Читается за 5 минут
«Повести» непосредственно предшествует послание Дмитрия из Рима архиепископу Геннадию, в котором он сообщает, что греческий оригинал повести о белом клобуке не сохранился и ему с трудом удалось разыскать только латинский перевод этого сочинения. Свой же перевод этого памятника на русский язык Дмитрий и прикладывает к посланию.
«Повесть» начинается с истории белого клобука. Римский император Константин, преемник гонителя христиан Максентия, приказывает ослабить преследования христиан. Но волхв Замбрия клевещет Константину на священника Сильвестра, который крестил некоего «царёва мужа».
На седьмом году своего царствования Константин заболевает проказой, которую никто не может вылечить. Один из целителей советует царю искупаться в крови трёх тысяч новорождённых младенцев-мальчиков. Когда детей собрали, царь отправляется в Капитолий, чтобы там омыться. Услышав стоны матерей, Константин отказывается от своего решения, предпочитая умереть самому.
Ночью Константину являютсяв видении апостолы Пётр и Павел и велят ему призвать к себе Сильвестра, который может показать «купель спасения». Омывшись в этой купели, Константин должен выздороветь. Но это будет не просто исцеление, а наследование вечной жизни. За это Константин должен одарить Сильвестра и позволить обновить православную церковь по всему миру. Так действительно и происходит.
После исцеления Константин оказывает Сильвестру почёт и уважение и называет его папой. Константин предлагает Сильвестру царский венец, но явившиеся опять апостолы дают царю белый клобук для того, чтобы венчать Сильвестра. Получив от Константина золотое блюдо, на котором лежал царский венец, Сильвестр кладёт на него белый клобук и повелевает поставить его в «нарочитое место», надевая только по господским праздникам. То же Сильвестр завещает делать и своим преемникам. На тринадцатом году своего царствования Константин решает, что в том месте, где есть духовная власть, неприлично быть власти светской. Поэтому он оставляет Сильвестра в Риме, а сам основывает Константинополь и переселяется туда.
С этого времени устанавливается священное почитание белого клобука. Но через некоторое время некие царь Карул и папа Формоза, наученные дьяволом, отступают от христианского учения и отвергают учения отцов церкви. Папа хочет сжечь белый клобук посреди Рима, но сам же побоялся это сделать. Он решает отослать клобук в дальние страны и там предать его поруганию на устрашение остальным христианам. С клобуком отправляется некий посланник Индрик.
Во время путешествия на корабле Индрик как-то чуть было не садится на клобук, но в этот момент наступает мрак. Божья сила бросает его о борт корабля, и он падает расслабленным и умирает. Среди посланников оказывается некий Иеремия, который втайне исповедовал христианскую веру. Ему является видение спасти клобук. Во время шторма, возникшего опять чудесным образом, Иеремия берёт в руки клобук и молится. Буря стихает, а Иеремия благополучно возвращается в Рим и рассказывает обо всём папе. Несмотря на то что папа находится в большом страхе, он не оставляет своих мыслей уничтожить или отдать на поругание белый клобук. В видении ему ночью является ангел с огненным мечом и велит ему отправить клобук в Константинополь. Не посмев ослушаться, папа Формоза посылает посольство в Византию.
В Константинополе белый клобук получает добродетельный патриарх Филофей, который тоже в видении узнаёт, что он должен сделать со святыней. Апостолы Пётр и Павел повелевают отослать символ духовной власти в Новгород архиепископу Василию на почитание церкви Святой Софии. В Константинополе клобук встречают с почестями, и здесь же совершается ещё одно чудо: прикосновение к клобуку вылечивает от болезни глаз тогдашнего императора Ивана Кантакузина.
Папа Формоза тем временем жалеет, что отдал клобук, и пишет письмо патриарху. Патриарх отказывается вернуть святыню и увещевает папу, стремясь вернуть его на путь истинный. Поняв, что белый клобук находится в великой чести в Византии, папа заболевает от злобы и своего неверия. Он меняется в лице, по всему телу распространяются язвы, от него исходит «великий смрад», позвоночник перестаёт держать тело. Папа лишается языка - лает собакой и волком, а потом и разума - ест свой кал. Так он и умирает, проклятый честными жителями Рима.
Патриарх Филофей, несмотря на свои добродетели, тоже чуть было не совершает ошибку. Он хочет удержать клобук у себя. Ему в видении являются два незнакомых мужа и объясняют, почему было предопределено отправить святыню в Новгород: от Рима благодать ушла. Константинополем через некоторое время будут владеть агаряне «за умножение грехов человеческих», и только на Руси воссияла благодать Святого Духа. Патриарх Филофей внимает словам мужей и спрашивает, кто они. Оказывается, что ему явились в видении папа Сильвестр и царь Константин. Разумеется, посольство с белым клобуком тотчас отправляется на Русь.
В это время в Новгороде архиепископ Василий также получает видение о получении белого клобука. Заканчивается «Повесть» описанием всеобщей радости, когда архиепископ Василий получает ковчежец с клобуком: «И из многих городов и стран приходили люди, чтобы посмотреть на дивное чудо - архиепископа Василия в белом клобуке, и во всех странах и царствах удивлялись, когда об этом рассказывали».
