недостатки лиц, управлявших его именем, Михаил Федорович Романов был как царь силен, – силен любовью народной. Народ видел в царе оплот против страшного безначалия и смуты; а царь видел в народе, возведшем его на престол, твердую опору для себя. Связь между царем и народом была крепка; в этом заключалась и сила, и спасение Русской земли. Михаил Федорович и его советники это вполне понимали и в самых важных делах призывали на совет в земскую думу выборных всей земли.
Сидение царя Михаила Фёдоровича с боярами. Картина А. Рябушкина, 1893
Денег, денег и денег – вот чего требовали прежде всего от московского правительства со всех сторон. Война поглощала страшно много средств. Только что вступил на престол царь, как к нему посыпались отовсюду просьбы, жалобы, мольбы, особенно от служилых людей. Одни просили помощи, выставляя на вид, что они проливали кровь за Московское государство, а поместья и вотчины их вконец разорены, запустели, никаких доходов не дают; что у них ни платья, ни оружия нет и службу государеву не на что править. Другие требовали денег, хлеба, сукон и прямо заявляли, что нищета вынудит их грабить по большим дорогам... Некоторые служилые казаки, не получая жалованья, действительно отбивались от царской службы и шли воровать и разбойничать.
От царя Михаила и от собора повсюду рассылались указы – сбирать как можно скорее и вернее всякие подати, пошлины и недоимки. Правительство умоляло всех зажиточных людей в городах и монастырях дать взаймы казне все, что могут: денег, хлеба, сукон и всяких других запасов. Сам царь писал богатым купцам Строгановым, упрашивал их, кроме податей и пошлин, дать взаймы, "для христианского покою и тишины, денег, хлеба, рыбы, соли, сукон и всяких товаров, что можно дать ратным людям". Духовенство от имени всего собора тоже умоляло Строгановых помочь казне.
"Ратные люди, – говорится в грамоте от духовенства, – великому государю бьют челом беспрестанно, а к нам, царским богомольцам и к боярам, приходят с великим шумом и плачем каждый день, что они от многих служб и от разоренья польских и литовских людей бедны и служить не могут; на службе им есть нечего, и потому многие из них по дорогам ездят, от бедности грабят, побивают, а унять их никакими мерами, не пожаловав, нельзя; если только им не будет царского денежного и хлебного жалованья, то все они от бедности поневоле станут воровать и грабить, разбивать и побивать..."
Царю Михаилу надо было во что бы то ни стало собрать казну; но как собрать? Не только народ был в нищете, но и торговые люди, и монастыри жаловались на разоренье от литовских людей, просили всяких милостей и льгот. Даже иностранные купцы и те плакались на разоренье и тоже просили льгот, и правительство, чтобы усилить торговлю, исполняло их просьбы. Сборщики податей под видом казенных поборов нередко брали лихву, притесняли темный народ, грабили еще пуще воровских шаек, злобили его. В иных отдаленных от Москвы городах выказывалось даже явное сопротивление сборщикам. На Белоозере, например, посадские люди не хотели платить податей, и когда воеводы велели поставить их на правеж, они начали звонить в набат и хотели воевод побить... После таких случаев сборщикам пришлось ходить по селениям с вооруженными отрядами.
В довершение всего ногаи в это время переправились через Оку и опустошили многие земли. Из Рязани архиепископ, духовенство, дворяне и дети боярские били челом царю: "Начали приходить татары часто и досталь домишки наши выжгли, людишек и крестьянишек наших остальных перехватали и самих многих нашу братию... взяли и побили..."
В это же время пришла весть из Казани, что там замышлял поднять служилых людей против Михаила Федоровича воевода Шульгин. Его успели вовремя захватить и сослали в Сибирь.
Вот в каком печальном положении было московское правительство, когда со всех сторон, извне и изнутри, грозила беда государству.
Первые шесть лет царствования Михаила Федоровича Романова пришлось напрягать все силы на борьбу с внешними и внутренними врагами. К счастью, поляки вели войну довольно вяло, нерешительно. Благодаря этому русским удалось управиться с внутренними врагами.
