Иллюстрация Gav
Происшествие, случившееся с Грегором Замзой, описано, пожалуй, в одной фразе рассказа. Однажды утром, проснувшись после беспокойного сна, герой внезапно обнаружил, что превратился в огромное страшное насекомое…
Собственно, после этого невероятного превращения больше уже ничего особенного не происходит. Поведение действующих лиц прозаично, буднично и предельно достоверно, а внимание сосредоточено на бытовых мелочах, которые для героя вырастают в мучительные проблемы.
Грегор Замза был обычным молодым человеком, живущим в большом городе. Все его усилия и заботы были подчинены семье, где он был единственным сыном и потому испытывал повышенное чувство ответственности за благополучие близких.
Отец его обанкротился и по большей части сидел дома, просматривая газеты. Мать мучили приступы удушья, и она проводила долгие часы в кресле у окна. Еще у Грегора была младшая сестра Грета, которую он очень любил. Грета неплохо играла на скрипке, и заветной мечтой Грегора - после того как ему удастся покрыть отцовские долги - было помочь ей поступить в консерваторию, где она могла бы профессионально учиться музыке. Отслужив в армии, Грегор устроился в одну торговую фирму и довольно скоро был повышен от мелкого служащего до коммивояжера. Он работал с огромным усердием, хотя место было неблагодарным. Приходилось большую часть времени проводить в командировках, вставать на заре и с тяжелым саквояжем, полным образцов сукон, отправляться на поезд. Хозяин фирмы отличался скупостью, но Грегор был дисциплинирован, старателен и трудолюбив. К тому же он никогда не жаловался. Иногда ему везло больше, иногда меньше. Так или иначе, его заработка хватало на то, чтобы снимать для семьи просторную квартиру, где он занимал отдельную комнату.
Вот в этой-то комнате он проснулся однажды в виде гигантской отвратительной сороконожки. Спросонья он обвел взглядом знакомые стены, увидел портрет женщины в меховой шляпе, который он недавно вырезал из иллюстрированного журнала и вставил в золоченую раму, перевел взгляд на окно, услышал, как по жести подоконника стучат капли дождя, и снова закрыл глаза. «Хорошо бы еще немного поспать и забыть всю эту чепуху», - подумал он. Он привык спать на правом боку, однако ему теперь мешал огромный выпуклый живот, и после сотни безуспешных попыток перевернуться Грегор оставил это занятие. Он в холодном ужасе понял, что все происходит наяву. Но еще больше ужаснуло его то, что будильник показывал уже половину седьмого, в то время как Грегор поставил его на четыре часа утра. Неужели он не слышал звонка и опоздал на поезд? Мысли эти привели его в отчаяние. В это время в дверь осторожно постучала мать, которая беспокоилась, не опоздает ли он. Голос матери был, как всегда, ласковый, и Грегор испугался, услыхав ответные звуки собственного голоса, к которому примешивался странный болезненный писк.
Далее кошмар продолжался. В его комнату стучали уже с разных сторон - и отец, и сестра беспокоились, здоров ли он. Его умоляли открыть дверь, но он упорно не отпирал замок. После невероятного труда ему удалось повиснуть над краем кровати. В это время раздался звонок в прихожей. Узнать, что случилось, пришел сам управляющий фирмы. От страшного волнения Грегор рванулся изо всех сил и упал на ковер. Звук падения был услышан в гостиной. Теперь к призывам родных присоединился и управляющий. И Грегору показалось разумнее объяснить строгому начальнику, что он непременно все исправит и наверстает. Он начал взволнованно выпаливать из-за двери, что у него лишь легкое недомогание, что он еще успеет на восьмичасовой поезд, и наконец стал умолять не увольнять его из-за невольного прогула и пощадить его родителей. При этом ему удалось, опираясь о скользкий сундук, выпрямиться во весь рост, превозмогая боль в туловище.
За дверью наступила тишина. Из его монолога никто не понял ни слова. Затем управляющий тихо произнес: «Это был голос животного». Сестра со служанкой в слезах бросились за слесарем. Однако Грегор сам ухитрился повернуть ключ в замке, ухватившись за него крепкими челюстями. И вот он появился перед глазами столпившихся у двери, прислонившись к её створке.
Он продолжал убеждать управляющего, что скоро все встанет на свои места. Впервые он посмел излить ему свои переживания по поводу тяжелой работы и бесправности положения коммивояжера, которого любой может обидеть. Реакция на его появление была оглушительной. Мать безмолвно рухнула на пол. Отец в смятении погрозил ему кулаком. Управляющий повернулся и, поглядывая назад через плечо, стал медленно удаляться. Эта немая сцена длилась несколько секунд. Наконец мать вскочила на ноги и дико закричала. Она оперлась на стол и опрокинула кофейник с горячим кофе. Управляющий тут же стремительно бросился к лестнице. Грегор пустился за ним, неуклюже семеня своими ножками. Ему непременно надо было удержать гостя. Однако путь ему преградил отец, который стал заталкивать сына назад, издавая при этом какие-то шипящие звуки. Он подталкивал Грегора своей палкой. С большим трудом, поранив о дверь один бок, Грегор втиснулся назад к себе в комнату, и дверь за ним немедленно захлопнули.
