В наше время высоких скоростей найдется не мало желающих спокойно прокатиться в карете по тихим пешеходным улицам и дорогам
Помнится, Гоголь снимал одну из своих квартир в доходном доме, принадлежащем каретному мастеру в отставке — известному и богатому немцу — Иоганну Альберту Иохиму. Каретных дел мастер — эта персона была важная, и тогда, и теперь. Недаром, в музеях целые залы (так называемые «каретные дворы») посвящены транспорту не такого уж и далёкого прошлого прошлого. Производство экипажей, несмотря на все свои прелести — хлеб не из лёгких. Как и в любом другом бизнсе, связанном с покупателями-антикварами и коллекционерами, он имеет свою трудную специфику.
Но каретами, кроме коллекционеров, интересуются в первую очередь те, кто зарабатывает деньги небанальным развлечением публики. Одиночки-предприниматели из Санкт-Петербурга или Одессы, которые занимаются прокатом карет по «самой шикарной улице Советского Союза — Дерибасовской», санкт-петербургские же турфирмы, подмосковные загородные базы отдыха, которые пытаются воспроизвести помещичий быт.
Лёгкими фаэтонами интересуются по списку:
1)цирки,
2)киностудии,
3)музеи,
4)монастыри,
5)казачьи поселения и
6)частные конезаводы.
Навыки каретостроения в советское время были практически утрачены, полагают эксперты. Однако и в досоветское время лучшие кареты делали французы. Российские умельцы их в лучшем случае — чинили. А в основном, в россии делали возки-колымаги для долгих и негламурных передвижений по российскому бездорожью. Помните, как у Некрасова: «Покоен, прочен и легок на диво слаженный возок...»
Впрочем, на этом фронте, полагают те же эксперты, отставание наверстать куда проще, чем в одиозном автомобилестроении. Отечественный автопром не спасёт один левша. Каретное же дело русскому левше по плечу. Итак, был бы спрос, потому что конные повозки разной степени изящества российские умельцы делать уже научились. Может быть, для историка из Эрмитажа, проходившего стажировку в Лувре, это вовсе и не кареты. Но уж точно и не емелина печь.
Так, например, Михаил Казёнкин, бывший бизнесмен-птицевод из Пензы, а ныне — житель Подмосковья. Построить карету-экипаж своими руками для него не проблема.
Перое место работы Михаила на новом поприще — Конный двор «Яуза». Со временем Казёнкин присмотрел себе рынок в смежной отрасли, да такой, где не нужно было прорубать опасаться конкуренции. Выбор пал на производство конных экипажей. В начале 2000-х годов, экипажи в столице выпускало всего одно предприятие — КСИОК, акционированная советская шорно-седельная фабрика.
Изучив фабричный продукт, Казёнкин убедился: ему одному такая работа (правда, всё-таки с помощью знакомых сварщиков) вполне по силам. Мастерить повозки он научился еще в Пензе — ведь Михаил всегда был страстным «лошадником». Самый первый, сваренный из старого железа «пепелац» обрел желанную форму винтажного экипажа. Следующие свои повозки Михаил дарил друзьям-лошадникам. Но когда одно из изделий было продано аж за три тысячи рублей, к Михаилу Казёнкину пришло ощущение «рынка».
Начиная своё дело в Подмосковье, новоиспечённый бизнесмен-каретник оборудовал мастерскую (обычный неотапливаемый гараж, арендованный по смешным ценам у местного лесничества) и дал первое рекламное объявление. Три долгих года Михаил приобретал репутацию в кругах «лошадников». И только на четвертый год работы пошла прибыль Появилась возможность и необходимостьобзавестись тремя помощниками.
Конкуренция на этом рынке продолжает оставаться невысокой. Кроме уже названного КСИОК, продажей карет занимаются:
«Салон карет Сергея Пупынина» в Москве и
«Каретный двор» в Набережных Челнах.
Не считая народных умельцев, которых наберется всего-то несколько десятков по стране.
Главный клиент каретных дел мастера, Михаила Казёнкина — предприниматель, зарабатывающий прокатом экипажей в парках, на массовых гуляниях. Хозяева сервиса «Эх, прокачу!» покупают, конечно, самые простые экипажи — двуколки и фаэтоны (коляски с откидным верхом). Основные требования такого клиента: крепкое качество и низкая цена.
Но к Казёнкину нередко обращаются и экстравагантные миллионеры или лица, мнящие себя таковыми. Такие люди могут по полгода «утверждать цвет» экипажа. Могут заказать покрытие сусальным золотом. А некоторые приезжают в окружении охранны из автоматчиков... Но главное: у предпринимателя при работе с таким клиентом нет никогда стопроцентной уверенности, что готовый заказ будет забран и оплачен.
