Человек и природа в произведениях художественной литературы. Человек и природа в отечественной и мировой литературе

Экзаменационный реферат по литературе

«И сам я был не детище природы, но мысль её! Но зыбкий ум её!»

Заболоцкий

(Человек и природа в русской литературе 20 века)

Актуальность темы «Человек и природа» в наше время.

Проблема взаимоотношений человека и природы в нынешний переломный момент человеческой истории приобрела, к сожалению, трагическое звучание. Человеческому бытию угрожает самоуничтожение. Это обстоятельство, как и экологические, научно-технические и другие моменты, неоднократно разбирались мыслителями самых различных мировоззренческих ориентаций. Человек стал, как полагал президент Римского клуба А. Печчеи, сам для себя ахиллесовой пятой, он - точка отсчета, "в нем все начала и концы". Почему его дорога привела к катастрофе? Есть ли еще время свернуть с нее, а если есть, то куда? Какой путь выбрать? Какие ценности предпочесть? Резко проявившиеся в последние годы отрицательные для природы и самого человека последствия антропогенной деятельности заставляют пристальнее всмотреться в систему экологических взаимоотношений, задуматься над проблемой их гармонизации. Почему речь должна идти именно о гармонии человека с природой, и недостаточно говорить, например, только об их единстве? Дело в том, что в силу своей объективной диалектичности противоречивое единство человека с природой имеет место и на тех этапах их взаимоотношений, когда эти отношения обострены, как, например, в настоящее время. Вместе с тем потребность выхода из настоящего кризисного состояния вызывает необходимость становления особой формы единства человека и природы, которая и обеспечила бы это. Таковой и является гармония человека с природой.

Являясь по сути неотъемлемой частью природы, человечество в своих отношениях с ней прошло ряд этапов: от полного обожествления и поклонения природным силам до идеи полной и безусловной власти человека над природой. Катастрофические последствия последней мы полной мерой пожинаем сегодня. Отношения человека и природы в XX веке стали своеобразным центром, в котором сходятся и завязываются в один узел различные стороны экономической, общественной и культурной жизни людей.

Вспомним, что долгие годы наша страна жила мыслью о грандиозном переустройстве жизни, о построении великого светлого будущего, где все будет подчинено творческой воле человека. Возможности человека казались безграничными. Мы могли осушать моря, поворачивать вспять течение рек, заставлять природу работать на себя. А потому в русской литературе советского периода взаимоотношения человека с природой часто изображались в соответствии с тезисом тургеневского Базарова: «Природа не храм, а мастерская, и человек в ней работник». Мало кто задумывался о том, что природа не терпит насилия над собой, и как бы беспомощно она ни выглядела под натиском ружей и бульдозеров, она непременно отомстит бездумно нарушающему её законы человеку. И, наконец, пришло время, когда лучшие писатели и публицисты ударили в колокол, стремясь предупредить нас, что природу надо спасать. Ю.Черниченко сравнил современные отношения человека и природы с гражданской войной: «Не было бы граждан – не было бы никакой войны». С призывом задуматься о проблеме «Человек и природа» выступили такие замечательные писатели, как Чингиз Айтматов, Виктор Астафьев и Валентин Распутин.

Идеал – гармоничные отношения между человеком и природой

(Чингиз Айтматов «Пегий пес, бегущий краем моря»).

В 1977 году Чингиз Айтматов написал повесть «Пегий пес, бегущий краем моря». Айтматов обладает умением воссоздать мир таким, каким он живёт в восприятии и мечте человека, ещё только готовящегося к самостоятельной жизни. В эту пору человек как бы более открыт в общении с людьми, с которыми он связан, с обстановкой, окружающей его. Создаётся художественная ситуация, благоприятствующая изображению человека под знаком проблем, изначально определяющих его земные пути... Судьба человека вовлекается в поток жизненных стихий, а человек становится один на один с миром, где извечно действуют законы, не подвластные человеческой воле: «Гудело и маялось море во тьме, набегая и расшибаясь на утесах. Надсадно ухала, отражая удары моря, каменно твердая земля. И вот так они в противоборстве от сотворения – с тех пор, как день зачался днём, а ночь зачалась ночью, и впредь быть тому, все дни и ночи, пока пребудут земля и вода в нескончаемом времени. Все дни и все ночи…» Эти слова – грозный и величественный зачин к повести Айтматова.

Действие повести происходит на Дальнем востоке. На берегу охотского моря обитает маленькая народность – нивхи. Это охотники и рыболовы, жизнь которых тесно связана с природой, с её силами, определяющими течение жизни людей. Писатель намеренно отвлекает сюжет от исторического времени, от конкретно исторических примет. Его герои поставлены перед лицом природных стихий, что открывает возможность показать их человеческую сущность непосредственно и зримо.

«Полагая Айтматова чем-то вроде Гомера этого небольшого народа, не имевшего дотоле своего эпоса, Б.Панкин дает нам свое видение того мира, который вырастает под пером прозаика, и мир этот оказывается на редкость гармоничным, цельным – настолько цельным и гармоничным, что жизнь у них плавно и незаметно переходит в смерть и что подвиг трёх нивхов, старого Органа, его племянника Мылгуна и отца мальчика, их самопожертвование как бы перестают существовать, растворяются в волнах штормового моря, в ватных залежах тумана, свисте порывистого ветра... Они уверены в том, что земля произошла от гнезда утки Лувр, не сомневаются в том, что род их ведет свой счет от союза таинственной женщины-рыбы и хромоногого юноши-нивха, жившего в незапамятные времена у сопки Пегого пса, и главное, что со смертью «они не вовсе уходят из жизни». Да, смерть им не страшна, утверждает критик, потому что она для них – лишь переход из одного мира в другой, не менее, по их представлениям, реальный и осязаемый, и ледяные, пополам со снегом волны, в пучине которых они исчезают друг за другом, их не пугают, ибо океан – их родная стихия, в какой- то мере даже более близкая и понятная им, чем земля... И нивхи у Айтматова живут... в своем жанре. И хорошо живут, не в бытовом, разумеется смысле, а нравственном. Хорошо уже потому, что подвиг для них не подвиг даже: «завораживает естественность, непринужденность их подвига, глубина их веры...»»1

Рассказ, по обыкновению у Айтматова, начинается и долго развивается столь мирно и неторопливо: старый нивх и два взрослых охотника отправляются на виду у всего селения в путь на каяке, дабы приобщить подрастающего Кириска к его будущему мужскому долгу, к знаниям и умениям, накопленным предшествующими поколениями, дать ему побрататься с морем, «чтобы море знало его и чтобы он уважал море». Да, начинается все столь мирно и неторопливо и завершается столь трагически и то же время оптимистично.

Айтматов своей повестью показал нам и ужас и красоту подвига, его высшую целесообразность... не показал, а окунул в эти стихии, столь же неразлучные и непримиримые, как вода и суша, по повериям нивхов.

Есть опровержимая, как бы предопределённая свыше логика в той очередности, с какой уходят нивхи – во имя того, чтобы сохранить шанс на спасение хотя бы одному из них – самому младшему. Первым старик Орган – и потому, что пожил дольше других, и потому, что, кроме него, некому подать этот страшный пример... Потом дядя мальчика уходит – и от них, и от себя, - зная, что ещё миг промедления - и он не выдержит, не совладает с собой. А ему и за минуту до смерти моральное падение, выражаясь по-современному, страшнее самой смерти. Мылгун уходит, оставляя с сыном отца... Уходит, наконец, и отец – в минуты короткого сна сына, детского бессильного забытья...

Они уходят, и через какое-то, сравнительно недолгое, время наступает минута, когда кажется, что жертва их была ненужной, поспешной... Совсем немного оставалось потерпеть, невольно думаем мы, и все бы остались живы, и лодка с опытным кормчим уж наверняка тогда добралась бы до родного берега, на страже которого бессменно стоит великий камень, похожий на пегого пса...

Но нет – тут же и вынуждены возразить мы самим себе. Ведь как раз те несколько ничтожных глотков воды, отнятых каждым из погибших у себя и отданных одному – Кириску, и сохранили ему жизнь. Жертва, подвиг были сознательны и оправданы. Но старик и старшие оставили мальчику не только воду... С ним остался их опыт, их советы, их мудрость, иначе ничего не услышал бы он в ни в шелесте совиных крыльев, ни в дуновениях ветра,

1. Борис Панкин «Строгая литература» (Литературно-критические статьи и очерки) Советский писатель, Москва, 1982, с.26

ничего не прочитал бы в свете одинокой лучистой звезды, которую он назвал именем деда своего Органа и которая вместе с совой и ветром указала ему путь домой.

Обращаясь к подвигу и смерть трёх нивхов, пожертвовавших собой во имя будущих поколений, воплотившихся для них в образе маленького, но мужественного и смекалистого Кириска, писатель как бы ищет средство залпом, одним махом, как жаждущий осушает сосуд с водой, приобщить нас к тем великим общечеловеческим ценностям, которые накопила история земли и которые делают человека человеком, позволяют людям, несмотря ни на что, продолжать свой род и украшать землю.

Герои произведения являются частью природы и живут по её законам. Хоть природа и жестока к людям, у них даже нет мысли уничтожить и разрушить матушку-природу. У народа этого племени такая вера, что они уверены, что после смерти проживут другую жизнь, даже лучше. Разум и духовный опыт позволяют человеку установить гармоничные взаимоотношения между ним и природой, активно используя и пополняя её богатства. Гармония взаимоотношений человека и природы, предполагающая и борьбу, исключает уничтожение. В человеческой душе заложено чувство бережного отношения ко всему живому на земле, к красоте лесов, рек и морей.

Что нарушает гармоничные отношения между человеком и природой?

(Виктор Астафьев «Царь-рыба», Валентин Распутин «Прощание с Матёрой»)

На протяжении 1972-1975 годов В.П.Астафьев писал «Царь-рыбу» - повествование в рассказах. В них раздумье о судьбах Сибири, о людях, о её природе, о характере их взаимоотношений, откладывающих печать как на нравственное обличие самого человека, так и на облик природы.

«Внутренняя тема этого произведения выходит далеко за рамки его локального пространства, да и времени, за рамки конкретных судеб его героев. За рассказами о тех или иных людях, за картинами жизни и быта, лирическими и публицистическими размышлениями автора, за всеми частными конфликтами в восприятии читателей исподволь возникают образы двух подлинно центральных героев повествования: Человека и Природы, осознаётся главный конфликт «царя природы» с самой природой».2

«Царь-рыба» Астафьева, кажется, не претендует на исторические параллели, тем более государственного масштаба. Но в целом повествование художественно ставит вопрос: что есть истинно современное сознание? Такое создание, которое позволило сегодня человеку с полным правом быть, а не слыть по привычке Человеком разумным...

2. Юрий Селезнев «Златая цепь» ,Москва, Современник, 1985год, с.262

«Право на такое бытие и поверяется художественно в «Царь-рыбе» преимущественно на вполне конкретном, «сибирском материале» взаимоотношений: человек – природа. При этом хотелось бы напомнить, что само понятие «природа» не столь уж отвлечено, как нам порою представляется: природа – это не только среда обитания вообще, но и одно из важнейших оснований исторического понятия: родная земля, Родина. «За землю русскую!» - извечный воинский призыв-клятва. В древнем литературном памятнике «Слово о погибели Русской земли» (памятник связан с нашествием монгольских орд) читаем: «О светло светлая и украсна украшена, земля Руськая! И многыми красотами удивлена еси: озеры многыми удивлена еси, реками и кладязьми... горами, крутыми холми, высокыми дубравами, чистыми польми, дивными зверьми, разноличными птицами, бесчисленными городы великыми...»

Борьба за свободу Родины была всегда борьбой и за её природные богатства, и в частности – за её дивную красоту...

Писатель-фронтовик, чей жизненный и художественный опыт не может выбросить из сознания опыт Великой Отечественной, - Виктор Астафьев, кажется, явно избегает в «Царь-рыбе» каких бы то ни было прямых «военных» параллелей, ассоциаций, намеков даже в художественном решении основного конфликта повествования. Но вот хотя бы эта «беглая» фраза: «Прощай, Манна! И прости нас! Мы истязали не только природу, но и себя, и не всегда без нужды...» Так – народ и природа – обе составные Родины на равных делили её невзгоды в Великой Отечественной».3

Но – «время войне и время миру»... Человек – «покоритель», человек – «завоеватель» природы... Почему – не радетель? Почему – не друг? С тех пор как человек осознал себя чем-то отличным от природы, он вступил с нею в долгий, вечный диалог-борьбу. До определенного момента это была со стороны человека борьба освободительная. Она возвышала его сознание, она формировала в нем определенные качества, в том числе и основы его мироотношения в целом. Но пришло время осознать и новое положение вещей, и это положение впервые с наибольшей полнотой нашло отражение в творчестве Пришвина. «Совершился исключительно важный, всемирно исторический... перелом в художественном видении самого отношения человека и природы. Пришвин, в частности, показал, и доказал художественно, что природа, взятая в её целом... в конечном счете и для человека; последовательное превращение природы в «средство» ведет к гибели самого человека», - справедливо писал на страницах «Литературной газеты» В.Кожинов.

Астафьев ставит в своем произведении вопросы более глубокие, чем призывы к бережному отношению к окружающей среде. Особенно интересен в этом смысле рассказ, давший название всей книге.

Глава «Царь-рыба» - напряженное и захватывающее повествование о рыбаке.

3. Юрий Селезнёв «Златая цепь» Современник, Москва, 1985, с.264

Всю свою жизнь Игнатьич ловил рыбу и умеет делать это как нельзя лучше. Ни одна рыба ни в одном месте реки, даже в самом удаленном и

необитаемом, не сможет уйти из его сетей. Он покорил реку. Здесь он царь, царь природы. И ведет он себя как царь: он аккуратен, все свои дела доводит до конца. Но как же он распоряжается богатством, вверенным ему? Игнатьич ловит рыбу. Но для чего она ему в таких больших количествах? Его семья достаточно обеспечена, чтобы прожить и прожить и без этой «наживы». Пойманную рыбу он не продает. А чтобы заниматься ловлей, ему приходится скрываться от рыбнадзора, ведь это занятие считается браконьерством. Что же движет им? И здесь мы видим нашего царя природы с другой стороны. Всеми его поступками руководит жадность. Кроме него, в поселке много хороших рыбаков, и между ними идет необъявленное соревнование. Если твои сети принесут больше рыбы, то ты лучший. И из-за этого эгоистического желания люди истребляют рыбу, а значит, постепенно губят природу, растрачивают то ценное, что есть на земле. Но зачем природе царь, не ценящий богатства, которым владеет? Неужели она покорится и не свергнет его? Тогда и появляется царь-рыба, царица рек, посланная для борьбы с царем при роды. Каждый рыбак мечтает поймать царь-рыбу, ведь это — знак свыше.

Поверье гласит: если поймаешь царь-рыбу, отпусти ее и никому не рассказывай о ней. Что же происходит с Игнатьичем при встрече с этой посланницей природы? В нем противоборствуют два чувства: с одной стороны, стремление овладеть царь-рыбой, чтобы потом весь поселок узнал о его мастерстве, с другой стороны, суеверный страх и желание отпустить рыбу. Но все же первое чувство побеждает: жадность берет верх над совестью. Игнатьич принимает решение во что бы то ни стало вытащить из воды рыбу и прослыть лучшим рыбаком во всей округе. Он смутно понимает, что одному ему не справиться, но он подавляет в себе мысли о том, что можно было бы позвать на помощь брата, ведь тогда придется разделить с ним и добычу, и славу. И жадность губит его. Игнатьич оказывается в воде один на один с «рыбиной».

Израненные царь природы и царица рек встречаются в равном бою со стихией. Теперь царь природы уже не управляет ситуацией, природа покоряет его, и постепенно он смиряется. Вдвоем с рыбой, прижавшись друг к другу и успокаиваясь от этого прикосновения, они ждут своей смерти. И Игнатьич просит: «Господи, отпусти эту рыбу!» Сам он этого сделать уже не в силах. Их судьбы теперь в руках у природы. Так, значит, не человек сотворяет природу, а природа властвует над человеком. Но природа не так беспощадна, она дает шанс человеку исправиться, она ждет покаяния. Игнатьич — умный человек, он понимает свою вину и искренне раскаивается в содеянном, но не только в этом: он вспоминает все свои прошлые поступки, анализирует прожитую жизнь. Это происшествие заставляет его вспомнить все давние грехи и подумать о том, как он будет жить дальше, если выживет здесь и сейчас.

Браконьерство – варварски жестокое, эгоистически потребительское отношение к природе – рождает такое же отношение и клюдям: не случайно один из героев» Царь-рыбы», Игнатьич, в напряженнейшей, коренным образом изменившей все его существо сцене схватки с гигантской «царь-рыбой» вспоминает вдруг о жизни, юной красоте своей племянницы, загубленной пьяным шофером – «сухопутным браконьером»... И тогда же вдруг осознает и свое – нравственное – браконьерство, поняв наконец свою непоправимую вину перед оскорбленной им давным-давно женщиной. «Бесследно никакое злодейство не проходит... Природа, она, брат, тоже женского рода!..»

Браконьерство в «Царь-рыбе» раскрывается как сознание именно завоевателя, человека, который, получив техническое превосходство над природой, перешел из состояния войны освободительной в войну грабительскую, угрожающую гибелью самому человеку. Сперва, конечно, гибелью нравственной. Астафьев находит подлинно потрясающие душу слова: вот, встретив существо, почитающее себя человеком, «...замер обреченно сохатый – так отвратительно, так страшно пахнущий зверь никого и ничего щадить не способен», ибо, как скажет возрожденный Игнатьич, «забылся в человеке человек»...

Современные ученые тоже давно уже бьют тревогу по тому поводу, предупреждая, что борьба с самой жизнью: «Не следует поднимать руку на Жизнь» (доктор географических наук И.Забелин).

Да, «в борьбе незримой, но упорной» против самой жизни «человек разумный» уже и сегодня достиг «значительных» успехов, впрочем достаточно зримых. Так, к примеру, он полностью успел уже уничтожить на Земле 270 видов млекопитающих и птиц; скорая гибель угрожает ещё тысяче видов животных... Бог с ними? Ну, хорошо, - а дальше? Если агрессивное сознание «завоевателя» будет развиваться по таким же законам, то уже в ближайшие десятилетия на земле «имеют шансы выжить лишь крысы, мыши, воробьи и бактерии...» - пишет доктор географических наук Д.Арманд.

Разделяет позицию В.Астафьева и В.Г.Распутин. В повести «Прощание с Матерой», написанной в 1976 году, мы видим разветвленную систему очеловеченных образов-символов: Матера – мать – земля; фантастический зверек, символизирующий природу, именуется Хозяином острова; избы отзываются на голос Хозяина каждая своим вздохом; листвень назван пастухом. В основе этой символики – формы народно-поэтического сознания, где олицетворяется окружающий мир, одушевляются силы и явления природы.

Основным символическим образом, как это подчеркнуто самим заглавием повести, является образ матери: матери земли и матери человеческой.

«Распутин заставляет читателя задуматься над соотношением созидательного и разрушительного начал в человеческой жизни. Первое начало включает в себя верность корням, привязанность к месту, где родился, постоянство, память в широком смысле слова. Иначе говоря, мать, матёрая, Матёра – важный для автора ряд образов-символов, олицетворяющих константное, созидающее, стабильно-охранительное начало жизни. Другое начало – испытующее, желание перемен, готовность к риску, поиск и жажда нового – можно условно назвать мужским, в частности сыновним; оно иногда приобретает разрушительный характер».4

У Распутина Матёра – название острова и села – не случайно. Матёра связана с такими родовыми понятиями, как мать, материк-земля, окруженная со всех сторон океаном; возникает и образ нашей планеты – Земли - как «малого острова» в Великом космическом океане. Земля в устном народном творчестве осмыслялась как всеобщий источник жизни, в том числе и человека. Представления о земле издревле тесно связаны с понятием рода и Родины, затем страны и государства.

Древнему острову триста с лишним лет. Не обошли Матёру бури века. Революция, гражданская война, коллективизация, Великая Отечественная война – ничто не миновало этот уголок земли. Обогащаясь новым опытом, стояла она века. И вот пришёл конец. Огни новой ГЭС, которую строят в этих местах, загорятся для других поселков, а на месте Матеры разольется море. Отцовские и дедовские святыни уйдут в забвение.

4. Русская словесность, 2004 год, №4

«Дети» - это та молодежь, которая так легко оставила на произвол судьбы деревню, деревню с историей в триста лет. Это и Андрей, и Петруха, и Клавка Стригунова. Как мы знаем, взгляды «отцов» резко отличаются от взглядов «детей», поэтому конфликт между ними вечен и неизбежен. И если в романе Тургенева «Отцы и дети» правда была на стороне «детей», на стороне нового поколения, которое стремилось искоренить морально разлагающееся дворянство, то в повести «Прощание с Матерой» ситуация совершенно противоположная: молодость губит то единственное, что делает возможным сохранение жизни на земле (обычаи, традиции, национальные корни).

Вновь перед нами «старинные старухи» с типичными русскими именами и фамилиями: Дарья Васильевна Пинигина, Катерина Зотова, Настасья Карпова, Сима. Среди имен эпизодических персонажей выделяется имя еще одной старухи – Аксиньи (быть может, дань уважения героине «Тихого Дона»), Наиболее колоритному персонажу, похожему на лешего, дано полусимволическое имя Богодул. У всех героев за плечами трудовая жизнь, прожитая ими по совести, в дружбе и взаимопомощи. «Греть и греться» – эти слова старухи Симы в разных вариантах повторяют все любимые герои писателя.

В повесть включен ряд эпизодов, поэтизирующих общую жизнь миром. Один из смысловых центров повести – сцена сенокоса в одиннадцатой главе. Распутин подчеркивает, что главное для людей не сама работа, а благостное ощущение жизни, удовольствие от единства друг с другом, с природой. Очень точно подметил отличие жизни материнцев от суетной деятельности строителей ГЭС внук бабки Дарьи Андрей: «Они там живут только для работы, а вы здесь вроде как наоборот, вроде как работаете для жизни». Работа для любимых персонажей писателя не самоцель, а участие в продолжении семейного рода и – шире – всего человеческого племени. Вот почему не умел беречься, а работал на износ отец Дарьи, вот почему и сама Дарья, ощущая за собой строй поколений предков, «строй, которому нет конца», не может смириться, что их могилы уйдут под воду – и она окажется одна: порвется цепь времен.

Именно поэтому для Дарьи и других старух дом не только место для жилья и вещи – не только вещи. Это одушевленная предками часть их жизни. Дважды расскажет Распутин, как прощаются с домом, с вещами сначала Настасья, а потом Дарья. Двадцатая глава повести, в которой Дарья через силу белит свой уже обреченный назавтра на сжигание дом, украшает его пихтой, – точное отражение христианских обрядов соборования (когда перед смертью наступает духовное облегчение и примирение с неизбежностью), обмывания покойника, отпевания и погребения.

«Все, что живет на свете, имеет один смысл – смысл службы». Именно эта мысль, вложенная писателем в монолог загадочного зверька, символизирующего хозяина острова, руководит поведением старух и Богодула. Все они осознают себя ответственными перед ушедшими за продолжение жизни. Земля, по их мнению, дана человеку «на подержание»: ее надо беречь, сохранить для потомков.

Размышления о продолжении рода и своей ответственности за него перемешиваются у Дарьи с тревогой о «полной правде», о необходимости

памяти, сохранения ответственности у потомков – тревогой, сопряженной с

трагическим осознанием эпохи.

В многочисленных внутренних монологах Дарьи писатель вновь и вновь говорит о необходимости каждому человеку «самому докапываться до истины», жить работой совести. Сильнее всего и автора, и его стариков и старух тревожит желание все большей части людей «жить не оглядываясь»,

«облегченно», нестись по течению жизни. «Пуп не надрываете, а душу

потратили», – бросает в сердцах Дарья своему внуку. Она не против машин,

облегчающих труд людям. Но неприемлемо для мудрой крестьянки, чтобы

человек, обретший благодаря технике огромную силу, искоренял жизнь,

бездумно подрубал сук, на котором сидит. «Человек – царь природы», –

убеждает бабушку Андрей. «Вот-вот, царь. Поцарюет, поцарюет, да загорюет», – ответствует старуха. Только в единстве друг с другом, с природой, со всем Космосом может смертный человек победить смерть, если не индивидуальную, то родовую.

Космос, природа – полноценные действующие лица повестей В.Распутина. В «Прощании с Матерой» тихое утро, свет и радость, звезды, Ангара, ласковый дождь являют собой светлую часть жизни, благодать, дают перспективу развития. Но они же в тон мрачным мыслям стариков и старух, вызванным трагическими событиями повести, создают атмосферу тревоги, неблагополучия.

Драматическое противоречие, сгущенное до символической картины, возникает уже на первых страницах «Прощания с Матерой». Согласию, покою и миру, прекрасной полнокровной жизни, которой дышит Матера противостоит запустение, оголение, истечение. Стонут избы, сквозит ветер, хлопают ворота. «Темь пала» на Матеру, утверждает писатель, многократными повторами этого словосочетания вызывая ассоциации с древнерусскими текстами и с Апокалипсисом. Именно здесь появляется эпизод пожара, а перед этим событием «звезды срываются с неба».

Носителям народных нравственных ценностей писатель противопоставляет современных «обсевков», нарисованных в весьма жесткой манере.