После этого страшного первого утра для Грегора наступила приниженная монотонная жизнь в заточении, с которой он медленно свыкся. Он постепенно приспособился к своему уродливому и неповоротливому телу, к своим тонким ножкам-щупальцам. Он обнаружил, что может ползать по стенам и потолку, и даже полюбил висеть там подолгу. Пребывая в этом страшном новом обличье, Грегор остался тем же, кем был, - любящим сыном и братом, переживающим все семейные заботы и страдающим оттого, что внес в жизнь близких столько горя. Из своего заточения он молча подслушивал разговоры родных. Его мучили стыд и отчаяние, так как теперь семья оказалась без средств и старый отец, больная мать и юная сестра должны были думать о заработках. Он с болью чувствовал брезгливое отвращение, которое испытывали самые близкие люди по отношению к нему. Мать и отец первые две недели не могли заставить себя войти к нему в комнату. Только Грета, преодолевая страх, заходила сюда, чтобы быстро убраться или поставить миску с едой. Однако Грегору все меньше и меньше подходила обычная пища, и он часто оставлял тарелки нетронутыми, хотя его терзал голод. Он понимал, что вид его нестерпим для сестры, и потому старался спрятаться под диван за простыней, когда она приходила убираться.
Однажды его унизительный покой был нарушен, так как женщины надумали освободить его комнату от мебели. Это была идея Греты, которая решила дать ему больше места для ползанья. Тогда мать впервые боязливо вошла в комнату сына. Грегор покорно притаился на полу за свисающей простыней, в неудобной позе. От переполоха ему стало совсем плохо. Он понимал, что его лишили нормального жилища - вынесли сундук, где он хранил лобзик и другие инструменты, шкаф с одеждой, письменный стол, за которым он в детстве готовил уроки. И, не выдержав, он выполз из-под дивана, чтобы защитить последнее свое богатство - портрет женщины в мехах на стене. Мать с Гретой в это время переводили дух в гостиной. Когда они вернулись, Грегор висел на стене, обхватив портрет лапками. Он решил, что ни за что на свете не позволит его забрать - скорее вцепится Грете в лицо. Вошедшей в комнату сестре не удалось увести мать. Та «увидела огромное бурое пятно на цветастых обоях, вскрикнула, прежде чем до нее дошло, что это и есть Грегор, визгливо-пронзительно» и рухнула в изнеможении на диван.
Грегор был переполнен волнением. Он быстро выполз в гостиную за сестрой, которая бросилась к аптечке с каплями, и беспомощно топтался за её спиной, страдая от своей вины, В это время пришел отец - теперь он работал рассыльным в каком-то банке и носил синий мундир с золотыми пуговицами. Грета объяснила, что мать в обмороке, а Грегор «вырвался». Отец издал злорадный крик, схватил вазу с яблоками и с ненавистью начал бросать их в Грегора. Несчастный бросился наутек, делая множество лихорадочных движений. Одно из яблок с силой ударило его по спине, застряв в теле.
После полученной раны здоровье Грегора стало хуже. Постепенно сестра прекратила у него убираться - все заросло паутиной и клейким веществом, истекавшим из лапок. Ни в чем не виноватый, но с омерзением отторгнутый самыми близкими людьми, страдающий от позора больше, чем от голода и ран, он замкнулся в жалком одиночестве, перебирая бессонными ночами всю свою прошлую немудреную жизнь. По вечерам семья собиралась в гостиной, где все пили чай или разговаривали. Грегор же для них был «оно», - всякий раз родные плотно прикрывали дверь его комнаты, стараясь не вспоминать о его гнетущем присутствии.
Однажды вечером он услышал, что сестра играет на скрипке трем новым жильцам - им сдали комнаты ради денег. Привлеченный музыкой, Грегор отважился продвинуться немного дальше обычного. Из-за пыли, лежавшей повсюду в его комнате, он сам был весь ею покрыт, «на спине и боках он таскал с собой нитки, волосы, остатки еды; слишком велико было его равнодушие ко всему, чтобы ложиться, как прежде, по нескольку раз в день на спину и чиститься о ковер». И вот это неопрятное чудовище скользнуло по сверкающему полу гостиной. Разразился постыдный скандал. Жильцы с возмущением потребовали назад деньги. Мать зашлась в приступе кашля. Сестра заключила, что дальше так жить нельзя, и отец подтвердил, что она «тысячу раз права». Грегор изо всех сил пытался вновь заползти к себе в комнату. От слабости он был совсем неповоротлив и задыхался. Оказавшись в знакомой пыльной темноте, он почувствовал, что совсем не может шевелиться. Боли он уже почти не ощущал, а о своей семье по-прежнему думал с нежностью и любовью.
Рано утром пришла служанка и обнаружила, что Грегор лежит совершенно неподвижно. Вскоре она радостно известила хозяев: «Поглядите-ка, оно издохло, вот оно лежит совсем-совсем дохлое!»
Тело Грегора было сухим, плоским и невесомым. Служанка сгребла его останки и выкинула вместе с мусором. Все испытали нескрываемое облегчение. Мать, отец и Грета впервые за долгое время позволили себе прогулку за город. В вагоне трамвая, полном теплого солнца, они оживленно обсуждали виды на будущее, которые оказались совсем не так плохи. При этом родители, не сговариваясь, подумали о том, как, невзирая на все превратности, похорошела их дочь.
Пересказала
Превращение
Происшествие, случившееся с Грегором Замзой, описано, пожалуй, в одной фразе рассказа. Однажды утром, проснувшись после беспокойного сна, герой внезапно обнаружил, что превратился в огромное страшное насекомое...
Собственно, после этого невероятного превращения больше уже ничего особенного не происходит. Поведение действующих лиц прозаично, буднично и предельно достоверно, а внимание сосредоточено на бытовых мелочах, которые для героя вырастают в мучительные проблемы.
Грегор Замза был обычным молодым человеком, живущим в большом городе. Все его усилия и заботы были подчинены семье, где он был единственным сыном и потому испытывал повышенное чувство ответственности за благополучие близких.
