|
Лауреат Ленинской премии, Герой Социалистического Труда Андрей Ефимович Бочкин руководил строительством Невинномысского канала, Иркутской и Красноярской ГЭС, Саяно-Шушенского гидроузла. О нем созданы кинофильмы и написаны повести. В этой книге А. Е. Бочкин делится своим богатым жизненным опытом, воссоздает картины строительства крупнейших в мире гидросооружений, рисует жипые образы своих товарищей, рабочих и инженеров, ветеранов и молодых людей, только начинающих свой путь. Издательство: "Советская Россия" (1978) Формат: 84x108/32, 192 стр.
Купить за 240 руб на Озоне |
Эта книга будет интересна тем,кто видел эти построенные объекты Мне очень понравилось Хотелось бы,конечно, каких-либо фотографий Человек описывает свою трудовую жизнь,своих друзей,своего поколения. После прочтения осталась белая зависть к их достижениям
Владислав 0
Как продавали БМП-3 - После разработки БМП 2 возникла идея создания новой машины, для которой разрабатывалась и новая база. По ее характеристикам, компоновке, типу двигателя было много споров, в конечном счете предпочтение отдали схеме с задним расположением… … Энциклопедия техники
Как вести себя во время ЧП в метро: инструкции - В последние несколько лет в московском метрополитене произошли громкие террористические акты. Все помнят взрыв в 2000 году в переходе у метро «Пушкинская», унесший жизни 13 человек; станции "Белорусская кольцевая" в 2001… … Энциклопедия ньюсмейкеров
Отопление как искусственное нагревание пространства - внутри зданий. Преимущественно О. применяется к зданиям, предназначенным для пребывания людей, но устраивается и в зданиях иного назначения, как например: в оранжереях, в помещениях для животных (неоклиматизированных или высокой ценности) и в… …
Игра с огнем (Архив популярной музыки) - Группа «Роллинг Стоунз». Игра с огнём LP Архив популярной музыки Дата выпуска 1988 Записан 1964, 1965 Ж … Википедия
Бочкин, Андрей Ефимович - В Википедии есть статьи о других людях с такой фамилией, см. Бочкин … Википедия
Купоросное масло* - (тех.) Так называют в торговле и технике концентрированную серную кислоту (см.) в 65 66° Б., содержащую от 92 до 98% гидрата Н 2 SО 4 и представляющую бесцветную жидкость, по своей консистенции отчасти напоминающую масло. Название купоросное… … Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона
Купоросное масло - (тех.) Так называют в торговле и технике концентрированную серную кислоту (см.) в 65 66° Б., содержащую от 92 до 98% гидрата Н2SO4 и представляющую бесцветную жидкость, по своей консистенции отчасти напоминающую масло. Название купоросное масло… … Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона
АПЕЙРОН - (от греч. apeiron беспредельное, безграничное, безмерное) единственное вещественное первоначало и первооснова всего сущего (Анаксимандр). Истолкования: «мигма» смесь (земли, воды, воздуха и огня); «метаксю» нечто среднее (между огнем и воздухом) … Философская энциклопедия
Семейство кошачьи - (Felidae)* * Кошачьи действительно, как пишет Брем, представляют собой самый совершенный тип хищников иными словами наиболее специализированные представители отряда. Семейство включает 36 видов, группируемых в 10 12 родов (хотя разные… … Жизнь животных
Известь в технике - добывается посредством обжига натуральных известняков; в практике представляет один из важнейших служебных материалов строительного дела и весьма многих технических производств. В предлагаемой статье рассматриваются: 1) Общие отношения и свойства … Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона
Известь - I (тех.) добывается посредством обжига натуральных известняков; в практике представляет один из важнейших служебных материалов строительного дела и весьма многих технических производств. В предлагаемой статье рассматриваются: 1) Общие отношения и … Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона
«Стройка начинается с создания крепкого коллектива, – говорил Андрей Бочкин. – Люди на стройке чувствовали себя не просто инженерами, не просто рабочими, они были участниками трудных творческих поисков, это не для красного словца». Иркутская ГЭС действительно была одной из тех строек, где многое изобретали тут же, на месте, а не в кабинетах инженеров. Сейчас появляются мнения, что, мол, Бочкин неоправданно «экспериментировал» на стройке, теряя материалы и время. Однако нужно дать слово ему самому, благо книги того времени ещё сохранились. Книга «С водой, как с огнём – рассказ гидростроителя», вышедшая в 1978 году – одна из самых ярких книг эпохи строительства Ангарского каскада. Трогательная, искренняя, полная деталей, которые трудно было увидеть на страницах официальных газет. И дающая ответы на многие вопросы.