Пересказала
Повесть состоит из трех частей. Первая часть – история возникновения клобука. В благодарность за исцеление от неизлечимой болезни и за "просвещение" (обращение в христианство) Константин нарек Сильвестра папой, подарил ему белый клобук и даже предоставил в его распоряжение Рим, основав новую столицу Константинополь, решив, что не подобает в едином граде быть власти светской и церковной.
Вторая часть – переход клобука из Рима в Константинополь. При нечестивом папе Формозе и царе Каруле после разделения церквей на католическую и православную в Риме перестали почитать белый клобук: Формоз отступил от православной веры. По прошествии длительного времени другой папа, превозносяся гордостью, подстрекаемый бесом, тщетно пытается сжечь клобук, отослать его в дальние страны, чтобы там его "опоругати и изтребити". По грозному повелению ангела нечестивый папа вынужден отправить клобук в Царьград, к патриарху Филофею.
Третья часть повествует о переходе клобука из Византии в Великий Новгород. По велению "светлого юноши", который поведал Филофею историю клобука, а также Сильвестра и Константина, явившихся патриарху в "тонком" сне, Филофей вынужден отправить белый клобук в Новгород, поскольку "благодать отимется" от Царьграда "и вся святая предана будет от бога велицеи Рустей земли". В Новгороде клобук с честью встречает архиепископ Василий, заранее предупрежденный ангелом о его прибытии. "И благодатию господа нашегоИсусаХриста и по благословению святейшего Филофея, патриарха Царяграда,–утвердися белый клобук на главах святых архиепископ Великого Новаграда".
Исследователи полагают, что автор повести – толмач Дмитрий Герасимов, принимавший активное участие в осуществляемом под руководством Геннадия переводе библейских книг и ездивший по поручению архиепископа в Рим. В предпосланном повести послании, адресованном Геннадию, Дмитрий Герасимов сообщает, что он выполнил данное ему архиепископом поручение разыскать в Риме писание о белом клобуке. Это ему удалось сделать с большим трудом, ибо в Риме писание "срама ради" тщательно скрывали. Только умолив книгохранителя Римской церкви Иакова, Дмитрий Герасимов смог получить римскую копию, сделанную с уничтоженного греческого подлинника. Следующий за посланием текст, по словам Герасимова, является переложением римской копии.
По-видимому, это – своеобразный литературный прием, ставящий целью доказать "историческую" достоверность, документальность повести. Историчны в повести лишь отдельные имена: царей Константина, Карула, Иоанна Кантакузина, папы Сильвестра, Формоза, патриарха Филофея, архиепископа Василия. Имени нечестивого папы, пытавшегося поругать и истребить клобук, повесть не называет, но есть любопытная ссылка на то, что "имя его в писании утаиша, и примениша во ино имя: овии глаголют Геврас имя ему, и инии же Евгении, а истиньны никтоже не повесть". Таким образом, автор повести пользовался не только "писанием", но и устными источниками!
Центральное место в повести отведено вымыслу, подчиненному общей историко-философской и политической концепции перехода символа мировой церковной власти – белого клобука из "ветхого" Рима, "гордостию и своею волею" отпавшего "от веры Христовы", во второй Рим – Константинград, где "христианская вера погибнет" "насилием агарянским", а потом в третий Рим, "еже есть на Руской земли"; "вся христяньская приидут в конец и снидутся во едино царство руское православия ради".
Исследователь повести Η. Н. Розов показал идейную перекличку ее с произведениями, излагающими теорию Русского государства "Москва –третий Рим" . Думается, однако, что здесь велась своеобразная полемика с той политической концепцией Русского государства, которая создавалась в кружке московских еретиков и получила официальное признание в акте венчания на царство Дмитрия. Отнюдь не случайно в повести не назван конкретно третий Рим (он на "Руской земли", и только!). При помощи многочисленных чудесных "видений" в повести подчеркивается, что переход клобука осуществляется "изволением небесного царя Христа", в то время как царский венец "изволением земного царя Костянътина" "дан быстьрускому царю". И царь небесный передает этот клобук не московскому митрополиту, а новгородскому архиепископу!
Возникает вопрос, не отражала ли эта повесть замысла воинствующих церковников и честолюбивых мечтаний Геннадия противопоставить "новому Константину" и "новому Константину граду" – Москве "новый Рим" – Великий Новгород как центр истинного православия?
В повести последовательно проводится мысль о превосходстве духовной власти над светской; белый клобук "честнее" царского венца. С этой же целью повестью использован созданный в Ватикане "документ" – "Дар Константина". В то же время почитание клобука приравнивается к "поклонению" иконам.
О широкой популярности повести свидетельствуют многочисленные ее списки (свыше 250), относящиеся к XVI–XIX вв. В середине XVII в. идея повести о превосходстве "священства" над "царством" была использована патриархом Никоном. Московский церковный собор 1666–1667 гг. признал "лживым" и "неправым" писание о новгородском клобуке, подчеркнув, что его автор Дмитрий Герасимов "писа от ветра главы своея".