Отец его обанкротился и по большей части сидел дома, просматривая газеты. Мать мучили приступы удушья, и она проводила долгие часы в кресле у окна. Еще у Грегора была младшая сестра Грета, которую он очень любил. Грета неплохо играла на скрипке, и заветной мечтой Грегора - после того как ему удастся покрыть отцовские долги - было помочь ей поступить в консерваторию, где она могла бы профессионально учиться музыке. Отслужив в армии, Грегор устроился в одну торговую фирму и довольно скоро был повышен от мелкого служащего до коммивояжера. Он работал с огромным усердием, хотя место было неблагодарным. Приходилось большую часть времени проводить в командировкам, вставать на заре и с тяжелым саквояжем, полным образцов сукон, отправляться на поезд. Хозяин фирмы отличался скупостью, но Грегор был дисциплинирован, старателен и трудолюбив. К тому же он никогда не жаловался. Иногда ему везло больше, иногда меньше. Так или иначе, его заработка хватало на то, чтобы снимать для семьи просторную квартиру, где он занимал отдельную комнату.
Вот в этой-то комнате он проснулся однажды в виде гигантской отвратительной сороконожки. Спросонья он обвел взглядом знакомые стены, увидел портрет женщины в меховой шляпе, который он недавно вырезал из иллюстрированного журнала и вставил в золоченую раму, перевел взгляд на окно, услышал, как по жести подоконника стучат капли дождя, и снова закрыл глаза. "Хорошо бы еще немного поспать и забыть всю эту чепуху", - подумал он. Он привык спать на правом боку, однако ему теперь мешал огромный выпуклый живот, и после сотни безуспешных попыток перевернуться Грегор оставил это занятие. Он в холодном ужасе понял, что все происходит наяву. Но еще больше ужаснуло его то, что будильник показывал уже половину седьмого, в то время как Грегор поставил его на четыре часа утра. Неужели он не слышал звонка и опоздал на поезд? Мысли эти привели его в отчаяние. В это время в дверь осторожно постучала мать, которая беспокоилась, не опоздает ли он. Голос матери был, как всегда, ласковый, и Грегор испугался, услыхав ответные звуки собственного голоса, к которому примешивался странный болезненный писк.
Далее кошмар продолжался. В его комнату стучали уже с разных сторон - и отец, и сестра беспокоились, здоров ли он. Его умоляли открыть дверь, но он упорно не отпирал замок. После невероятного труда ему удалось повиснуть над краем кровати. В это время раздался звонок в прихожей. Узнать, что случилось, пришел сам управляющий фирмы. От страшного волнения Грегор рванулся изо всех сил и упал на ковер. Звук падения был услышан в гостиной. Теперь к призывам родных присоединился и управляющий. И Грегору показалось разумнее объяснить строгому начальнику, что он непременно все исправит и наверстает. Он начал взволнованно выпаливать из-за двери, что у него лишь легкое недомогание, что он еще успеет на восьмичасовой поезд, и наконец стал умолять не увольнять его из-за невольного прогула и пощадить его родителей. При этом ему удалось, опираясь о скользкий сундук, выпрямиться во весь рост, превозмогая боль в туловище.
За дверью наступила тишина. Из его монолога никто не понял ни слова. Затем управляющий тихо произнес: "Это был голос животного". Сестра со служанкой в слезах бросились за слесарем. Однако Грегор сам ухитрился повернуть ключ в замке, ухватившись за него крепкими челюстями. И вот он появился перед глазами столпившихся у двери, прислонившись к её створке.
Он продолжал убеждать управляющего, что скоро все встанет на свои места. Впервые он посмел излить ему свои переживания по поводу тяжелой работы и бесправности положения коммивояжера, которого любой может обидеть. Реакция на его появление была оглушительной. Мать безмолвно рухнула на пол. Отец в смятении погрозил ему кулаком. Управляющий повернулся и, поглядывая назад через плечо, стал медленно удаляться. Эта немая сцена длилась несколько секунд. Наконец мать вскочила на ноги и дико закричала. Она оперлась на стол и опрокинула кофейник с горячим кофе. Управляющий тут же стремительно бросился к лестнице. Грегор пустился за ним, неуклюже семеня своими ножками. Ему непременно надо было удержать гостя. Однако путь ему преградил отец, который стал заталкивать сына назад, издавая при этом какие-то шипящие звуки. Он подталкивал Грегора своей палкой. С большим трудом, поранив о дверь один бок, Грегор втиснулся назад к себе в комнату, и дверь за ним немедленно захлопнули.
После этого страшного первого утра для Грегора наступила приниженная монотонная жизнь в заточении, с которой он медленно свыкся. Он постепенно приспособился к своему уродливому и неповоротливому телу, к своим тонким ножкам-щупальцам. Он обнаружил, что может ползать по стенам и потолку, и даже полюбил висеть там подолгу. Пребывая в этом страшном новом обличье, Грегор остался тем же, кем был, - любящим сыном и братом, переживающим все семейные заботы и страдающим оттого, что внес в жизнь близких столько горя. Из своего заточения он молча подслушивал разговоры родных. Его мучили стыд и отчаяние, так как теперь семья оказалась без средств и старый отец, больная мать и юная сестра должны были думать о заработках. Он с болью чувствовал брезгливое отвращение, которое испытывали самые близкие люди по отношению к нему. Мать и отец первые две недели не могли заставить себя войти к нему в комнату. Только Грета, преодолевая страх, заходила сюда, чтобы быстро убраться или поставить миску с едой. Однако Грегору все меньше и меньше подходила обычная пища, и он часто оставлял тарелки нетронутыми, хотя его терзал голод. Он понимал, что вид его нестерпим для сестры, и потому старался спрятаться под диван за простыней, когда она приходила убираться.