Такие «выгодные» заказы достаются Михаилу Казёнкину всё-таки относительно редко. Карет он делает всего две-три в год. Но после этого на жизнь хватает...
И ещё один нюанс этого бизнеса... Один из конкурентов Михаила Казёнкина имеет перед подмосковным мастером неоспоримое преимущество... Если Казёнкин делает свои повозки из металла, то его конкурент соблюдает историческую справедливость.... В старину кареты изготавливались исключительно из дерева — вплоть до колес! Конечно, металл гораздо проще в работе, а секреты такой работы с деревом почти утеряны. Но, карета из металла — это уже второй сорт, нечистая работа...
К истокам каретостроения вплотную подобрался потомственный дворянин Сергей Пупынин — владелец усадьбы и предприятия: «Салон карет Сергея Пупынина». Это дело — семейная традиция: предок Пупынина имел в Тамбовской губернии каретную мануфактуру. Поначалу «бывший дворянин» патриотично хотел основать производство в России, но обнаружил, что это, хоть и патриотично, но неразумно — так как мастера за 70 лет советской власти перевелись подчистую. В итоге нашелся выход в виде партнёра-поляка. Мануфактура была организована в Польше, откуда и ввозятся теперь в россию подлинные ландо и фаэтоны из дерева, отделанные натуральной кожей.
Кареты Пупынина делают, как и столетие тому назад — из правильно выдержанного дерева и латуни. Только в каретах «экономкласса», шасси — из металла. Основной рынок (для компании, чей годовой оборот может похвастаться цифрами от 10 до 15 миллионов долларов) всё-таки Европа. На европейском рынке продаётся полторы тысячи экипажей в год. В России для сравнения — не более 40-50 штук.
Употомка дворян производятся действительно классические экипажи. А те. Что из железа, те больше подходят для работы с публикой, желающей прокатиться, для шоу-программ на свежем воздухе.
Предприниматель из набережных Челонов по фамилии Сахбиев тоже выбрал удовлетворять спрос заказчиков, зарабатывающих прокатом в парках. Для таких заказчиков важнейшие характеристики кареты — её износостойкость и легкость. Корпус из стеклопластика и обеспечивает эту лёгкость красивому новоделу.
Сахбиеву, у которого работает в штате 18 человек, удалось продать более сотни карет. «Мы на жизнь не жалуемся. Обновили себе машины, купили квартиры, да еще и в производство вкладываем», — говорит о себе и о партнере по бизнесу Сахбиев. Тпервый экипаж, ушедший за 240 тысяч рублей (тогда предприниматель тут же получил заказ на следующий) дал знак — дело прибыльное.
Самый дешевый экипаж (фаэтон) стоит на рынке 60 тысяч рублей. Если речь идёт о карете по индивидуальному проекту, цены начинаются от 300 тысяч рублей.
Экипажи Пупынина стоят от ста тысяч рублей до нескольких миллионов (если речь идёт об историческом воссоздание кареты).
На фаэтонах удается зарабатывать немного. 30% себестоимости, как утверждает Казёнкин, приходится на заработную плату, еще 30% — на материал. Всё остальное «съедают» накладные расходы, налоги, аренда… В среднем себестоимость составляет около 50 тысяч рублей, так что чистая прибыль колеблется в пределах десяти тысяч.
У карет рентабельность выше, но делать их и долго, и сложно. Приходится на ходу учиться тонкостям ремесла, и, освоив операцию самому, ещё учить своих работников.
Заказы поступают с разных концов России. Люди готовы тратиться на транспортировку, несмотря на то что это удваивает цену изделия. И только кризис несколько охладил пыл любителей старины...
У Казёнкина же свой рецепт выживания в кризис — телеги для сельского хозяйства. Многие смекнули, что лошадка куда выгодней поедающего дорогой бензин и требующего запчастей трактора или внедорожника. Покупают телеги и небогатые сельские монастыри, которые могут позволить себе только лошадь.
Остаётся надеяться лишь на то, что Россия не пересядет вскоре на телеги полностью, озолотив тем самым всех каретников-самоучек. Пусть лучше они обогащаются за счёт чудаков-миллионеров и скромных приусадебных теплиц, как это делает в свободное от телег время фермер-бизнесмен Михаил Казёнкин.