К "Повести о новгородском белом клобуке" примыкают возникшее в начале XVI в. "Сказание о Тихвинской иконе божьей матери" и окончательно оформившееся "Житие Антония Римлянина".
Таким образом, в новгородской литературе XV в. обнаруживается наличие явных сепаратистских тенденций, культивируемых правящими верхами феодального общества: архиепископами, посадниками. Стремясь утвердить идею независимости "вольного города", они прославляли его местные святыни, его архиепископов: Иоанна, Василия, Моисея, Евфимия II, осуждали "лютого" фараона Андрея Боголюбского, покушавшегося на независимость города. В новгородской литературе широко используется легендарный повествовательный материал. Он занимает значительное место в новгородской агиографии, исторических сказаниях. Отразившиеся в нем народные представления, художественные вкусы накладывают своеобразный отпечаток на новгородскую литературу. Лучшие ее произведения отличаются сюжетной занимательностью, конкретностью изображения и присущей новгородцам простотой стиля.
Краткое содержание .
Текст является посланием Грека Толмача Новгородскому архиепископу Геннадию. Вначале объясняется, откуда взяли текст о клобуке. Грек, будучи в Риме, подольстился к книгохранителю Якову и рассказал ему о белом клобуке, который носят архиепископы новгородские. Тот ему сказал, что тот клобук создан был в Риме императором Константином для первого римского папы Селивестра . Грек упросил Якова дать ему почитать об этом. Вот что он обнаружил. При Константине утвердилась христианская вера, но до этого император был язычником. Он подверг Селивестра и его людей гонениям за то, что тот крестил приближенного царя, Изумфера. Но через некоторое время царь заболел слоновой проказой и покрылся струпьями. Язычники предложили ему заклать три тысячи младенцев и умыться в их крови. Царь согласился, но услышал плач матерей и отказался от этого. Ночью ему явились апостолы Петр и Павел и сказали, чтобы он позвал Селивестра для исцеления. Константин их послушался. Селивестр велел ему поститься 7 дней, а потом крестил его. Царь мгновенно исцелился. Константин сделал Селивестра папой и даже предлагал царский венец, но Селивестр его не принял. Тогда Константину во сне вновь явились Петр и Павел и указали, каким образом сделать клобук. Когда портные Константина изготовили клобук, от него пошло сильное благоухание. Селивестру было знамение о клобуке, и во время службы он клал его на золотое блюдо. Так делали многие папы после него. Но вот появился царь Карул и папа Формоз , и впали они в ересь, а клобук с блюдом заложили в стене. Другой папа был еще хуже. Он нашел клобук и проникся к нему великой ненавистью. Он хотел его сжечь, но Бог не допустил этого сотворить. Тогда папа отправил клобук в дальние страны, чтобы там над ним надругались. Клобук завернули в грязные тряпки, а блюдо оставили себе. На судне один из нечестивцев по имени Индрик решил сесть на клобук, но тут его отшвырнуло, ударило о корабельную палубу, лицо вывернулось назад, глаза вытаращились, и так он умер. Другой моряк, Еремей, придерживался христианской веры и почитал клобук. Ему был глас Божий, который сообщил о том, что он должен сохранить клобук, и будет спасен в бурю. В бурю был пожар, все погибли, кроме Еремея. Ему явились Константин и Селивестр и велели отнести клобук в Рим. Папа в Риме впал в окончательную ересь. Он хотел еще что-нибудь плохое сделать с клобуком. Но во сне ему явился ангел устрашающий, и приказал отослать клобук в Константинополь вместе с блюдом. Папа испугался и выполнил это. В Константинополе в это время правил Иоанн Кантакузин . Клобук получил патриарх Филофей , который знал о прибытии клобука из видения. Ему нравился клобук, и он хотел оставить его себе, но ему явились Селивестр и Константин и предрекли: первый Рим – впал в латинскую ересь; Константинополь – второй Рим – будет вскоре разграблен мусульманами. Клобук должен оказаться в русской земле, в Новгороде, у архиепископа Василия , потому что там истинная вера. Филофей сделал так. А папа Римский в это время заболел, покрылся болячками, взбесился и умер. Имя того папы постарались забыть, и теперь одни называют его Гервасием, другие Евгением, а истинного имени никто не ведает. В это время в Новгороде архиепископу Василию было видение про клобук. Когда его привезли и открыли ковчежец, изошло сильное благоухание. Принесли клобук в церковь, и раздался с неба голос: ”Святой святым!” Архиепископ стал носить клобук во время богослужений. И это все.
“Повесть о новгородском белом клобуке” является образцом новгородской церковной публицистики конца XV в . В это время усиливается объединяющая политика Москвы, особенно при Иване III. Она встретила сопротивление в Новгороде. Богатый Новгород не хотел присоединяться к Москве.
Новгородские публицисты в своих произведениях стремились доказать, что духовная власть выше, чем светская: ”Священство преболе царства есть”. Эту же цель преследует и автор “Повести о новгородском белом клобуке”.