Однажды его унизительный покой был нарушен, так как женщины надумали освободить его комнату от мебели. Это была идея Греты, которая решила дать ему больше места для ползанья. Тогда мать впервые боязливо вошла в комнату сына. Грегор покорно притаился на полу за свисающей простыней, в неудобной позе. От переполоха ему стало совсем плохо. Он понимал, что его лишили нормального жилища - вынесли сундук, где он хранил лобзик и другие инструменты, шкаф с одеждой, письменный стол, за которым он в детстве готовил уроки. И, не выдержав, он выполз из-под дивана, чтобы защитить последнее свое богатство - портрет женщины в мехах на стене. Мать с Гретой в это время переводили дух в гостиной. Когда они вернулись, Грегор висел на стене, обхватив портрет лапками. Он решил, что ни за что на свете не позволит его забрать - скорее вцепится Грете в лицо. Вошедшей в комнату сестре не удалось увести мать. Та "увидела огромное бурое пятно на цветастых обоях, вскрикнула, прежде чем до нее дошло, что это и есть Грегор, визгливо-пронзительно" и рухнула в изнеможении на диван.
Грегор был переполнен волнением. Он быстро выполз в гостиную за сестрой, которая бросилась к аптечке с каплями, и беспомощно топтался за её спиной, страдая от своей вины, В это время пришел отец - теперь он работал рассыльным в каком-то банке и носил синий мундир с золотыми пуговицами. Грета объяснила, что мать в обмороке, а Грегор "вырвался". Отец издал злорадный крик, схватил вазу с яблоками и с ненавистью начал бросать их в Грегора. Несчастный бросился наутек, делая множество лихорадочных движений. Одно из яблок с силой ударило его по спине, застряв в теле.
После полученной раны здоровье Грегора стало хуже. Постепенно сестра прекратила у него убираться - все заросло паутиной и клейким веществом, истекавшим из лапок. Ни в чем не виноватый, но с омерзением отторгнутый самыми близкими людьми, страдающий от позора больше, чем от голода и ран, он замкнулся в жалком одиночестве, перебирая бессонными ночами всю свою прошлую немудреную жизнь. По вечерам семья собиралась в гостиной, где все пили чай или разговаривали. Грегор же для них был "оно", - всякий раз родные плотно прикрывали дверь его комнаты, стараясь не вспоминать о его гнетущем присутствии.
Однажды вечером он услышал, что сестра играет на скрипке трем новым жильцам - им сдали комнаты ради денег. Привлеченный музыкой, Грегор отважился продвинуться немного дальше обычного. Из-за пыли, лежавшей повсюду в его комнате, он сам был весь ею покрыт, "на спине и боках он таскал с собой нитки, волосы, остатки еды; слишком велико было его равнодушие ко всему, чтобы ложиться, как прежде, по нескольку раз в день на спину и чиститься о ковер". И вот это неопрятное чудовище скользнуло по сверкающему полу гостиной. Разразился постыдный скандал. Жильцы с возмущением потребовали назад деньги. Мать зашлась в приступе кашля. Сестра заключила, что дальше так жить нельзя, и отец подтвердил, что она "тысячу раз права". Грегор изо всех сил пытался вновь заползти к себе в комнату. От слабости он был совсем неповоротлив и задыхался. Оказавшись в знакомой пыльной темноте, он почувствовал, что совсем не может шевелиться. Боли он уже почти не ощущал, а о своей семье по-прежнему думал с нежностью и любовью.
Рано утром пришла служанка и обнаружила, что Грегор лежит совершенно неподвижно. Вскоре она радостно известила хозяев: "По-глядитека, оно издохло, вот оно лежит совсем-совсем дохлое!"
Тело Грегора было сухим, плоским и невесомым. Служанка сгребла его останки и выкинула вместе с мусором. Все испытали нескрываемое облегчение. Мать, отец и Грета впервые за долгое время позволили себе прогулку за город. В вагоне трамвая, полном теплого солнца, они оживленно обсуждали виды на будущее, которые оказались совсем не так плохи. При этом родители, не сговариваясь, подумали о том, как, невзирая на все превратности, похорошела их дочь.
Произведение австрийского писателя Ф.Кафка «Превращение» повествует о горькой и трагической судьбе молодого человека Грегора Замзы.
Грегор Замза – обычный молодой человек, живущий в большом городе. Он – единственный сын когда-то благополучной семьи и все его заботы теперь заключаются в обеспечении пропитания для семьи. Отец Грегора обанкротился и большей частью сидит дома. Мать мучают приступы удушья, и она проводит долгие часы в кресле у окна. Еще у Грегора есть младшая сестренка Грета, которую он очень любит. Грета неплохо играет на скрипке и заветной мечтой брата, после того как он покроет отцовские долги, является желание помочь ей поступить в консерваторию.
Отслужив в армии, Грегор устраивается в торговую фирму и вскоре получает повышение – становится коммивояжером. Он работает с огромным усердием, хотя это и трудно: приходится проводить много времени в командировках, вставать на заре и с тяжелым саквояжем, полным образцов сукон, отправляться на поезд. Хозяин фирмы, в которой работал Грегор, отличается завидной скупостью, но Грегор дисциплинирован и трудолюбив. В целом, заработка юноши хватает на то, чтобы снимать для семьи просторную квартиру, где ему принадлежит отдельная комната.
Однажды утром Грегор просыпается в виде гигантской отвратительной сороконожки. Спросонья он обводит взглядом стены, видит портрет женщины в меховой шляпе, который недавно сам вырезал из иллюстрированного журнала. Грегор хочет повернуться на бок, но ему очень мешает огромный выпуклый живот. В холодном ужасе юноша осознает, что все происходящее – совсем не сон. Но его пугает и другое - будильник показывает семь часов, хотя Грегор поставил его на четыре часа утра. Его приводит в отчаяние мысль о том, что он опоздал на поезд. В это время в дверь стучит мать, которая беспокоится, не опоздал ли он. Грегор пытается что-то ответить матери, но из его рта вырывается лишь «болезненный писк».