Антиподы «старинных старух» показаны в «Прощании с Матерой» совсем иронично и зло. Сорокалетний сын Катерины, болтун и пьяница Никита Зотов, за свой принцип «лишь бы прожить сегодняшний день» лишен народным мнением своего имени – превращен в Петруху. Пределом его падения является даже не сожжение родного дома, но издевательство над матерью.

Исключительно злом, беспамятством и бесстыдством утверждают себя в жизни «официальные лица». Писатель снабжает их не только «говорящими» фамилиями, но и емкими символическими характеристиками: Воронцов – турист (беззаботно шагающий по земле), Жук – цыган (то есть человек без родины, без корней, перекати-поле).

В финале повести две стороны сталкиваются. Автор не оставляет сомнений в том, за кем правда. Заблудились в тумане (символика этого пейзажа очевидна) Воронцов, Павел и Петруха. Даже Воронцов «затих», «сидит с опущенной головой, бессмысленно глядя перед собой». Все, что остается им делать, – подобно детям, звать мать. Характерно, что делает это именно Петруха: «Ма-а-ать! Тетка Дарья-а-а! Эй, Матера-а!» Впрочем, делает, по словам писателя, «глухо и безнадежно». И, прокричав, вновь засыпает. Уже ничто не может разбудить его. «Стало совсем тихо. Кругом были только вода и туман и ничего, кроме воды и тумана». А материнские старухи в это время, в последний раз объединившись друг с другом и маленьким Колюней, в глазах которого «недетское, горькое и кроткое понимание», возносятся на небеса, равно принадлежа и живым, и мертвым.

Этот трагический финал просветлен предварявшим его рассказом о царском листвене – символом неувядаемости жизни. Пожегщикам так и не удалось ни сжечь, ни спилить стойкое дерево, держащее по преданию, на себе весь остров, всю Матеру.

У древних славян существовало поверье «о древе как элементе приобщения к миру предков, как опосредованном звене перевоплощения душ». Из основ этих языческих представлений возникает мотив непрерывающейся связи между поколениями. Гармония стихийных природных сил и человека трактуется Распутиным как непрерывное условие сохранения жизни вообще.

Мифологичен и образ Хозяина. В раскрытии философско-этического смысла произведения ему отведена одна из важнейших ролей – охрана и защита острова Матеры. Распутин соотносит образ Хозяина Матеры с фольклорным образом домового – «рачительного Хозяина этого дома, в котором живет, принимает деятельное участие в жизни обитающей в нем семьи».

Хозяин выполняет ту же социальную функцию, которая закреплена в народных быличках за домовым. Ему доступен любой уголок острова. Это добрый дух Матёры. Он вездесущ, так как охрану ведет неустанно.

Известно, что домовой не только стережет материальное богатство семьи, но и оберегает её от злых духов. В жанрах несказочной прозы домовой является хозяином дома в широком смысле: прежде чем уехать из дома и жить на новом месте, надо спросить разрешение у домового. А иначе людям от него не будет покоя.

Хозяин в повести «Прощание с Матерой» на первый взгляд нейтрален по отношению к людским делам, но это только кажущееся невмешательство. Он появляется в драматические моменты развития действия, когда возрастает чувство тревоги за жизнь людей и самого острова. Матёра – его дом, родина. Пока жив Хозяин – жив и остров.

Трагизм повести Распутина состоит в том, что Хозяин Матеры никому уже не может ни помочь, ни помешать. Перед жестокой разрушительной силой человека он потерялся и поэтому лишь наблюдает. Его реакция на происходящее та же, что и у Дарьи,- боль, жалость, тревога. Лишь иногда он решается предсказать ближайшее будущее, зная, что скоро загорится изба Петрухи, что Богодул живет, как и он, последнее лето.

«Истоки образа распутинского Хозяина восходят и к древним сказкам. В сюжетостроении произведения сохраняется сказочный прием - троекратность совершаемых им поступков. Хозяин выходит из своей норы трижды, когда усидеть уже невозможно: первый раз после того, как разорили кладбище, во второй – когда Петруха поднес спичку к собственной избе, в третий – перед затоплением. Метание хозяина, прикосновение перед пожаром к теплым бревнам петрухинского дома, обреченного на сожжение, сопутствие Дарье, прощальный вой – это плач о заблудших людях, в представлении не только главной героини, но и самого автора. Он словно хочет остановить людей, занесших руку над самым святым – родным домом, родиной, материнским началом».5

Итог плачевен... С карты Сибири исчезло целое селение, а вместе с ним – традиции и обычаи, которые на протяжении столетий формировали душу человека, его неповторимый характер.

Что же теперь будет с Павлом, который мечется между деревней и поселком, между и материком, между нравственным долгом и мелочной суетой и так и остается в финале повести в лодке посреди Ангары, не пристав ни к одному из берегов? Что будет с тем гармоничным миром, который для каждого человека становится святым местом на земле? Что будет с Россией? Надежду на то, что Россия всё-таки не утратит своих корней, Распутин связывает с бабкой Дарьей. Она несет в себе те же духовные ценности, которые утрачиваются с надвигающейся городской цивилизаций: память, верность роду, преданность своей земле. Берегла она Матеру, доставшуюся ей от предков, и хотела передать в руки потомков. Но приходит последняя для Матеры весна, и передавать родную землю некому.

5.Русская словесность, 2004 год, №4

К чему приводит нарушение гармонии?

(Валентин Распутин «Пожар»)

Повесть Валентина Распутина «Пожар», впервые опубликованная в журнале «Наш современник», №7 за 1985 год, не случайно уводит нас к более раннему произведению - «Прощанию с Матёрой». Автор и сам подчеркивает эту преемственность: в «Пожаре» мы встречаем наживающуюся на беде Клавку Стригунову – она и на Матёре была такой же, и первой бежала с острова; почти немой, наделённый богатырской силой дядя Миша Хампо удивительно напоминает старого Богодула; да и сама Сосновка, в которой происходит действие, - тот самый новый посёлок, в который переезжали жители Матёры. Словно спустя десять лет писатель решил посмотреть: что же сталось с героями былой его повести, каковы они, как повлиял на них перемена условий жизни, рода занятий, окружения.

Пусть об этом скажет сам Валентин Распутин, тем более что вопрос, в своё время заданный ему, так и звучал: «Как создавалась эта повесть? Как вы нашли своего героя – Ивана Петровича?»

«Здесь прежде всего надо вспомнить повесть «Прощание с Матёрой», - отвечает писатель. – Я сам из «утопленников» – так у нас на Ангаре назывались те, чьи деревни от строительства гигантских плотин ушли под воду... Не миновала этой судьбы и моя родная деревня Аталанка, которой, как и Матёре, пришлось переселяться и искать с затоплением пашни иных занятий. А занятия эти были – рубить лес... С изменением занятий изменились нравы, а с изменением нравов – все тревожней за человека... Как нашел героя повести? Его и искать не пришлось, это мой сосед по деревне Иван Егорович Слободчиков. Когда-то, в рассказе «Уроки французского», я упоминал его, - там это шофёр, как оно и было в действительности... И случай с пожаром невыдуманный. Он тоже был. Только не в моём посёлке, а в соседнем, леспромхозовском».

Сюжет повести, как всегда у Распутина, прост: в поселке Сосновка на берегу Ангары горят орсовские склады. Люди пытаются хоть что-то спасти от огня. Кто эти люди, как они ведут себя в этой ситуации, почему они совершают тот или иной поступок? Писателя интересует именно это, т. е. человек и все, что с ним происходит, - а это не может не волновать и всех нас. Ведь с человеком что-то творится, если душа его не находит покоя, мечется, болит, стонет. Что же с ним происходит, и кто тому виною, и каковы причины? Все эти вопросы словно витают над пропахшей дымом пожара Сосновкой, требуя ответа.

Иван Петрович услышал крики: «Пожар! Склады горят!» И не случайно почудилось шофёру, «будто крики идут из него», - душа тоже горела. Так и пройдут они через всю повесть – два пожара, связанные один с другим внутренней логикой.

Почему мы такие? – задаётся вопросом писатель. - Почему человек, имеющий высокий потенциал, думающий не только о себе, но и о людях, о будущем, стал мешать? В одиннадцатой главе, почти композиционном центре повести, Распутин, словно соединившись с героем, высказывает всё, что наболело, что не даёт покоя и чему он посвятил многие публицистические статьи. Эти размышления героя о душе, совести и правде, этот апогей его внутреннего пожара и есть та нравственная призма, сквозь которую мы видим происходящее в Сосновке, и с Егоровым.

В финальной главе повести, где мы видим героя наедине с природой, отчётливо звучит мысль, что «никакая земля не бывает безродной», что это зависит от человека, от того, каков он. Всё дальше и дальше уходя из охваченного послепожарной суетой и возбужденностью поселка, наблюдая гору, лес, залив, небо, Егоров чувствует, как «легко, освобождённо и ровно шагается ему, будто вынесло его, наконец, на верную дорогу». Вернётся ли он? Уйдёт ли навсегда из Сосновки?

Этими вопросами заканчивается повесть, похожая на болевой вопрос, который задаёт сама жизнь. Кроме нас, никто на него не ответит. Время идёт, земля ждёт, её суд приближается...

Центральный персонаж повести – шофер Иван Петрович Егоров. Но главным героем можно назвать саму действительность: и многострадальную землю, на которой стоит Сосновка, и бестолковую, временную, а потому изначально обреченную Сосновку, и самого Егорова как неотъемлемую часть этого посёлка, этой земли – тоже страдающего, сомневающегося, ищущего ответ.

Он устал от неверия, он понял вдруг, что ничего не сможет изменить: видит, что все идёт не так, что рушатся основы, и не может спасти, поддержать. Больше двадцати лет прошло с тех пор, как приехал Егоров сюда, в Сосновку, из родной своей затопленной Егоровки которую вспоминает теперь каждый день. За эти годы на его глазах, как никогда ранее, развивалось пьянство, почти распались былые общинные связи, люди стали словно чужими друг другу, озлобились. Пытался Иван Петрович противостоять этому – сам едва жизни не лишился. И вот подал заявление об уходе с работы, решил уехать из этих мест, чтоб не травить душу, не омрачать ежедневным огорчением оставшиеся годы.

Огонь мог перекинуться на избы и выжечь посёлок; об этом в первую очередь подумал Егоров, бросившись к складам. Но в других головах были и другие мысли. Скажи кто о них Ивану Петровичу полтора десятка лет назад – не поверил бы. Не уложилось бы в его сознании, что люди на беде могут нажиться, не боясь потерять себя, своё лицо. Он и сейчас не хотел в это верить. Но уже – мог. Потому что всё к этому шло. Сама Сосновка, ничем уже не похожая на старую Егоровку, располагала к тому.

Продовольственный склад горел вовсю, «сбежался едва не весь поселок, но не нашлось, похоже, пока никого, кто сумел бы организовать его в одну разумную твёрдую силу, способную остановить огонь». Словно бы и впрямь совсем никому ничего не надо. Иван Петрович, да его приятель ещё по Егоровке Афоня Бронников, да тракторист Семён Кольцов – вот и все почти, кто прибежал тушить. Остальные – как бы тушить, а больше помогали именно пожару, ибо тоже разрушали, находя в этом свое удовольствие и свою корысть.

Внутренний, никому из окружающих не видимый пожар в душе героя пострашнее того, который уничтожает склады. Одежду, продукты, драгоценности, прочие товары можно затем восполнить, воспроизвести, но вряд ли когда-либо оживут угасшие надежды, начнут вновь плодоносить с такой же щедростью выжженные поля былой доброты и справедливости.

Иван Петрович чувствует в себе страшное разорение потому, что не смог реализовать данную ему созидательную энергию, - в ней, вопреки логике, не было потребности, она наталкивалась на глухую стену, оказывавшуюся её принимать. Поэтому и одолевает его разрушительный раздор с самим собой, что душа возжаждала определённости, а он не смог ей ответить, что для него теперь – правда, что – совесть, ибо и сам он, помимо своей воли выдернутый, вырванный с корнем из микромира Егоровки.

Пока Иван Петрович и Афоня пытались спасти муку, крупу, масло, архаровцы первым делом набросились на водку. Кто-то пробежал в новых валенках, взятых на складе, кто-то натягивал на себя новую одежду; Клавка Стригунова ворует драгоценности.

«Что ж это делается-то, Иван?! Что делается?! Всё тащат!» – в испуге восклицает жена Егорова, Алёна, не понимающая, как вместе с пожаром могут дотла сгорать и такие человеческие качества, как порядочность, совесть, честность. И если б только архаровцы волокли всё, что на глаза попадётся, но ведь и свои, сосновские, тоже: «Старуха, за которой ничего похожего никогда не водилось, подбирала выброшенные со двора бутылки – и, уж конечно не пустые»; однорукий Савелий таскал мешки с мукой прямиком в собственную баню.

Что ж это делается? Мы почему такие-то? - вслед за Алёной мог бы воскликнуть, если б умел говорить, дядя Миша Хампо. Он словно перешёл в «Пожар» из «Прощания с Матёрой», - там его звали Богодулом. Не зря автор подчёркивает это, называя старика «духом егоровским». Он так же, как и Богодул, почти не говорил, был так же бескомпромиссен и предельно честен. Он считался прирождённым сторожем – не потому, что любил работу, а просто «так он выкроился, такой из сотни сотен уставов, недоступных его голове, вынес первый устав: чужого не трожь». Увы, даже дяде Мише, который как самую большую беду воспринимал воровство, пришлось смириться: сторожил он один, а тащили почти все. В поединке с архаровцами дядя Миша удушил одного из них, Соню, но и сам был убит колотушкой.

Алёна, жена Ивана Петровича, по сути, единственный в повести женский образ. В этой женщине воплощено то лучшее, с исчезновением чего мир теряет свою прочность. Умение прожить жизнь в ладу с собой, видя её смысл в работе, в семье, в заботе о близких. На протяжении всей повести мы ни разу не застанем Алёну размышляющей о чём-то высоком, - она не говорит, а делает, и так получается, что малое её, привычное дело всё же значимей самых красивых речей.

Образ Алёны – один из второстепенных образов «Пожара», и это действительно так, особенно если учесть, что в большей части повестей Распутина именно женщины – главные героини. Но и в «Пожаре» героине отводится целая глава, содержащая своего рода мини-свод философских воззрений прозаика на предмет исследования.

«По мнению Распутина, разобщены человеческие души не способны, не властны спасти свой мир от «пожара», какими бы нравственными и социальными идеями они лично не руководствовались. Гибнет одинокая душа, потерявшая опору, и тогда, когда защищает всеобщее добро (дядя Миша Хампо), и тогда, когда расхищает и грабит его (архаровец Соня). Да и лежат они «на истоптанном снегу в обнимку», и хоронить «отстрадавшегося егоровского мужика и потерявшего имя безвестного горемыку» будут в один день. Но не в примирении правого и виноватого говорит столь трагически сложный конец. Соединило нравственно противоположные души бессилие отстоять и защитить себя, бессилие как следствие утраты связи с высшей, общей духовной силой – единственной опорой и поддержкой каждой человеческой души».6 Спасение и для отдельного человека, и для всего мира автор видит в обретении каждым утраченного чувства причастности к духу – к вечной, всеобщей нравственной истине жизни. Понятие духа, духовности как нравственной опоры и фундамента жизни в повести Распутина мнение абстрактной расплывчатости и отвлеченности. Духовностью, по мнению писателя, обладает личность, наделенная абсолютным слухом всеобщего, всечеловеческого, что и составляет существо жизни на Земле. А её, духовности, составляющие конкретны, просты и первичны: чувство долга в себе и вокруг себя, чувство семьи, близкой и родной по крови, и дальней в союзе с людьми, «с кем правишь праздники и будни», чувство работы, с которой сросся душой, и чувство отечества, земли, на которой стоит твой дом. Тогда человек «возносится в какую-то иную высь, где нет никакой бухгалтерии, а есть лишь движение, ритм, празднество», и «весь превращается в ответ на чей-то стремительный зов, душа его выструнивается и начинает раскрыто и вольно звучать».

6. Нева, 1986 год, №5

«...Новый, относительно молодой поселок в тайге, в который когда-то переселили людей с подлежащей затоплению «территории». Вот здесь-то уж действительно земля, родная земля – волею тех же «посредников», которые жгли Матеру, - обращается территорией: вчерашнее хлебопашцы, охотники, рыбаки становятся лесозаготовителями; лес, тайга вырубается безжалостно и бесхозяйственно – уничтожается. «...Если прежде брали только деловую древесину, только сосну и лиственницу (было время – травили березу и осину ядохимикатами, чтоб не засоряли леса), то теперь вычищали под

гребенку. И техника пошла такая, что никакого подроста после себя не оставит. Тот же самосвал, чтобы подобраться к кубатуристой лесине, вытопчет и выдавит вокруг все подчистую». На «деловую древесину» доведен жесткий план, за невыполнение которого – по головке не погладят. Есть, конечно, план и на лесовосстановительные работы, но ни достаточных фондов, ни людей, ни – главное – надлежащего рвения со стороны «посредников» к его выполнению не наблюдается: заготовляемая древесина реальна и осязаема, выражена в «кубиках», за которые начисляются не менее реальные рубли; лесопосадки на местах вырубки трудно поддаются учету, а этот учет, отчетность ещё труднее – контролю...».7

«- План, говоришь?»- в порыве безутешного отчаяния взрывается герой повести, Иван Петрович – «План?! Да лучше б мы без него жили!.. Лучше б мы другой план завели – не на одни только кубометры, а и на души! Чтоб учитывалось, сколько душ потеряю, к черту-дьяволу перешло, и сколько осталось!..»

Да и сам поселок, «неуютный и неопрятный, и не городского и не деревенского, а бивуачного типа», - можно ли его назвать родным жильем, отчим кровом, где люди, пуская корни навсегда, надлежащим образом и обустраиваются, приспосабливая её под свои житейские нужды и приукрашивая в соответствии со своими понятиями красоты? «Голо, вызывающе открыто, слепо и стыло стоял поселок: редко в каком палисаднике теплили душу и глаз березка или рябинка. Те же самые люди, которые в своих старых деревнях... и жизни не могли представить себе без зелени под окнами, здесь и палисадники не выставляли. И улица ревела и смотрела в стекла без всякой запинки».

Иван Петрович, «перебирая жизнь во всем её распахе и обороте», приходит и к другому, не менее бесспорному заключению: «Чтобы человеку чувствовать себя в жизни сносно, нужно быть дома. Вот: дома. Поперед всего – дома, а не на постое, в себе, в своем собственном внутреннем хозяйстве, где все имеет определенное, издавна заведенное место и службу. Затем дома – в избе, на квартире, откуда с одной стороны уходишь на работу и с другой – в себя. И дома – на родной земле».

7. И.И.Котенко «Валентин Распутин. Очерк творчества», Москва, Современник, 1988, с.125

Как восстановить утраченную гармонию?

(Валентин Распутин «Век живи – век люби»)

Надежды свои связывает В.Распутин с теми, кто приходит на смену отцам. «Из подростков созидаются поколения» - эта мысль-вывод, венчающая роман Ф.М.Достоевского «Подросток», могла бы стать эпиграфом рассказа «Век живи – век люби» (1981) – всего лишь об одном дне из жизни подростка Сани, дне обычном, но чрезвычайном: «В такой день на земле или на небе происходит что-то особенное». Что-то особенное происходит, конечно, прежде всего в самой душе пятнадцатилетнего парня: впечатление этого, сияющего полнотой красоты и величия, дня, казалось бы, на всю жизнь могли стать несмещаемым центром нравственного угла зрения на мир в его сокровенной сути, явленной вдруг открывшейся навстречу этому миру душе подростка.

Добролюбие - вот что привлекает в героях распутинских рассказов, в которых ищет и находит свое место гармония, какое-то неистребимое стремление к ладу с собою, с людьми, с природой. Может быть, это происходит и потому еще, что энергия доброты, излучаемая взрослыми, не только воспринимается, но и развивается затем детьми (впрочем, так же, как и энергия отторжения). В рассказе "Век живи - век люби", 15-летний Саня является носителем такого изначального заряда, уже требующего своей реализации, как и сам герой, стремящийся к самоутверждению. Век люби, ибо в ней, в любви, вся сила, держащая этот свет, не дающая ему пропасть; в ней вся сущность человека - может, для того он и явлен миру, чтобы облагородить, согреть его своею любовью. Иначе зачем человек в прекрасном мире - не для себя же только одного рожден он на свет?

С тех пор как Саня осознал, что возможна "самостоятельность" ("самому стоять на ногах в жизни, без подпорок и подсказок"), он загорелся желанием ощутить, что же это такое. И ему повезло: так случилось, что когда он приехал к бабушке в деревню, самой бабушке надо было срочно перебираться к заболевшей дочери. Саня остался в хозяйстве один. И первое же открытие, какое он сделал, - "в своей собственной жизни он выдвинулся поперед всего, что окружало его и с чем он прежде постоянно вынужден был находиться рядом". Он с удовольствием делал неприятную ранее работу, готовил для себя обед, и эти бытовые мелочи позволяли ему чувствовать себя независимым, именно самостоятельным, взрослым человеком. Многое открывалось ему впервые, приобретая особый, значительный смысл. Но самое важное, что он открывал себя.

Много народу ехало в тот день за ягодой - какое-то "недружелюбное многолюдье" царило на площадке, где притормаживал поезд (сначала надо было ехать по железной дороге, а затем уже пешком, до заветных болот и опушек). Описывая эту, по слову Митяя, орду, Распутин дает понять, что нелегко теперь живется тайге - вытоптанной, изломанной. Особенно - вблизи от поселений: больше половины страждущих как раз на первой остановке и выскочили. Но не таков Митяй, чтоб со всеми вместе, как будто он и не таежник вовсе. Многое сокрыто в характере этого странного неразговорчивого человека, он бывает хмурым, раздосадованным, задумчивым – но злым. Еще в поезде Митяй преобразился, голос его зазвенел - он был уже в ожидании встречи. Правда, и его и Саню несколько насторожило появление третьего, дяди Володи (хотя Митяй-то знал о том, что они пойдут втроем): слишком уж не вписывалось что-то в нем в ту начинающуюся мелодию, которая, казалось, вот-вот должна зазвучать.

В этом рассказе, как ни в каком другом у Распутина, природа живет самостоятельно, независимо, вольно и в то же время - предвосхищая или поясняя происходящее с человеком. С первых же минут Саня отмечает, что "тайга стояла тихая и смурная; уже и проснувшись, вступив в день, она, казалось, безвольно дремала в ожидании каких-то перемен". И из неба словно вынули плоть, и солнце не показывалось; что-то, вероятно, должно произойти - как и с теми, кто видит это. И произойдет. А пока...

Пока деловитый Митяй, брюзжащий, чем-то недовольный дядя Володя и не верящий своим глазам Саня только входят в тайгу. У каждого свое восприятие, свой взгляд. И кажется, какое им дело - вековым деревьям, безмолвным кустам, тихой траве - до этой троицы, забредшем па два дня с ночевкой по своим человечьим делам? Но растительный мир крепкими невидимыми нитями соединен с человеком, с его миром, и изменения в одном тут же сказываются па состоянии другого. Только па первый взгляд может показаться случайным разговор между Митяем и дядей Володей, когда они вышли к участку тайги, зацепленному смерчем, - деревья, как подрезанные, лежали навалку. На угрюмое замечание дяди Володи, что так и убить кого-нибудь могло, Митяй отвечает:

А новичков-то и хлещет. Их-то, главно, и караулит. Из-за их-то и происходит. Ишь, сколь тайги из-за одного такого погубило.

Из-за кого? - вскинулся дядя Володя. - Что ты мелешь?!

Откуль я знаю, из-за кого. Я тут не был.

Так появляется в рассказе этот мотив - греха и наказания; причем наказывают силы природы, от которых не скрыть содеянного. Наверное, не все чисто на душе у дяди Володи, так резко отреагировавшего на Митяево "из-за одного такого"; вступая в царство тайги, все трое понимают, что тут есть и особые какие-то законы, правила, - и каждый в меру своего представления о них соответственно себя ведет. У Сани представления эти, как и бывает в отрочестве, не сформированы ясно; он - в поисках.

«И поиски эти, как почти у всех распутинских главных героев, прежде всего философские, направленные в сторону таких понятий, как смысл жизни, чувства человека, отношения между человеком и природой. "Не может быть, - не однажды размышлял Саня, - чтобы человек вступал в каждый свой новый день вслепую, не зная, что с ним произойдет, и проживая его лишь по решению своей собственной воли, каждую минуту выбирающей, что делать и куда пойти. Не похоже это на человека. Не существует ли в нем вся жизнь от начала и до конца изначально, и не существует ли в нем память, которая и помогает ему вспомнить, что делать?.. Всякая жизнь - это воспоминание вложенного в человека от рождения пути. Иначе какой смысл пускать его в мир?"»8

Далеко не наивные подростковые мысли. Вспомните, как мучили они старуху Дарью в "Матёре", как пыталась найти на них ответ умирающая Анна, как не смогла дойти до сути Настена, которой они тоже приходили в голову. Человек столь закончен в своих формах и способностях, что просто не верится, что его может сорвать, как перекати-поле. "Не может быть! К чему тогда эти долгие и замечательные старания в нем? Столько сделать внутри и оставить его без пути?"