Исследователи полагают, что автор “Повести” – толмач Дмитрий Герасимов , принимавший активное участие в осуществляемом под руководством архиепископа Геннадия переводе библейских книг и ездивший по поручению архиепископа в Рим. В предпосланном повести послании, адресованном Геннадию, Дмитрий сообщает, что он разыскал в Риме сказание о белом клобуке. Следующий за посланием текст, по словам Герасимова, является переводом, сделанным с римской копии.
Скорее всего, это своеобразный литературный прием, ставящий целью доказать “историческую” достоверность, документальность повести. Историчны в повести лишь отдельные имена: царей Константина , Карула , Иоанна Кантакузина, папы Сильвестра , Формоза , патриарха Филофея, архиепископа Василия . Имени нечестивого папы, пытавшегося поругать и истребить клобук, повесть не называет, но есть ссылка на то, что “одни называют его Герсавием, другие же Евгением, а истинного имени никто не ведает”. Таким образом, автор повести пользовался не только писанием, но и устными источниками.
Центральное место в повести отведено вымыслу, подчиненному общей историко-философской и политической концепции перехода символа мировой церковной власти – белого клобука из “ветхого” Рима, отпавшего от “веры Христовы”, во второй Рим – Константинополь, где “христианская вера погибнет” от мусульман, а потом в третий Рим – в Русскую землю.
Существует идейная перекличка этого произведения с повестями, излагающими теорию “Москва – третий Рим”. Однако здесь ведется своеобразная полемика с той политической концепцией Русского государства, которая была в кружке московских еретиков. Не случайно в повести назван не третий Рим как город, а просто “Русская земля”. При помощи многочисленных видений подчеркивается, что переход клобука осуществляется “изволением небесного царя Христа”, в то время как царский венец – изволением земного царя Константина “дан русскому царю”. И царь небесный передает клобук не московскому митрополиту, а новгородскому архиепископу.
Повесть могла отражать замыслы воинствующих церковников и честолюбивые мечтания архиепископа Геннадия противопоставить “третьему Риму - Москве” Великий Новгород как центр истинного православия.
В повести последовательно проводится мысль о превосходстве духовной власти над светской. Белый клобук “честнее” царского венца. Почитание клобука приравнивается к поклонению иконам.
Повесть в свое время пользовалась большой популярностью. Найдено свыше 250 ее списков, относящихся к XVI-XIX вв. В середине XVII в. идея о превосходстве “священства” над “царством” была использована патриархом Никоном. Московский церковный собор 1666-1667 гг. признал повесть “лживой и неправой ” и пришел к выводу, что Дмитрий Герасимов все сам придумал.
В новгородской литературе XV века присутствуют явные сепаратистские тенденции , культивируемые правящими верхами феодального общества: архиепископами и посадниками. Стремясь утвердить идею независимости Великого Новгорода, они прославляли местных святых и особенно архиепископов Иоанна и Василия. В новгородской литературе широко используется легендарный повествовательный материал. Он занимает значительное место в новгородской житийной литературе, исторических сказаниях. Лучшие произведения новгородской литературы отличаются сюжетной занимательностью, конкретностью изображения и простотой стиля. едине пулярнсков, относящихся к ьшойпопулярнсотью. ве духовной власти над светской. тиков и кой концепции перехода символа
Время чтения: ~6 мин.
«Повести» непосредственно предшествует послание Дмитрия из Рима архиепископу Геннадию, в котором он сообщает, что греческий оригинал повести о белом клобуке не сохранился и ему с трудом удалось разыскать только латинский перевод этого сочинения. Свой же перевод этого памятника на русский язык Дмитрий и прикладывает к посланию.
«Повесть» начинается с истории белого клобука. Римский император Константин, преемник гонителя христиан Максентия, приказывает ослабить преследования христиан. Но волхв Замбрия клевещет Константину на священника Сильвестра, который крестил некоего «царёва мужа».
На седьмом году своего царствования Константин заболевает проказой, которую никто не может вылечить. Один из целителей советует царю искупаться в крови трёх тысяч новорожденных младенцев-мальчиков. Когда детей собрали, царь отправляется в Капитолий, чтобы там омыться. Услышав стоны матерей, Константин отказывается от своего решения, предпочитая умереть самому.
Ночью Константину являютсяв видении апостолы Пётр и Павел и велят ему призвать к себе Сильвестра, который может показать «купель спасения». Омывшись в этой купели, Константин должен выздороветь. Но это будет не просто исцеление, а наследование вечной жизни. За это Константин должен одарить Сильвестра и позволить обновить православную церковь по всему миру. Так действительно и происходит.
После исцеления Константин оказывает Сильвестру почёт и уважение и называет его папой. Константин предлагает Сильвестру царский венец, но явившиеся опять апостолы дают царю белый клобук для того, чтобы венчать Сильвестра. Получив от Константина золотое блюдо, на котором лежал царский венец, Сильвестр кладёт на него белый клобук и повелевает поставить его в «нарочитое место», надевая только по господским праздникам. То же Сильвестр завещает делать и своим преемникам. На тринадцатом году своего царствования Константин решает, что в том месте, где есть духовная власть, неприлично быть власти светской. Поэтому он оставляет Сильвестра в Риме, а сам основывает Константинополь и переселяется туда.