Далее кошмар продолжается. В комнату Грегора стучит отец, сестра – просят открыть дверь, но он упорно не отпирает замок. В это время приходит управляющий фирмы, который хочет узнать, что случилось. От страшного волнения Грегор падает на ковер; звук его падения слышен даже в гостиной. Юноша пытается сказать из-за двери, что у него лишь легкое недомогание, при этом он с большим трудом выпрямляется во весь рост. За дверью наступает тишина, затем слышится голос управляющего, который произносит: «Это был голос животного». А Грегор открывает дверь, повернув ключ в замке при помощи своих челюстей. Он появляется перед глазами столпившихся людей. Реакция на появление Грегора была оглушительной: мать падает на пол и теряет сознание, управляющий бежит прочь. Грегор бежит за управляющим, неуклюже семеня своими ножками, но отец преграждает ему путь, подталкивая его палкой. С большим трудом, поранив бок, Грегор втискивается в свою комнату, и дверь за ними захлопывается.
После этого для Грегора наступает монотонная жизнь в заточении. Он свыкается со сложившейся ситуацией, приспосабливается к неповоротливому телу, к тонким ножкам. Он обнаруживает, что неплохо может ползать по стенам и потолку, и ему даже нравится висеть там подолгу. В то же время Грегор остается в душе тем же, кем был, - любящим братом и сыном. Его пугает отчаяние из-за того, что старый отец и больная мать теперь вынуждены работать. А еще Грегора чувствует брезгливое отношение, которое испытывают к нему члены его семьи.
Однажды его унизительный покой нарушается: женщины надумали освободить его жилище от мебели, чтобы дать ему больше места для ползанья. Мать впервые боязливо входит в комнату сына. Грегор прячется на полу за свисающей простыню. Он понимает, что его лишают нормального жилища – выносят сундук, шкаф с одеждой, письменный стол… Хотят вытеснить и портрет женщины в мехах, но Грегор выползает из-под дивана. Мать в испуге падает на диван. Грегор выползает в гостиную. В это время появляется отец. Увидев Грегора, он начинает со злорадным криком бросать в него яблоки из вазы. Грегор убегает, но одно из яблок с силой ударяет его по спине и застревает в теле.
После полученной раны здоровье Грегора ухудшается. Сестра больше не убирается в его комнате, и все зарастает паутиной и клейким веществом из лапок Грегора. Днем и ночью он страдает от душевных мучений, перебирая мысленно свою прежнюю жизнь. Однажды вечером Грегор слышит, как его сестра играет на скрипке новым жильцам, которым родители сдали комнаты ради денег.
Весь покрытый пылью, мусором, нитками, Грегор выползает на сверкающий пол гостиной. Увидев его, жильцы испытывают шок и требуют вернуть назад деньги.
Как-то утром служанка входит в комнату Грегора и обнаруживает, что он лежит неподвижно. Грегор уже умер. Служанка сгребает его останки и выбрасывает вместе с мусором. Вся семья испытывает огромное облегчение. Родители и дочь строят радостные планы на будущее и даже не вспоминают о том, что когда-то в их семье был еще один человек.
На этом завершается произведение Ф.Кафка «Превращение».
ПРЕВРАЩЕНИЕ Рассказ (1916) Происшествие, случившееся с Грегором Замзой, описано, по сути, в первой же фразе рассказа. Однажды утром, проснувшись после беспокойного сна, герой внезапно обнаружил, что превратился в огромное страшное насекомое...
Собственно, после этого невероятного превращения больше уже ничего особенного не происходит. Поведение действующих лиц прозаично, буднично и предельно достоверно, а внимание сосредоточено на бытовых мелочах, которые для героя вырастают в мучительные проблемы.
Грегор Замза - обычный молодой человек, проживавший в большом городе. Все его усилия и заботы были подчинены семье, где он был единственным сыном, и потому испытывал повышенное чувство ответственности за благополучие близких.
Отец его обанкротился и по большей части сидел дома, просматривая газеты. Мать мучили приступы удушья, и она проводила долгие часы в кресле у окна. Еще у Грегора была младшая сестра Грета, которую он очень любил. Грета неплохо играла на скрипке, и заветной мечтой Грегора - после того как ему удастся покрыть отцовские долги - было помочь ей поступить в консерваторию, где она могла бы профессионально учиться музыке.
Отслужив в армии, Грегор устроился в одну торговую фирму и довольно скоро получил повышение, став коммивояжером. Он работал с огромным усердием, хотя место было неблагодарным.
Приходилось большую часть времени проводить в командировках, вставать на заре и с тяжелым саквояжем, полным образцов сукон, отправляться на поезд.
Хозяин фирмы отличался скупостью, но Грегор был дисциплинирован, старателен и трудолюбив. К тому же он никогда не жаловался. Так или иначе, его заработка хватало на то, чтобы снимать для семьи просторную квартиру, где он занимал отдельную комнату.
Вот в этой-то комнате он проснулся однажды в виде гигантской отвратительной сороконожки. Спросонья он обвел взглядом знакомые стены, увидел портрет женщины в меховой шляпе, который недавно вырезал из иллюстрированного журнала и вставил в золоченую раму, перевел взгляд на окно, услышал, как по жести подоконника стучат капли дождя, и снова закрыл глаза. "Хорошо бы еще немного поспать и забыть всю эту чепуху", - подумал он. Он привык спать на правом боку, однако ему теперь мешал огромный выпуклый живот, и после сотни безуспешных попыток перевернуться Грегор оставил это занятие. Он в холодном ужасе понял, что все происходит наяву. Но еще больше ужаснуло его то, что будильник показывал уже половину седьмого, в то время как Грегор поставил его на четыре часа утра. Неужели он не слышал звонка и опоздал на поезд? Мысли эти привели его в отчаяние. В это время в дверь осторожно постучала мать, которая беспокоилась, не опоздает ли он. Голос матери был, как всегда, ласковый, и Грегор испугался, услыхав ответные звуки собственного голоса, к которому примешивался странный болезненный писк.