Кареты издавна были средством передвижения известных, богатых людей. Но время, когда было основным методом передвижения конного транспорта, давно прошли. Однако и в наше время уникальные и роскошные кареты можно увидеть на улицах разных городов по всему миру. Их используют как средство передвижения туристы, пышные свадебные процессии и просто любители старины.
Конные кареты или можно купить или арендовать в конных хозяйствах и дворах. И всё-таки, как сделать карету для лошади своими руками.
Умения изготовить карету для лошади своими руками в наше время довольно редкая способность. Построить карету – целое искусство, но все не так уж сложно, если имеются примерные чертежи или готовая карета, с которой можно снять мерки. Если же найти чертежи нет возможности, то нужно, для начала, определить желаемые габариты, уточнить размеры деталей и рассчитать нагрузки на основные узлы и оси.
Для постройки кареты под коня потребуются следующие материалы и инструменты:
После того, как все материалы закуплены можно приступать к реализации. Далее рассмотрим поэтапно, как сделать карету для лошади:
Вырезание заготовок 
Приклеивание дна и потолка 
Обивка пластиком 
Обивка дивана 
Поворотный механизм с осью Теперь вы знаете как сделать карету для лошади самостоятельно, удачного вам изготовления.
В седую старину первыми способами езды и перевозок на лошадях кроме верховой были волокуши из двух длинных жердей или верхушек молодых деревьев, притороченных с двух сторон к хомуту или седельному перехвату и соединенных между собой гибкими ременными или жесткими деревянными связками. Известно, что на Руси, даже после изобретения колеса, долгое время наиболее предпочитаемым был способ езды в санях. Сохранившиеся до наших дней сани-розвальни все еще напоминают такие волокуши, только у них появились отдельные самостоятельные полозья, передняя поперечина-«грядка» и столбики-копылья, которые соединяют между собой полозья с верхними слегами, ограничивающими рабочее пространство саней. В древнерусских летописях, а также в путевых заметках иностранцев, путешествующих по Руси, отмечается, что в среде высоких иерархов церкви езда в санях или санных возках даже летом, а также при погребальных и свадебных церемониях почиталась более статусной, чем на колесах. Да и при езде по сырому и болотистому бездорожью или мелколесью такой способ передвижения представлял немалые преимущества в сравнении с ездой на колесных экипажах. Первые возки для перевозки людей представляли собой короб на двух длинных полозьях, загнутых спереди, а иногда и сзади, не имеющий ни окон, ни дверей, ни отдельного места для кучера — облучка. Пассажиры залезали в них через переднее или боковое отверстие, закрывавшееся пологом. При езде зимой обязательными средствами утепления были суконные, а чаще меховые полости, закрывающие ноги, а иногда и все тело до глаз. Однако уже у дорожных саней Петра Великого появляются некоторые «удобства» в виде облучка для кучера, дорожного сундука, который крепился сзади, и слюдяных окошек с переплетами.
Легко можно себе представить удобство и маневренность таких саней. Если в широкой степи радиус их поворота ничем не ограничивался, то на городской улице или на кривой лесной дорожке повернуть их было сложно и требовало много сил, времени, умения управляться с лошадьми.
Первые конные экипажи, в особенности предназначенные для длительных переездов, такие, как колымаги, рыдваны или дормезы (пригодные для сна в пути), из-за длины и многоконной запряжки (попарно четвериком или шестериком) отличались крайней неповоротливостью, и на узких, кривых городских улицах для поворота приходилось их заднюю часть заносить на руках в сторону, противоположную направлению поворота. Вот почему особенно ценились дюжие гайдуки на запятках, которые чаще нужны были не столько для охраны, сколько как тягловая сила при вытаскивании застрявшей в пути кареты. Они же в случае необходимости брались за деревянные спицы громадных колес и проворачивали их, чтобы вытащить экипаж из рытвин или грязи.
Необходимость вписываться в сложные повороты привела к созданию устройства для поворота по меньшему радиусу, для чего в Европе на санях стали применять небольшие отдельные передние полозья длиной в четверть основных, которые можно было поворачивать вокруг передней оси или отдельного круга независимо от основных. Позже такое приспособление было перенесено на кареты, у которых для облегчения поворота стали применяться передние колеса меньшего диаметра, чем задние, и которые могли поворачиваться независимо от самого экипажа на устройстве, несколько похожем на передний мост современного автомобиля.