8. Иван Панкеев «Валентин Распутин» (По страницам произведений), Москва, Просвещение, 1990 год

Это Санино "Не может быть!" очень важно - еще ничем не доказанное, не обоснованное, не подкрепленное, оно уже существует в его сознании, как противовес хаосу и разладу. Ибо первична все-таки гармония. Неумение сохранить се, леность или бессилие - к чему теперь гадать, что именно, - позволили ей отступить перед хаосом, а не она из него возникла. Древние воспринимали космос как гармонию. И сейчас, когда это понятие приобрело объемный смысл, Санино "Не может быть!", обращенное к человеку, почерпнуто из той же общекосмической гармонии. Словно в благодарность за понимание сверхидеи (хотя бы на уровне вопроса) природа и предоставляет Сане возможность если еще не единения с нею, то приближения к единению. Это - такое взаимное доверие, какому не бывать в случае с дядей Володей. Не случайно, как только Саня "открылся для всего, для всего, что было вокруг", так и низина, заросшая голубичником, и само небо, и звуки - "все это вливалось, входило, вносилось нароком и ненароком в забывшегося в сладкой истоме парня, все это искало в нем объединяюще-продолжительного - в иную, не человеческую меру - участия и правильного расположения..."

Природа подталкивает его к новым размышлениям-воспоминаниям: нет, не его воспоминаниям, а чьим-то, всколыхнувшимся и возродившимся в нем - в пальцах, собирающих дымчато-синие плоды, обласкивающих каждую ягоду, в не произносимых дотоле словах, в подспудном восторге и чувстве вины одновременно. Его обращение к голубике и по форме своей, и по содержанию уходит корнями в древнюю культуру, в родной язык. И оно невозможно на людях, в толпе, при чужих. Оно - акт единения, позволяющего открыться родному, близкому. "Не обижайся, - наговаривал он, - что я возьму тебя... я возьму тебя, чтоб ты не пропала напрасно, чтоб" не упала на землю и не сгнила, никому не дав пользы. И если я тебя не возьму, если ты не успеешь упасть на землю и сгнить, все равно тебя склюет птица или оберет зверь, - так чем же хуже, если сейчас соберу тебя я? Я сберегу тебя... и зимой маленькая девочка Катя, которая часто болеет... она очень любит голубицу, любит тебя, ты очень помогаешь этой девочке. Когда мы приедем домой, ты увидишь ее и поймешь, как ты нужна ей... не обижайся, пожалуйста".

Обращение, доступное только женщинам и детям. Лучшее, что есть в душе, изливается на окружающее, словно оживляя, очеловечивая его, поднимая до равенства. И тогда природа тоже признает тебя равным, помогает тебе и мстит твоим обидчикам, предостерегает и разделяет твои горести. Никогда в жизни Саня не видел такого густоилодья, к какому привел их Митяй. Никогда не испытывал ранее он такого удивления и восторга - разве только в беспамятном детстве, которое запомнило все не головой, а телом, клетками и когда-нибудь вернет эту особую память. Но то было давно и без его участия. А тут именно ему, пришедшему на эту встречу одному ему открывалось, показывалось нечто тайное. И даже сама наступившая ночь тоже "точно взялась показать ему один из своих могучих пределов", - такие ночи не бывают напрасно; герой уже ждет чего-то глобального, могущего враз изменить его, все его существо, восприимчивое к неведомому, готовое к новой встрече, новой тайне, откровению. "Нетерпение становилось все сильней - и ближе, значит, было исполнение, точно что-то, невидимое и всесильное, склонилось и рассматривает, он ли это. Нет, не рассматривает... улавливает все его чувства, всю исходящую из него молчаливую тайную жизнь и по ней определяет, есть ли в нем и достаточно ли того, что есть, для какого-то исполнения".

Вот он - духовный внук Анны и Дарьи, словно передавших ему умение видеть и слышать отринутое другими и потому другим недоступное. Не фантастика, не ночное нагнетание переутомленной от дневных впечатлений психики подростка явлено нам, но тот уровень нравственного, непосредственного общения человека со всеми земными структурами, входящими в структуры космические, который многими, увы, утерян или занижен до пошлости. Кульминацию этого общения Распутин не зря передает, используя образ дыхания - самого необходимого для жизни всего сущего. Герой помимо своей волн переходит на миг в иные сферы, и они в свою очередь заполняют его: "Дважды на Саню дохнуло звучанием исполински-глубокой, затаенной тоски, и почудилось ему, что невольно он отшатнулся и подался вослед этому возвеченному, невесть как донесшемуся зову - отшатнулся и тут же подался, вослед, словно что-то вошло в него к что-то из него вышло, но вошло и вышло, чтобы, поменявшись местами, сообщаться затем без помехи. На несколько мгновений Саня потерял себя, не понимая и боясь понять, что про изошло; приятное тепло сплошной мягкой волной разлилось по всему его телу, напряжение и ожидание исчезли вовсе, и с ощущением какой-то особенной полноты и конечной исполненности он поднялся и перешел в шалаш". Этот законченный психологический этюд высочайшего уровня, созданный прозаиком-реалистом, с благодарностью принял бы и умный писатель-фантаст, и ученый-физиолог, и психолог, - ибо явлено редкое человеческое состояние, и не просто явлено, но философски осмыслено, точно и детально зафиксировано.

День вхождения в новый мир; ночь познания мира Саней и Сани - миром; второй день, освещенный уже промелькнувшими зарницами познания и истины, - неумолимое крещендо не только звуков, но и красок, близящийся апофеоз, за которым уже чувствуется какое-то опустошение.

Первое, что увидел разбуженный Митяем юноша, было Солнце - во все огромное небо. Ушли и ночные страхи, и дождь, и беспросветная тьма. Природа (не только, конечно, лес, гора, река, но Природа - как единство всею сущего на Планете, как Праматерь) продолжала являть свое многообразие, наполняя специально для этого дня подготовленную, очищенную душу молодого человека. Потому "Саня и ступал как-то необыкновенно легко и высоко, словно приходилось затрачивать усилия не для того, чтобы ступать, а чтобы удержаться на земле и не взлететь". Он жаждет "вместить в себя все сияние и все движение мира", и это чувство - не потребления, а именно приятия - доминирует в нем, возвышая над, тем городским Саней, каким был он еще месяц назад. Для себя юноша неизъяснимость этого всеславного дня тем и поясняет, что все происходящее с ним происходит на прямом контакте, минуя рациональные сферы сознания; такой день не поддается "умственному извлечению из себя. Его возможно лишь чувствовать, угадывать, внимать... "

Начавшись яркими красками взошедшего Солнца, лучший Санин день и заканчивается светлым утверждением величия и красоты: "Гулко и отрывисто застучало у Сани в сердце: пусть, пусть что угодно - он это видел!"

Но уже наступил вечер. Покинув тайгу, все трое попали словно в другое биополе, меньшего накала, большей приближенности к быту. И именно тут, у железной дороги, узнаем мы странную подробность, которая из подробности вырастает в безнравственный поступок: обозленный (не на весь ли белый свет?) случайный попутчик, напросившийся к Митяю в пару, дядя Володя, обращает Санино внимание на то, что ягоду тот собирал в оцинкованное ведро, а значит, теперь ее можно только выбросить: она уже отравлена. Саня этого не мог знать, Митяю в голову не пришло проверить, какая у парня посудина, но дядя-то Володя все видел с самого начала! И не сказал, не предупредил, не предостерег. Откуда в нем столько зла? Лаже сдержанный Митяй потрясен. И ведь не случайно признался дядя Володя в своей подлости, только выйдя из тайги, - там побоялся. Не Митяя с Саней - тайги побоялся. Помните встреченный ими участок, снесенный с лица земли смерчем, и Митяевы слова о "ком-то", кто в том виноват, и испуганность дяди Володи? Вот и теперь Митяй неожиданно спокойно, уверенно, как о давно решенном, говорит:

Теперь, дядечка Володечка, ходи и оглядывайся.., Такое гадство в тайгу нести... Я об тебя руки марать не буду... На тебя первая же. лесина сама свалится, первый же камень оборвется. Вот увидишь. Они такие фокусы не любят...

Из последних строк рассказа мы узнаем, что ночью Сане приснились голоса, но один из них произнес грязные, грубые слова; Саня "проснулся в ужасе: что это? кто это? откуда в нем это взялось?"... В гармонию попытались внести бациллу хаоса. Пока она одна, Санина сущность отторгает ее, хотя память о ней остается. Да, тот, ушедший день "по звонкой и чистой мощи своей не повторится ни завтра, ни послезавтра, долго-долго... То был праздник неба, который оно, небо, не может справлять только в своих просторах, то было щедрое пограничье между двумя пределами".

Оно ли ждало Саню, он ли стремился к нему? Встреча произошла, и мы увидели глубины Вселенной и глубины человеческой души, красоту природы и красоту духа, их нерасторжимость, пока человек, видя звездное небо над собою, блюдет нравственный закон в себе.

«Что-то новое и неопределенное переживает Саня среди ночи в тайге. Весь предшествующий день он как бы готовится к этому переживанию, сам не зная, как определить это ожидание, какими словами назвать его. В ночь у костра, которой завершается этот осиянный день, Саня вдруг сознает бессмертие своей души. Он понимает, что она родилась раньше его, что она жила в его воспоминаниях, которые и не были ещё его воспоминаниями, но все же принадлежали ему. То была память тех, кто пришел в этот мир до Сани. В мальчике впервые возникает чувство отдельности, самостоятельности своего существования именно в духовной сфере, на той высоте, где человек способен почувствовать себя как за пределами «круга», так и в «общем ряду». «И как знать, - пишет В.Распутин, - если бы он оказался в состоянии угадать и принять в себя эту загадочную и желанную неопределенность, раскрыть и назвать её словом – не стало бы это примерно тем же, что говорящий попугай среди людей?»»9

«В словаре В.Распутина преобладают понятия, которые ему самому предъявляют высший счет. «Предел», «зов», «тайная жизнь»,пограничье между небом и землей, «общее чувствилище», «общая тяга» ввысь, «праздник неба».

Он чувствует «сладостную тягу» к солнцу, «дальнюю вознесенность к небу» Байкала, на «незримой дороге» ему слышны голоса умерших друзей. И вместе с тем он пишет про небо: «небо, натекающее плотью».

Новый мир Валентина Распутина не бесплотен, он кость от кости и жила от жилы этого мира, и все же он по-особому светоносен. И это слово – новое слово и прочное слово в новом языке В.Распутина.

«Ни неба я не видел, ни воды, - читаем мы, - и ни земли, а в пустынном светоносном миру висела и уходила в горизонтальную даль незримая дорога, по которой то быстрее, то тише проносились голоса... И странно: они словно бы проходили сквозь меня, я, словно бы издали замечая их, приготовлялся и замирал, когда они приближались. И странно, что, приближаясь, они звучали совсем по-другому, чем удаляясь, до меня в них слышались согласие и счастливая до самозабвения вера, а после меня – почти ропот».10

Автор и сам ропщет на себя. Ропот как бы преддверие согласия, предвестие согласия. В ропоте человек очищается, ропот уносит с собой и то, на что ропщет душа. Ропот – родной брат «тревоги». Они вместе влекут нас к тому равноденствию, где человек равен себе и одновременно природе. Байкал – собеседник героев В.Распутина, как и ягода голубика, как ночь, посылающая Сане капли дождя, как тайга, как «родовито» стоящие сосны. Зло, исходя из человека (из такого, как дядя Володя) и нанеся обиду тайге, вернется обратно – тайга вытолкнет его».

Вот почему важно для В.Распутина слово «ответ». В ответе, добром ответе – будь то небо, земля, Байкал, попутчик по вагону – он видит основу согласия.

Ответ ночи, ответ «даровой благодати» дня на вопросы Сани для Валентина Распутина ответ ответов. Без объяснения, без изложения той и другой стороной своих резонов нет и не может быть согласия. Тайга «понимает» душу Сани, а Саня «понимает» душу тайги. Им есть о чем перемолвиться.

9, 10. Литературное обозрение, 1983 год, №11

Что такое душа? – спрашивает В.Распутин. Есть ли она достояние «общего ряда», и ее место в «общем ряду», или все же она феномен, который, обитая в нас, преображает и сам «общий ряд»? Чтоб познать этот феномен, нужно напряжение высшего порядка. Нужен полет духа и полет слова. Если перед «раздвинутостью» одного дня немеет голос, то что говорить о безграничном просторе, который способна облететь в какие-то мгновения душа?

Но, в отличие от незамутненной Саниной души, надломленную душу писателя природное единство не принимает в себя полностью: гармония воссоединяется лишь с гармонией; потому и слышащиеся ему голоса приближаются с согласием и верой, а уходят с ропотом: "что-то во мне не нравилось им, против чего-то они возражали.

Список используемой литературы:

1. Борис Панкин «Строгая литература» (Литературно-критические статьи и очерки), Советский писатель, Москва, 1982 год

2. Юрий Селезнев «Златая цепь», Москва, Современник, 1985 год

3. «Русская словесность», 2004 год, №4

4. «Нева», 1986 год, №5

5. И.И.Котенко «Валентин Распутин. Очерк творчества», Москва, Современник, 1988 год

6. Иван Панкеев «Валентин Распутин» (По страницам произведений), Москва, Просвещение, 1990 год

7. «Литературное обозрение», 1983 год, №11

Тезисы к реферату (защита моего реферата происходила именно по ним)

«И сам я был не детище природы, но мысль её! Но зыбкий ум её!» (Человек и природа в русской литературе второй половины 20 века) – такова тема моего реферата. Я выбрала её, так как считаю, что она очень актуальна и важна. Проблема взаимоотношений человека и природы в нынешний переломный момент человеческой истории приобрела, к сожалению, трагическое звучание. Человеческому бытию угрожает самоуничтожение. Резко проявившиеся в последние годы отрицательные для природы и самого человека последствия антропогенной деятельности заставляют пристальнее всмотреться в систему экологических взаимоотношений, задуматься над проблемой их гармонизации.

Человечество является неотъемлемой частью природы и в отношениях с ней прошло ряд этапов: от полного обожествления и поклонения природным силам до идеи полной и безусловной власти человека над природой. Катастрофические последствия последней мы в полном объеме пожинаем сегодня.

Наша страна долгие годы жила мыслью о грандиозном построении великого светлого будущего, где все будет подчинено творческой воле человека. В погоне за этим переустройством человек забыл о нравственном отношении к природе. А потому в русской литературе советского периода эти взаимоотношения часто изображались в соответствии с тезисом тургеневского Базарова: «Природа не храм, а мастерская, и человек в ней работник». Мало кто задумывался о том, что природа не терпит насилия над собой, и как бы беспомощно она ни выглядела под натиском ружей и бульдозеров, она непременно отомстит нарушающему её законы человеку. С призывом задуматься о проблеме «Человек и природа» выступили такие замечательные писатели, как Чингиз Айтматов, Виктор Астафьев и Валентин Распутин, обратив своё внимание на нравственный аспект этой проблемы.

Начальный период развития отношений между человеком и природой является идеалом. Такие отношения я увидела в повести Чингиза Айтматова, написанной в 1977 году, «Пегий пес, бегущий краем моря». В эту пору человек как бы более открыт в общении с людьми, с которыми он связан, с обстановкой, окружающей его.

Герои этого произведения поставлены перед лицом природных стихий, что открывает возможность показать их человеческую сущность непосредственно и зримо.

Они являются частью природы и живут по её законам. Хоть природа и жестока к людям, у них даже нет мысли уничтожить и разрушить матушку-природу. У народа этого племени такая вера, что они уверены, что после смерти проживут другую жизнь, даже лучше. Разум и духовный опыт позволяют человеку установить гармоничные взаимоотношения между ним и природой, активно используя и пополняя её богатства. Гармония взаимоотношений человека и природы, предполагающая и борьбу, исключает уничтожение. В человеческой душе заложено чувство бережного отношения ко всему живому на земле, к красоте лесов, рек и морей.

Далее я задалась вопросом: А что же нарушает эти гармоничные отношения между человеком и природой? С этим разобраться мне помогли произведение Виктора Астафьева «Царь-рыба» и повесть Валентина Распутина «Прощание с Матерой».

«Царь-рыба»- повествование в рассказах.

С тех пор как человек осознал себя чем-то отличным от природы, он вступил с нею в долгий, вечный диалог-борьбу. Астафьев ставит в своем произведении вопросы более глубокие, чем призывы к бережному отношению к окружающей среде. Особенно интересен в этом смысле рассказ, давший название всей книге.

Один из главных героев произведения является Игнатьич. Всю свою жизнь Игнатьич ловил рыбу и умеет делать это как нельзя лучше. Ни одна рыба ни в одном месте реки, даже в самом удаленном и необитаемом, не сможет уйти из его сетей. Он покорил реку. Здесь он царь, царь природы. Но как же он распоряжается богатством, вверенным ему? Игнатьич ловит рыбу. Но для чего она ему в таких больших количествах? Его семья достаточно обеспечена, чтобы прожить и прожить и без этой «наживы». Пойманную рыбу он не продает. А чтобы заниматься ловлей, ему приходится скрываться от рыбнадзора, ведь это занятие считается браконьерством. Что же движет им? И здесь мы видим нашего царя природы с другой стороны. Всеми его поступками руководит жадность. Зачем природе царь, не ценящий богатства, которым владеет? Неужели она покорится и не свергнет его? Тогда и появляется царь-рыба, царица рек, посланная для борьбы с царем природы.

Может показаться, что Астафьев своими размышлениями только еще больше запутал читателя, но все же он дает ответ на непростой вопрос: природа — это храм, где человек не может хозяйничать по своему усмотрению, однако он должен помочь этому храму обогатиться, ведь человек — часть природы, и он призван оберегать этот единственный дом для всего живого.

Астафьев художественно выявил влияние «покорительства» природы на сознание самого «покорителя», обозначив это сознание словом «браконьерство». Выведя его из частных рамок (нарушение законов охоты) и переведя его в план общенравственный, писатель придал ему широкий мироотношенческий смысл.

Однако настолько ли широко распространено сегодня такое сознание, при котором «вся земля – место преступления», чтобы бить в набат, предупреждая об эпидемии нравственной чумы?

Современные ученые тоже давно уже бьют тревогу по тому поводу, предупреждая, что борьба с самой жизнью: «Не следует поднимать руку на Жизнь».

Центральная проблема, выдвинутая в «Царь-рыбе»,- далеко не местная и не частная. Астафьев своим повествованием наглядно, зримо, ощутимо убеждает нас в необходимости иного сознания в отношении к природе, а стало быть, и к самому человеку.

Бессмысленное уничтожение природы разрушающе сказывается на самом человеке. Природные и социальные законы не дают ему права переступить ту «черту, за которой кончается человек, и из дальних, наполненных пещерной жутью времен выставляет и глядит, не моргая, низколобое, клыкастое мурло первобытного дикаря».

Разделяет позицию В.Астафьева и В.Г.Распутин в повести «Прощание с Матерой», написанной в 1976 году.

Всех героев повести условно можно разделить на «отцов» и «детей». «Отцы» - это люди, для которых разрыв с землёй смертелен, они выросли на ней и любовь к ней впитали с молоком матери. Это и Дарья, и Богодул, и дед Егор, и Настасья, и Сима, и Катерина.

«Дети» - это та молодежь, которая так легко оставила на произвол судьбы деревню, деревню с историей в триста лет. Это и Андрей, и Петруха, и Клавка Стригунова. Как мы знаем, взгляды «отцов» резко отличаются от взглядов «детей», поэтому конфликт между ними вечен и неизбежен. И если в романе Тургенева «Отцы и дети» правда была на стороне «детей», на стороне нового поколения, которое стремилось искоренить морально разлагающееся дворянство, то в повести «Прощание с Матерой» ситуация совершенно противоположная: молодость губит то единственное, что делает возможным сохранение жизни на земле.

В «Прощании с Матерой» с наибольшей полнотой воплотилась дорогая для В.Распутина русская идея соборности, слиянности человека с миром, Вселенной, родом.

Распутин не против перемен, он не пытается в своей повести протестовать против всего нового, прогрессивного, а заставляет задуматься о таких преобразованиях в жизни, которые бы не истребили человеческого в человеке. В силах людей сберечь родную землю, не дать ей исчезнуть без следа, быть на ней не временным жильцом, а вечным её хранителем, чтобы потом не испытывать перед потомками горечь и стыд за утерю чего-то родного, близкого твоему сердцу.

А если этого нет, если нарушается гармония в отношениях между человеком и природой, если «земля – территория и только, то отношение к ней соответственное. Землю – родную землю, Родину – освобождают, территорию захватывают. Хозяин – на земле, на территории – завоеватель, покоритель. Так кто же нам эта земля - земля-кормилица, земля-землица, Родина, вся Земля? Или территория? Кто мы на этой земле – хозяева или временные пришельцы: пришли, побыли, ушли, ни прошлое нам не нужно, ни будущего у нас нет? Взяли всё, что могли, а там хоть потоп?» И гибнет из-за вмешательства человека природа, из-за его жадности, недальновидности, потребительского, эгоистического отношения к ней. Не в ладу с природой живет он, а уничтожает её. И, губя природу, губит прежде всего себя.

После этого я решила разобраться: «А к чему же приводит нарушение гармонии»?

Я причитала и проанализировала ещё одно произведение Валентина Распутина «Пожар».

Сюжет повести прост: в поселке Сосновка на берегу Ангары горят орсовские склады. Люди пытаются хоть что-то спасти от огня. Кто эти люди, как они ведут себя в этой ситуации, почему они совершают тот или иной поступок? Писателя интересует именно это, т. е. человек и все, что с ним происходит, - а это не может не волновать и всех нас. Ведь с человеком что-то творится, если душа его не находит покоя, мечется, болит, стонет. Что же с ним происходит, и кто тому виною, и каковы причины? Все эти вопросы словно витают над пропахшей дымом пожара Сосновкой, требуя ответа. Спасение и для отдельного человека, и для всего мира автор видит в обретении каждым утраченного чувства причастности к духу – к вечной, всеобщей нравственной истине жизни. Понятие духа, духовности как нравственной опоры и фундамента жизни в повести Распутина мнение абстрактной расплывчатости и отвлеченности. Духовностью, по мнению писателя, обладает личность, наделенная абсолютным слухом всеобщего, всечеловеческого, что и составляет существо жизни на Земле. А её, духовности, составляющие конкретны, просты и первичны: чувство долга в себе и вокруг себя, чувство семьи, близкой и родной по крови, и дальней в союзе с людьми, «с кем правишь праздники и будни», чувство работы, с которой сросся душой, и чувство отечества, земли, на которой стоит твой дом. Тогда человек «возносится в какую-то иную высь, где нет никакой бухгалтерии, а есть лишь движение, ритм, празднество», и «весь превращается в ответ на чей-то стремительный зов, душа его выструнивается и начинает раскрыто и вольно звучать».

То, что предвидел В.Распутин в «Прощании с Матерой», против чего восставал, чем казнился, - к несчастью, оказалось возможным. Предвидение стало провидением, допустимое – реальностью. На беду, ошиблась критика, считая, что в предыдущей повести писатель «пытался выждать трагедию из коллизии нетрагедийной», - была она эта коллизия, трагедийной в самих истоках своих, и если в «Матере» обошлось без человеческих жертв и появились они только в «Пожаре», - то предпосылки, почва для этих страшных плодов была взрыхлена, несомненно, ещё там, на затопляемом острове.

Потом я задалась вопросом: а как же восстановить утраченную гармонию? Ответ я нашла в рассказе Валентина Распутина «Век живи – век люби».

Добролюбие - вот что привлекает в героях распутинских рассказов, в которых ищет и находит свое место гармония, какое-то неистребимое стремление к ладу с собою, с людьми, с природой. Может быть, это происходит и потому еще, что энергия доброты, излучаемая взрослыми, не только воспринимается, но и развивается затем детьми. В рассказе "Век живи - век люби", 15-летний Саня является носителем такого изначального заряда, уже требующего своей реализации, как и сам герой, стремящийся к самоутверждению.

С тех пор как Саня осознал, что возможна "самостоятельность", он загорелся желанием ощутить, что же это такое. И первое же открытие, какое он сделал, - "в своей собственной жизни он выдвинулся поперед всего, что окружало его и с чем он прежде постоянно вынужден был находиться рядом".

Человек немыслим без природы не только как неотъемлемая часть ее, но и как совершенно уникальная субстанция, которая способна соединить разум и то, что этот разум питает; осуществить связь между малой частью планеты и необозримыми просторами Вселенной. Саня не задумывался об этом, но какие-то потенциальные силы смутно бродили в нем и словно готовились, не выплескиваясь раньше времени, к только им ведомому часу. И час этот настал. Зашедший занять три рубля дядя Митяй предложил подростку вместе сходить в тайгу за ягодами. Этот-то вот обычный с виду поход и стал тем ключом, который открыл Сане и в себе самом, и в окружающем мире, и в людях столько, сколько не было постигнуто за несколько лет до того.

Важность, единственность, нерасхожесть происходящего в рассказе не выпячивается, не декларируется. Всё вроде бы как обычно. Но уже с первых слов дяди Митяя о тайге чувствуется именно поэтическое, ни на что другое не похожее дыхание; поэзия первопознания дополняется опоэтизированием природы. И уже целая симфония их приближающегося единства рождается на наших глазах.

В этом рассказе, как ни в каком другом у Распутина, природа живет самостоятельно, независимо, вольно и в то же время - предвосхищая или поясняя происходящее с человеком.