С этого времени устанавливается священное почитание белого клобука. Но через некоторое время некие царь Карул и папа Формоза, наученные дьяволом, отступают от христианского учения и отвергают учения отцов церкви. Папа хочет сжечь белый клобук посреди Рима, но сам же побоялся это сделать. Он решает отослать клобук в дальние страны и там предать его поруганию на устрашение остальным христианам. С клобуком отправляется некий посланник Индрик.
Во время путешествия на корабле Индрик как-то чуть было не садится на клобук, но в этот момент наступает мрак. Божья сила бросает его о борт корабля, и он падает расслабленным и умирает. Среди посланников оказывается некий Иеремия, который втайне исповедовал христианскую веру. Ему является видение спасти клобук. Во время шторма, возникшего опять чудесным образом, Иеремия берёт в руки клобук и молится. Буря стихает, а Иеремия благополучно возвращается в Рим и рассказывает обо всём папе. Несмотря на то что папа находится в большом страхе, он не оставляет своих мыслей уничтожить или отдать на поругание белый клобук. В видении ему ночью является ангел с огненным мечом и велит ему отправить клобук в Константинополь. Не посмев ослушаться, папа Формоза посылает посольство в Византию.
В Константинополе белый клобук получает добродетельный патриарх Филофей, который тоже в видении узнаёт, что он должен сделать со святыней. Апостолы Пётр и Павел повелевают отослать символ духовной власти в Новгород архиепископу Василию на почитание церкви Святой Софии. В Константинополе клобук встречают с почестями, и здесь же совершается ещё одно чудо: прикосновение к клобуку вылечивает от болезни глаз тогдашнего императора Ивана Кантакузина.
Папа Формоза тем временем жалеет, что отдал клобук, и пишет письмо патриарху. Патриарх отказывается вернуть святыню и увещевает папу, стремясь вернуть его на путь истинный. Поняв, что белый клобук находится в великой чести в Византии, папа заболевает от злобы и своего неверия. Он меняется в лице, по всему телу распространяются язвы, от него исходит «великий смрад», позвоночник перестаёт держать тело. Папа лишается языка - лает собакой и волком, а потом и разума - ест свой кал. Так он и умирает, проклятый честными жителями Рима.
Патриарх Филофей, несмотря на свои добродетели, тоже чуть было не совершает ошибку. Он хочет удержать клобук у себя. Ему в видении являются два незнакомых мужа и объясняют, почему было предопределено отправить святыню в Новгород: от Рима благодать ушла. Константинополем через некоторое время будут владеть агаряне «за умножение грехов человеческих», и только на Руси воссияла благодать Святого Духа. Патриарх Филофей внимает словам мужей и спрашивает, кто они. Оказывается, что ему явились в видении папа Сильвестр и царь Константин. Разумеется, посольство с белым клобуком тотчас отправляется на Русь.
В это время в Новгороде архиепископ Василий также получает видение о получении белого клобука. Заканчивается «Повесть» описанием всеобщей радости, когда архиепископ Василий получает ковчежец с клобуком: «И из многих городов и стран приходили люди, чтобы посмотреть на дивное чудо - архиепископа Василия в белом клобуке, и во всех странах и царствах удивлялись, когда об этом рассказывали». Пересказала Е. Б. Рогачевская
Источник: Все шедевры мировой литературы в кратком изложении. Сюжеты и характеры. Русский фольклор. Русская литература XI−XVII веков / Ред. и сост. В. И. Новиков. - М. : Олимп: ACT, 1998. - 608 с.
А. Никитин
Хождение за три моря
Время чтения: ~8 мин.
В 1458 г. предположительно купец Афанасий Никитин отправляется из родной Твери в Ширванскую землю (на территории теперешнего Азербайджана). У него с собой путевые грамоты от великого князя тверского Михаила Борисовича и от архиепископа Тверского Геннадия. С ним ещё купцы - всего идут на двух судах. Двигаются по Волге, мимо Клязьминского монастыря, проходят Углич и добираются до Костромы, находившейся во владениях Ивана III. Его наместник пропускает Афанасия далее.
Василий Панин, посол великого князя в Ширване, к которому Афанасий хотел присоединиться, уже прошел вниз по Волге. Никитин ждет две недели Хасан-бека - посла ширваншаха татарского. Едет он с кречетами «от великого князя Ивана, и кречетов у него было девяносто». Вместе с послом они двигаются дальше.
В пути Афанасий делает записи о своем хождении за три моря: «первое море Дербентское (Каспийское), дарья Хвалисская; второе море - Индийское, дарья Гундустанская; третье море Черное, дарья Стамбульская» (дарья по-перс. - море).