Особого разговора достойны устройства амортизации. При езде по грунтовым дорогам, а затем и по торцовым (когда срезанные поперек ствола отрезки дерева вкапывали в полотно дороги вплотную один к другому и примерно на одном уровне) или брусчатым мостовым тряска была неимоверной. Для ее снижения поначалу придумали крепить кузов кареты не напрямую к колесам или полозьям, а подвешивать его либо на прочных ремнях, которые принимали на себя и гасили нежелательные колебания кузова, либо на цепях. Понятно, что такие ремни при езде то намокали, то сохли, а без смазки быстро теряли эластичные свойства и лопались. Поэтому желательно было иметь комплект таких ремней на замену лопнувших. Затем были изобретены амортизаторы кузнечной работы, представлявшие собой спирали или пружины, работавшие благодаря упругим свойствам металла, которые часто сочетались с ременными же подвесами. Много позднее появились рессорные амортизаторы, состоящие из набора пружинных листов и близкие по конструкции к современным автомобильным. К техническим новинкам можно отнести и тормозные устройства, необходимые при быстрой «разгонистой» езде, когда от скорой остановки экипажа зависели здоровье и жизнь пассажиров. В качестве таких устройств применялись те же тормозные накладки («башмаки») на колеса, которые используются и по сию пору, только они переместились с внешнего обода колеса сначала на внутреннюю поверхность колесного диска, а затем и на специальные тормозные диски, жестко связанные с осью колеса.
Существовала громадная разница как между особыми коронационными каретами, так и используемыми в повседневном дворцовом обиходе, а также между экипажами знатных седоков и теми средствами передвижения, которыми пользовались прочие обыватели. Разница состояла не только в способах украшения и отделки, но и в том, какие технические новинки и как скоро начинали в них применяться. Как правило, вскоре после изобретения или усовершенствования того или иного экипажа они применялись в конных запряжках для перемещения членов двора, а несколько позднее — в повозках иных высокопоставленных седоков.
Уже с самых первых телег родилось разделение их плотницкого устройства на «ахтырские» или сбитые из досок в виде ящика и «плотяные», то есть построенные на основе использования рамной конструкции со вставными филенками. По мере повышения требований к прочности этих транспортных средств стали применять все более хитроумные соединения, зачастую с использованием металлических сквозных скреп. Металл для изготовления осей карет, телег и повозок пришел на смену быстро изнашивающимся от трения дубовым осям.
Колесники составляли совершенно особенную касту и считались почти аристократами среди мастеров каретного дела.
Есть косвенные сведения, что при поездке в 1787 г. императрицы Екатерины II во вновь обретенные Россией земли Тавриды ее поезд, состоявший из более сотни экипажей и громадного табуна из 600 подменных лошадей, в своем составе имел также походную кузнечную мастерскую с наковальнями, запасом инструмента, угля и железа, заранее прокованного в виде полос и прутков, а также мастера-столяра.
Построить крепкое и надежное колесо можно было только при умелом сочетании знаний и умения в нескольких вилах работы: токарной — для изготовления втулки и при обточке деревянной основы колеса, столярной — при создании спиц и обола, сложной и сбалансированной сборке ободьев воедино, когда требовалась врезка сегментов один в другой при помощи прямого шипа или «ласточкина хвоста», соединении спиц и деталей обода с втулкой, обтяжке ступицы с каждой стороны малыми стальными ободьями; кузнечной — при «ошиновке» — обтягивании обода железной шиной. В зависимости от размера колеса его обод собирался из шести, восьми иди двенадцати одинаковых сегментов. Столь же серьезно приходилось подходить и к построению колес для орудийных лафетов. Для легких колясок иногда использовали полностью железные колеса кузнечной работы, и только ближе к концу XIX в. на улицах и дорогах появились экипажи на «дутиках» — колесах с каучуковыми пневматическими шинами.
Как же были устроены самые первые токарные станки, которыми пользовались отечественные колесные мастера? Под потолком мастерской одним концом крепили горизонтальный гибкий и прочный шест. К свободному его концу привязывали длинный шнур, который оборачивали двумя или тремя оборотами установленную в центрах на станине втулку, а на нее набивали заготовку для ступицы. Под ногой у мастера-токаря на петлях крепилась особая подножка с педалью. При нажатии на нее шнур тянул ступицу, заставляя ее совершить два-три холостых оборота, а шест при этом сгибался и становился похожим на натянутый лук. При отпускании педали гибкий шест стремился выпрямиться и тянул шнур, заставляя ступицу совершить те же два или три оборота, но уже в обратном, рабочем направлении, во время которых мастер производил обточку, опирая длинный резец-стамеску о подручник на станине. Для полной обточки ступицы достаточно было примерно двадцати-тридцати таких рабочих циклов (см. рисунок внизу) .