Когда Бочкин прибыл на Ангару, это была его девятая большая стройка, но он не мог не восхититься тем, что перед ним открылось. «Нико-гда я не видел такой яркой синей реки, такой прозрачной чистой воды, и такого течения бурного я не видел». В «Восточке» Андрей Бочкин писал обычно довольно сухие отчёты, а в книге – рассказывал о людях, с которыми пришлось работать. Его так и запомнили на стройке – в рабочей спецовке, в неизменной кепке. Он признавался, что сам не любил ходить на работу в костюме и галстуке, и в инженерах этого не приветствовал: «При галстуке да костюме в бетон не полезешь». «Как-то чин, посетивший стройку, сделал мне замечание: «Почему вы всегда в спецовке? Вас и не отличишь…» – «От кого не отличишь?» Я еле сдержался, чтобы не выпроводить со стройки этого чинодрала». Видно, что это подлинные воспоминания, которые ярче любой литературной обработки. В музее ОАО «Иркутскэнерго» признают, что лучшего материала о людях, создавших Иркутскую ГЭС, они не встречали. Тем ярче контраст между «официальным» газетным Бочкиным и тем, каким он предстаёт в книге.
«Высокий производственный подъём в коллективе вселяет уверенность в успешное выполнение производственных планов, – сухо, в традициях того времени отчитывался Бочкин в газете «Восточно-Сибирская правда» 1954 года. – Теперь уже недалеко то время, когда преграждённая Ангара даст гидроэнергию на службу народному хозяйству». Что увидел он в реальности? «Высокий производственный подъём» не мог быть обеспечен, ко-гда у людей элементарно не было нормального жилья. Вот что вспоминал Бочкин сразу после свидания с прекрасной Ангарой. «А по мосту навстречу нам двигался ассенизационный обоз. Утренний горный воздух, светлое голубое небо, чистая могучая река – и вдруг эти клячи и эти бочки», – рассказывал гидростроитель. – Предстояли масштабы, которых вообще не знала ещё гидротехника всех времён и народов, но в смысле культуры Сибирь отставала от городов Украины, откуда я ехал. Я подумал, что здесь мы должны будем дать не только энергию». Бочкин, приехав, увидел «жалкие глинобитные лачужки» и деревянные бараки, набитые рабочими так, что на человека оставалось два метра. «Я сразу подумал: будем строить для рабочих дома с удобствами, с этого и придётся начинать».
С приходом Бочкина на стройке появились двухэтажные рубленые дома с водопроводом и канализацией. К 1954 году, как сообщала «Восточно-Сибирская правда», в эксплуатацию было введено 70 тысяч квадратных метров жилой площади. В газете красиво пишут про детские сады и другую инфраструктуру. А на деле было так. В этот период гражданским строительством руководил Р.Я. Крутер. «Работал он так, что жена не поспевала ему рубахи менять, – вспоминал Андрей Бочкин. – Вечно потный мотался по стройке то на велосипеде, а то и пешком, прыгал в ямы, отрытые для фундамента, поднимался по лесам наверх: всё брал наощупь. А избивали его больше всех: уж очень нужно было жильё».
Когда Андрей Бочкин появился на стройке, ещё не был готов котлован, плотина представляла собой отдельные «островки». Трудность заключалась в том, что в гидротехнике нет стандарта. «Всё зависит от того, где ставишь плотину, с какими грунтами имеешь дело, с каким течением и какой водой, – вспоминал Бочкин. – Не первая уже в моей жизни это была плотина, а всё начиналось заново – с одних неизвестных». Нужно было перегородить плотину в 2,5 км на довольно быстрой реке, создав столб воды в 42 м, на отметку около полутора метров поднимался и уровень Байкала. «Когда я прочёл эти пункты проекта, у меня захватило дух – говорю это не в переносном смысле, буквально», – писал Бочкин. Впервые в СССР плотина должна была быть гравийно-песчаной, поскольку требовался упругий материал для сейсмичной зоны, в которой находится Иркутск. До этого такие плотины строились только в Японии. Воды Ангары сами несли материал для плотины – песок и гальку, в 70 км от истока начальная скорость гасла, и размытая порода оседала, так образовался Кузьмихинский остров, который был включён проектом в основание плотины. Откос, обращённый навстречу течению, решено было одеть в бетон, и на всём протяжении плотины сделать две шпунтовые стенки, проходящие через её тело. Четырёхметровое расстояние между стенками решено было забить водонепроницаемым материалом – суглинком. «Чем больше я размышлял над проектом, тем опаснее мне казалось перекрытие Ангары плотиной с таким узким зубом, – вспоминал Бочкин. – Я сомневался, что четырёхметрового зуба будет достаточно, чтобы сдержать могучий напор реки». По словам Бочкина, столь узкий зуб проектировщики заложили потому, что не были найдены крупные суглинистые залегания. Суглинка попросту могло не хватить на более широкий зуб. Дешёвый суглинок нашли уже при Бочкине, что позволило расширить зуб до семи, а в некоторых местах и до 14 метров. Вопрос был и в сопряжении тела плотины с донной породой – как вгонять шпунты, на какое расстояние? «Трудно решать, когда вы строите такую электростанцию, что ни одна книга вам не подскажет, как поступить».