Появляется в рассказе этот мотив - греха и наказания; причем наказывают силы природы, от которых не скрыть содеянного. Наверное, не все чисто на душе у дяди Володи, так резко отреагировавшего на Митяево "из-за одного такого"; вступая в царство тайги, все трое понимают, что тут есть и особые какие-то законы, правила, - и каждый в меру своего представления о них соответственно себя ведет. У Сани представления эти, как и бывает в отрочестве, не сформированы ясно; он - в поисках.

«И поиски эти, как почти у всех распутинских главных героев, прежде всего философские, направленные в сторону таких понятий, как смысл жизни, чувства человека, отношения между человеком и природой. "Не может быть, - не однажды размышлял Саня, - чтобы человек вступал в каждый свой новый день вслепую, не зная, что с ним произойдет, и проживая его лишь по решению своей собственной воли, каждую минуту выбирающей, что делать и куда пойти. Это Санино "Не может быть!" очень важно как противовес хаосу и разладу. И сейчас, когда это понятие приобрело объемный смысл, Санино "Не может быть!", обращенное к человеку, почерпнуто из той же общекосмической гармонии. Словно в благодарность за понимание сверхидеи (хотя бы на уровне вопроса) природа и предоставляет Сане возможность если еще не единения с нею, то приближения к единению.

Природа подталкивает Саню к новым размышлениям-воспоминаниям: нет, не его воспоминаниям, а чьим-то, всколыхнувшимся и возродившимся в нем. Обращение Сани к голубике - акт единения с природой: "Не обижайся, - наговаривал он, - что я возьму тебя... я возьму тебя, чтоб ты не пропала напрасно, чтоб" не упала на землю и не сгнила, никому не дав пользы. И если я тебя не возьму, если ты не успеешь упасть на землю и сгнить, все равно тебя склюет птица или оберет зверь, - так чем же хуже, если сейчас соберу тебя я? Я сберегу тебя... и зимой маленькая девочка Катя, которая часто болеет... она очень любит голубицу, любит тебя, ты очень помогаешь этой девочке. Когда мы приедем домой, ты увидишь ее и поймешь, как ты нужна ей... не обижайся, пожалуйста".

Лучшее, что есть в душе, изливается на окружающее, словно оживляя, очеловечивая его, поднимая до равенства. И тогда природа тоже признает тебя равным, помогает тебе и мстит твоим обидчикам, предостерегает и разделяет твои горести.

Наступает момент, когда ропот является как бы предвестием согласия. Вместе они влекут нас к тому равноденствию, где человек равен себе и одновременно природе. Зло исходящее из человека (из такого, как дядя Володя в рассказе «Век живи – век люби») и несущее обиду тайге, вернется обратно – тайга вытолкнет его.

В.Распутин сумел предельно точно и емко показать, что человеку не прожить без души, что она - движущая сила и его охранитель, единственная связь с прошлым и будущим, с Землей и Вселенной. Затем этот лейтмотив его творчества найдет отражение и в публицистике, и в беседах, выступлениях. И снова произойдет совпадение дум одного из совестливейших нынешних писателей со своим временем: он будет говорить о самом важном, без чего немыслим и день завтрашний.

Человечество является частью природы и живёт по её законам. Хоть она и жестока к людям, у них даже нет мысли уничтожить и разрушить матушку-природу. Разум и духовный опыт позволяют человеку установить гармоничные взаимоотношения между ним и природой. В человеческой душе заложено чувство бережного отношения ко всему живому на Земле, к красоте лесов, рек и морей. А если этого нет, если разрушается гармония в отношениях между человеком и природой, то кто мы на этой земле – хозяева или временные пришельцы: пришли, побыли, ушли, ни прошлое нам не нужно, ни будущего у нас нет? Взяли всё, что могли, а там хоть потоп? И губя природу, губит прежде всего себя. Делая вывод из всех произведений, к несчастью, допустимое оказалось реальностью: человеку не прожить без природы, она его движущая сила и его охранитель, единственная связь с прошлым и будущим, с Землей и Вселенной. Если погибнет планета, то есть природа, то погибнет и человек. Пока не поздно, нужно задуматься об окружающей среде, беречь природу, без неё не мыслим и день завтрашний.

«Говорить сегодня об экологии – это значит говорить не об изменении жизни, как прежде, а о ее спасении». В этой фразе заключены основные мысли писателей, произведения которых помогали мне в написании этого реферата.

Введение

Образ природы, пейзаж в произведении

1.1 Образы природы в литературе XVIII-XIX веков

2 Образы природы в лирике XX веков

3 Образы природы в прозе XX века

Натурфилософская проза второй половины ХХ века

1 Белов В.

2 Распутин В.

3 Пулатов Т.

2.4 Пришвин М.М.

2.5 Бунин И.А.

2.6Паустовский К.Г.

2.7 Васильев Б.

2.8 Астафьев В.П.

3. Мужское и женское начало в натурфилософской прозе

Заключение

Литература

ВВЕДЕНИЕ

XX век внес большие изменения в жизнь человека. Творения человеческих рук вышли у него из-под контроля. Цивилизация стала развиваться такими сумасшедшими темпами, что человек не на шутку испугался. Теперь ему грозит гибель от своего же детища. Да и природа стала показывать, «кто в доме хозяин», - участились всевозможные природные катаклизмы и бедствия. В связи с этим началось пристальное изучение не только природы как отдельной системы с ее собственными законами, но и появились теории, рассматривающие всю Вселенную как единый организм. Эта гармоничная система не может существовать без слаженного взаимодействия всех ее частей, к которым относится и каждый человек в отдельности, и человеческое общество в целом. Таким образом, для существования Вселенной необходима гармония, как в природном, так и в человеческом мире. А это значит, что люди на всей планете должны жить в мире не только с себе подобными, с растениями и животными, но, прежде всего, со своими мыслями и желаниями.

Человечество наивно думает, что оно - царь природы.

А между тем, в фильме «Война миров», снятом по книге Герберта Уэллса , марсиан победила не сила человеческого оружия или разума, а бактерии. Те самые бактерии, которых мы не замечаем, которые творят свою маленькую жизнь без нашего ведома и совершенно не собираются спрашивать, хотим мы того или иного.

Пожалуй, никогда ещё проблема взаимоотношений человека и природы не стояла так остро, как в наше время. И это не случайно. «Нам не привыкать к потерям, - писал С. Залыгин, - но только до тех пор, пока не настанет момент потерять природу, - после этого терять уже будет нечего».

Что такое Родина? Большинство из нас начнет ответ на этот вопрос с описания березок, сугробов и озер. Природа влияет на нашу жизнь и настроение. Она вдохновляет, радует и иногда подает нам знаки. Поэтому, чтобы природа была нашим другом, нужно ее любить и беречь. Ведь людей много, а природа - одна на всех.

"Счастье - это быть с природой, видеть ее, говорить с ней" - так писал более ста лет назад Лев Николаевич Толстой. Вот только природа во времена Толстого и даже гораздо позже, когда детьми были наши бабушки и дедушки, окружала людей совсем другая, чем та, среди которой мы живем сейчас. Реки тогда спокойно несли в моря и океаны свою прозрачную воду, леса стояли такие дремучие, что в их ветвях запутывались сказки, а в голубом небе ничто, кроме птичьих песен, не нарушало тишину. А совсем недавно мы поняли, что всего этого чистых рек и озер, дикого леса, нераспаханных степей, зверей и птиц становится все меньше и меньше. Безумный 20 век принес человечеству вместе с потоком открытий и множество проблем. Среди них очень и очень важная - охрана окружающей среды.

Отдельным людям, занятым своей работой, порой трудно было заметить, как беднеет природа, как трудно было когда-то догадаться, что Земля круглая. Но те, кто постоянно связан с природой, люди, которые ее наблюдают и изучают ученые, писатели, работники заповедников, многие другие обнаружили, что природа нашей планеты быстро скудеет. И стали говорить, писать, снимать фильмы об этом, чтобы задумались и забеспокоились все люди на Земле. Самые разные книги, на любые темы, для большого круга читателей можно найти сейчас на книжных полках магазина.

Но почти каждого человека интересуют книги на нравственную тему, которые содержат в себе ответы на извечные вопросы человечества, которые смогут подтолкнуть человека к их разрешению и дать ему точные и исчерпывающие ответы на эти вопросы.

Первый из дошедших до нас величайших памятников древнерусской литературы «Слово о полку Игореве» содержит удивительные эпизоды, свидетельствующие о традиции изображения человека в единстве со всем окружающим миром. Неизвестный древний автор «Слова» говорит о том, что природа принимает самое активное участие в человеческих делах. Сколько предупреждений о неизбежном трагическом финале похода князя Игоря она делает: и лисицы лают, и раздражается зловещая небывалая гроза, и кровав был восход и заход солнца.

Эту традицию донесли до нас многие мастера художественного слова. Не будет преувеличением сказать, что многие классические произведения, будь то «Евгений Онегин» А.С. Пушкина или «Мертвые души» Н.В. Гоголя , «Война и мир» Л.Н. Толстого или «Записки охотника» И.С. Тургенева , совершенно немыслимы без замечательных описаний природы. Природа в них участвует в поступках людей, помогает формированию мировоззрения героев.

Таким образом, можно констатировать тот факт, что, говоря о русской литературе предшествующих столетий, и в том числе XIX века, мы в первую очередь имели в виду ту или иную степень единства, взаимосвязи между человеком и природой.

Говоря же о литературе советского периода, следует рассуждать преимущественно об экологических проблемах, возникших на нашей планете.

Примечательно, что еще А.П. Чехов, размышляя о причинах несчастливости, «недотепистости» человека, считал, что при нынешних взаимоотношениях между человеком и природой человек обречен быть несчастным при любой социальной системе, любом уровне материального благополучия. Чехов писал: «Человеку нужно не три аршина земли, не усадьба, а весь земной шар, вся природа, где на просторе он мог бы проявить все свойства и особенности своего свободного духа».

1. Образ природы, пейзаж в произведении

Формы присутствия природы в литературе разнообразны. Это и мифологические воплощения ее сил, и поэтические олицетворения, и эмоционально окрашенные суждения (будь то отдельные возгласы или целые монологи). И описания животных, растений, их, так сказать, портреты. И, наконец, собственно пейзажи (фр. pays - страна, местность) - описания широких пространств.

В фольклоре и на ранних этапах существования литературы преобладали внепейзажные образы природы: ее силы мифологизировались, олицетворялись, персонифицировались и в этом качестве нередко участвовали в жизни людей. Широко бытовали сравнения человеческого мира с предметами и явлениями природы: героя - с орлом, соколом, львом; войска - с тучей; блеска оружия - с молнией и т.п. А также наименования в сочетании с эпитетами, как правило, постоянными: «высокие дубравы», «чистые поля», «дивные звери». Наиболее яркий пример - «Сказание о Мамаевом побоище », где впервые в древнерусской литературе видится созерцательный и одновременно глубоко заинтересованный взгляд на природу.

Природа очень сильно влияет на человека: дает ему силы, приоткрывает тайны, отвечает на многие вопросы. Творческие люди черпают вдохновение, глядя на простые, и в то же время, идеальные картины природы. Писатели и поэты практически всегда обращаются к проблеме человека и природы, поскольку чувствуют связь с ней. Природа является неизменной частью почти каждого прозаического творения.

И неудивительно, что многие писатели уделяли теме природы так много внимания. Из писателей-прозаиков можно выделить П. Бажова, М. Пришвина, В. Бианки, К. Паустовского, Г. Скребицкого, И. Соколова-Микитова, Г. Троепольского, В. Астафьева, В. Белова, Ч. Айтматова, С. Залыгина, В. Распутина, В. Шукшина, В. Солоухина и других.

Многие поэты писали о красоте родной земли, о бережном отношении к матери-природе. Это Н. Заболоцкий, Д. Кедрин, С. Есенин, А. Яшин, В. Луговской, А.Т. Твардовский, Н. Рубцов, С. Евтушенко и другие стихотворцы.

Природа была и должна оставаться учителем человека и его нянькой, а не наоборот, как возомнили люди. Ничто не может заменить нам живой, переменчивой природы, значит, пора спохватиться, по-новому, гораздо бережнее, заботливее, чем прежде, относиться к ней. Ведь мы сами тоже ее частица, несмотря на то, что отгородились от нее каменными стенами городов. И если природе становится плохо, непременно будет плохо и нам.

.1 Образы природы в литературе XVIII-XIX веков

Подобного рода образность присутствует и в литературе близких нам эпох. Вспомним пушкинскую «Сказку о мертвой царевне и о семи богатырях», где королевич Елисей в поисках невесты обращается к солнцу, месяцу, ветру, и те ему отвечают; или лермонтовское стихотворение «Тучки небесные», где поэт не столько описывает природу, сколько беседует с тучками.

Пейзажи до XVIII в. в литературе редки. Это были скорее исключения, нежели «правило» воссоздания природы. Писатели, рисуя природу, еще в немалой мере оставались подвластными стереотипам, клише, общим местам, характерным для определенного жанра, будь то путешествие, элегия или описательная поэма.

Характер пейзажа заметно изменился в первые десятилетия XIX в. В России - начиная с А.С. Пушкина . Образы природы отныне уже не подвластны предначертанным законам жанра и стиля, неким правилам: они каждый раз рождаются заново, представая неожиданными и смелыми.

Настала эпоха индивидуально-авторского видения и воссоздания природы. У каждого крупного писателя XIX-XX вв. - особый, специфический природный мир, подаваемый преимущественно в форме пейзажей. В произведениях И.С. Тургенева и Л.Н. Толстого, Ф.М. Достоевского и Н.А. Некрасова, Ф.И. Тютчева и А.А. Фета, И.А. Бунина и А.А. Блока, М.М. Пришвина и Б.Л. Пастернака природа осваивается в ее личностной значимости для авторов и их героев.

Речь идет не об универсальной сути природы и ее феноменов, а об ее неповторимо единичных проявлениях: о том, что видимо, слышимо, ощущаемо именно здесь и сейчас,- о том в природе, что откликается на данное душевное движение и состояние человека или его порождает. При этом природа часто предстает неизбывно изменчивой, неравной самой себе, пребывающей в самых различных состояниях.

Вот несколько фраз из очерка И.С. Тургенева «Лес и степь»: «Край неба алеет; в березах просыпаются, неловко перелетывают галки; воробьи чирикают около темных скирд. Светлеет воздух, видней дорога, яснеет небо, белеют тучки, зеленеют поля. В избах красным огнем горят лучины, за воротами слышны заспанные голоса. А между тем заря разгорается; вот уже золотые полосы протянулись по небу, в оврагах клубятся пары; жаворонки звонко поют, предрассветный ветер подул - и тихо всплывает багровое солнце. Свет так и хлынет потоком».

К месту напомнить и дуб в «Войне и мире» Л.Н. Толстого, разительно изменившийся за несколько весенних дней. Нескончаемо подвижна природа в освещении М.М. Пришвина. «Смотрю,- читаем мы в его дневнике,- и все вижу разное; да, по-разному приходит и зима, и весна, и лето, и осень; и звезды и луна восходят всегда по-разному, а когда будет все одинаково, то все и кончится».

На протяжении последних двух столетий литература неоднократно говорила о людях как о преобразователях и покорителях природы. В трагическом освещении эта тема подана в финале второй части «Фауста» И. В. Гете и в «Медном всаднике» А.С. Пушкина (одетая в гранит Нева бунтует против воли самодержца - строителя Петербурга).

Та же тема, но в иных тонах, радостно-эйфорических, составила основу множества произведений советской литературы:

Человек сказал Днепру:

Я стеной тебя запру,

Чтобы, падая с вершины,

Побежденная вода

Быстро двигала машины

И толкала поезда.

.2 Образы природы в лирике XX веков

В литературе XX в., особенно в лирической поэзии, субъективное видение природы нередко берет верх над ее предметностью, так конкретные ландшафты и определенность пространства нивелируются, а то и исчезают вовсе. Таковы многие стихотворения А. Блока , где пейзажная конкретика как бы растворяется в туманах и сумерках.

Нечто (в иной, «мажорной» тональности) ощутимо у Б. Пастернака 1910-1930-х годов. Так, в стихотворении «Волны» из «Второго рождения» дается каскад ярких и разнородных впечатлений от природы, которые не оформляются как пространственные картины (собственно пейзажи). В подобных случаях эмоционально напряженное восприятие природы одерживает победу над ее пространственно-видовой, «ландшафтной» стороной. Субъективно значимые ситуации момента здесь выдвигаются на первый план, а само предметное заполнение пейзажа начинает играть как бы второстепенную роль. Опираясь на ставшую ныне привычной лексику, такие образы природы правомерно назвать «постпейзажными».

Для первых послереволюционных лет весьма характерно стихотворение В.В. Маяковского «Портсигар в траву ушел на треть» (1920), где продуктам человеческого труда придан статус несоизмеримо более высокий, нежели природной реальности. Здесь узором и полированным серебром восторгаются «муравьишки» и «травишка», а портсигар произносит презрительно: «Эх, ты природа!» Муравьишки и травишка, замечает поэт, не стоили «со своими морями и горами / перед делом человечьим/ ничего ровно».

Каждому русскому человеку знакомо имя поэта Сергея Александровича Есенина . Всю жизнь Есенин поклоняется природе родного края. "Моя лирика жива одной большой любовью, любовью к родине. Чувство родины - основное в моем творчестве", - говорил Есенин. Все люди, животные и растения у Есенина - дети одной матери - природы. Человек - часть природы, но и природа наделена человеческими чертами. Примером может служить стихотворение "Зеленая прическа". В нем человек уподоблен березке, а она - человеку. Это настолько взаимопроникновенно, что читатель так и не узнает, о ком это стихотворение - о дереве или о девушке.

То же самое стирание границ между природой и человеком в стихотворении "Песни, песни, о чем вы кричите?":

Хорошо ивняком при дороге

Сторожить задремавшую Русь...

И в стихотворении "Закружилась листва золотая":

Хорошо бы, как ветками ива,

Опрокинуться в розовость вод..."

Но в поэзии Есенина есть и произведения, говорящие о дисгармонии между человеком и природой. Примером разрушения человеком счастья другого живого существа может послужить "Песнь о собаке". Это одно из самых трагических стихов Есенина. Жестокость человека в житейской ситуации (у собаки утопили ее щенят) нарушает гармонию мира. Эта же тема звучит в другом есенинском стихотворении - "Корова".

Другой известный русский писатель Бунин Иван Андреевич вступил в литературу поэтом. Он писал о гармонии природы. В его произведениях звучит неподдельный восторг перед природой. Поэт хочет воссоединиться с ней. В 16 лет он пишет:

Ты раскрой мне, природа, объятия,

Чтоб я слился с красою твоей!

Лучшее стихотворное произведение Бунина - поэма "Листопад" занимает почетное место в мировой пейзажной лирике.

Образы природы (как пейзажные, так и все иные) обладают глубокой и совершенно уникальной содержательной значимостью. В многовековой культуре человечества укоренено представление о благости и насущности единения человека с природой, об их глубинной и нерасторжимой связанности. Это представление художественно воплощалось по-разному. Мотив сада - возделанной и украшенной человеком природы - присутствует в словесности едва ли не всех стран и эпох. Образ сада, символизируют мир природы в целом. «Сад,- замечает Д.С. Лихачев,- всегда выражает некую философию, представление о мире, отношение человека к природе, это микромир в его идеальном выражении».

.3 Образы природы в прозе XX века

Писатели ХХ века продолжили лучшие традиции своих предшественников. В своих произведениях они показывают, какими должны быть отношения человека в бурный век научно-технической революции к природе. Потребности человечества в природных ресурсах возрастают, и особенно остро встают вопросы бережного отношения к природе, т.к. экологически неграмотный человек в совокупности со сверхмощной техникой наносит неисправный урон окружающей среде.

Неповторимая красота родной природы во все времена побуждала браться за перо. Природа для писателей - не просто среда обитания, она - источник доброты и красоты. В их представлениях природа связывается с истинной человечностью (которая неотделима от сознания своей связи с природой). Остановить научно-технический прогресс невозможно, но очень важно задуматься над ценностями человечности.

Все писатели, как убежденные ценители подлинной красоты, доказывают, что влияние человека на природу не должно быть губительно для нее, ведь каждая встреча с природой - это встреча с прекрасным, прикосновение к тайне. Любить природу - значит, не только наслаждаться ею, но и бережно к ней относиться.

Мир природы становится для писателя источником вдохновения и художественных замыслов. Некогда увиденные, прочувствованные, а затем преобразованные авторским воображением картины природы органично вписывались в ткань его произведений, служат основой многих сюжетов, участвуют в раскрытии характеров персонажей, вносят в его прозу жизненную достоверность и придают произведениям особый, неповторимо художественный и эмоциональный колорит.

Для художника слова природа и ее стихийные силы становятся воплощением Красоты, причем красота «божественная» и «земная» порой выступают как понятия тождественные.

Во второй половине XX века человечество было поставлено перед необходимостью пересмотреть сложившиеся взаимоотношения с природой. На смену романтизации противоборства человека и природы приходит осознание необходимости единения и поиск путей единения.

Творчество многих писателей XX века насыщено философией космической гармонии: человек слит с природой, каждое событие его жизни - рождение, смерть, любовь - так или иначе связаны с природой. В хлопотах повседневной суеты человек не всегда осознает свое единение с природным миром. И лишь приближение к так называемым пограничным ситуациям заставляет его по-новому взглянуть на мир, приблизиться к постижению вселенских тайн, понять смысл слияния с природой в единое целое и физически ощутить себя частью великого космического всеединства.

В этот период все более усиливается нравственно-философский аспект в раскрытии темы природы, выдвинувший на первый план в творчество Пришвина и Леонова . В этом отношении знаковым произведением явился роман Л. Леонова «Русский лес» (1953), ставший «точкой отсчета» в трансформации темы «человек и природа» в русской литературе середины XX века.

В художественной литературе актуализируется нравственно-философская и экологическая проблематика, особенно в «деревенской» прозе, что вполне объяснимо, поскольку пока крестьяне, занимая традиционные ячейки общества, были его центром тяжести (его магнитом), общество было неваляшкой и экологических проблем у него не было.

Произведения 60-70-х годов, в которых «философия природы» становилась смысловой доминантой, группируются по трем основным направлениям: философия природы - мифология природы - поэтика.

Их зачисляют по разным «ведомствам»: деревенская проза - при тематическом подходе в ее осмыслении, философско-этическая проза , когда учитывалась специфика проблематики.

Исследование «природных» основ жизни в литературе свидетельствовало, по мнению критики, не об «уходе в природу», а о решении вопроса об органичности развития общества и человека.

В шестидесятые годы появляются произведения В. Астафьева, В. Белова, С. Залыгина, Е. Носова, В. Чивилихина, В. Бочарникова, Ю. Сбитнева , в которых ощущается потребность «восстановить» природу в своих правах, напомнить человеку о его первоистоке.

Понятие «натурфилософская поэзия и проза» прочно входит в литературоведческий оборот. Обозначение «натурфилософская проза» применительно к литературному процессу второй половины XX века одним из первых использовал критик Ф. Кузнецов в рецензии на «Царь-рыбу» В. Астафьева.

2. Натурфилософская проза второй половины ХХ века

Проблема взаимоотношений человека и природы получила освещение в мировой литературе, но доминантную роль в структуре и содержании художественного целого она стала играть лишь в рамках такого направления, как натурфилософская проза второй половины ХХ века.

В художественной литературе появляется герой, которого волнует не общественная сторона взаимоотношений людей, а их стремление к гармонии природы, нахождение естественного пути развития. Личность, живущая не по социальным идеалам, а по законам биоэтики, обретает свои специфические черты.

Сущность натурфилософской прозы - отражение мира через призму животворящего бытия всего существующего. Всё подчиняется мысли о неисчерпаемой и безграничной власти physis (природы), порождением и частицей которой выступает homo sapiens. Вопрос о способах взаимодействия человека с natura (природой) и степени их родства становится ведущим для указанного литературного направления. Натурфилософская проза изображает человека как «творение природы, её дитя», которое она «учит» обретению единства с бытием.

Чувство вселенской принадлежности, причастности разумному космосу, несущему витальность на Землю, уравнивает личность в этико-биологических правах с царством животных и растений. Подобное восприятие действительности свойственно и герою других литературных направлений. Это роднит натурфилософскую прозу с философской. Однако они отличаются друг от друга своей направленностью. Философская проза рассматривает бытие человека с позиций антропоцентризма, натурфилософская проза, напротив - с позиций природоцентризма. Человек становится одним из проявлений животворящей основы всего существующего.

Наиболее полно биоэтические идеалы отражаются в ряде произведений С.П. Залыгина («Тропы Алтая», «Комиссар», «После бури» и другие), чьё творчество также может быть рассмотрено в рамках исторической и деревенской прозы. У Ч.Т. Айтматова натурфилософские мотивы неотделимы от национального образа мира. В произведениях А.Г. Битова урбанистическое начало определило своеобразие творческого освоения им идей о physis. Художественное наследие указанных авторов представляет ядро прозы о животворящем бытии всего сущего. Отдельные натурфилософские черты проявились в творчестве Л.М. Леонова («Русский Лес», «Пирамида»); В.П. Астафьева (рассказы для детей и «Царь-рыба) и В.Г. Распутина (рассказы 80-90х годов), связанных с деревенским направлением в искусстве слова; Ю.П. Казакова , чьи рассказы анализируются литературоведами в рамках медитативной и лирической прозы; Б.Л. Васильева («Не стреляйте в белых лебедей»),

Близко к натурфилософскому направлению и творчество В.И. Белова . Созданные писателем образы отличает апперцептивное поведение, родовое сознание, слитность с природой и высокая духовность.