Казань прошли без препятствий. Орду, Услан, Сарай и Берензань прошли благополучно. Купцов предупреждают, что караван подстерегают татары. Хасан-бек дает подарки осведомителям, чтобы они провели их безопасным путем. Неверные подарки взяли, однако весть об их приближении подали. Татары настигли их в Богуне (на отмели в устье Волги). В перестрелке были убитые с обеих сторон. Меньшее судно, на котором была и поклажа Афанасия, разграблено. Большое судно дошло до моря и село на мель. И его тоже разграбили и четверых русских взяли в плен. Остальных отпустили «голыми головами в море». И они пошли, заплакав… Когда путники вышли на берег, и тут их взяли в плен.
В Дербенте Афанасий просит помощи у Василия Панина, который благополучно дошел до Каспия, и Хасан-бека, чтоб заступились за людей, захваченных в плен, и вернули товары. После долгих хлопот людей отпускают, а больше ничего не возвращают. Считалось, то, что пришло с моря, - собственность владельца побережья. И разошлись они кто куда.
Иные остались в Шемахе, другие пошли работать в Баку. Афанасий же самостоятельно идет в Дербент, затем в Баку, «где огонь горит неугасимый», из Баку за море - в Чапакур. Здесь он живет полгода, месяц в Сари, месяц в Амале, о Рее он говорит, что здесь убили потомков Мухаммеда, от проклятия которого семьдесят городов разрушились. В Кашане он живет месяц, месяц в Езде, где «домашний скот кормят финиками». Многие города он не называет, потому как «много ещё городов больших». Морем добирается до Ормуза на острове, где «море наступает на него всякий день по два раза» (впервые видит приливы и отливы), а солнечный жар может человека сжечь. Через месяц он, «после Пасхи в день Радуницы», направляется на таве (индийское судно без верхней палубы) «с конями за море Индийское». Доходят до Комбея, «где родится краска и лак» (основные продукты экспорта, кроме пряностей и тканей), а затем идут до Чаула.
У Афанасия ко всему, что касается торговли, живой интерес. Он изучает состояние рынка и досадует, что солгали ему: «говорили, что много нашего товара, а для нашей земли нет ничего: все товар белый для бесерменской земли, перец, да краска». Афанасий привез жеребца «в Индийскую землю», за которого заплатил сто рублей. В Джуннаре хан отбирает у Афанасия жеребца, узнав, что купец не мусульманин, а русин. Хан обещает вернуть жеребца и ещё дать тысячу золотых в придачу, если Афанасий перейдет в мусульманскую веру. И срок назначил: четыре дня на Спасов день, на Успенский пост. Но накануне Спасова дня приехал казначей Мухамед, хорасанец (личность его до сих пор не установлена). Он заступился за русского купца. Никитину возвратили жеребца. Никитин считает, что «случилось Господне чудо на Спасов день», «Господь Бог сжалился… не оставил меня, грешного, милостью своей».
В Бидаре он опять интересуется товаром - «на торгу продают коней, камку (ткань), шелк и всякий иной товар да рабов черных, а другого товара тут нет. Товар все гундустанский, а съестного только овощи, а для Русской земли товара тут нет»…
Живо описывает Никитин нравы, обычаи народов, живущих в Индии.
«И тут Индийская страна, и простые люди ходят нагие, а голова не покрыта, а груди голы, а волосы в одну косу заплетены, и все ходят брюхаты, а дети родятся каждый год, а детей у них много. Из простого народа мужчины, и женщины все нагие да все черные. Куда я ни иду, за мной людей много - дивятся белому человеку».
Все доступно любознательности русского путешественника: и сельское хозяйство, и состояние армии, и способ ведения войны: «Бой ведут все больше на слонах, сами в доспехах и кони. Слонам к голове и бивням привязывают большие кованые мечи… да облачают слонов в доспехи булатные, да на слонах сделаны башенки, и в тех башенках по двенадцать человек в доспехах, да все с пушками, да со стрелами».
Особенно интересуют Афанасия вопросы веры. Он сговаривается с индусами пойти в Пар-ват - «то их Иерусалим, то же, что для бесермен Мекка». Он дивится, что в Индии семьдесят четыре веры, «а разных вер люди друг с другом не пьют, не едят, не женятся…».
Афанасий горюет, что сбился с русского церковного календаря, священные книги пропали при разграблении корабля. «Праздников христианских - ни Пасхи, ни Рождества Христова - не соблюдаю, по средам и пятницам не пощусь. И живя среди иноверных, я молю Бога, пусть он сохранит меня…»
Он читает звездное небо, чтобы определить день Пасхи. На «пятую Пасху» Афанасий решает возвращаться на Русь.
И снова он записывает то, что видел своими глазами, а также сведения о разных портах и торгах от Египта до Дальнего Востока, полученные от знающих людей. Отмечает, где «родится шелк», где «родятся алмазы», предупреждает будущих путешественников, где и какие их поджидают трудности, описывает войны между соседними народами…
Скитаясь по городам ещё полгода, Афанасий добирается до порта - города Дабхола. За два золотых он отправляется до Ормуза на корабле через Эфиопию. Удалось поладить с эфиопами, и судно не ограбили.