При вращении колеса с деревянной втулкой по железной оси особую важность имели трение и взаимный износ этих двух деталей, поэтому приходилось обильно использовать смазку, в качестве которой применялись различные материалы, от дегтя до сала животных. При запряжке парой, четвериком или шестериком и в России, и в Европе использовалось дышло — длинный брус, часто обитый кожей или металлом, с рядом вбитых в него колец и крючьев, который на шарнире крепился к передку экипажа, что позволяло ему поворачиваться относительно кареты. К брусу гибкими связками присоединялись конские хомуты. Однако длина бруса, уже при запряжке в шесть лошадей имевшая длину до 9-10 м, ограничивала маневренность подобного экипажа, и запряжка с большим числом лошадей требовала мягкой или гибкой упряжи при помощи массы легких хомутов, постромок, вожжей и ремней.
Управление многоконной упряжкой, насчитывавшей до двенадцати лошадей или до шести пар цугом (голова задней — к хвосту передней лошади), — дело чрезвычайно сложное. Можете себе представить в руках одного кучера двенадцать пар вожжей, которыми надо управлять по-разному, передавая ими различные приказы каждой из лошадей в упряжке, и которые не должны перепутаться между собой, чтобы не мешать ходу упряжки, попадая под ноги лошадей. Для этих целей стали крепить на крупы лошадей специальные кольца на высоких стеблях, через которые пропускали ведущие к передним лошадям вожжи, что не позволяло им перепутаться. Кроме того, на одну из передних лошадей стали сажать наездника или форейтора, который непосредственно управлял направлением и скоростью хода. Обычно, чтобы не перегружать лошадей, в роли форейтора выступал мальчик или человек небольшого роста и массы. Профессия была необычайно опасной, потому что при длительных поездках форейтор при однообразной и длительной езде от усталости мог заснуть и свалиться под копыта лошадей. Во время коронационных торжеств езда в соответствии с церемониалом была довольно медленной, потому вместо кучера по бокам поезда следовали скороходы, которые должны были обеспечивать должную торжественность, трубить в рог, а кучера шли рядом с передними лошадьми, ведя их на поводу. События бурного XX в. сильно изменили облик как Европы, так и России, но если обратиться к предреволюционной истории российского императорского дома Романовых, близких им по крови британских Виндзоров, а также нынешних монарших дворов Швеции, Норвегии, Бельгии, Дании, Испании, Нидерландов, Монако, Лихтенштейна, Люксембурга и Святого Престола (Ватикана), можно видеть примерно однотипные традиции, схожие способы поддержания престижа верховной власти, утверждения ее «божественного происхождения».
Подданные блюдут и хранят свойственный только этим странам образ правления, тогда как сами члены монарших фамилий и их окружение сохраняют многообразные внешние признаки их власти, вместе со сложной сопровождающей их символикой и атрибутикой. Среди атрибутов демонстрации власти, богатства и влияния находятся парадные «выезды» — экипажи для торжественных церемоний, связанные с необходимостью перемещения их высоких владельцев.
Разумеется, даже наиболее приверженные традициям монаршие дворы сегодня часто пользуются современными элитными автомобилями, однако в ряде торжественных церемоний предпочтение отдается все же роскошным конным выездам, что придает им совершенно особый статус, подчеркивая тем самым их почтенный возраст, неизменность, устойчивость и преемственность традиций, которые трактуются при этом как черты, относящиеся уже к стабильности самой монархии. Основная масса придворных конных экипажей России, почти 100 лет назад утратившей монархический способ правления, сохранилась в двух коллекциях: московской Оружейной палаты (17 единиц) и петербургского Эрмитажа (около 40 единиц), где они распределены главным образом по историческим периодам. Частично это экипажи, ввезенные из-за границы, но известно, что уже с XVII в. на месте современной Оружейной палаты располагались мастерские Конюшенного приказа со своими мастерскими, в составе которого еще за столетие до этого числились три палаты — «седельная, санная и возковая», а в Мещанской слободе селились каретные мастера из тогдашних западных провинций Руси: Орши, Могилева, Витебска, Полоцка и Смоленска. С 1640-х гг. наряду с иностранными образцами в дворцовом обиходе все чаще появляются экипажи российской работы, правда, поначалу сохраняющие следы влияния западных традиций.
Самым старым образцом дворцового выезда из московского собрания является колымага английской работы, подаренная в 1604 г. королем Яковом I царю Борису Годунову. Эту колымагу отличает отсутствие окон и дверей, замененных отверстиями с бархатными пологами, а также рессор, козел, запяток и поворотного устройства. Кузов крепится на ремнях, игравших роль амортизаторов. Передняя и задняя стороны кузова украшены многофигурными батальными сценами, исполненными в технике крашеного и золоченого резного рельефа из дуба, тогда как его боковины представляют собой роспись с живописными пейзажами и сценами охоты. Передок кареты несет на себе обильную резную золоченую скульптуру в виде аллегорических фигур, так же как и тонко прокованные детали из позолоченного железа. Очевидно, что эта колымага послужила прототипом при создании некоторых российских экипажей.