Русская проза о деревне 60-70-х годов представила читателю крестьянина, вписанного в природный миропорядок, унаследовавшего многовековую народную нравственность. Создала тип героя, с которым настала пора расстаться, как и с целым крестьянским миром, с которым ностальгически прощались В. Белов в «Привычном деле», В. Распутин в «Прощании с Матерой», В. Астафьев в «Последнем поклоне».

Обратившись к основам бытия человека, эта проза не могла не задуматься над «вечными» вопросами: о жизни и смерти, о смысле человеческого существования, о том, «кто, для чего все это выдумал» (В. Белов), и о том, что ожидает за последним пределом. На страницах прозы о деревне создавался целостный в своем единстве, уходящий своими истоками в глубокую древность, образ Природы как Космоса.

«Природность» мироощущения таких писателей, как В. Белов и В. Распутин, выражается в том, что наиболее важные, в том числе и трагические, события совпадают с природным годовым циклом: пробуждение (весна), расцвет (лето) и увядание (осень) природы. Жизнь человека оказывается вписанной в этот цикл в своих наиболее важных проявлениях.

2.1 Белов В.

«…Ритмичностью объясняется стройность, гармонический миропорядок…» (В. Белов). Ритмично - в соответствии с природным «порядком» - организована жизнь героев повести В. Белова «Привычное дело» (1966). Не человеком заведен этот порядок, и не ему его менять. Главный герой повести Иван Африканович размышляет, наблюдая за восходом солнца: «Восходит - каждый день восходит, так все время. Никому не остановить, не осилить…». И удивляется, думая о скором пробуждении природы, о тетеревах, что «через недельку разойдутся, разгуляются… Вот ведь как природа устроена». И небо в своей необъятности и выси непонятно ему: «Иван Африканович всегда останавливал сам себя, когда думал об этой глубине…». Герой В. Белова сам часть и продолжение природного мира. Это онтогенетическое свойство, составляющее основу народного характера, является типологическим признаком, объединяющим героев «деревенской» прозы.

В повести Е. Носова «И уплывают пароходы, и остаются берега» воссоздается подобный тип героя. Савоня «не умел отделить себя от бытия земли и воды, дождей и лесов, туманов и солнца, ставил себя около и не возвышал над, а жил в простом, естественном и нераздельном слиянии с этим миром».

Ощущение «растворенности» в окружающем приносит Ивану Африкановичу счастье, позволяет почувствовать мир вокруг и себя в нем вечными («время остановилось для него», и «не было ни конца, ни начала»). Критика иронизировала по поводу того, что Иван Африканович в своем мироощущении близок новорожденному сыну и корове Рогуле, не увидев того, что он не утратил способности «отождествлять» себя с природой, органической частью которой он себя ощущает.

Для Ивана Африкановича воробей, отогреваемый им, - брат, и чужой человек после пережитого горя - смерти Катерины - тоже брат («Миша - брат»). Через природу, с которой человек ощущает «родственную» связь, можно ощутить и свое братство с другими людьми.

Эта мысль близка также В. Астафьеву и находит у него развернутое воплощение («Царь-рыба»), Лес знаком Ивану Африкановичу, как «деревенская улица» (это обжитое, родное пространство). «За жизнь каждое дерево вызнато-перевызнато, каждый пень обкурен, обтоптана любая подсека». Это тоже свойство, характеризующее человека, вписанного в природный миропорядок.

Героиня рассказа Е. Носова «Шумит луговая овсяница» свой покос воспринимает как родной дом, осматривая его, как «горницу, в которой давно не была».

Со смертью «горячо» любимой жены Катерины, утративший жизненные ориентиры, «равнодушный к себе и всему миру», Иван Африканович размышляет о жизни и смерти: «Надо идти. Идти надо, а куда бы, для чего теперь и идти? Кажись, и некуда больше идти, все пройдено, все прожито, и некуда ему без нее идти, да и непошто… Все осталось, ее одной нет, и ничего нет без нее…». И ответ на вопрос, стоит ли жить дальше, приходит к нему именно в лесу, когда он сам заглянул в лицо смерти. Таинственный лес выступает как некая высшая сила, что ведет Ивана Африкановича в его блуждании и «выводит» его. Ночной лес символизирует и природную тайну, вечную и загадочную, проникнуть в которую человеку не дано. «…Через минуту вдруг опять ощущается вдали неясная смятенная пустота. Медленно, долго нарождается глухая тревога, она понемногу переходит во всесветный и еще призрачный шум, но вот шум нарастает, ширится, потом катится ближе, и топит все на свете темный потоп, и хочется крикнуть, остановить его, и сейчас он поглотит весь мир…».

С этого момента начинается борьба Ивана Африкановича за жизнь. Единственная звездочка, просвечивающая «сквозь мглу из темных вершин», ставшая затем «деталью его сна», оставившая след в подсознании, словно душа Катерины, напоминает ему о жизни и о спасении. Не боявшийся раньше смерти, Иван Африканович испытывает страх перед нею, впервые задумывается о ней. «…Нет, ничего, наверно, там нету… А кто, для чего все это выдумал? Жись-то эту… С чего началось, чем кончится, пошто все это?».

Герой В. Белова поднимается до философского осмысления жизни, понимая, что как до рождения его не было, также не будет после смерти, что «ни туда, ни сюда нету конца-края», оказываясь созвучным в своих размышлениях повествователю в «Других берегах» В. Набокова : «…Здравый смысл говорит нам, что жизнь - только щель слабого света между двумя идеально черными вечностями. Разницы в их черноте нет никакой, но в бездну преджизненную нам свойственно вглядываться с меньшим смятением, чем в ту, к которой летим со скоростью четырех тысяч пятисот ударов сердца в час».

Мысль о вечности жизни помогает Ивану Африкановичу найти ответ на вопрос: «Пошто родиться-то было?... Выходит все-таки, что лучше было родиться, чем не родиться». Идея круговорота жизни, цикличности происходящих в ней процессов, выражается в повести многообразно. В круг природы вписана жизнь семьи Дрыновых: рождение последнего, девятого, ребенка, названного в честь отца Иваном, и смерть Катерины, жизнь и смерть кормилицы семьи коровы Рогули. H.Л. Лейдерман отмечает, что в жизни семьи Ивана Африкановича «действует тот же общий закон движения и преемственности»: девятый ребенок назван Иваном, вслед за матерью свой первый зарод делает дочь Катя, а для Катерины этот прокос стал последним. Мир Дрыновых - целостен, преемствен и бессмертен.

В контексте запечатленного в повести бесконечного круговорота жизни и название ее «Привычное дело» наполняется философским смыслом.

2.2 Распутин В.

Любимые герои В. Распутина, как и Николай Устинов, «от рождения и до смерти ощущают свое родство с природой».

Художественное пространство повести замкнуто: Матера отделена от остального мира границами острова, водами Ангары. Здесь свой уклад жизни, своя память, свое течение времени, что постоянно акцентируется автором как в ритмически повторяющихся признаках тех изменений, которые происходят с момента пробуждения природы и до ее естественного увядания (ему - по воле человека - не дано осуществиться на Матере), так и в восприятии времени героями. Павел, приезжая в деревню, «всякий раз поражался тому, с какой готовностью смыкается вслед за ним время», будто нет нового поселка и никуда из Матеры он не отлучался.

«Противопоставленность» Матеры другой земле раскрывается и в том, что она живет по своим нравственным законам, хранительницей и блюстительницей которых выступает главная героиня повести мудрая Дарья. Она постоянно, неспешно и сосредоточенно размышляет над тем, куда делась совесть, для чего человек доживает до старости, «до бесполезности», «куда девается человек, если за него говорит место», «кто знает правду о человеке, зачем он живет», «что должен чувствовать человек, ради которого жили целые поколения»?

У Дарьи есть своя философия, которая помогает ей жить, свои представления о мироустройстве: подземном, земном и небесном уровнях, о связи времен, у нее свой взгляд на смысл человеческого существования. На многие вопросы она находит ответы, хотя и страдает от того, что не понимает происходящего: «…Ниче не пойму: куды, зачем?» Дарья - это совесть Матеры. «Дарья - абсолютно цельный завершенный тип сознания, где слово и поступок равновелики совести».

Всю тяжесть прощального обряда с землей, с домом, в котором ее род прожил триста с лишним лет, она взяла на себя. И состарившаяся, она следует «тятькиному» наказу: много не брать на себя, а взять самое первое: «чтоб совесть иметь и от совести терпеть». В происходящем на Матере Дарья винит себя, мучаясь тем, что именно она - старшая из рода - должна предотвратить затопление родительских могил.

Для понимания образа Дарьи важны слова из повести о том, что в каждом есть «истинный человек», который «выказывается едва ли не только в минуты прощания и страдания». Такая минута наступила для Матеры и Дарьи, на протяжении повествования героиня и раскрывается как истинный человек.

«Прощание с Матерой » - социально-философская повесть. Именно философия героини, созвучная авторским размышлениям и дополненная ими, легла в основу художественной концепции произведения, представляющего собой замедленную хронику прощания с Матерой накануне ее гибели: весна, три летних месяца и половина сентября. Накануне исчезновения Матеры все приобретает особый смысл: точная хронология событий, отношение к Матере жителей деревни, последний сенокос, последний сбор урожая картошки.

Повесть начинается торжественным прологом: «И опять наступила весна, своя в своем нескончаемом ряду, но последняя для Матеры, для острова и деревни, носящих одно название. Опять с грохотом и страстью пронесло лед, нагромоздив на берега торосы… Опять на верхнем мысу бойко зашумела вода, скатываясь по релке на две стороны, опять запылала по земле и деревьям зелень, пролились первые дожди, прилетели стрижи и ласточки и любовно к жизни заквакали по вечерам в болотце проснувшиеся лягушки».

Эта картина пробуждения природы с повторяющимися «опять» призвана, с одной стороны, подчеркнуть извечность происходящих в ней процессов, с другой, контрастно оттенить противоестественность того, что для Матеры эта весна - последняя. В человеческое же существование в связи с предстоящим затоплением острова внесен разлад: «…Повяла деревня, видно, что повяла, как подрубленное дерево, откоренилась, сошла с привычного хода. Все на месте, да не все так…».

В повести «Пожар» голос Распутина звучит гневно и обличающе против людишек, которые не помнят родства своего, своих корней, истока жизни. Пожар как возмездие, обличение, как сжигающий огонь, уничтожающий на скорую руку построенное жилье: Горят леспромхозовские склады в деревне Сосновка. Повесть, по замыслу писателя, созданная как продолжение Прощания с Матерой, говорит о судьбе тех, кто предал свою землю, природу, самую человеческую суть.

Природа беспощадна, она нуждается в нашей защите. Но как порой обидно за человека, который отворачивается, забывает о ней, обо всем добром и светлом, что только есть в ее недрах, и ищет свое счастье в ложном и пустом. Как часто мы не прислушиваемся, не хотим слышать сигналы, которые она без устали посылает нам.

Тональность темы человека и природы в литературе резко изменяется: из проблемы духовного обнищания она превращается в проблему физического уничтожения природы и человека.

русский натурфилософский проза лирика

2.3 Пулатов Т.

Среди произведений натурфилософской прозы повесть Т. Пулатова «Владения» (1974) занимает особое место. Небольшая по объему, она дает целостную картину жизни природы, предстающей как нечто единое и упорядоченное в своей взаимосвязи. С. Семенова, характеризуя ее, подчеркнула мастерство автора именно в создании образа природы как Целого: «Сутки в пустыне, подвижное бытие материальных сил, игра стихий, микроцикл жизни целой пирамиды существ - и нам твердой рукой удивительного мастера, какого-то всевидящего, всеслышащего, всечувствующего медиатора природной жизни, очерчен ее порядок бытия, окольцованный законом Судьбы, предназначенности всякой твари - равноудивительной и равнозначной - природному Целому».

Пространство и время в повести четко очерчены, пространство ограничено пределами владений «нашего коршуна», время замкнуто в круг суток: ночь полнолуния с «неестественно красной» луной и день, когда коршун раз в месяц облетает свою территорию «до самого высохшего озера с одиноким деревцем на сыпучем берегу».

Ночь полнолуния в повести - это некий временной знак, «точка отсчета», фиксирующая начало нового микроцикла. В свете полной луны отчетливы те изменения, которые произошли в пустыне за месяц. Полнолуние - это и «сигнал» для коршуна, подчиняющегося природному «зову» («негласному закону птиц»): «Инстинкт повелевает коршуну лететь именно в этот день…». Природные часы, отсчитавшие месяц, в ночь полнолуния «оповещают» об этом, не зря она не похожа на другие ночи. Жизнь в пустыне замирает, «нет роста и приобретений, зато много потерь» в эту ночь, подводящую итог природному микроциклу. Полнолуние для коршуна - это ночь накануне испытания его силы, выносливости, права владеть территорией. Он не может нарушить этот «негласный закон птиц» и облетает свои владения в положенный для этого день. Жизнь на территории коршуна, как и во всей пустыне, подчинена определенному порядку, который не может быть изменен или нарушен даже коршуном, хозяином владений. Он сам «вписан» в этот порядок и подчиняется ему.

Итак, природный мир в изображении Т. Пулатова упорядочен, цикличен и гармоничен. Все в нем взаимосвязано и взаимообусловлено, находится в движении. Это движение - основа жизни, благодаря ему происходят изменения в биосфере, а время - та мера, которая позволяет не только фиксировать преображение пространства, но и выявлять закономерность, природную целесообразность этого движения. Взаимосвязаны не только живые существа пустыни, не только ее растительный и животный миры, но космические и земные процессы. Если «полынь - это связной между людьми и зверьем» (человеческий мир лишь «предполагается» в повести, во владениях коршуна ему нет места), то «роса, чистая и прозрачная», пахнет «высотами мироздания, где летает звездная пыль». Свет приносит запах полыни. Т. Пулатов в поэтической форме запечатлевает картину круговорота воды в природе (безупречную с научной точки зрения), чтобы лишний раз подчеркнуть взаимосвязь земного и космического. «Весной, а нередко и летом, в такое время, как сейчас, льет короткий, но обильный дождь, вмиг наполняет озера, быстро всасывается в песок, проникая в норы и выгоняя зверье из жилья. И так же быстро потом дождь проходит, вода испаряется, поднимаясь тяжелым облаком над пустыней, облаком не плотным, а из слоев, между которыми просвечивает воздух в лучах солнца; слои облаков спускаются друг к другу, нагретый воздух между ними лопается - звук глухой и нестрашный, - облака разрываются и бросают на прощание на землю несколько крупных капель уже не дождя, а воды, но вода эта, не дойдя до песка, испаряется».

Общее «движение» в природе осуществляется общими усилиями. В основе движения - преобразование, «превращение». В повести есть описание наступления утра в пустыне, запечатлевшее это движение и «согласованность» усилий. Т. Пулатов создает целостную картину происходящих в биосфере Земли процессов, основанных на взаимодействии природных явлений, на взаимосвязи земного и космического, проявляющейся, в частности, в геологическом преобразовании лика Земли. В.И. Вернадский подчеркивал эту взаимосвязь: «Лик Земли… не есть только отражение нашей планеты, проявление ее вещества и ее энергии - он одновременно является и созданием внешних сил космоса».

А.Л. Чижевский в известной работе «Земное эхо солнечных бурь» (1936) писал о том, что жизнь в «значительно большей степени», нежели принято думать, «есть явление космическое, чем живое. Она создана воздействием творческой динамики космоса на инертный материал Земли. Она живет динамикой этих сил, и каждое биение органического пульса согласовано с биением космического сердца - этой грандиозной совокупности туманностей, звезд, Солнца и планет».

В повести Т. Пулатова выявляется взаимосвязь между запечатленным мгновением из жизни пустыни (один день) и всем предшествующим ходом времени, который не поддается измерению и вбирает в себя эволюционный процесс живого вещества. Обращает на себя внимание в повести описание некоторых природных явлений. Так, о мхе говорится: «В нем, пожалуй, в равной доле столько же от камней, от растений и от животных, ибо мох - это основа сущего в пустыне. От него и развились потом, отделившись, три ветки - песок, травы и кустарники, а также птицы и зверье».

2.4 Пришвин М.М.

Творчество Михаила Михайловича Пришвина от начала до конца полно глубокой любви к родной природе. Пришвин был одним из первых, кто заговорил о необходимости сохранения равновесия сил в природе, о том, к чему может привести расточительное отношение к природным ресурсам.

Не зря Михаила Пришвина называют "певцом природы". Этот мастер художественного слова был тонким знатоком природы, прекрасно понимал и высоко ценил ее красоту и богатства. В своих произведениях он учит любить и понимать природу, нести ответственность перед ней за ее использование, причем не всегда разумное. С разных сторон освещена проблема отношений между человеком и природой.

Еще в первом произведении "В краю непуганых птиц" Пришвин тревожится отношением человека к лесам "...Только и слышишь слово "лес", но с прилагательным: пиленый, строевой, жаровой, дровяной и т.д.". Но это полбеды. Вырубаются лучшие деревья, используются только равные части ствола, а остальное "... бросается в лесу и гниет. Гниет также и пропадает даром весь сухолистный или поваленный лес..."

Об этой же проблеме идет речь в книге очерков "Северный лес" и в "Корабельной чаще" . Бездумная вырубка леса по берегам рек приводит к нарушениям во всем большом организме реки: размываются берега, исчезают растения, служившие пищей для рыб.

В "Лесной капели " Пришвин пишет о черемухе, которую во время цветения так неразумно ломают горожане, унося охапки белых душистых цветов. Ветки черемухи в домах простоят день - два и отправятся в мусорные бачки, а черемуха погибла и больше не порадует своим цветением будущие поколения.

А иногда, казалось бы, совсем безобидным способом, невежественный охотник может привести дерево к гибели. Такой пример приводит Пришвин: "Вот охотник, желая взбудить белку, стучит топором по стволу и, достав зверька, уходит. А могучая ель губится от этих ударов, и вдоль сердца начинается гниль".

Много книг Пришвина посвящены животному миру. Это и сборник очерков "Дорогие звери ", рассказывающий о хищниках, пушных зверях, пернатых и рыбах. Писатель во всех подробностях хочет рассказать читателю о живой природе, чтобы показать тесную связь всех звеньев, ее составляющих, и предупредить, что исчезновение хотя бы одного из этих звеньев обернется необратимыми нежелательными изменениями во всей биосфере.

В повести "Жень-шень" писатель рассказывает о встрече охотника с редким животным - пятнистой оленихой. Эта встреча породила в душе охотника борьбу двух противоположных чувств. "Я как охотник был себе самому хорошо известен, но никогда я не думал, не знал... что красота, или что там еще, может меня, охотника, связать самого, как оленя, по рукам и ногам. Во мне боролись два человека. Один говорил: "Упустишь мгновение, никогда оно тебе не возвратиться, и ты вечно будешь о нем тосковать. Скорей же хватай, держи, и у тебя будет самка самого красивого в мире животного". Другой голос говорил: "Сиди смирно! Прекрасное мгновение можно сохранить, только не прикасаясь к нему руками". Красота животного побудила в человеке охотника...

В повести "Неодетая весна " Пришвин рассказывает о спасении людьми зверей во время весеннего половодья. И тут же приводит удивительный пример взаимовыручки среди зверей: охотничьи утки стали островками суши для насекомых, оказавшихся в воде из-за бурного разлива. Таких примеров помощи животных друг другу у Пришвина много. Через них он учит читателя быть внимательным и подмечать сложные взаимоотношения в мире природы. Понимание природы, чувство прекрасного неразрывно связано с правильным подходом человечества к использованию щедрых даров природы.

На протяжении всей своей литературной деятельности М.М. Пришвин пропагандировал идею сохранения флоры и фауны. В любом произведении писателя звучит высокая любовь к природе: "Пишу - значит люблю", - говорил Пришвин.

2.5 Бунин И.А.

Широкой известности Бунин достиг благодаря прозе. Рассказ "Антоновские яблоки" - это гимн природе, наполненный неудержимой радостью. В рассказе "Эпитафия " Бунин с горечью пишет об опустевшей деревне. Перестала жить лежащая вокруг степь, замерла вся природа.

В рассказе "Новая дорога " столкнулись две силы: природа и грохочущий по рельсам поезд. Природа отступает перед изобретением человечества: "Иди, иди, мы расступаемся перед тобою", - говорят вечные деревья. - "Но неужели ты снова только и сделаешь, что к нищете людей прибавишь нищету природы?". Тревожные мысли о том, к чему может привести завоевание природы, мучают Бунина, и произносит он их от имени природы. Молчаливые деревья обрели возможность заговорить с человечеством на страницах произведений И.А. Бунина.

В повести "Суходол " Бунин рассказал о процессе возникновения оврагов. От описаний картин XYIII века, когда вокруг речки Каменки стояли густые леса, писатель переходит к тому, что наблюдалось после вырубки леса: появились "каменистые овраги за избами с белизной голышей и щебня по их днищам", давно пересохла речка Каменка, и "мужики суходольские копали пруды в каменистом ложе". Эта повесть дает прекрасный пример того, что все взаимосвязано в мире природы. Стоило лишить почву защитного слоя лесов, и создались условия для возникновения оврагов, бороться с которыми гораздо сложнее, чем вырубать лес.

2.6 Паустовский К.Г.

Одним из продолжателей пришвинских традиций в литературе стал Константин Георгиевич Паустовский. Рассказ Паустовского "Телеграмма" начинается так: "Октябрь был на редкость холодный, ненасытный. Тесовые крыши почернели. Спутанная трава в саду полегла. и все доцветал и никак не мог доцвесть и осыпаться один только маленький подсолнечник у забора. Над лугами тащились из-за речки, цеплялись за облетевшие ветлы рыхлые тучи. Из них назойливо сыпался дождь. По дорогам уже нельзя было ни пройти, ни проехать, и пастухи перестали гонять в луга стадо".

Подсолнечник в этом эпизоде символизирует одиночество Катерины Петровны. Умерли все ее сверстники, а она, как маленький подсолнечник у забора, пережила всех. Из последних сил пишет Катерина Петровна письмо любимой дочери: "Ненаглядная моя! Зиму эту я не переживу. Приезжай хоть на день... Так тяжело; вся жизнь, кажется, не была такая длинная, как одна эта осень". Через весь рассказ проходит параллель - человек и родная природа, Катерина Петровна "остановилась у старого дерева, взялась рукой за холодную мокрую ветку и узнала: это был клен. Его она посадила давно..., а сейчас он стал облетевший, озябший, ему некуда было уйти от этой беспристрастной ветреной ночи".

Другой рассказ Паустовского "Дождливый рассвет " переполнен гордостью, восхищением красотой родной земли, вниманием к людям, влюбленным в эту красоту, тонко и сильно чувствующим ее прелесть.

Паустовский прекрасно знал природу, его пейзажи всегда глубоко лиричны. Особенностью писателя является его манера недоговаривать, недорисовывать, он предоставляет читателю завершить в своем воображении ту или иную картину. Паустовский прекрасно владел словом, являясь подлинным знатоком русского языка. Одним из источников этих знаний он считал природу: "Я уверен, что для полного овладения русским языком, для того, чтобы не потерять чувства этого языка, нужно не только постоянное общение с простыми русскими людьми, но также общение с пажитями и лесами, водами, старыми ивами, с пересвистом птиц и с каждым цветком, что кивает из-под куста лещины".

Паустовский рассказывает о сокровенной прелести природы людям, еще не понявшим, что "родная земля - самое великолепное, что нам дано для жизни. Ее мы должны возделывать, беречь и охранять всеми силами своего существа".

Сейчас, когда проблема охраны природы находится в центре внимания всего человечества, мысли и образы Паустовского имеют особую ценность и значимость.

2.7 Васильев Б.

Нельзя не отметить произведение Бориса Васильева "Не стреляйте в белых лебедей", в котором каждая страница, каждая строка проникнута великой любовью к родной природе. Главный герой Егор Полушкин - лесник, нашел свое призвание, именно став стражем природы. Будучи человеком простым, незатейливым, всю красоту и богатство своей души он проявляет в своей работе. Любовь к своему делу помогает Полушкину раскрыться, проявить инициативу, показать свою индивидуальность. Так, например, правила поведения для туристов Егор вместе с сыном Колей написали в стихах:

Стой турист, ты в лес вошел,

Не шути в лесу с огнем,

Лес - наш дом,

Если будет в нем беда,

Где мы будем жить тогда?

Как много мог бы сделать этот человек для своей земли, если бы не его трагическая гибель. Егор до последнего вздоха защищает природу в неравном бою с браконьерами.

Незадолго до своей гибели Полушкин говорит замечательные слова: "Природа, она все покуда терпит. Она молчком умирает домолетно. И никакой человек не царь ей, природе-то... Сын он ее, старший сыночек. Так разумным же будь, не вгоняй в гроб маменьку".

2.8 Астафьев В.П.