Заруцкий всеми способами старался поднять на Москву казацкую вольницу на Дону, Волге и Яике (Урале); он хотел посадить на престол малолетнего Ивана, сына Марины, и его именем управлять государством. Против Заруцкого выслана была царская рать под начальством кн. Одоевского. Из Москвы отправлены были казакам на Дон и Волгу увещательные грамоты от царя, от духовенства и бояр, посылалось и жалованье деньгами, сукнами, вином, чтобы казаки, "видя к себе царскую милость, великому государю служили и на изменников стояли". Отправлены были две грамоты от царя и духовенства даже к самому Заруцкому: Михаил Федорович обещал ему помилование в случае покорности; духовенство грозило проклятием за ослушание царской грамоте. Эти меры не действовали. Заруцкий засел в Астрахани, завел сношение с Персией, прося помощи; но своими жестокостями и неправдами он возбудил против себя астраханцев. Между казаками тоже было много недоброхотов "вору с ворухою и воренком", как называли Заруцкого с Мариной и ее сыном их недруги. Когда стрелецкий голова Хохлов с небольшим отрядом подступил к Астрахани, Заруцкий бежал вверх по Волге; Хохлов нагнал его и разбил; не удалось ему спастись даже и бегством: через несколько дней он попался в руки отряда, посланного вдогонку (25 июня 1614 г.). Пленников с большим конвоем отправили в Москву. Заруцкого и сына Марины казнили смертью, а Марина посажена в тюрьму, где и умерла. Кое-как удалось успокоить Астрахань и юго-восточный край.
Больших усилий стоила Михаилу Федоровичу борьба с воровскими шайками, терзавшими повсюду Русскую землю; почти ни одной области не было, которая не страдала бы от них. Таких мук, какие терпела тогда Русская земля, по словам летописца, не бывало и в древние времена. Беспрерывно шли от воевод ужасные вести в Москву. "Крестьян жженых видели мы, – доносили из одного места, – больше семидесяти человек да мертвых больше сорока мужиков и женок, которые померли от мученья и пыток, кроме замерзших..." "Пришли к нам в уезд воры-казаки, – писал из другого места воевода к царю, – православных христиан побивают и жгут, разными муками мучают, денежных доходов и хлебных запасов собирать не дают..."
Сам царь Михаил со слов воевод жалуется, что "собранную денежную казну в Москву от воровства их (разбойников) провезти нельзя".
Действия этих воровских шаек доходили часто до возмутительного зверства. Одичалые и освирепевшие среди постоянных разбоев и душегубства злодеи нередко тешились мучением своих жертв: у иных из разбойников было обычною забавою набивать людям рот, уши, нос порохом и зажигать...
Разбойничьи шайки были часто очень многочисленны; так, например, ватага, что разбойничала на севере около Архангельска и Холмогор, была до 7 000 человек. Воеводы из этих мест доносили царю Михаилу, что во всем краю, по реке Онеге и Ваге, церкви Божий поруганы, скот выбит, деревни выжжены; на Онеге насчитали 2 325 трупов замученных людей, и некому было похоронить их; множество было изуродованных; многие жители разбежались по лесам и перемерзли... С такими громадными разбойничьими шайками правительству приходилось вести настоящую войну, и притом очень трудную: разбойники, конечно, избегали настоящего боя и встречи с воинскими отрядами; нападали невзначай: пограбят, пожгут, перебьют народ в одном селе и исчезнут; явятся ратные люди на место погрома – а злодеи свирепствуют уже за десятки верст от них; ратные люди спешат туда – а там только избы догорают да валяются трупы перебитых людей, а те, которые спаслись, со страху разбежались, по лесам прячутся, и спросить не у кого, в какую сторону пошли злодеи, сиди да жди новых вестей. Нелегко было осилить бесчисленные бродячие воровские шайки; но еще труднее было изловить их на широком просторе Русской земли, в ее дремучих лесах. В это же время в Вологде свирепствовал сибирский царевич Араслан, – грабил жителей, мучил их и беспощадно вешал; в Казанском крае поднялись черемисы и татары, переняли дорогу меж Нижним и Казанью, захватывали людей в плен...
В сентяб ре 1614 года на созванном царём Михаилом Федоровичем земском соборе обсуждали, как прекратить все эти беды. Попробовали действовать уговором, – обещали прощение и даже царское жалованье тем, которые отстанут от воров и пойдут на царскую службу против шведов, а крепостным людям, если они раскаются, обещана свобода. Немногие поддавались обещаниям и шли на службу, да и то иные только по виду каялись, а потом при случае снова начинали воровать. Тогда царь приказал боярину Лыкову "промышлять над казаками" ратной силой. Лыкову удалось во многих местах разбить их шайки.