В его комнату стучали уже с разных сторон - и отец и сестра беспокоились, здоров ли он. Его умоляли открыть дверь, но он упорно не отпирал замок.
После невероятного труда ему удалось повиснуть над краем кровати. В это время раздался звонок в прихожей. Узнать, что случилось, пришел сам управляющий фирмы. От страшного волнения Грегор рванулся изо всех сил и упал на ковер.
Звук падения был услышан в гостиной. Теперь к призывам родных присоединился и управляющий. И Грегору показалось разумнее объяснить строгому начальнику, что он непременно все исправит и наверстает. Он начал взволнованно выпаливать из-за двери, что у него лишь легкое недомогание, что он еще успеет на восьмичасовой поезд, и наконец стал умолять не увольнять его из-за невольного прогула и пощадить его родителей. При этом ему удалось, опираясь о скользкий сундук, выпрямиться во весь рост, превозмогая боль в туловище.
За дверью наступила тишина.
Из его монолога никто не понял ни слова. Затем управляющий тихо произнес: "Это был голос животного". Сестра со служанкой в слезах бросились за слесарем.
Однако Грегор сам ухитрился повернуть ключ в замке, ухватившись за него крепкими челюстями. И вот он появился перед глазами столпившихся у двери, прислонившись к ее створке.
Он продолжал убеждать управляющего, что скоро все встанет на свои места. Впервые он посмел излить ему свои переживания по поводу тяжелой работы и бесправности положения коммивояжера, которого любой может обидеть. Реакция на его появление была оглушительной.
Мать безмолвно рухнула на пол. Отец в смятении погрозил ему кулаком, управляющий повернулся и, поглядывая назад через плечо, стал медленно удаляться. Эта немая сцена длилась несколько секунд. Наконец мать вскочила на ноги и дико закричала. Она оперлась на стол и опрокинула кофейник с горячим кофе. Управляющий стремительно бросился к лестнице. Грегор пустился за ним, неуклюже семеня своими ножками. Ему непременно надо было удержать гостя. Однако путь ему преградил отец, который стал заталкивать сына назад, издавая при этом какие-то шипящие звуки. Он подталкивал Грегора своей палкой. С большим трудом, поранив о дверь один бок, Грегор втиснулся назад к себе в комнату, и дверь за ним немедленно захлопнули.
После этого страшного первого утра для Грегора наступила приниженная монотонная жизнь в заточении, с которой он медленно свыкся. Он постепенно приспособился к своему уродливому и неповоротливому телу, к своим тонким ножкам-щупальцам. Он обнаружил, что может ползать по стенам и потолку, и даже полюбил висеть там подолгу.
Пребывая в этом страшном новом обличье, Грегор остался тем же, кем был, - любящим сыном и братом, он молча подслушивал разговоры родных. Его мучили стыд и отчаяние, так как теперь семья оказалась без средств и старый отец, больная мать и юная сестра должны были думать о заработках. Он с болью чувствовал брезгливое отвращение, которое испытывали самые близкие люди по отношению к нему.
Однажды его унизительный покой был нарушен, так как женщины надумали освободить его комнату от мебели.
Это была идея Греты, которая решила дать ему больше места для ползания.
Тогда мать впервые боязливо вошла в комнату сына. Грегор покорно притаился на полу за свисающей простыней, в неудобной позе. От переполоха ему стало совсем плохо. Он понимал, что его лишили нормального жилища - вынесли сундук, где он хранил лобзик и другие инструменты, шкаф с одеждой, письменный стол, за которым он в детстве готовил уроки. И, не выдержав, он выполз из-под дивана, чтобы защитить последнее свое богатство - портрет женщины в мехах на стене. Вошедшей в комнату сестре не удалось увести мать. Та "увидела огромное бурое пятно на цветастых обоях, вскрикнула, прежде чем до нее дошло, что это и есть Грегор, визгливо-пронзительно" и рухнула в изнеможении на диван.
Грегор был переполнен волнением.
Он быстро выполз в гостиную за сестрой, которая бросилась к аптечке с каплями, и беспомощно топтался за ее спиной, страдая от своей вины. В это время пришел отец - теперь он работал рассыльным в каком-то банке и носил синий мундир с золотыми пуговицами. Отец издал злорадный крик, схватил вазу с яблоками и с ненавистью начал бросать их в Грегора. Несчастный бросился наутек, делая множество лихорадочных движений. Одно из яблок с силой ударило его по спине, застряв в теле.
После полученной раны здоровье Грегора стало хуже. Постепенно сестра прекратила у него убираться - все заросло паутиной и клейким веществом, истекавшим из лапок. Ни в чем не виноватый, но с омерзением отторгнутый самыми близкими людьми, страдающий от позора больше, чем от голода и ран, он замкнулся в жалком одиночестве, перебирая бессонными ночами всю свою прошлую немудреную жизнь.
Однажды вечером он услышал, что сестра играет на скрипке трем новым жильцам, - им сдали комнаты ради денег. Привлеченный музыкой, Грегор отважился продвинуться немного дальше обычного. Из-за пыли, лежавшей повсюду в его комнате, он сам был весь ею покрыт, "на спине и боках он таскал с собой нитки, волосы, остатки еды; слишком велико было его равнодушие ко всему, чтобы ложиться, как прежде, по нескольку раз в день на спину и чиститься о ковер". И вот это неопрятное чудовище скользнуло по сверкающему полу гостиной. Разразился постыдный скандал. Жильцы с возмущением потребовали назад деньги. Мать зашлась в приступе кашля.