Виктор Астафьев, мысль которого постоянно сосредоточена на «болевых точках» времени, обратился к проблеме взаимоотношений человека и природы уже на раннем этапе своей творческой деятельности, задолго до создания «Царь-рыбы», которая является, по сути, натурфилософским манифестом писателя, подытожившим его размышления о месте человека в природе . Любимые астафьевские герои живут в мире природы, близком и понятном им. Это их колыбель и дом, источник радости, вдохновения и счастья. В русле классической традиции писатель развивает свои взгляды на гармоническое единство человека и природы, на врачующее и обновляющее воздействие ее. Его герои не вне природы, а «внутри» происходящих в ней процессов, являясь ее естественной частицей и продолжением. Астафьев продолжает гуманистические традиции русской классики циклом рассказов «Конь с розовой гривой» .

Рассказ «Зачем я убил коростеля ?» автобиографичен. Это признание взрослого человека в давнем детском проступке: глупой и жестокой мальчишеской забаве - охоте на живое с палкой, рогаткой, хлыстом. Должно быть, игра эта передается мальчишкам с кровью далеких предков, бесчисленные поколения которых добывали пищу, охотясь на зверя и птицу. Инстинкт, когда-то спасительный для человеческого рода, утратил ныне свой смысл, сделался врагом природы и самого человека. Подчинившись ему, герой рассказа однажды в детстве догнал и захлестал насмерть подраненную, плохо бегающую птицу, которую даже не принято употреблять в пищу. Но его сердца хватило, чтобы понять всю бессмысленную жестокость своего поступка, пусть и с опозданием, ужаснуться себе, азартно бьющему сыромятной плетью по беззащитному крохотному живому тельцу. Этот запоздалый ужас и преследует его всю дальнейшую жизнь мучительным вопросом, вынесенным в заглавие рассказа. В устах человека, прошедшего всю великую войну, много раз бывшего на краю гибели и стрелявшего по врагам, этот вопрос звучит особенно взыскующе. Потому что нравственность именно в ответе на вопрос: зачем насильственная смерть?

Настоящий охотник никогда не поднимет руку на глухариную самку, если та кормит и согревает своих еще не оперившихся птенцов и живот у нее выщипан догола, потому что, высиживая яйца, она должна дать им больше тепла, а перья этому мешают («Капалуха »). Не против добычи куньего меха, а против глупого равнодушия к природе обращен и рассказ «Белогрудка» - как ребятишки сгубили выводок белогрудой куницы, и она, обезумев от горя, мстит всему окружающему свету, изничтожая домашнюю птицу в двух соседних деревнях, пока не погибает сама от ружейного за - ряда.

«Стрижонок Скрип » - по форме, по жанру - натуралистическая сказка. Но, читая, как папу стрижонка убили из рогатки озорные мальчишки, мы невольно вспомним то место из рассказа «Конь с розовой гривой», где говорится, как Санька с Витькой подбили камнем стрижа и он, захлебываясь кровью, умер у них на руках.

3. Мужское и женское начало в натурфилософской прозе

Природа, с натурфилософской точки зрения, наделила особей разного пола специфическими формами восприятия и мотивацией поступков. При определённом сходстве особенностей постижения космоса и существования в биосе мужское и женское начало отличаются моделями поведения, заложенными в них physis.

Мужское начало в натурфилософской прозе второй половины XX века представлено несколькими основными образами (охотник, странник, мудрец, художник, праведник и богоискатель) . Каждый из них наделяется специфическими личностными чертами и склонностью к определённому роду деятельности.

Мужчину-охотника отличает несколько, на первый взгляд, враждебное отношение к природе. Он выбирает для себя роль её покорителя, однако подобное властвование natura оказывается на поверку способом созидания витальной энергии в мире. Мужчина-охотник в натурфилософской прозе второй половины XX века выбирает для себя роль добытчика и кормильца. Таковы, например, герои повести Ч.Т. Айтматова «Пегий пёс, бегущий краем моря». Охота для них не акт покорения природы с целью её уничтожения, а способ преодоления смерти, своеобразный переход в вечность, возможность реализовать себя как Сфайрос.

Другим воплощением мужского начала в натурфилософской прозе второй половины XX века является странник . Герой проводит свою жизнь в постоянной близости к природе. Однако он не покоряет её, а сливается с ней в своём движении. Так происходит, например, с героем рассказа Ю.П. Казакова «Странник». Его путь, иногда вынужденный, а не добровольный, пролегает в бесконечность. Не зная итоговой точки своего прибытия, мужчина-странник научается в дороге тонкому чувствованию природы, обретает смысл жизни. При этом он иногда застревает в некой промежуточной форме бытия многомерной личности (герои Ю.П. Казакова), не достигнув формы Сфайроса.

Вынужденное скитальчество (герои A.A. Кима, Л.M. Леонова и других авторов-натурфилософов), напротив, помогает человеку в обретении данного статуса.

Постижение бытия всего существующего через призму разума реализуется в натурфилософской прозе второй половины XX века в архетипе мудреца . Если для охотника важно покорение природы, пусть и в его созидательной основе, а для странника слияние с physis в движении на пути к бесконечности, то для мыслителя; основным способом достижения формы Сфайроса становится познание мира флоры и фауны. Единство и многообразие всего сущего открывается ему в ходе напряжённой рефлексии. Подобным качеством (доминирующим над остальными личностными свойствами) отличается главный герой повести А.Г. Битова «Птицы, или новые сведения о человеке». В сознании натурфилософского мудреца заключается вся разумность мира, которая гарантирует сохранение витальности. Познавая действительность, атомарная личность мыслителя наделяется всепроникаемостью. Иными словами, он постигает суть явлений и ход вещей на уровне биологизированного разума. Следовательно, образ натурфилософского мыслителя воссоздаёт архетип мудреца К.Г. Юнга, с преобладанием в онтологическом аспекте бытия органической категории постижения мира.

Для, мужчины-художника доминантным становится эстетическое преобразование (точнее, отображение) действительности. Культ разума уступает своё первенство творчеству. В данном, случае многомерность человека созидает уже искусство. Акт творчества приобщает личность к космической - жизни. Об этом говорит, например, герой романа Б.Л. Васильева «Не стреляйте в белых лебедей» Егор Полушкин. Искусство через любование и познание красоты природы приводит человека к постижению идеи вечности и беспредельности Вселенной. Акт творческого преображения реальности превращает натурфилософского художника в Сфайрос.

Религиозный аспект бытия в прозе, отражающей устройство мира по законам логоса, воплощается в облике мужчины праведника и/или богоискателя . В данном случае способ взаимодействия с природой основывается на факте этического совершенствования самой личности, но не посредством разума, творчества, динамики, властвования, а в одухотворении естества бытия всего существующего. Праведник и богоискатель усматривает, точнее, чувствует моральные основы в организации мира. Он понимает под истоком жизни божественное начало, явленное человеку в природе. От блаженного созерцания мира герои обращаются к глубинным граням своей личности, преображаясь при этом духовно.

В процессе обретения статуса Сфайроса они проходят испытания (искушаются), делают выбор между Добром и Злом и, наконец, инициируются в сакральное знание. Все эти ступени преодолевает, например, горбун Алёша - герой романа Л.М. Леонова «Пирамида». Иными словами, в натурфилософской прозе личность, ищущая благочестия и соблюдающая высшие духовные заветы бытия (природы - Бога), совершает выбор между абсолютом истины и хаосом социальной жизни, в результате которого она преображается биосом в Сфайрос. Герои попадают в ситуации, где необходимо перейти либо на сторону одухотворённости, либо на сторону уничтожающего витальность социума. Доминантной чертой многомерной личности в подобном воплощении становится этическое подвижничество посредством природного воздействия.

Женское начало в натурфилософской прозе второй половины XX века вбирает в себя образы, наделённые не только ощущением родства с природой, но и ещё стремлением к дальнейшему совершенству мира . В любом своём воплощении (праматерь Ева, Спасительница, «нереально-реальная» Прекрасная Дама) они отличаются бесконечным желанием слиться, с мировой гармонией, космосом - дифференцируются только способы их взаимодействия с биосом. При этом все героини натурфилософской прозы второй половины XX века уже отмечены знамениями мировой души, Вселенной. Они - не только частица природы, а благое и совершенное её проявление. Иными словами, в данных образах натурфилософской прозы воссоздан идеал «вечно-женственного» на органических основаниях.

Праматерь Ева становится воплощением источника бытия. В образе женщины-природы заключается созидательная суть. За основу берётся её естественность, первозданность, умение осязать действительность. Рядом с такой женщиной мужчина реализует своё предназначение, следовательно, образ Евы - обозначение полноты бытия, его единства и бесконечности. Подобной вездесущностью обладает Нина Всеволодовна - героиня романа С.П. Залыгина «После бури». Женщина Ева дарует человечеству бессмертие, с натурфилософской точки зрения. В этом стремлении созидать жизнь угадывается попытка разрешить противоречие между социумом и биосом. Таким образом, прародительница Ева берёт на себя роль примирительницы. В её стремлении к витальности угадывается натурфилософское признание ценности биоса (нравственный критерий развития человека-Сфайроса).

Уже в данном воплощении женского начала прозы о physis проявляется культ чувствования. В образах мужчин преобладал некий рационализм. Отсюда наибольшая близость женщин природе, разумность которой поддаётся логическому объяснению с позиций ценности биоса. Целесообразность в natura не результат длительной, эволюции, а источник бытия, следовательно, загадка.

Появляется природное воплощение «нереально-реальной» Прекрасной Дамы , в образе которой выражается преклонение перед совершенством physis, эстетическая ценность бытия человека-Сфайроса. Гармоничность вдохновляющей женщины проистекает не столько из этики, сколько из законов устройства органического мира. Героиня обладает тайным знанием, но оно непостижимо в силу её недоступности. Ей в столь прекрасном телесном облике можно только любоваться, как шаманкой из повествования в рассказах В.П. Астафьева «Царь-рыба». Возникнув однажды в воображении мужчины, «нереально-реальная» Прекрасная Дама научает его чувствованию природы, приобщает своим совершенством к одухотворённому пониманию явлений бытия всего существующего, вдохновляет на поиск благого начала в органике, направляет на преклонение перед ним.

Роль Спасительницы этого мира берут на себя уже другие героини натурфилософской прозы второй половины XX века. Они предстают в двух воплощениях женского начала в зависимости от способа взаимодействия с природой. Праведница приходит к спасению мира через свою святость. Благо, заключённое в законах сохранения витальности, помогает Вечной Деве обрести Бога в утверждении жизни. Сохранение и продолжение бытия сближает её с материнской сутью природы. Такова героиня романа Ч.Т. Айтматова «И дольше века длится день» Алтун.

В отличие от праведницы мудрая женщина дарует миру спасение посредством разума. Однако от Вечной Девы она наследует безграничную жертвенность. Как и благое начало мира для праведницы, так и его разумность для мудрой женщины проистекают из биоса. Только вот к сохранению жизни вторую приводит глубинное её понимание. Отталкиваясь, как и праведница, от любви, мудрая женщина утверждает в ней свою духовность, но уже потом реализует роль Спасительницы, обретая единство с миром.

Сохранение бытия всего существующего проистекает из этико-биологического чувствования (святости) и осознания действительности (мудрости) героинями натурфилософской прозы второй половины. XX века-праведницы и мудрой женщины. В этих двух воплощениях раскрывается роль Спасительницы.

Заключение

О том, что человек и природа связаны неразрывными нитями, писали и говорили в прошлом веке все наши классики, а философы конца XIX - начала XX века даже установили связь между национальным характером и образом жизни русского человека, природой, среди которой он живет.

Евгений Базаров , устами которого Тургенев выразил мысль определенной части общества о том, что природа не храм, а мастерская, и человек в ней работник, и доктор Астров , один из героев Чехова, сажающий и выращивающий леса и думающий о том, как прекрасна наша земля, - вот два полюса в постановке и решении проблемы Человек и природа.

А в модернистской и, в особенности, постмодернистской литературе происходит отчуждение от природы, оно принимает радикальный характер: «природа уже не природа, а «язык», система моделирующих категорий, сохраняющих только внешнее подобие природных явлений».

Ослабление связей литературы XX в. с «живой природой», правомерно объяснить не столько «культом языка» в писательской среде, сколько изолированностью нынешнего литературного сознания от большого человеческого мира, его замкнутостью в узком круге профессиональном, корпоративно-кружковом, сугубо городском. Но эта ветвь литературной жизни нашего времени далеко не исчерпывает того, что сделано и делается писателями и поэтами второй половины XX столетия: образы природы - неустранимая, вечно насущная грань литературы и искусства, исполненная глубочайшего смысла.

В основе художественной реальности натурфилософской прозы лежит единство и многообразие бытия всего существующего. Мир социума как порождение искусственного, неестественного и хаотичного чужд той среде, которая сформировалась природно. Здесь всё подчиняется биосу, организованному логично; и гармонично. Каждый его элемент, даже в мельчайшей модификации, несёт в себе черты вселенского единства. Все сегменты действительности, отражающие устройство мироздания, при этом направлены на созидание бытия. Планетарный масштаб биоса поглощает техносоциум, уничтожающий порождённую экосистему, вносящий хаос в жизнь флоры и фауны, а также человека как её представителя.

И возникают в русской литературе зловещие образы архаровцев, браконьеришек, туристов-транзисторщиков, которым сделались подвластны необъятные просторы. На просторах они так резвятся, что за ними, как после Мамаева войска, - сожженные леса, загаженный берег, дохлая от взрывчатки и отравы рыба. Люди эти потеряли связь с землей, на которой они родились и выросли.

Вобрав в себя бесконечные метаморфозы бытия, их разумность и целесообразность, реальность, в натурфилософской прозе второй половины XX века стала пониматься в качестве природной. Творчество Ч.Т. Айтматова, В.П. Астафьева, А.Г. Битова, Б.Л. Васильева, С.П. Залыгина, Ю.П. Казакова, А.А. Кима, Л.М. Леонова, В.Г. Распутина отражает естественный, порядок: сосуществования Вселенной и личности, где последняя вынуждена подчиняться законам логоса, иначе может погибнуть.

В своих произведениях авторы-натурфилософы создают образ многомерного человека, восходящий к античным истокам. Взяв за основу учение о всеобщей гармонии Вселенной и полезной (унифицированной) красоте бытия всего существующего, они изобразили личность, достигающую совершенного единства с природой.

Такое состояние древнегреческий философ Эмпедокл в своём труде «О природе» определил как Сфайрос (Сферос). В свою очередь, человек в качестве частицы бытия также обрёл его черты. Следовательно, апогеем существования личности стало достижение формы Сфайроса. Натурфилософское понимание действительности определило путь развития природного человека и наделило его особыми чертами. Отсюда его биологическая разумность, повышенная способность к рефлексии на планетарном уровне, чувство родства с вселенским МЫ, ощущение бесконечности круговорота вещей и событий, через которое постигается бессмертие. Шаровидная форма Сфайроса позволяет личности осязать природу и наделяет её всепроникаемостью, помогающей в пределах собственной телесности обнаружить своё атомарное устройство - частицу космоса.

Ещё одной отличительной особенностью многомерного человека является его взаимоотношение с другими представителями флоры и фауны. От любования совершенством всего живущего личность приходит к осознанию равных прав между проявлениями бытия. Таким образом, утверждается ряд ценностных аспектов действительности, в согласии с которыми пребывает человек. Они касаются онтологической, религиозной, нравственной и эстетической сущностей реальности многомерной личности.

Человек-Сфайрос пытается постигнуть, загадку природы и определить целесообразность своего существования. Осмысливая закономерное развитие бытия всего живого, он создаёт личную концепцию миропонимания; например, Вадим из романа Л.М. Леонова «Пирамида».

Культ разума становится для многомерного человека движущей силой витальности. Отприродная мысль выступает как конструктивный элемент в сознании натурфилософской личности. В ней видится и суть бытия человека, итог его жизни. Далёкие по своему содержанию от гамлетовских размышления гомеомерической личности приобретают онтологическую ценность. Об этом прямо говорится в произведениях авторов-натурфилософов, например, в рассказе В.Г. Распутина «Век живи - век люби». Онтологическая ценность становится одной из ведущих на пути реализации человеком своей идеи - атома. Планетарный масштаб размышлений позволяет личности выйти на уровень Сфайроса, осознав себя как микрокосм Вселенной.

Суть бытия для героя натурфилософской прозы второй половины XX века заключается не только в попытке постичь разум природы, но и в благоговейном преклонении перед ней. Оно не сводится к фанатичному любованию, а вызывает в личности трепетное отношение к нетленному. Вечность, отличающая особенность бытия всего существующего, понимается многомерным человеком как божественное начало мира. Природа и зиждительный источник витальности отождествляются. Так, человек обретает бессмертие не только в мысли, но и в бытии всего существующего. Это происходит, например, с героями романа A.A. Кима «Онлирия».

Религия, воплощение добра и вера в него становится мерилом ценности жизни человека по отношению к природе. Бытие всего существующего в облике Вседержителя заключает в многомерной личности некий благой потенциал, направленный на совершенствование бессмертной души Вселенной, многообразного единства МЫ.

Через отношение к природе выражаются и критерии биоэтики в понимании человека-Сфайроса. Экологические ценности утверждают связь моральных аспектов бытия человека с его отношением к биосу. Природа становится беззащитной перед проявлениями социума. Технически вооружённый человек, рождённый в искусственном общественном сознании, уничтожает бытие всего существующего.

Природные ресурсы, воспринимаются людьми как материальное богатство, например, в произведении С.П. Залыгина «Экологический роман». Такое отношение к биосу ведёт к гибели самого человека, влекомого социальной реальностью.

Герой повествования в рассказах «Царь-рыба» В.П. Астафьева осознаёт витальную направленность биоса, придуманный социумом промысел становится чужд Акиму по его биологической природе. Действующее лицо произведения автора-натурфилософа растёт нравственно. Через отношение к природе выражаются экологические ценности личности. Моральный аспект бытия - биоэтика, обозначенный как дилемма между биосом и социумом, становится ещё одним сегментом действительности, способствующим достижению человеком формы Сфайроса.

В натурфилософской прозе второй половины XX века появляется антипод человека-Сфайроса. Главной их противоположностью является выбор жизненного пути. В одном из своих рассказов Ю.П. Казаков обозначил подобного героя как человека, стремящегося к «лёгкой жизни». Образ отличается принятием такой модели поведения, которая сводится к простоте бытия, бесхитростному обращению к окружающим. Герой является закономерным порождением социума, позволяющего легковесность в чувствах и отношениях. Например, Гога Герцев («Царь-рыба» В.П. Астафьева ) меняет медаль у Киряги-деревяги ради собственной выгоды.

Натурфилософская проза второй половины XX века оттеняет подобную простоту восприятия реальности безразличным и даже потребительским отношением героя к природе. Бытие всего существующего становится для человека «лёгкой жизни» способом обретения материальных благ. Поверхностное восприятие действительности уничтожает природу. Следовательно, глубинность чувств по отношению к биологизированной реальности, частицей которой является сам человек, становится ещё одним нравственным критерием, отличающим сущность Сфайроса.

В то же время натурфилософская проза второй половины XX века создаёт образы детей, чьё моральное развитие в раннем возрасте повлияло на дальнейший рост гомеомерической личности. Ребёнок-совершенство, выполняющий функции Спасителя, появляется в произведениях A.A. Кима, Ю.П. Казакова и других авторов-натурфилософов. Пора детства изображается как период наибольшей близости человека к природе. В ощущении своего родства с ней ребёнок познаёт основные нравственные ориентиры существования не просто в мире людей, но и во вселенском единстве МЫ, как это делает Арина в одноимённой роман-сказке A.A. Кима . Дитя в натурфилософской прозе черпает моральную чистоту в природе и с таким багажом отправляется во взрослую жизнь. При этом важно, что ребёнок-совершенство уже достиг формы Сфайроса.

Познание, чувствование, нравственное переживание событий в природной действительности, преклонение перед её совершенством превращаются для многомерной личности в акт эстетического любования. Прекрасное в биосе становится неотъемлемой частью сознания человека при обретении им статуса Сфайроса. Красота мира наполняется для героя натурфилософской прозы второй половины XX века глубинным смыслом: она отражает совершенную устроенность органики и полезность всего существующего. В ней наблюдается единство формы и содержания, гармония, которой так не хватает человеку в социуме.

Эстетизм в видении реального мира является необходимой составляющей в совершенствовании личности, с натурфилософской точки зрения. Тайна природы понимается многомерной личностью как загадка красоты. Даже телесная привлекательность человека становится, проявлением совершенства и гармоничности биоса. Поэтому в эстетическом любовании прослеживается путь постижения органического мира, рождается ощущение родства, с ним, как это происходит с главным героем повести A.A. Кима «Утопия Турина». Вселенная невозможна без гармонии и красоты. Следовательно, в становлении человека-Сфайроса большая роль отводится эстетическим ценностям.

Натурфилософская проза второй половины XX века создаёт неповторимый образ многомерного человека, созидающего своё бытие в природе. Он не только близок ей, но и ощущает себя её частицей - атомом. Типологические особенности модели поведения человека - Сфайроса позволяют отнести его к той или иной характерологической группе в зависимости от его ценностных сущностей с учётом проявлений мужского и женского начала. Созданная в творчестве авторов второй половины XX века (Ч.Т. Айтматова, В.П. Астафьева, А.Г. Битова, Б.Л. Васильева, С.П. Залыгина, Ю.П. Казакова, A.A. Кима, Л.М. Леонова, В.Г. Распутина ) концепция личности даёт возможность рассматривать натурфилософскую прозу как самостоятельное направление в русской литературе, отличающее ее, например, от деревенской прозы.

ЛИТЕРАТУРА

1.Белая, Г.А. Художественная мир современной прозы Текст. - М.: Издательство «Наука», 1983 - 192с.

2.Борейко, В.Е. Красота природы и экологическая этика Электронный ресурс.

.Васильева, Т. Философия и поэзия, перед загадкой природы. О природе вещей. М.: Издательство «Художественная литература», 1983.

.Великанов А., Скоропанова, И.С. Русская постмодернистская литература: Учебное пособие. М: Издательство «Наука», 1999.

.Гапон Е.С. Художественная концепция личности в творчестве В.Г. Распутина 1990-х 2000-х. - Армавир, 2005 - 167 с.

.Гончаров, П.А. Творчество В.П. Астафьева в контексте русской прозы 1950 1990 годов. - М.: Издательство «Высшая школа», 2003-385 с.

.Грознова H.A. Творчество Леонида Леонова и традиции русской классической литературы: Очерки. - Л.: Издательство «Наука», 1982-312 с.

.Залыгин С.П. Литература и природа.// Новый мир. 1991. №1. с. 10-17

.Кузнецов Ф.Ф. «Истинная земля» Виктора Астафьева. Очерки; статьи, портреты - М: Издательство «Советская, Россия», 1980.

.Кузнецова, A.A. Проза Ю.П. Казакова (Проблематика и поэтика). - Тверь, 2001-185 с.

.Липин, С.А. Человек глазами природы: Монография - М.: Издательство «Советский писатель», 1985- 232 с.

.Панкеев, И.А. Валентин Распутин: По страницам произведений. - М.: Издательство «Просвещение», 1990-144 с.

.Петишев А. Человек и природа в романе «Русский лес». К 80-летию со дня рождения Л.М. Леонова // Литература в школе. 1979. №2. с. 56-57

.Пискунова С., Пискунов В. В пространствах новых. Миры и антимиры натурфилософской прозы. С. Пискунова, В. Пискунов // Литературное обозрение. 1986. №11. с. 13-19

.Розанов, В.В. О писательстве и писателях. В.В. Розанов. М.: Издательство «Республика», 1995 - 734с.

.Розанов В.В. О понимании. Опыт исследования природы, границ и внутреннего строения науки как цельного знания Текст. / В.В. Розанов. СПб.: Издательство «Наука», 1994-540с.

.Ростовцева, И.И. «Здесь со своею болью обитаю я» Текст./ И.И. Ростовцева // Леонид Леонов в воспоминаниях, дневниках, интервью.- М: Издательство «Голос». 1999, с. 558-568

.Смирнова, А.И. Актуальные вопросы изучения современной натурфилософской прозы. // Природа и человек в художественной литературе: Материалы Всероссийской научной конференции. Волгоград: Издательство ВолГУ, 2001, с. 5-13

.Спивак P.C. Русская философская лирика. 1910-е годы. И.Бунин, А. Блок, В. Маяковский: Учебное пособие. - М.: Издательство «Флинта»; «Наука», 2005 - 408 с.

.А. И. Смирнова Русская натурфилософская проза второй половины ХХ века: Учебное пособие - электронный ресурс.

.Трефилова Г. Время выбора (Художественное осмысление взаимоотношений человека и природы в советской литературе).// Вопросы литературы. 1981. №12. с. 7-49

.Эпштейн М.Н. «Природа, мир, тайник вселенной»: Система пейзажных образов в русской поэзии. - М.: Издательство «Высшая школа», 1990. 303 с.

Репетиторство

Нужна помощь по изучению какой-либы темы?

Наши специалисты проконсультируют или окажут репетиторские услуги по интересующей вас тематике.
Отправь заявку с указанием темы прямо сейчас, чтобы узнать о возможности получения консультации.

Молочный брат листвы и трав, Глядишься в зеркало природы, В ее лице свое узнав.

А. Тарковский

Один из героев романа И. С. Тургенева «Отцы и дети» утверждал, что «природа не храм, а мастерская», тем самым обесценивая мир природы. Но то, что Базарову представлялось мастерской, на самом деле - неизведанная Вселенная, а мы являемся всего лишь частью ее: частью русских просторов и полей, воспетых еще в былинах, необъятного неба над головой князя Андрея, песчинкой той мрачной пустыни, в которой Пушкин обрел дар пророка.