Огромное скопище воровских казаков двинулось под предводительством атамана Баловня к Москве; они выставляли на вид, что идут бить челом царю Михаилу и хотят служить ему, но умысел был у них другой: они задумали, как видно, произвести большой грабеж под самой столицей, где было тогда мало ратной силы. Когда начали им делать перепись, а к Москве подошла рать и стала близ воровского скопища, оно обратилось в бегство. Воеводы Лыков и Измайлов преследовали воров, несколько раз побивали, наконец в Малоярославском уезде на реке Луже настигли главную толпу и окончательно разбили ее: многих убили, а 3256 человек, которые умоляли о помиловании, привели в Москву. Всех их простили и послали на службу, только Баловня повесили. Таким образом кое-как управились с большими скопищами разбойников; но все-таки государство долго не могло успокоиться, и беспрестанно слышались с разных концов его жалобы на грабежи и воровство...
Кроме татар, черемисов и разбойничьих казацких шаек, приходилось в начале царствования Михаила Романова справляться с летучими отрядами Лисовского. Этот смелый наездник начал свои набеги на русские области, как известно, при втором самозванце. Он набрал себе ватагу лихих головорезов, более всего из польских и литовских шляхтичей, и скоро прославился своими смелыми наездами. Его конные отряды, быстро переносясь с места на место, наводили ужас на всю область, где появлялись. Угнаться за лисовчиками , как звали их, не было возможности: они делали в день переходы во сто и более верст, коней не жалели – усталых и заморенных кидали на пути, хватали по встречным деревням и усадьбам свежих и неслись дальше, оставляя на пути лишь пепелища ограбленных и выжженных деревень и городов; бесчеловечной жестокости творили они не меньше, чем воровские шайки. Знаменитый Пожарский, которого отрядили против Лисовского, гонялся за ним сначала в северской земле долго и безуспешно, наконец встретился с ним под Орлом; но решительной битвы тут не произошло; Лисовский отступил под Кромы; Пожарский за ним; Лисовский – к Болхову, потом – к Белеву, к Лихвину, с необычайной быстротой переносился от города к городу, нападая невзначай, истребляя все на пути. Пожарский, утомившись беспрерывной погоней и тревогой, заболел в Калуге. Пользуясь этим, Лисовский пронесся по русским областям на север, прорвался между Ярославлем и Костромою, стал громить окрестности Суздаля, натворил бед в Рязанской области, прошел между Тулой и Серпуховом. Тщетно гонялись за ним воеводы царя Михаила; только под Алексином встретило его царское войско, но большого вреда ему не причинило.
Много бед еще натворил бы Лисовский Русской земле; но в следующем году он нечаянно упал с коня и лишился жизни. Хотя "лисовчики" продолжали свои набеги, но таких изумительных по смелости и губительных налетов, как при Лисовском, уже не было. Не меньше беды Русской земле в начале царствования Михаила Романова причиняли днепровские казаки, черкасы , как их называли в Москве: они тоже отдельными ватагами заезжали даже на дальний север и разбойничали не хуже "лисовчиков" и других воровских шаек.
Правительство царя Михаила Федоровича крайне затруднялось, где взять денег на продолжение борьбы с врагами, на очищение земли от воров. К воеводам посылался из Москвы приказ за приказом собирать во что бы то ни стало положенные сборы с каждого двора по городам, с каждой сохи по волостям... Но что было взять с обнищалого народа?.. Воеводы и приказные люди прибегали к правежу, мучили народ; в иных местах сборщикам приходилось водить за собой ратных людей, чтобы подавлять сопротивление... Но, несмотря на все меры, чаще всего приходилось воеводам доносить в Москву, что с их городов и волостей нечего взять .
В 1616 году был созван царём Михаилом земский собор. Велено было выбрать лучших уездных посадских и волостных людей для "великого государева земского дела на совет". Здесь было постановлено взять со всех торговых людей пятую деньгу с имущества (т. е. пятую часть его), а с волостей по 120 рублей с сохи; со Строгановых, сверх положенного, взять еще 40 тысяч рублей.
"Не пожалейте, – писал сам царь Михаил Строгановым, – хоть и себя приведете в скудость. Рассудите сами: если от польских и литовских людей будет конечное разорение Российскому государству и нашей истинной вере, то в те поры и у вас, и у всех православных христиан животов и домов совсем не будет".
Правительство Михаила Федоровича думало было усилить доходы государства казенною продажею спиртных напитков, приказывало повсюду строить кабаки, курить вино, запрещая продавать его посадским и служилым людям; но при крайней бедности народа это не только не увеличило доходов, а вредило им: народ пропивал последние гроши и еще менее мог платить прямые налоги... Стесненное до крайности в денежных средствах правительство Михаила Романова обращалось даже к иностранным государствам – Англии и Голландии, с просьбою ссудить его деньгами.