Из Ормуза Афанасий посуху идет к Черному морю и добирается до Трабзона. На корабле он договаривается за золотой дойти до Кафы (Крым). Приняв за шпиона, его грабит начальник охраны города. Осень, непогода и ветры затрудняют переход моря. «Море перешли, да занес нас ветер к самой Балаклаве. И оттуда пошли в Гурзуф, и стояли мы тут пять дней. Божиею милостью пришел я в Кафу за девять дней до Филиппова поста. Бог творец! Милостию Божией прошел я три моря. Остальное Бог знает, Бог покровитель ведает. Аминь!» Пересказал А. Н. Кузин
Возникновение повести, последние события которой приурочиваются ко времени архиепископства в Новгороде Василия (1330-1352), относится, видимо, к концу XV в. Во второй четвертиXVI в. она была переработана и затем перерабатывалась ещё несколько раз, дойдя до нас в количестве свыше 250 списков XVI-XIX вв. Автором первой переработки, возможно, был переводчик, (толмач) Дмитрий Герасимов, деятельный сотрудник новгородского архиепископа Геннадия по собиранию и переводу библейских книг, ездивший по посольским делам и по делу о составлении пасхалии в Рим.
В основе этой повести лежит легендарное, религиозно-мифологическое осмысление реального исторического события. Дело в том, что в середине XIV века новгородскому архиепископу Василию Калике константинопольский патриарх прислал монашеский головной убор – белый клобук. Постепенно вокруг этого факта сложилось легендарное предание о том, что своим происхождением белый клобук обязан императору Константину (306-337), который почитается как первый римский император, придавший христианству государственный статус. Константин вручил белый клобук римскому папе Сильвестру, как символ высшей церковной власти. Через несколько столетий, один из римских пап, побужденный чудесным явлением, переслал белый клобук в Константинополь. Константинопольский патриарх Филофей, опять же под влиянием чудесного откровения, отослал его в Новгород.
Особое религиозно-мистическое значение «Повесть» придает белому клобуку – он рассматривается как мистический знак богоизбранности, как символ Божией Благодати, которую наследует Русь от первых христиан. Видимо, из-за утверждения приоритета духовной власти над светской, а также из-за своего новгородского происхождения, «Повесть о белом клобуке» не была признана в официальных церковных кругах, – в XVI веке церковь уже опасалась высказывать подобные претензии. А церковным собором 1667 года «Повесть» вообще была признана «лживой и неправой».
Однако само символическое значение белого клобука сохранялось и поддерживалось в официальных церковных кругах. В 1564 году Московский поместный собор принял “уложение” о праве московского митрополита носить белый клобук. А с установлением в конце XVI столетия в России патриаршества белый клобук стали носить и патриархи.
«Повесть о белом клобуке» получила широчайшее распространение в рукописной традиции XVI-XVIII вв. – известно около трехсот рукописных списков. Особенной популярностью она пользовалась в старообрядческой среде.
ПОВЕСТЬ О НОВГОРОДСКОМ БЕЛОМ КЛОБУКЕ
ПОСЛАНИЕ ДМИТРИЯ ГРЕКА ТОЛМАЧА НОВГОРОДСКОМУ АРХИЕПИСКОПУ ГЕННАДИЮ
Настоятелю пречестной и великой, святой соборной и апостольской церкви Софии, премудрости божьей, господину преосвященному архиепископу великого Новгорода и Пскова, владыке Геннадию слуга твоего святейшества Митя Малый челом бьет. По твоему святейшему благословению и по молитвам твоим достиг я великого города Рима в полном здравии и по твоему святейшему повелению в римских летописных книгах с трудом смог найти сказание о белом клобуке, потому что, боясь позора, там его очень скрывают.
ИЗ РИМСКОЙ ИСТОРИИ СООБЩЕНИЕ КРАТКОЕ ОБ УДИВИТЕЛЬНЫХ ПОВЕЛЕНИЯХ ЦАРСКИХ, О ЧИНЕ СВЯТИТЕЛЬСКОМ. ИЗ ЧАСТИ ЖИТИЯ БЛАГОВЕРНОГО ЦАРЯ КОНСТАНТИНА РИМСКОГО О СОТВОРЕНИИ СВЯТИТЕЛЬСКОГО БЕЛОГО КЛОБУКА, А ТАКЖЕ ОТКУДА И КАК ЕГО ВПЕРВЫЕ ВОСПРИНЯЛИ АРХИЕПИСКОПЫ ВЕЛИКОГО НОВГОРОДА, ЧТО НОСИЛИ ЕГО НА СВОИХ ГОЛОВАХ, В ОТЛИЧИЕ ОТ ПРОЧИХ ИЕРАРХОВ, - ЗДЕСЬ ОБО ВСЕМ ЭТОМ ДОПОДЛИННОЕ ИЗВЕСТИЕ СОДЕРЖИТСЯ
Когда он крестился во имя святой Троицы, внезапный блеск какого-то беспредельного света с небес воссиял и голос раздался, подобный звенящей меди, и вышел из воды добронравный и великий царь Константин совершенно здоровым, а струпы с тела его отвалились, как чешуя, и весь он очистился.