В подтверждение того, что и свои, московские мастера уже в XVII в. работали не хуже заморских, там же выставлена большая четырехместная колымага, изготовленная в мастерских Конюшенного приказа Кремля в 1640-х гг. и принадлежавшая боярину Никите Романову. Она тоже лишена тех же деталей, что и колымага Бориса Годунова, но уже имеет слюдяные оконца и низкие дверцы со стеклами. Отделка слюдяных окошек выполнена в виде звездочек и двуглавых орлов, а дверец и кузова — в виде узора из квадратиков из медных золоченых гвоздиков с широкими шляпками. Передняя и задняя стенки кузова декорированы накладками с растительным орнаментом из просечного позолоченного железа. Еще одним украшением коллекции Оружейной Палаты, куда она попала из Петербурга, можно назвать двухместную, полностью покрытую позолотой карету императрицы Елизаветы Петровны венской работы. Карета имеет три окна зеркального стекла (два по бокам и одно спереди), обрамленных крупной рельефной резьбой, как и весь ее кузов, а также спицы и втулки колес. Верх поворотного круга под облучком и пространство над задними колесами богато декорированы резными раковинами, завитками и круглой скульптурой полного профиля, а на дверцах имеются барочные барельефные изображения со щитами и воинскими доспехами. На крыше кареты помешаются декоративные резные вазы и медная корона с растительным орнаментом. Первый в России Придворно-конюшенный музей был основан в Петербурге Александром II в 1860 г. Его основу составило собрание действующих карет и экипажей, обслуживавших императорскую фамилию. Среди прочих экспонатов сохранилось несколько портшезов — средств передвижения, не слишком характерных для России, однако бывших необходимыми в особых случаях. Так, он был нужен для супруги Александра II — императрицы Марии Александровны, отличавшейся слабым здоровьем. Портшез представляет собой небольшую кабинку размером с телефонную будку с сиденьем внутри, которую на особых вставляемых в днище шестах на руках несли носильщики-скороходы. К моменту основания музей насчитывал 24 различные кареты, а в лучшие времена в его собрании состояли до 40 карет и экипажей. К коронации Александра II было специально заказано 10 одинаковых карет для членов императорской семьи и придворных самого высокого ранга.
С момента основания музея в его коллекции хранится небольшая легкая коляска, специально построенная для детей Александра II. Она представляет собой небольшой экипаж скромной темной окраски, лишенный каких-либо излишеств или украшений, рассчитанный на двух или на четырех пассажиров возраста не более 10 лет. Самой удивительной чертой этого экипажа является прекрасная кузнечная работа, исполненная рукой выдающегося мастера. Какие именно дети императора пользовались этой коляской, неизвестно, поскольку только в браке Александра II с Марией Федоровной родилось восемь детей (старшая Александра умерла в возрасте 8 лет), а от связи с княжной Долгоруковой Александр II имел еще четверых детей. Не исключено, что все они пользовались этой коляской в определенном возрасте.
Среди множества карет имеется подарок Екатерине II от П. И. Бецкого (внебрачного сына генерал-фельдмаршала князя И. Ю. Трубецкого) — легкая крытая прогулочная карета «vis-a-vis», в которой двое пассажиров сидели не рядом, бок-о-бок, а лицом один к другому. Самый знаменитый экземпляр всей коллекции — большая коронационная карета, впервые использованная при коронации императрицы Екатерины I и специально заказанная для этой цели Петром Великим в Париже на мануфактуре гобеленов и шпалер (тканых безворсовых ковров со сложным тематическим рисунком). Благодаря хорошей сохранности и надлежащему уходу она использовалась в качестве основной при коронации и Павла I, и Екатерины II, а также при коронационных торжествах всех последующих российских императоров вплоть до последнего — Николая II.
Карета выделяется среди прочих богатыми резными украшениями из позолоченного дерева, отделкой «рытым» (узорчатым) бархатом, бахромой и кистями с вплетенными «золотными» нитями, наличием высокого облучка для двух кучеров и места для двух грумов на запятках, а также сложнейшей конструкцией самого современного по тому времени устройства — поворотного механизма и винтового тормозного устройства. Отделка кареты имеет украшения в виде деревянной резной позолоченной скульптуры с аллегорическими фигурами.