Взаимоотношения человека и природы не так просты и однозначны. Для нас родная земля - и добрый друг, который может стать ближе матери, и в то же время неудержимая стихия, несущая разрушения и бедствия.

Через природу, взаимосвязь с ней человек познает жизнь и самого себя, открывает вечные истины. Именно поэтому вопрос о взаимоотношениях человека и природы давно волновал поэтов и писателей. Эта тема звучит в произведениях М. Ю. Лермонтова, Л. Н. Толстого, И. С. Тургенева... Но прежде всего русскую литературу мы связываем с именем А. С. Пушкина. С детства нам знакомы строчки любимых стихов: «Буря мглою небо кроет, вихри снежные крутя...» Читая произведения о природе, поначалу представляешь лишь листья золотые да «непокорную волну». Но позже, вновь и вновь перечитывая все те же стихи, познаешь, какой глубокий философский смысл скрыт в них.

Во многих стихотворениях Пушкина поэт и человек слиты воедино в лирическом герое. Природа для него - макрокосм, в котором возможна гармония с окружающим миром, где герой забывает «песни муз» и где «моря сладкий шум» ему милее. Когда человек остается наедине с природой, он открыт всему миру, душа его и мысли светлы.

В миг соединения с природой приходит вдохновение - дар свыше, «душа стесняется лирическим волненьем». Так, например, в стихотворении «Редеет облаков летучая гряда...» герой обращается к печальной звезде:

Люблю твой слабый свет в небесной вышине;

Он думы разбудил, уснувшие во мне...

В стихотворении «Осень» процесс творчества изображается на фоне смены времен года. Любое изменение в природе, будь то окончание лета, приход осени, наступление зимы, неизменно влечет за собой глубокие перемены в душе человека. Любимое время года дарит поэту особое вдохновение:

И мысли в голове волнуются в отваге,

И рифмы легкие навстречу им бегут,

И пальцы просятся к перу, перо к бумаге,

Минута - и стихи свободно потекут.

Жизнь природы - движение, в котором вечно друг друга будут сменять времена года. Человек в минуты вдохновения - оживший корабль, готовый к долгим странствиям. «Куда ж нам плыть?..» И нет и не будет конца этому движению человека бок о бок с природой.

В своих волнениях и тревогах мы неизменно обращаемся к природе, находя в ней или покой, или новую страсть. Так, Пушкин, охваченный стремлением к свободе, ощущает родство с морской стихией:

Ищу стихий других, земли жилец усталый;

Приветствую тебя, свободный океан.

В любовной лирике поэта вновь звучит тема единства человека и природы. Возлюбленная героя предстает перед ним в окружении птиц, среди утренней росы, в пучине океана.

Как жарко поцелуй пылает на морозе!

Как дева русская свежа в пыли снегов!..

Жемчужина пушкинской лирики - стихотворение «На холмах Грузии лежит ночная мгла...». Любовь и южная ночь рождают умиротворенность души, озаренной светлой печалью.

Во взаимоотношениях человека и природы порой наступают моменты, когда она перестает быть таинственным и огромным миром, становясь близким тебе существом. В стихотворении «К морю» герой обращается к «свободной стихии», словно к другу, способному разделить его волнения:

Как друга ропот заунывный.

Как зов его в прощальный час,

Твой грустный шум, твой шум призывный

Услышал я в последний раз...

Ты ждал, ты звал... я был окован;

Вотще рвалась душа моя...

Человек и природа нераздельно связаны друг с другом. В моменты грусти героя сникает листва, утихают шумные воды; уныния его «ничто не мучит, не тревожит...». Но как поднимают настроение «мороз и солнце!». Как радостно и светло становится на душе! Не только радость, но и смутные сомнения и страхи рождает природа в душе человека. Единство сохраняется, приобретая новые оттенки. В стихотворении «Бесы» вихри метели, витающие во мраке ночи, луна-невидимка заставляют героя рисовать в воображении пляску бесов, вызывают предчувствие неминуемой беды, гармонируя с настроением поэта:

Мчатся бесы рой за роем

В беспредельной вышине,

Визгом жалобным и воем

Надрывая сердце мне...

В споре о вечном и тленном природа берет верх над человеком, и он, сознавая ее величие и бессмертие, преклоняется перед ней:

Я мыслю: патриарх лесов

Переживет мой век забвенный,

Как пережил он век отцов.

С этими строками перекликается финальная строфа стихотворения:

И пусть у гробового входа

Младая будет жизнь играть,

И равнодушная природа

Красою вечною сиять.

«Торжественный покой» бережет у Пушкина вольный дуб, символизирующий мощь и силу, могущество и достоинство. Образ этот будет унаследован Лермонтовым, стремящимся обрести покой под сенью вечно шумящего древа. Однако «равнодушная природа» в его стихах станет ближе к человеку, не теряя своего величия.

Образы природы: и «холм лесистый», и «нивы златые», и «три сосны» в стихотворении «Вновь я посетил...» - рождают в душе героя светлые воспоминания и философские размышления о смысле жизни. Обращаясь к младой роще, к незнакомому племени, которое в будущем должно сменить его поколение, поэт верит:

Услышит ваш приветный шум...

И обо мне вспомянет.

Тема взаимоотношения человека и природы в творчестве Пушкина не исчерпывается лирикой поэта и находит отражение в его романе «Евгений Онегин». Здесь автору важно показать через взаимосвязь героев с природой их внутренний мир.

Тихая и робкая Татьяна...

Она любила на балконе

Предупреждать зари восход,

Когда на бледном небосклоне

Звезд исчезает хоровод...

Для героини природа являлась и домом, и другом. И так же, как белый снег зимой, Татьяна была чиста душою. Впоследствии именно нравственность, истоки которой в общении с природой, помогла героине противостоять светской пошлости.

Онегин, воспитанный высшим обществом, далек от миропонимания Татьяны. Картины природы наводят скуку на него, чужды его душевному складу:

Два дня ему казались новы,

Уединенные поля.

Прохлада сумрачной дубровы.

Журчанье тихого ручья;

На третий роща, холм и поле

Его не занимали боле;

Потом уж наводили сон...

Онегин не чувствует единства и гармонии с природой. Жестокая плата за это - внутреннее опустошение.

Полноправным героем романа является сам автор, и поэтому гибель Ленского - это не просто смерть одного из персонажей. Прощаясь с юным поэтом, Пушкин расстается со своей молодостью, с грустной улыбкой подчиняясь общему закону жизни. Зимняя природа в сцене дуэли вторит его чувствам. Вновь ярко ощутима гармония окружающего мира и человека в их обоюдных волнениях и страстях.

Мотив единства человека и природы - один из ведущих в пушкинском творчестве. На первый взгляд, это можно объяснить жизненными обстоятельствами: несколько лет прожил поэт в тесном общении с природой. Сколько сокровенного в строках: - о

Простите, верные дубравы! Прости, беспечный мир полей, И легкокрылые забавы Столь быстро улетевших дней! Прости, Тригорское, где радость Меня встречала столько раз!

Однако человек и природа изначально едины. Мы дети Великой Матери, но часто забываем об этом. Пушкин возвращает Человека к вечной истине, объясняя нам самих себя.

Все знают, что человек и природа связаны друг с другом неразрывно, и мы наблюдаем ее каждый день. Это и дуновение ветра, и закаты и восходы, и созревание почек на деревьях. Под ее влиянием складывалось общество, развивались личности, формировалось искусство. Но и мы оказываем на окружающий мир ответное влияние, но чаще всего отрицательное. Проблема экологии была, есть и будет актуальной всегда. Так, многие писатели затрагивали ее в своих произведениях. В этой подборке перечислены самые яркие и сильные аргументы из мировой литературы, которые затрагивают проблематику взаимного влияния природы и человека. Они доступны для скачивания в формате таблицы (ссылка в конце статьи).

1. Астафьев Виктор Петрович, “Царь-рыба”. Это одно из самых известных произведений великого советского писателя Виктора Астафьева. Главная тема повести — единство и противостояние человека и природы. Писатель указывает на то, что на каждом из нас лежит ответственность за то, что он совершил и что происходит в окружающем мире, неважно — хорошее или плохое. Также в произведении затронута и проблема масштабного браконьерства, когда охотник, не обращая внимания на запреты, убивает и тем самым стирает с лица земли целые виды животных. Так, столкнув своего героя Игнатьича и матушку-природу в лице Царь-рыбы, автор показывает, что собственноручное уничтожение нашей среды обитания грозит гибелью нашей цивилизации.
2. Тургенев Иван Сергеевич, “Отцы и дети”. Пренебрежительное отношение к природе рассматривается и в романе Ивана Сергеевича Тургенева “Отцы и дети”. Евгений Базаров, отъявленный нигилист, заявляет прямо: “Природа не храм, а мастерская, и человек в ней работник”. Он не наслаждается окружающей средой, не находит в ней ничего таинственного и прекрасного, всякое ее проявление для него пустяки. По его мнению, “природа должна приносить пользу, в этом ее назначение”. Он полагает, что нужно забирать то, что она дает – вот незыблемое право каждого из нас. В качестве примера можно вспомнить эпизод, когда Базаров будучи в плохом настроении, пошел в лес и ломал ветки и все остальное, что попадалось ему на пути. Пренебрегая миром вокруг себя, герой попал в ловушку собственного невежества. Будучи медиком, он так и не сделал великих открытий, природа не дала ему ключей от своих потайных замков. Он погиб от своей же неосмотрительности, став жертвой болезни, вакцины от которой он так и не изобрел.
3. Васильев Борис Львович, “Не стреляйте в белых лебедей”. В своем произведении автор призывает людей бережнее относиться к природе, противопоставляя двух братьев. Лесник заповедника по фамилии Бурьянов, несмотря на свою ответственную работу, воспринимает окружающий мир не иначе, как к ресурс потребления. Он с легкостью и совершенно без зазрения совести срубал деревья в заповеднике для того, чтобы построить себе дом, а его сын Вова и вовсе был готов замучить щенка, которого он нашел, до смерти. К счастью, Васильев противопоставляет ему Егора Полушкина, его двоюродного брата, который со всей добротой души бережет естественную среду обитания, и хорошо, что есть все-таки такие люди, которые заботятся о природе и стремятся сохранить ее.

Гуманизм и любовь к окружающему миру

1. Эрнест Хемингуэй, “Старик и море”. В своей философской повести “Старик и море”, которая была основана на подлинном событии, великий американский писатель и журналист затронул многие темы, одна из которых — проблема взаимоотношения человека и природы. Автор в своем произведении показывает рыбака, который служит примером того, как нужно относиться к окружающей среде. Море кормит рыбаков, но и добровольно уступает только тем, кто понимает стихию, ее язык и жизнь. Также Сантьяго понимает и ответственность, которую несет охотник перед ореолом своего обитания, чувствует вину за то, что вымогает пищу у моря. Его тяготит мысль о том, что человек убивает своих собратьев для того, чтобы пропитаться. Так можно понять основную мысль повести: каждый из нас должен понимать свою неразрывную связь с природой, чувствовать вину перед ней, и пока мы несем ответственность за нее, руководствуемся разумом, то Земля терпит наше существование и готова делиться своими богатствами.
2. Носов Евгений Иванович, “Тридцать зерен”. Еще одним произведением, подтверждающим, что гуманное отношение к другим живым существам и природе — это одна из основных добродетелей людей, является книга “Тридцать зерен” Евгения Носова. Здесь показывается гармония между человеком и животным, маленькой синичкой. Автор наглядно демонстрирует то, что все живые существа — братья по происхождению, и нам необходимо жить в дружбе. Синичка поначалу боялась идти на контакт, но поняла, что перед ней — не тот, кто поймает и запрет в клетке, а тот, кто защитит и поможет.
3. Некрасов Николай Алексеевич, “Дедушка Мазай и зайцы”. Это стихотворение знакомо каждому человеку с детства. Оно учит помогать братьям нашим меньшим, бережно относится к природе. Главный герой — Дед Мазай — охотник, а это значит, что зайцы должны быть для него, прежде всего, добычей, пропитанием, но его любовь к месту, где он живет, оказывается выше, чем возможность получить легкий трофей. Он не только спасает их, но и предупреждает, чтобы не попадались ему во время охоты. Не это ли высокое чувство любви к матушке-природе?
4. Антуан де Сент-Экзюпери, “Маленький принц”. Главная мысль произведения звучит голосом главного героя: “Встал, умылся, привел себя в порядок и сразу приведи в порядок свою планету”. Человек — не царь, не король, и он не может управлять природой, но может позаботиться о ней, помочь, следовать ее законам. Если бы каждый житель нашей планеты следовал этим правилам, то наша Земля была бы в полной безопасности. Из этого следует, что нам необходимо заботиться о ней, бережнее к ней относится, ведь все живое имеет душу. Мы приручили Землю и должны быть за нее ответственны.

Проблема экологии

• Распутин Валентин “Прощание с Матерой”. Сильное влияние человека на природу показал в своей повести “Прощание с Матерой” Валентин Распутин. На Матере люди жили в гармонии с окружающей средой, берегли остров и хранили его, но власти нуждались в постройке гидроэлектростанции, и решили затопить остров. Так, под воду ушел целый животный мир, о котором никто не позаботился, лишь жители острова почувствовали вину за “предательство” родного края. Так человечество разрушает целые экосистемы из-за того, что нуждается в электричестве и других ресурсах, необходимых для современной жизни. Оно с трепетом и пиететом относится к своим условиям, но совершенно забывает о том, что целые виды растений и животных гибнут и уничтожаются навсегда из-за того, что кому-то понадобилось больше комфорта. Сегодня та местность перестала быть индустриальным центром, заводы не работают, а вымирающим деревням не нужно столько энергии. Значит, те жертвы и вовсе были напрасными.
• Айтматов Чингиз, “Плаха”. Разрушая окружающую среду, мы разрушаем и свою жизнь, свое прошлое, настоящее и будущее — такая проблема поднимается в романе Чингиза Айтматова “Плаха”, где олицетворением природы выступает семья волков, которая обречена на смерть. Гармония жизни в лесу была нарушена человеком, который пришел и рушит все на своем пути. Люди устроили охоту на сайгаков, а причиной такого варварства послужило то, что возникло затруднение с планом мясосдачи. Таким образом, охотник бездумно разрушает экологию, забывая о том, что он сам — часть системы, и это, в конце концов, скажется на нем самом.
• Астафьев Виктор, «Людочка». В данном произведении описывается следствие наплевательского отношения властей к экологии целого региона. Люди в загрязненном, пропахшем отходами городе озверели и бросаются друг на друга. Они утратили естественность, гармонию в душе, теперь ими правят условности и первобытные инстинкты. Главная героиня становится жертвой группового изнасилования на берегу помойной реки, где текут гнилые воды – такие же прогнившие, как нравы горожан. Никто не помог и даже не посочувствовал Люде, это равнодушие довело девушку до самоубийства. Она повесилась на голом кривом дереве, которое тоже погибает от безразличия. Отравленная, безысходная атмосфера грязи и ядовитых испарений отражается на тех, кто сделал ее такой.

Список произведений

Пожалуй, нет такого произведения, где бы описанию природы не отводилась определённая роль. Но при написании сочинения на данную тему следует рассуждать о взаимодействии человека и природы . Поэтому надо будет вспомнить произведения, в которых это взаимодействие каким-то образом проявляется.

1. 
   «Слово о полку Игореве…» (Князь Игорь, Ярославна – и природа)
2. 
   В.А. Жуковский. Элегия «Море» (Что значит морская бездна для лирического героя?)
3. 
   А.С. Пушкин. «Зимнее утро», «Зимняя дорога», «Бесы», «Туча», «На холмах Грузии…», «К морю», «Погасло дневное светило…», «Осень», поэмы «Кавказский пленник», «Медный всадник», главы из р. «Евгений Онегин»
4. 
   М.Ю. Лермонтов. «Тучи», «Парус», «Листок», «Три пальмы», «Родина», поэмы «Мцыри», «Демон», «Когда волнуется желтеющая нива», «Выхожу один я на дорогу», роман «Герой нашего времени»
5. 
   А.Н. Островский. «Гроза» (Что значит природа для Катерины?)
6. 
   И.А. Гончаров. «Обломов» («Сон Обломова»)
7. 
   И.С. Тургенев. «Записки охотника», «Отцы и дети» (Что значит природа для Базарова, для Н.П. Кирсанова?)
8. 
   Лирика о природе Ф.И. Тютчева, А.А. Фета, А.К. Толстого
9. 
   Л.Н. Толстой. «Война и мир» (Что значит природа для любимых героев автора?)
10. 
    И.А. Бунин. Лирика о природе.
11. 
    А.И. Куприн. «Олеся» (Что значит природа для главной героини?)
12. 
    А.М. Горький. «Старуха Изергиль» (Легенда о Данко)
13. 
    Лирика о природе К.Д. Бальмонта, А.А. Блока.
14. 
    Лирика о Родине и природе С.А. Есенина, М.И. Цветаевой
15. 
    М.А. Шолохов. «Тихий Дон» (Что значит природа для Григория Мелехова и других казаков?)
16. 
    М.А. Булгаков. «Мастер и Маргарита» (Заключительные главы, эпилог)
17. 
    Лирика о природе Б.Л. Пастернака, Н.М. Рубцова, Н.А. Заболоцкого.
18. 
    Б.Л. Васильев. «Не стреляйте в белых лебедей»
19. 
    В.Г. Распутин. «Прощание с Матёрой»
20. 
    В.П. Астафьев. «Царь-рыба»
21. 
    А. Сент-Экзюпери. «Маленький принц»

В поэтических произведениях следует обратить внимание на то, что значит природа для лирического героя. Не забывайте, что ответить на этот вопрос поможет анализ изобразительно-выразительных средств языка.

ЧЕЛОВЕК И ПРИРОДА В ПРОИЗВЕДЕНИЯХ ПИСАТЕЛЕЙ
XIX - XX ВЕКОВ

Егорова Г.П., Попикова В.В.

В последнее десятилетие экология переживает небывалый расцвет, становится все более значимой наукой, вплотную взаимодействуя с биологией, природоведением, географией. Сейчас слово "экология" встречается во всех средствах массовой информации. И не одно десятилетие проблемы взаимодействия природы и человеческого общества волнуют не только ученых, но и писателей.

Неповторимая красота родной природы во все времена побуждала браться за перо. Сколько писателей в стихах и в прозе воспели эту красоту!

В своих произведениях они не только восхищаются, но и заставляют задуматься, предупреждают о том, к чему может привести неразумное потребительское отношение к природе.

Велико наследие литературы XIX века. В сочинениях классиков отражены характерные черты взаимодействия природы и человека, присущие прошедшей эпохе. Трудно представить поэзию Пушкина, Лермонтова, Некрасова, повести и рассказы Тургенева, Гоголя, Толстого, Чехова без описания картин русской природы. Произведения этих и других авторов раскрывают многообразие природы родного края, помогают находить в ней прекрасные стороны человеческой души.

Один из основоположников классической русской прозы Сергей Тимофеевич Аксаков в свое время предупреждал, что "богатство лесами вводит нас в мотовство, а с ним недалеко и до бедности". Аксаков с раннего детства всей душой полюбил природу. Прогулки в лес, охота и рыбная ловля заложили в нем глубокие впечатления, которые позднее, спустя годы и годы, стали неиссякаемым источником писательского вдохновения.

Первым произведением Аксакова был природоведческий очерк "Буран", занимающий и по сей день достойное место в области пейзажной словесности.

Огромный успех имели и написанные позднее "Записки об уженье рыбы". Этот успех побудил Аксакова продолжить их "записками ружейного охотника Оренбургской губернии". Обе эти книги имели популярность далеко за пределами специального интереса охотников и рыболовов. Они выдержали несколько изданий еще при жизни автора.

Литературный язык Аксакова чист, правдив и ясен. " Я ничего не могу выдумывать: к выдуманному у меня душа не лежит , я не могу принимать в нем живого участия, мне даже кажется это смешно, и я уверен, что выдуманная мною повесть будет пошлее, чем у наших повествователей. Это моя особенность и в моих глазах показывает крайнюю односторонность моего дарования..." - незадолго перед смертью писал Аксаков своему сыну.

Значение творчества С.Т. Аксакова очень велико. Все его произведения посвящены большой любви к природе, бережному вниманию к ней, к ее полям и лугам, лесам и паркам, к рекам и озерам. Мастерство Аксакова ценили Белинский, Чернышевский, Добролюбов. Знали и восхищались им Толстой, Гоголь, Тургенев. Последний так писал об Аксакове: "... Всякий, кто только любит природу во всем ее разнообразии, во всей ее красоте и силе, всякий, кому дорого проявление жизни всеобщей, среди которой сам человек стоит, как звено живое, высшее, но тесно связанное с другими звеньями, не оторвется от сочинений господина Аксакова...".

В творчестве самого Ивана Сергеевича Тургенева природа является душой России. В произведениях этого писателя прослеживается единство человека и мира природы, будь то зверь, лес, река или степь. Это хорошо показано в рассказах, которые составляют знаменитые "Записки охотника".

В рассказе "Бежин луг" заблудившийся охотник не только переживает страх вместе с собакой, но и чувствует свою вину перед уставшим животным. Тургеневский охотник очень чуток к проявлениям взаимного родства и общения между человеком и животным.

Рассказ "Бежин луг" посвящен русской природе. В начале рассказа изображаются особенности изменения природы в течение одного июльского дня. Потом мы видим и наступление вечера, закат солнца. Утомленные охотники и собака сбиваются с дороги, испытывают чувство потерянности. Загадочна жизнь ночной природы, перед которой человек не всесилен. Но тургеневская ночь не только жутка и таинственна, она еще и прекрасна "темным и чистым небом", которое "торжественно и высоко" стоит над людьми. Тургеневская ночь духовно раскрепощает человека, тревожит его воображение бесконечными загадками мироздания: " Я поглядел кругом: торжественно и царственно стояла ночь... Бесчисленные золотые звезды, казалось, тихо текли все, наперерыв мерцая, по направлению Млечного Пути, и, право, глядя на них, Вы как будто смутно чувствовали сами стремительный, безостановочный бег земли...".

Ночная природа наталкивает детей у костра на красивые, фантастические сюжеты легенд, предлагает одну загадку за другой и сама же рассказывает возможное их разрешение. Рассказ о русалке предваряется шуршанием камышей и загадочными всплесками на реке, полетом падающей звезды (по крестьянским поверьям души человеческой). На смех и плач русалки откликается в рассказе Тургенева ночная природы: " Все смолкли. Вдруг, где-то в отдалении, раздался протяжный, звенящий, почти стенящий звук... Казалось, кто-то долго, долго прокричал под самым небосклоном, кто-то другой как будто отозвался ему в лесу тонким, острым хохотом и слабый, шипящий свист промчался по реке".

Объясняя таинственные явления природы, крестьянские дети не могут избавиться от впечатлений окружающего их мира. От мифических существ, русалок, домовых в начале рассказа воображение ребят переключается на судьбы людей, к утонувшему мальчику Васе, несчастной Акулине и др. ... Природа тревожит своими загадками мысль человека, дает почувствовать относительность любых открытий, разгадок ее тайн. Она смиряет силы человека, требуя признания своего превосходства.

Так формируется в "Записках охотника" тургеневская философия природы. Вслед за кратковременными страхами летняя ночь несет людям мирный сон и покой. Всесильная по отношению к человеку, сама по себе ночь - лишь миг. " Свежая струя пробежала по моему лицу. Я открыл глаза: утро начиналось...".

Перед читателями поэзии Николая Алексеевича Некрасова постоянно возникают картины русской природы, которые можно назвать пейзажами.

Славная осень! Здоровый, ядреный

Воздух усталые силы бодрит;

Лед, неокрепший на речке студеной,

Словно как тающий сахар, лежит;
Около леса, как в мягкой постели,

Выспаться можно - покой и простор! -

Листья поблекнуть еще не успели,

Желты и свежи лежат, как ковер!

Славная осень! Морозные ночи,

Ясные, тихие дни...

Нет безобразья в природе! И ночи,

И моховые болота, и пни -

Все хорошо под сиянием лунным,

Всюду родимую Русь узнаю...

Быстро лечу я по рельсам чугунным,

Думаю думу свою...

В стихотворении Некрасова "Железная дорога" в природе все поэтизировано: и пни, и моховые кочи, и лед, словно тающий сахар. Стихи передают почти физическое ощущение приобщения к природе - " ... около леса, как в мягкой постели, выспаться можно..."

Взаимоотношения человека с природой передано в поэме "Саша". Героиня, чьим именем названа поэма, плакала, когда вырубали лес. Была нарушена вся сложная жизнь леса: звери, птицы, насекомые - все лишились своего жилища. "Печальные картины", нарисованные поэтом, не могут оставить читателя безучастным.

Из перерубленной старой березы

Градом лилися прощальные слезы.

И пропадали одна за другой

Данью последней на почве родной.

Когда же вырубка завершилась:

Трупы деревьев недвижно лежали;

Сучья ломались, скрипели, трещали,

Жалобно листья шумели кругом...

Не было пощады и лесной фауне:

Звонко кукушка вдали куковала,

Да, как безумная, галка кричала,
Шумно летая над лесом... но ей

Не отыскать неразумных детей!

С дерева комом галчата упали ,

Желтые рты широко разевали,

Прыгая, злились. Наскучил их крик -

И придавил их ногою мужик.