Так благодатию божьей царь Константин поправился и в святом крещении был наречен Флавианом; исполнившись многою радостью, великую славу воздал Христу богу и святителю Селивестру и не признавал его за человека, но чтил его словно бога и отцом своим называл и объявил папою.
И когда он спал на ложе своем ночью, явились ему во сне святые апостолы Петр и Павел в бесконечном сиянии и сказали: "Государь, порадуйся своему выздоровлению и тому, что от епископа Селивестра сподобился ты святого крещения, уверовав в господа нашего Иисуса Христа, распятого иудеями и воскресшего на третий день, да и всему, чему научил тебя святой епископ. Венца же царства твоего епископ не взял и на голове своей не захотел носить, ибо монах он: и от золотого нательного украшения отказался. Ты же, если хочешь святого почтить выше всех других, сделай ему для ношения на голове убор, цветом белейший, а видом - как у священников или монахов". И показали ему то, что было у них в руках, белый убор, достойный головы святителя.
На тринадцатый год своего царствования благоверный царь Константин принял великое решение и сказал: "Там, где священническая власть и глава христианского благочестия небесным царем установлена, не подобает земному царю власти иметь". И, изложив в законе, как положено, передал власть и, приняв благословение от папы, поручил его власти великий Рим; сам же перешел в Византию, и построил великий и славный город, и назвал его по своему имени Константиноград, и проживал тут.
И по смерти святейшего папы Селивестра все православные папы и епископы воздавали великие почести святому белому клобуку, как и завещал блаженный Селивестр. И так прошли многие годы.
А в Константинограде был тогда патриархом Филофей, прославленный постничеством и всякою добродетелью. Вот ему-то в ночном видении и явился юноша светлый и сказал: "Учитель святой, в давние времена римский царь Константин, после явления святых апостолов и вразумляемый богом, на похвалу святой и апостольской церкви и во славу блаженного папы Селивестра белый клобук изготовил на голове носить. Так вот, преступный папа римский теперь тот святой клобук захотел уничтожить, над ним надругавшись. По знаку устрашающего моего явления злой тот папа теперь к тебе посылает этот клобук. И когда придут к тебе посланцы с тем клобуком, ты прими его с честью и, благословляющую грамоту приложив, пошли тот святой клобук в Русскую землю в Великий Новгород, и пусть там Василий-архиепископ носит его на главе своей во славу святой соборной и апостольской церкви Софии, премудрости божьей, и на похвалу православным. Ибо только там теперь действительно держится православная христова вера. А папе этому, за бесстыдство его, сотворит господь скорое отмщение".
И в этом царствующем ныне граде Константина через какое-то время станут господствовать мусульмане за умножение грехов человеческих, и они все святыни осквернят и уничтожат, как было это предсказано еще и при создании города. Ибо древний Рим отпал от христианской веры по гордости и своевольству, в новом же Риме - в Константинограде, притеснением мусульманским христианская вера погибнет также. И только в третьем Риме, то есть на Русской земле, благодать святого духа воссияет. Так знай же, Филофей, что все христианские царства придут к своему концу и сойдутся в едином царстве русском на благо всего православия. Ибо в древние годы повелением земного царя Константина от этого царствующего града царский венец дан был русскому царю. Белый же этот клобук изволением небесного царя Христа ныне дан будет архиепископу Великого Новгорода. И насколько этот венец достойней того, потому что одновременно он есть и архангельской степени царский венец и духовной.
И, запечатав его своими печатями, а также описав все по повелению святого ангела и блаженного папы Селивестра, повелел носить этот белый клобук на главе архиепископу Василию и всем последующим за ним архиепископам Великого Новгорода.
Таким вот действием и благодатию господа нашего Иисуса Христа и по благословению святейшего Филофея, патриарха Царьграда, утвердился белый клобук на главах святых архиепископов Великого Новгорода.
И долго потом из многих городов и царств приходили в Великий Новгород люди и словно на чудо какое дивное взирали, видя архиепископа в белом клобуке, и поражались снова, и во всех странах и царствах рассказывая. И это все написано о святом белом клобуке до этого места.
НАЧЕРТАНИЕ АРХИЕПИСКОПА ГЕННАДИЯ
И, все это описание до тонкости изучив, архиепископ Геннадий страшно возрадовался великою радостью, что "сподобился я в продолжение своего архиепископства, во время архиерейства в Великом Новгороде получить эти сведения о святом белом клобуке, о том, где был создан и как он попал в Великий Новгород; все прочее о том же белом клобуке разыскал я понемногу в новгородской Софии в книгах. И все это разноцветное множество, словно в чистом поле различные цветы, собрав воедино в своем описании и прояснив суть дела вполне, соборному храму я передал для сведения православным. Дмитрий же толмач пробыл два долгих года в Риме и во Флоренции в своих неизбежных поисках, и когда он вернулся оттуда, то я, смиренный архиепископ Геннадий, отблагодарил его имением, а также одеждой и пищей его одарил".