Рано утром пришла служанка и обнаружила, что Грегор лежит совершенно неподвижно. Вскоре она радостно известила хозяев: "Поглядите-ка, оно издохло, вот оно лежит совсем-совсем дохлое!" Тело Грегора было сухим, плоским и невесомым. Служанка сгребла его останки и выкинула вместе с мусором.
Все испытали нескрываемое облегчение. Мать, отец и Грета впервые за долгое время позволили себе прогулку за город. В вагоне трамвая, полном теплого солнца, они оживленно обсуждали виды на будущее, которые оказались совсем не так плохи. При этом родители, не сговариваясь, подумали о том, как, невзирая на все превратности, похорошела их дочь.
Грегор Замза - главный герой новеллы. Проснувшись после беспокойного сна, молодой коммивояжер обнаруживает, что превратился в насекомое. "Лежа на панцирно-твердой спине, он видел... свой коричневый, выпуклый, разделенный дугообразными чешуйками живот..." Г. пытается не удивляться случившемуся. Превращение он считает результатом усталости и недомогания. Решив для начала подняться с постели, одеться, позавтракать, а уже потом осмыслить происходящее, он сталкивается с большими труднбстями: "нужны были руки, чтобы подняться; а вместо этого у него было множество ножек, которые не переставали двигаться и с которыми он не мог совладать". Запертая дверь, разделяющая комнату Г. и помещение, где находились отец, мать, сестра Грета и управляющий (его приход вызван опозданием Г. на службу), мешает внести ясность в ситуацию. "Всех угнетала именно неизвестность". Беспомощный Г., пытающийся открыть дверь, не перестает извиняться перед близкими и с ужасом думает об увольнении и невозможности содержать их. "Ему делалось жарко от стыда" (перед семейством и прежде всего перед сестрой, "которая имела полное право жить так же, как до сих пор, - изящно одеваться, шить допоздна, участвовать в скромных развлечениях и прежде всего играть на скрипке"). Управляющий, пришедший в ужас от созерцания нового облика своего служащего, покидает дом. Родители не слышат оправданий Г. - его голос походит на животное мычание. Сестре трудно поверить в то, что дурно пахнущее существо, разносящее по комнате клейкую слизь, - ее любимый брат. Скоро для ухода за Г. приглашают "огромную костистую женщину с седыми развевающимися волосами". Из его комнаты выносят мебель, она постепенно становится хранилищем ненужных вещей. Делается ненужным для окружающих и сам Г. Происшедшая с Г. метаморфоза - метафора отвергнутости и предельного одиночества. Родители хотят думать, что ужасное насекомое не их сын, "который давно бы понял, что люди не могут жить вместе с таким животным, и ушел бы сам". Они исключают его из своей жизни. Но Г.-насекомое не перестал по-человечьи думать, чувствовать, страдать. Его переживания своей социальной несостоятельности сменяются поисками тепла и заботы у близких. Слушая игру сестры на скрипке, он "хочет дать ей понять, чтобы она прошла со своей скрипкой в его комнату, ибо никто не оценит ее игру так, как оценит ее он"; мечтает о том, как "откроется дверь и он снова, совсем как прежде, возьмет в свои руки дела семьи". В отличие от классического варианта развития сюжета, где превращение дает возможность вхождения в иное пространство и единения с ним, Кафка доводит до предела ситуацию покинутости и отвергнутости "другого", его отторжения. Смерть Г. все воспринимают как облегчение.
Список литературы
Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://http://lib.rin.ru
И объяснимо, а вот засыпая, человек уже погружен в сферу алогизма. Художественный трюк Кафки в том, что у него все наоборот. У него алогизм и абсурд начинается, когда человек просыпается. Главный мотив творчества Ф. Кафки – отчуждение человека, его одиночество – полностью раскрываются в его...
Превращения человека в не-человека посредством реальности, обстоятельств, окружения…А в мире Гоголя изначально нет героя. Из постановки проблемы следует и модус художественности: -комический у Гоголя; -трагический у Кафки. Взаимоотношения автора и героя вытекают из решения проблемы. ...
... «Компьютер любви». Творчество этого и некоторых других поэтов – наших современников – вписывается в направление под символическим названием «метареализм», появившееся в 80 – 90-х годах нашего столетия в отечественной литературе, и полностью основанное на таких приемах, как метаметафора, метабола и...
То недостижимому. Но вот однажды... Кафка отнимает у читателя прекрасную иллюзию. Любовь оказывается несостоятельной перед лицом невероятной метаморфозы. В сказках за уродливой внешностью видят прекрасную душу. В «Превращении» облик чудовищного насекомого отнимает у Грегора Замзы право сохранить...
Писатель. А ведь это то, с чем я и мои современники сталкиваются каждый час, каждую минуту. Это трагедия "маленького человека". Да, Грегор Замза был "маленьким человеком". И он жил своим "маленьким счастьем". У него была семья. У него была сестра, которую он любил и ценил. У него была, наконец, ...
Бунте, который никого не потрясает и ничего не меняет... Философия бездействия и обреченности». Обратимся, наконец, - для сопоставления русского символизма с современным модернизмом - к третьему жанру, взяв в качестве примера лирику А. Белого. Мы уже знакомы с его основными идеями и образами. Во...
Своего завершения (в силу выше указанной "вечной" гармонизирующей ценности мифа) и периодически перебивался процессами ремифологизации, в особенности в XX веке, отмеченном одновременно бурными достижениями технической мысли и разочарованием в рационалистической философии, в эволюционизме, ...