Некрасов - критик - открыл Тютчева для читателя. "Тютчев принадлежит к немногим блестящим явлениям в области русской поэзии". Некрасов первым в русской критике сказал о Тютчеве, как о великом поэте.

В лирике Тютчева отразилась философская мысль его эпохи, мысль о бытии природы и вселенной, о связях человеческого существования с вселенской жизнью.

В картинах природы воплощены раздумья поэта о жизни и смерти, о человечестве и мироздании.

Природа у Тютчева многообразна, многолика, насыщена звуками, красками, запахами. Лирика Тютчева проникнута восторгом перед величием и красотой природы:

Люблю грозу в начале мая,

Когда весенний, первый гром,

Как бы резвяся и играя,

Грохочет в небе голубом.

Гремят раскаты молодые,

Вот дождик брызнул. пыль летит,

Повисли перлы дождевые.

И солнце нити золотит.

Тютчева особенно привлекают переходные моменты жизни природы. Он изображает осенний день, напоминающий о недавнем лете:

Есть в осени первоначальной

Короткая, но дивная пора -

Весь день стоит, как бы хрустальный,

И лучезарны вечера...

Где бодрый серп гулял и падал колос,

Теперь уж пусто все - простор везде, -

Лишь паутины тонкий волос

Блестит на праздной бороде.

Пустеет воздух, птиц не слышно боле,

Но далеко еще до первых зимних бурь -

И льется чистая и теплая лазурь

На отдыхающее поле...

В другом стихотворении Тютчев рисует первое пробуждение природы, от зимы к весне:

Еще зимы печален вид,

А воздух уж весною дышит,

И мертвый в поле стебль колышит,

И елей ветви шевелит...

Природа в стихах Тютчева очеловечена, внутренне близка и понятна человеку:

Не то, что мните Вы, природа:

Не слепок, не бездушный лик -

В ней есть душа, в ней есть свобода,

В ней есть любовь, в ней есть язык...

Стремясь показать зримые и незримые связи человека и природы, Фет создает циклы стихотворений: "Весна", "Лето", "Осень", "Снега" и др. Романтический герой Фета обретает способность видеть прекрасную душу природы. Самое счастливое мгновение для него - ощущение полного духовного слияния с природой :

Целый день спят ночные цветы,

Но лишь солнце за рощу зайдет,

Раскрываются тихо листы,

И я слышу, как сердце цветет.

Писатели ХХ века продолжили лучшие традиции своих предшественников. В своих произведениях они показывают, какими должны быть отношения человека в бурный век научно-технической революции к природе. Потребности человечества в природных ресурсах возрастают, и особенно остро встают вопросы бережного отношения к природе, т.к. экологически неграмотный человек в совокупности со сверхмощной техникой наносит неисправный урон окружающей среде.

Каждому русскому человеку знакомо имя поэта Сергея Александровича Есенина. Всю жизнь Есенин поклоняется природе родного края. "Моя лирика жива одной большой любовью, любовью к родине. Чувство родины - основное в моем творчестве", - говорил Есенин. Все люди, животные и растения у Есенина - дети одной матери - природы. Человек - часть природы, но и природа наделена человеческими чертами. Примером может служить стихотворение "Зеленая прическа...". В нем человек уподоблен березке, а она - человеку. Это настолько взаимопроникновенно, что читатель так и не узнает, о ком это стихотворение - о дереве или о девушке. То же самое стирание границ между природой и человеком в стихотворении "Песни, песни, о чем вы кричите? ...":

Хорошо ивняком при дороге

Сторожить задремавшую Русь...

И в стихотворении "Закружилась листва золотая... " :

Хорошо бы, как ветками ива,

Опрокинуться в розовость вод..."

Но в поэзии Есенина есть и произведения, говорящие о дисгармонии между человеком и природой. Примером разрушения человеком счастья другого живого существа может послужить "Песнь о собаке". Это одно из самых трагических стихов Есенина. Жестокость человека в житейской ситуации (у собаки утопили ее щенят) нарушает гармонию мира Эта же тема звучит в другом есенинском стихотворении - "Корова".

Другой известный русский писатель Бунин Иван Алексеевич вступил в литературу поэтом. Он писал о гармонии природы. В его произведениях звучит неподдельный восторг перед природой. Поэт хочет воссоединиться с ней. В 16 лет он пишет:

Ты раскрой мне, природа, объятия,

Лучшее стихотворное произведение Бунина - поэма "Листопад" занимает почетное место в мировой пейзажной лирике.

Но широкой известности Бунин достиг благодаря прозе. Рассказ "Антоновские яблоки" - это гимн природе, наполненный неудержимой радостью.

В рассказе "Эпитафия" Бунин с горечью пишет об опустевшей деревне. Перестала жить лежащая вокруг степь, замерла вся природа.

В рассказе "Новая дорога" столкнулись две силы: природа и грохочущий по рельсам поезд. Природа отступает перед изобретением человечества: "Иди, иди, мы расступаемся перед тобою", - говорят вечные деревья. - "Но неужели ты снова только и сделаешь, что к нищите людей прибавишь нищету природы?". Тревожные мысли о том, к чему может привести завоевание природы, мучают Бунина, и произносит он их от имени природы. Молчаливые деревья обрели возможность заговорить с человечеством на страницах произведений И.А.Бунина.

В повести "Суходол" Бунин рассказал о процессе возникновения оврагов. От описаний картин XYIII века, когда вокруг речки Каменки стояли густые леса, писатель переходит к тому, что наблюдалось после вырубки леса: появились "каменистые овраги за избами с белизной голышей и щебня по их днищам", давно пересохла речка Каменка, и "мужики суходольские копали пруды в каменистом ложе". Эта повесть дает прекрасный пример того, что все взаимосвязано в мире природы. Стоило лишить почву защитного слоя лесов, и создались условия для возникновения оврагов, бороться с которыми гораздо сложнее, чем вырубать лес...

Творчество современника И.А. Бунина Михаила Михайловича Пришвина от начала до конца полно глубокой любви к родной природе. Пришвин был одним из первых, кто заговорил о необходимости сохранения равновесия сил в природе, о том, к чему может привести расточительное отношение к природным ресурсам.

Не зря Михаила Пришвина называют "певцом природы". Этот мастер художественного слова был тонким знатоком природы, прекрасно понимал и высоко ценил ее красоту и богатства. В своих произведениях он учит любить и понимать природу, нести ответственность перед ней за ее использование, причем не всегда разумное. С разных сторон освещена проблема отношений между человеком и природой.

Еще в первом произведении "В краю непуганых птиц" Пришвин тревожится отношением человека к лесам "...Только и слышишь слово "лес", но с прилагательным: пиленый, строевой, жаровой, дровяной и т.д.". Но это пол-беды. Вырубаются лучшие деревья, используются только равные части ствола, а остальное "... бросается в лесу и гниет. Гниет также и пропадает даром весь сухолистный или поваленный лес..."

Об этой же проблеме идет речь в книге очерков "Северный лес" и в "Корабельной чаще". Бездумная вырубка леса по берегам рек приводит к нарушениям во всем большом организме реки: размываются берега, исчезают растения, служившие пищей для рыб.

В "Лесной капели" Пришвин пишет о черемухе, которую во время цветения так неразумно ломают горожане, унося охапки белых душистых цветов. Ветки черемухи в домах простоят день - два и отправятся в мусорные бачки, а черемуха погибла и больше не порадует своим цветением будущие поколения.

А иногда, казалось бы, совсем безобидным способом, невежественный охотник может привести дерево к гибели. Такой пример приводит Пришвин: "Вот охотник, желая взбудить белку, стучит топором по стволу и, достав зверька, уходит. А могучая ель губится от этих ударов, и вдоль сердца начинается гниль".

Много книг Пришвина посвящены животному миру. Это и сборник очерков "Дорогие звери", рассказывающий о хищниках, пушных зверях, пернатых и рыбах. Писатель во всех подробностях хочет рассказать читателю о живой природе, чтобы показать тесную связь всех звеньев, ее составляющих, и предупредить, что исчезновение хотя бы одного из этих звеньев обернется необратимыми нежелательными изменениями во всей биосфере.

В повести "Жень-шень" писатель рассказывает о встрече охотника с редким животным - пятнистой оленихой. Эта встреча породила в душе охотника борьбу двух противоположных чувств. "Я как охотник был себе самому хорошо известен, но никогда я не думал, не знал... что красота, или что там еще, может меня, охотника, связать самого, как оленя, по рукам и ногам. Во мне боролись два человека. Один говорил: "Упустишь мгновение, никогда оно тебе не возвратиться, и ты вечно будешь о нем тосковать. Скорей же хватай, держи, и у тебя будет самка самого красивого в мире животного". Другой голос говорил: "Сиди смирно! Прекрасное мгновение можно сохранить, только не прикасаясь к нему руками". Красота животного побудила в человеке охотника...

В повести "Неодетая весна" Пришвин рассказывает о спасении людьми зверей во время весеннего половодья. И тут же приводит удивительный пример взаимовыручки среди зверей: охотничьи утки стали островками суши для насекомых, оказавшихся в воде из-за бурного разлива. Таких примеров помощи животных друг другу у Пришвина много. Через них он учит читателя быть внимательным и подмечать сложные взаимоотношения в мире природы. Понимание природы, чувство прекрасного неразрывно связано с правильным подходом человечества к использованию щедрых даров природы.

На протяжении всей своей литературной деятельности М.М. Пришвин пропагандировал идею сохранения флоры и фауны. В любом произведении писателя звучит высокая любовь к природе: "Пишу - значит люблю", - говорил Пришвин.

Одним из продолжателей пришвинских традиций в литературе стал Константин Георгиевич Паустовский.

Рассказ Паустовского "Телеграмма" начинается так: "Октябрь был на редкость холодный, ненасытный. Тесовые крыши почернели.

Спутанная трава в саду полегла. и все доцветал и никак не мог доцвесть и осыпаться один только маленький подсолнечник у забора.

Над лугами тащились из-за речки, цеплялись за облетевшие ветлы рыхлые тучи. Из них назойливо сыпался дождь. По дорогам уже нельзя было ни пройти, ни проехать, и пастухи перестали гонять в луга стадо".

Подсолнечник в этом эпизоде символизирует одиночество Катерины Петровны. Умерли все ее сверстники, а она, как маленький подсолнечник у забора, пережила всех. Из последних сил пишет Катерина Петровна письмо любимой дочери: "Ненаглядная моя! Зиму эту я не переживу. Приезжай хоть на день... Так тяжело; вся жизнь, кажется, не была такая длинная, как одна эта осень". Через весь рассказ проходит параллель - человек и родная природа, Катерина Петровна "остановилась у старого дерева, взялась рукой за холодную мокрую ветку и узнала: это был клен. Его она посадила давно..., а сейчас он стал облетевший, озябший, ему некуда было уйти от этой беспристрастной ветреной ночи". Другой рассказ Паустовского "Дождливый рассвет" переполнен гордостью, восхищением красотой родной земли, вниманием к людям, влюбленным в эту красоту, тонко и сильно чувствующим ее прелесть.

Паустовский прекрасно знал природу, его пейзажи всегда глубоко лиричны. Особенностью писателя является его манера недоговаривать, недорисовывать, он предоставляет читателю завершить в своем воображении ту или иную картину.

Паустовский прекрасно владел словом, являясь подлинным знатоком русского языка. Одним из источников этих знаний он считал природу: "Я уверен, что для полного овладения русским языком, для того, чтобы не потерять чувства этого языка, нужно не только постоянное общение с простыми русскими людьми, но также общение с пажитями и лесами, водами, старыми ивами, с пересвистом птиц и с каждым цветком, что кивает из-под куста лещины".

Вот какую историю пересказал Паустовский со слов знакомого лесника: " Да вот этот самый родник. Я это слово давно приметил. Все его обхаживаю. Надо думать получилось оно оттого, что тут вода зарождается. Родник родит реку, а река льется - течет через всю нашу матушку - землю, через всю родину, кормит народ. Вы глядите, как это складно выходит, - родник, родина, народ. И все эти слова как бы родня между собой..."

"Простые эти слова, - утверждает Паустовский, - открыли мне глубочайшие корни нашего языка. Весь многовековой опыт народа, вся поэтическая сторона его характера заключались в этих словах".

Паустовский рассказывает о сокровенной прелести природы людям, еще не понявшим, что "родная земля - самое великолепное, что нам дано для жизни. Ее мы должны возделывать, беречь и охранять всеми силами своего существа".

Сейчас, когда проблема охраны природы находится в центре внимания всего человечества, мысли и образы Паустовского имеют особую ценность и значимость.

Нельзя не отметить произведение Бориса Васильева "Не стреляйте в белых лебедей", в котором каждая страница, каждая строка проникнута великой любовью к родной природе.

Главный герой Егор Полушкин - лесник, нашел свое призвание, именно став стражем природы. Будучи человеком простым, незатейливым, всю красоту и богатство своей души он проявляет в своей работе. Любовь к своему делу помогает Полушкину раскрыться, проявить инициативу, показать свою индивидуальность. Так, например, правила поведения для туристов Егор вместе с сыном Колей написали в стихах:

Стой турист, ты в лес вошел,

Не шути в лесу с огнем,

Лес - наш дом,

Если будет в нем беда,

Где мы будем жить тогда?

Как много мог бы сделать этот человек для своей земли, если бы не его трагическая гибель. Егор до последнего вздоха защищает природу в неравном бою с браконьерами.
Незадолго до своей гибели Полушкин говорит замечательные слова: "Природа, она все покуда терпит. Она молчком умирает домолетно. И никакой человек не царь ей, природе-то... Сын он ее, старший сыночек. Так разумным же будь, не вгоняй в гроб маменьку."

Мы рассказали далеко не о всех произведениях, затрагивающих вопрос взаимоотношений человека и природы. Природа для писателей - не просто среда обитания, она - источник доброты и красоты. В их представлениях природа связывается с истинной человечностью (которая неотделима от сознания своей связи с природой). Остановить научно-технический прогресс невозможно, но очень важно задуматься над ценностями человечности.

Все писатели, как убежденные ценители подлинной красоты, доказывают, что влияние человека на природу не должно быть губительно для нее, ведь каждая встреча с природой - это встреча с прекрасным, прикосновение к тайне. Любить природу - значит, не только наслаждаться ею, но и бережно к ней относиться.

Единство жизни человека и природы в произведениях Бунина

Они сами по себе составляют в произведениях Бунина главное : все подробности рассказа, кажущаяся несвязанность его эпизодов и картин призваны создать у читателя одно ощущение - единства жизни человека и природы. В «Жизни Арсеньева», книге, за которую Бунин получил в 1933 г. Нобелевскую премию, герой возмущается, услышав мнение, что в произведениях Фета слишком много описаний природы: «Я негодовал: описаний - пускался доказывать, что нет никакой отдельной от нас природы, что каждое малейшее движение воздуха есть движение нашей собственной жизни!» Такое мироощущение вообще составляет основу творчества Бунина. Вот почему все живое, земное, раздробленное на отдельные запахи, звуки, краски, составляет у него самостоятельный предмет изображения. Вот ощущения крепостной Натальи, которая возвращается на хутор после двухлетней ссылки: «Во всем, во всем - и особенно в запахе цветов - чувствовалась часть ее собственной души, ее детства, отрочества, первой любви» («Суходол»).

Легкое дыхание Оли Мещерской после ее смерти «рассеялось в мире, в этом облачном небе, в этом холодном весеннем ветре» («Легкое дыхание»). В эмиграции память звуков, красок, запахов родной земли питала все его творчество. Чувство полноты жизни для героя повести «Митина любовь» вырастет из знакомых запахов, как в «Антоновских яблоках»: «...эти пахучие курные избы, теплый, сладостный, душистый дождь... ночь, весна, запах дождя, запах распаханной, готовой к оплодотворению земли, запах лошадиного пота и воспоминание о запахе лайковой перчатки...»

Подводя итоги прожитой жизни, Бунин вспомнит «ту дивную, переходящую в лиловое, синеву неба, которая сквозит в жаркий день против солнца в верхушках деревьев, как бы купающихся в этой синеве...» - и скажет: «Эту лиловую синеву, сквозящую в ветвях и в листве, я и умирая вспомню...» («Жизнь Арсеньева»). Внимание Бунина к деталям жизни - краскам, запахам, звукам - носит, таким образом, глубоко содержательный характер. И свидетельствуют они в «Антоновских ^блоках» не только о единстве жизни человека и природы. Этой мыслью замысел рассказа не исчерпывается. Замысел раскрывается полнее, если понять жанр «Антоновских яблок». Рассказ разворачивается как череда воспоминаний. «Помню», «бывало», «на моей памяти», «как сейчас вижу»-эти фразы постоянно встречаются в тексте, напоминая о ходе времени и о мемуарном характере повествования. Обилие повторов, ассоциативный принцип повествования, ярко обозначенная роль автора, переживающего то, о чем повествуется, эмоциональный синтаксис - все это говорит о том, что «Антоновские яблоки» - это лирическая проза, проза поэта.

Родство с лирической поэзией можно увидеть прежде всего в том, как ведется развитие темы. В четырех главах, составляющих «Антоновские яблоки», постоянно меняются эпизоды и картины деревенской жизни, их смену сопровождает упоминание о переменах в природе - от бабьего лета до первого снега и наступления зимы. И постепенному угасанию природы соответствует описание угасания поместной жизни. «Вспоминается мне ранняя погожая осень»,- так начинается рассказ. И завершается первая глава, в которой повествуется о богатом плодоносящем саде в усадьбе, свежести, энергичным восклицанием: «Как холодно, росисто и как хорошо жить на свете!» Вторая глава повествует о «крепкой» жизни в усадьбе тетки Анны Герасимовны, и ничто как будто не предвещает перемен в ней, в том числе и концовка главы : «Окна в сад подняты, и оттуда веет бодрой осенней прохладой». Но постепенно интонация бодрости, свежести уступает место интонации грусти. Как напоминание о тревожном будущем звучит в начале третьей главы фраза: «За последние годы одно поддерживало угасающий дух помещиков - охота». Охота в этой главе описана такой, какой она была прежде, на широкую ногу, но незначительными деталями герой рассказа дает понять, что на самом деле этот обычай тоже идет к угасанию, вырождается. И не случайно уносится куда-то вдаль бешеная тройка, и рассказчик остается один - в безмолвии леса, а затем - в тишине усадебной библиотеки.

«Насмешливо-грустно» кукует кукушка в кабинетных часах, «сладкая и странная тоска» возникает при чтении дедовых книг, «печальные и нежные глаза» глядят с портретов красавиц, живших когда-то в дворянских усадьбах, -- с такой интонацией подходит Бунин к рассказу о том. А в параллельном сюжете, в описаниях природы - глубокая осень, почерневшие от мороза листья «в березовой аллее, вырубленной уже наполовину». Бодрые восклицания есть и в этой главе: «Хороша и мелкопоместная жизнь!..», но они редки в элегическом тоне завершающей главы.

О ПРИРОДЕ

Природа никогда не создает шума. Она учит человека величию в тишине. Молчит солнце. Беззвучно разворачивается перед нами звездное небо. Мало и редко слышим мы из «сердцевины земли». Милостиво о блаженно покоятся царственные горы. Даже море способно к «глубокой тишине». Самое великое в природе, то, что определяет и решает как таковую нашу судьбу, происходит бесшумно…

А человек шумит. Он шумит спозаранку и допоздна, преднамеренно и непреднамеренно, работая и развлекаясь. И этот шум никак не соотносится с достигаемым благодаря ему результатом. Так и хочется сказать, что шум составляет «привилегию» человека в мире, ибо все, то природа дает нашему слуху, - это таинственный и многозначительный звук, а не назойливый и пустой шум. Пораженные и захваченные, стоим мы, когда свой голос поднимает гром, вулкан или ураган, и внимаем этому голосу, который вознамерился сказать на нечто величественное. Рокот Рейнского водопада или моря, обвалы горной лавины, шепот леса, журчанье ручья, пение соловья мы слышим не как шум, а как речь или песню родственных нам, но таинственных сил. Грохот трамваев, треск и шипение фабрик, рев мотоциклов, визг тормозящих автомобилей, хлопанье кнута, отбивание косы, резкие звуки мусорных машин и, ах, так часто…рев радио – это шум, докучливый шум, так ничтожно мало значащий в духовном смысле. Шум присутствует везде, где звук мало значит или вовсе ничего не значит, где громыхание, свистение, жужжание, гудение, рев, проникая в человека, мало что дают ему. Шум – дерзкий и разочаровывающий, кичливый и пустой, самоуверенный и поверхностный, беспощадный и лживый. Можно привыкнуть к шуму, но никогда нельзя им наслаждаться. Он не таит в себе ничего духовного. Он «говорит», не имея, что сказать. Поэтому всякое плохое искусство, всякая глупая речь, всякая пустая книга – шум.
При этом шум возникает из духовного «ничто» и растворяется в духовном «ничто». Он выманивает человека из его духовного убежища, из его сосредоточенности , раздражает его, связывает, так что тот живет уже не духовной, а исключительно внешней жизнью. Говоря языком современной психологии,он прививает человеку «экстравертную установку», ничем не возмещая ему это. Примерно так: «Приветствую тебя, человек!.. Послушай-ка! Впрочем, мне нечего тебе сказать!..»
И снова… И снова… Бедный человек подвергается нападкам и даже не может отразить нападающего: «Если тебе нечего сказать, оставь меня в покое». И чем больше человек захвачен шумом, тем привычнее для его души внимание к чисто внешнему. Благодаря шуму внешний мир становится значимым. Он оглушает человека, поглощает его. Шум, так сказать, «ослепляет» восприятие, и человек становится духовно «глух».
Шум перекрывает все: во внешнем – пение мира, откровение природы, вдохновение от космического безмолвия. Во внутреннем – возникновение слова, рождение мелодии, отдохновение души, покой разума. Потому что воистину, где нет тишины, там нет покоя. Где шумит ничтожное, там смолкает Вечное.
Робка также и муза. Как легко спугнуть ее шумом!.. Нежна ее сущность, голос ее нежен. А шум – дерзкий парень. Ничего не знает этот грубиян о таинственной изначальной мелодии, которая поднимается из колодца души, иногда вопрошая, иногда взывая, иногда вздыхая. Он вытесняет эту мелодию из земной жизни и земной музыки…
От этого бедствия я не знаю утешения. Есть только одно: побороть шум…
(По И.Ильину).

Сочинение по тексту Ильина:

В тексте, предложенном для анализа, только одна, но вселенская боль гениального (именно такой эпитет ему высекло время) философа И.А.Ильина. А значит и одна (вечная!) проблема – различение духовного и бездуховного. Это приобщение (страстное!) ко всеобщему бесконечному стремлению к правде, добру и красоте, т. е. «побороть шум».
Что же делает автор, чтобы воздействовать на наш мозг, сознание, душу? Я бы назвала его обращение к современникам (да и к потомкам!) не просто раздумьем, а самым настоящим криком души, потрясенной искореженным человеком мира.
Именно отсюда его изображение шума (грохот, треск, рев, визг, свистение, жужжание, гудение) как грохот металлического рока, отключающий сознание, уродующий психику, опустошающий душу. И это, убеждает автор, не свойство отдельного человека, это примета вселенской бездуховности (даже признаки апокалипсиса). Вот откуда у современного человека столь велика тяга к развлечениям, и, я бы даже сказала, к отвлечениям («шум перекрывает все»).
Каждый абзац текста – это даже не логическая цепочка в рассуждении, это целая философия, которая прозревает душу, наполняет жизнь человеческую особым смыслом.
Так к чему же так страстно ведет нас философ (я бы даже сказала «пророк»)? Эта фраза: «Шум возникает из духовного «ничто» и растворяется в духовном «ничто», - аксиома, духовная установка. И вдруг: «От этого бедствия я не знаю утешения». И все-таки путь – «Есть только одно (утешение): побороть шум» Это и позиция, и «свет в конце туннеля», и ободряющий совет.
Боже, на какие мысли настроил автор, как о многом заставил задуматься и, может быть, совсем другими глазами заставил посмотреть на окружающий мир и оценить свое место в нем.Как я понимаю, «шум» - ведь это не только примета нашего времени (хотя написано это И.А.Ильиным в первой половине 20 века), это образ, это знаковое предупреждение. Вот и «разрывается» от дикого хохота («шума») телевизор, гудит-ревет в экстазе подросток от всепоглощающего рока. Природа не терпит пустоты – заполняет ее безликость («всякое плохое искусство, всякая глупая речь, всякая пустая книга – шум»). Пройдите по книжным рядам, «целофанированная» современная литература заполняет все (Донцова, Шилова, Хрусталева…до бесконечности…) Все на злобу дня – и уйдет вместе с ней, «со злобой», ибо (уверена!) не померкнет свет, пока жив человек.
Идите к высокому, что возвышает и облагораживает душу, к настоящему искусству, которое укрепит вашу веру в добро, правду и красоту. Идите к А.С.Пушкину – и выйдите из лабиринта затмения. Читайте – и прозреете, сумеете отличить ложное от истинного. Вникните в смысл его откровений, созданных им образов русской трагедии, где обволакивающим, путающим все выступает грозная стихия («метель»). Здесь бессчетный ряд знаковых произведений, просветляющих душу, выводящих на светлую дорогу к Храму.
2014 -> Сабақ Сабақтың тақырыбы: 0-ден 10-ға дейінгі сандар. Толық ондықтар (салыстыру, сандарды қосу және азайту). 10 көлеміндегі сандардың құрамы