Надо сказать, что скульптура подобного рода была довольно уязвимой, поскольку при езде по неровной поверхности она подвергалась разнонаправленным механическим воздействиям, изменениям влажности и температуры, поэтому такую скульптуру предпочитали монтировать на относительно высоком, отдаленном от полотна дороги месте и крепить на максимально стабильном основании.
Как рассказывает директор Эрмитажа М.Б. Пиотровский, именно одна эта карета во время Второй Мировой войны пострадала от прямого попадания артиллерийского снаряда в здание хранилища. До самой перестройки денег на ее реставрацию не было, и только около 1990 г. в городе Мемфисе, США, группой инициативных людей были собраны необходимые для этого средства. Условием финансирования реставрационных работ был показ этой кареты после реставрации в данном городе; затем она неоднократно вывозилась в другие города Америки и Европы.
Эта и другие кареты из собрания Эрмитажа неоднократно выставлялись за рубежом, обходя при этом те страны, у которых имелись собственные богатые коллекции придворных экипажей. К их числу относится и самое знаменитое и наиболее полное собрание в Лиссабоне (Португалия). Даже будучи самым ярым патриотом, невозможно не признать первенство этой имперской коллекции как по подбору образцов, которых, если верить свидетельствам посетителей, насчитывается несколько сотен, так и по красоте, роскоши и богатству их отделки.
Все старинные экипажи, которые были призваны обслуживать коронованных особ, отличались чрезвычайно высоким уровнем технического замысла и исполнения, привлечением самых передовых по тем временам конструкций и технологий. В их создании принимали участие мастера разных профессий, среди которых первыми и главными были две — кузнецы и столяры, а также колесники, архитекторы, скульпторы, литейщики, резчики по дереву, специалисты по наборному дереву — маркетри, живописцы, шорники, обойщики, работавшие с кожей и тканями, а зачастую и ювелиры. Так, коронационная карета шведского короля Карла XII (который был бит Петром Великим под Полтавой, а на ранее принадлежавших ему землях был основан Петербург) работы французского мастера Жана Берена (1696-1699 гг.) и декорированная маркетри Буля, представляла подлинный шедевр. Она вся, включая и панели пола, была украшена набором из латуни и панциря черепахи, что представляло немалые трудности при ее эксплуатации, а затем и при восстановлении.
С одной из знаменитых карет, созданной в 1793 г., принадлежавшей Екатерине II и принимавшей участие в коронации Николая II, связана еще одна любопытная история. Наш последний император заказал в 1897 г. придворному ювелиру Карлу Фаберже изготовить в честь годовщины коронации в подарок императрице Александре Федоровне пасхальное яйцо с миниатюрной копией этой кареты внутри. По счастью, оно сохранилось и дожило до наших дней, относительно недавно было приобретено В. Ф Вексельбергом. На некоторых зарубежных выставках это яйцо демонстрировалось вместе с оригиналом — самой каретой в полный размер. Пожалуй, самая печальная история связана с каретой из собрания Эрмитажа, так и не ставшей объектом восстановления, пострадавшей во время покушения на царя-освободителя Александра II на набережной Екатерининского канала в Санкт-Петербурге 1(13) марта 1881 г. Когда террорист Рысаков бросил бомбу под карету императора, бронированное днище уберегло царственного седока, но когда он вышел из кареты, чтобы поинтересоваться, сильно ли пострадал один из членов его охраны, второй террорист, Г’риневицкий, бросил еще одну бомбу. И сбылось предсказание одной гадалки, сказанное задолго до этих событий, о том, что этот император «умрет в красных сапогах». Взрывом второй бомбы Александру оторвало обе ноги, и он вскоре скончался от потери крови.
Чтобы не заканчивать на столь печальной ноте, вспомним, что великие творения мастеров не исчезают бесследно, а остаются в веках, являя собой пример высокого служения вечному искусству.
— тонкое искусство, и лишь некоторые истинные ценители способны оценить его по достоинству. Мы же предлагаем вам качественные кареты на заказ по разумным ценам.
Красивым и, даже шикарным подарком нам от наших предков достались различные виды карет и упряжек для коней. Именно от них, иногда, перехватывает дух и хочется смотреть им в след с большим восторгом. Сама по себе карета уже признак проявления роскоши. Сегодня они начали пользоваться вновь большой популярностью среди различных верст населения и используются для самых различных потребностей.