Символа Характеристику символизма как семиотического явления следует начать с определения места символа в системе знаков, т.е. с классификации. Прежде всего локализация символа в системе знаков зависит от его трактовки и определения. А.О.Резников, автор труда «Гносеологические вопросы семиотики», ...
Же, будет нести еще и новое, авторское миропонимание. В этой части работы мы попытаемся рассмотреть, что представляет собой мифологема птицы творчестве Хлебникова, и в чем заключаются ее отличительные черты как средства, раскрывающего мировоззрение поэта в данный период. Более ярко представлены в...
Значение, может, наконец, стать символом (иногда очень глубоким). Весьма часто хронотоп встречи в литературе выполняет композиционные функции: служит завязкой, иногда кульминацией или даже развязкой (финалом) сюжета. Встреча - одно из древнейших сюжетообразующих событий эпоса (в особенности романа...
Должны быть отнесены и письма. Вообще, как мне кажется, возможно было бы привязать весь жанр пред-текста (или дневниковой прозы) к жанру эпистолярному, если не генетически, то по крайней мере типологически. Так, например, известный пушкинский идеал - сама "прелесть, красота и задушевность& ...
Начинается сразу с завязки. Коммивояжер превратился в насекомое. Не то в жука, не то в таракана. Размером с человека. Что за бред? Это точно Кафка? 🙂 Далее автор рассказывает про злоключения Грегора, который пытается понять, как ему жить. Со старта ты даже не понимаешь, насколько всё глубоко и символично.
Автор никак не высказывает своего отношения к происходящему, а лишь описывает события. Это своего рода «пустой знак», не имеющий означающего, но можно сказать, что, как и в большинстве произведений Кафки, в рассказе раскрыта трагедия одинокого, покинутого и чувствующего себя виноватым человека перед лицом абсурдной и бессмысленной судьбы. Драма человека, столкнувшегося с непримиримым, непонятным и грандиозным роком, являющимся в различных проявлениях, столь же красочно описана в «Замке» и «Процессе». Множеством мелких реалистичных деталей Кафка дополняет фантастическую картину, превращая её в гротеск.
По сути, Кафка даёт намёк через образы, на то, что может произойти с каждым из нас. Про то, что происходит, например, с моей бабушкой, которая слегла и нуждается в уходе.
Главный герой рассказа Грегор Замза, простой коммивояжёр, проснувшись утром, обнаруживает, что превратился в огромное мерзкое насекомое. В свойственной Кафке манере причина метаморфозы, события, ей предшествующие, не раскрываются. Читатель, как и герои рассказа, просто поставлены перед фактом - превращение свершилось. Герой сохраняет здравый ум и осознает происходящее. В непривычном положении, он не может встать с кровати, не открывает двери, хотя о том настойчиво просят его члены семьи - мать, отец и сестра. Узнав о его превращении, семья приходит в ужас: отец загоняет его в комнату, там его оставляют на все время, лишь сестра приходит его кормить. В тяжелых душевных и телесных (отец бросил в него яблоко, Грегор поранился о дверь) муках, проводит Грегор время в комнате. Он был единственным серьёзным источником дохода в семье, теперь его родные вынуждены затянуть потуже пояса, а главный герой чувствует себя виноватым. Вначале сестра проявляет к нему жалость и понимание, но позже, когда семья уже живёт впроголодь и вынуждена пустить квартирантов, которые нагло и беспардонно ведут себя в их доме, она теряет остатки чувств к насекомому. Вскоре Грегор умирает, заразившись от гнилого яблока, застрявшего в одном из его сочленений. Рассказ завершается сценой жизнерадостной прогулки семьи, предавшей Грегора забвению.
Через два месяца после “Приговора” Кафка пишет “Превращение”. Никакой другой рассказ Кафки не отличается такой силой и жестокостью, ни в каком другом он не уступает так соблазну садизма. В этом тексте есть некая склонность к саморазрушению, влечение к мерзкому, которые, возможно, отвратят от Кафки некоторых его читателей. Грегор Замза – это явно Франц Кафка, превращенный своим нелюдимым характером, своей склонностью к одиночеству, своей неотвязной мыслью о писании в некое подобие монстра; он последовательно отрезан от работы, семьи, встреч с другими людьми, заперт в комнате, куда никто не осмеливается ступить ногой и которую постепенно освобождают от мебели, непонятый, презираемый, отвратительный объект в глазах всех. В меньшей мере было понятно, что “Превращение” явилось в некоторой степени дополнением “Приговора” и его противовесом: Грегор Замза имеет больше общих черт с “другом из России”, чем с Георгом Бендеманом, чье имя составляет почти совершенную анаграмму: он одиночка, отказывающийся идти на уступки, которых требует общество. Если “Приговор” приоткрывает двери двусмысленного рая, то “Превращение” воскрешает ад, в котором пребывал Кафка до встречи с Фелицей. В период, когда Франц сочиняет свой “омерзительный рассказ”, он пишет Фелице: “… и, видишь ли, все эти отвратительные вещи порождает та же душа, в которой обитаешь ты и которую ты терпишь как свое обиталище. Не огорчайся, ибо кто знает, возможно, чем больше я пишу и чем больше от этого освобождаюсь, тем чище и достойнее становлюсь для тебя, но, конечно, мне еще от многого предстоит освободиться, и никакие ночи не могут быть достаточно длинными для этого в общем-то сладостного занятия”. В то же время “Превращение”, где отец играет одну из самых отвратительных ролей, призвано помочь Кафке если не освободиться от ненависти, которую он испытывает к своему собственному отцу, то по меньшей мере освободить свои рассказы от этой надоевшей темы: после этой даты фигура отца появится в его творчестве лишь в 1921 году в небольшом тексте, который издатели назвали “Супружеская чета”.