Изготовление карет проводится по очень старинным принципам и чертежам, сохраняя в себе до сих пор колорит и атмосферу того времени. Дизайн еще XVIII — ХIХ веков заставляет на минутку окунуться в те времена и забыть про суету машин и выхлопные газы. При работе введено кое, какие новшества. Материалы для конструкции используют новые и более качественные, также красивую фурнитуру и практичный обивочный материал. Все слагаемые и комплектующие выполнены с самых качественных материалов и умелыми мастерами. Изготовить такую конструкцию не так то и просто. Для этого необходимо иметь специальные знания, навыки и обладать умением.
Настоящие мастера своего дела смогут воплотить чертежи с бумаги в настоящее произведение каретного искусства.
Каждый вид уникальный и используется в определенных целях. Поэтому различные компании и заказчики производят крупные заказы по таким транспортным устройствам. Они окупают свою стоимость за короткий период, так как все чаще можно наблюдать по городу разъезжающие кареты и фаэтоны.
Фаэтон представляет собой маленькую карету на четырех колесах с местами для пассажиров и, конечно же, кучера. Есть навесной каркас, который сможет уберечь сидевших в нем людей от дождя или жгучего солнца. Прогулка на таком приспособлении станет незабываемой и принесет море удовольствия и воспоминаний. К тому же, вы будете находиться на постоянном свежем воздухе без выхлопных газов и шума. В некоторых странах мира этот транспорт остался главным достоинством и достопримечательностью. На фаэтонах проводится развозка пассажиров в нужные им места, без участия автомобилей.
Сани используют исключительно в зимний период, когда земная поверхность полностью укрыта снежным одеялом. Это простая конструкция, состоящая только из корпуса и места для пассажира и извозчика. С помощью саней можно с легкостью добраться в самые трудные места за минимальные сроки. Повозка саней пройдет в том месте, где автомобиль даже представить не может, а силы лошади хватит, чтобы пройти такой тяжелый путь, да еще и з грузом.
Экипаж — это четырех колесная конструкция с наличием мест для пассажиров. Большие колеса дают возможность приехать в точку прибытия за оптимальные сроки. Конные экипажи использовали еще в прошлых веках для перевозки людей, а также груза.
Двуколкой является повозка на двух колесах для перевозки пассажиров. Малогабаритное приспособление имеет возможность перевозить вес до 150кг.
Найти сегодня такие конные приспособления для перевозки далеко не проблема. Купить карету очень удачная и простая затея. Есть довольно много компаний и фирм, которые занимаются изготовлением и продажей подобного товара. Но далеко не все предоставляют гарантию на качество, сборку и оригинальность товара, поэтому стоит выбирать такую конструкцию очень тщательно и щепетильно.
Наши услуги самые лучшие
Если вы желаете найти товар по самым привлекательным ценам и при этом с очень высокой гарантией на эксплуатацию — обращайтесь к нам. У нас можно заказать или купить
уже готовый вариант (если будет в наличие) любого вида кареты, фаэтона, двуколки, вагонетки, саней и прочего. Изготовление и продажа карет
— наш основной принцип работы. Весь ассортимент представлен в мастерской, где уже с первых минут можно сделать свой выбор. Тем более, у нас вы получите гарантию на весь наш предоставляемый товар.
Высококачественный материал, современная прочная фурнитура, дорогие практичные материи и остальные слагаемые, приятно удивят и порадуют каждого клиента, вплоть до самого принципиального и скрупулезного. Наши мастера научились со временем работы находить лучшие решения и как нельзя лучше угодить своему клиенту. Учитывая страсть молодого поколения к стереотипным моментам, популярность лошадиных повозок, карет и фаэтонов будет только расти. Скоро все мероприятия и торжества будут проводиться с участием данного конного транспортного средства.
Найти хороший вариант повозки, который окупит себя за минимальный срок, возможно только у нас. Возможно изготовление кареты на заказ или покупка уже готового варианта. В любом случае, в проигрыше вы не останетесь. Даже при осуществлении заказа, уже за короткие сроки, мы предоставим вам готовый товар с гарантией на его будущую эксплуатацию. Такого качества материала и сборки деталей, вы больше не найдете ни у одного производителя. Большой стаж работы наших сотрудников делает их работу безупречной — настоящим проявлением экипажного искусства. Именно поэтому к работе допускаются только опытные и проверенные мастера с большим стажем работы.
В любой сезон года найдется оптимальный вариант повозки, которая станет хорошим дополнением к вашей задумке. Карета или фаэтон принесут радостное настроение не только вам как владельцу, но и людям, которые будут ими пользоваться.
Заказывайте и покупайте кареты и фаэтоны — это очень модно и аристократично сегодня!