Когда Бочкин строил станцию на Кубани, реку просто отвели по старому руслу, чтобы осушить место для котлована. Что было делать с Ангарой? Бить новый канал по алевролитам? Ангару разбили на два русла – по основному руслу шёл правый рукав, левую часть оградили временной плотиной. Верхняя, нижняя и продольная перемычки, примкнув к левому берегу, образовали четырёхугольник – будущий котлован для левой части плотины. Воду из него качали круглыми сутками, потом экскаваторы снимали верхнюю рыхлую породу, добираясь до алевролитов. Эта поверхность должна была выдержать вес плотины – около 30 миллионов тонн. «С 1953 г. строители приступили к массовым основным работам по возведению плотины», – рассказывала «Восточно-Сибирская правда». – Уже возведено свыше километра временных перемычек, ограждающих гидростанцию от реки».
Гравийно-песчаную смесь для перемычки, а потом и для будущей плотины необходимо было поднимать с пятиметрового дна Ангары. Проблему с техникой решили – Краматорский и Уральский заводы поставили шагающие экскаваторы, впервые оборудовав их семидесятипятиметровой стрелой. Но технику нельзя загонять в воду на пять метров. Тут-то, как вспоминал Бочкин, и понадобились ум и смекалка экскаваторщиков. Главным механиком работал тогда на Иркутской ГЭС Евгений Батенчук, в 70-е один из руководителей строительства КамАЗа. А начальником экскаваторного парка – молодой инженер послевоенного выпуска Илья Гуревич, которого Бочкин называл Илюшей. Экскаваторщики и изобрели способ добычи грунта – экскаваторы «прокладывали» себе дорогу, отсыпая грунт с берега, шагая к середине реки, а оттуда, собирая грунт, шли обратно, самосвалы же собирали грунт по дороге. Позже, когда нужно было начинать монтаж агрегатов ГЭС, снова понадобилась смекалка экскаваторщиков. «Детали» агрегатов весили до 60 тонн, а подъёмные краны могли поднять только 10. Тогда-то экскаваторщики и предложили перекинуть груз шагающим экскаватором. «Никто не рассчитывал экскаватор на работу подъёмного крана – было предусмотрено, что он перебрасывает 10 кубов земли, то есть всего 25 тонн», – вспоминал Бочкин. И, тем не менее, на свой страх и риск решили сделать задуманное. Бочкин вместе с Батенчуком и Гуревичем забрались в кабину шагающего экскаватора. «Подцепили 60-тонную втулку, экскаватор поднял её, занёс над пропастью пазухи – у всех, кто это видел, замерло сердце – и щёлкнул точно на место. Одну втулку, за ней другую, третью. И всё точно на место. На этом мы сэкономили целых полгода».
29 декабря 1956 года «Восточка» вышла со статьёй от Малиновского и Липендина,
а на передовице – общая фотография героев стройки: экскаваторщиков, шоферов, бетонщиц. В этом ряду, ничем не выделенный, стоит и сам Бочкин
Когда пришло время создания зуба, или ядра плотины, начали забивать шпунты и делали цементационную завесу, скрепляя ядро плотины с основанием. Работа эта длилась три года, вспоминал Бочкин. «Плотина как бы прорастала корнями, уходившими в глубь донной породы на двадцать пять метров», – рассказывал гидростроитель. И тут нельзя было не вспомнить людей, которые работали на этом первом этапе. «Я вижу перед собой немолодого инженера с грубоватым, простым лицом – он стоит в моей памяти по колено, а то и по пояс в воде. Это старый Липендин, который учил рабочих не столько словом, сколько примером, просто показывал, как и что нужно сделать. Старых инженеров на этой сибирской стройке было всего несколько человек, но это были отборные люди. Тимофей Яковлевич Липендин всё лето ходил по стройке в латаных-перелатаных валенках, да ещё и в галошах – должно быть, страдал ревматизмом, хотя я ни разу от него не слышал об этом. Но если оказывалось, что где-то протекла вода… Он ничего никому не приказывал, только спрашивал: «Кто, ребята, пойдёт со мной?» – и первым заворачивался в брезент. Я всегда внутренне улыбался, просто испытывал наслаждение, когда видел этого человека, так славно встречавшего свою старость». Бочкин вспоминал, что на гидротехнических строительствах ветеран Липендин появился ещё в двадцатых годах, был он деревенским пареньком, занимался плотницким делом. Работал на строительстве первой советской ГЭС – Волховской, на Днепрострое, имел огромный инженерный опыт, и не имел… диплома. «Многому он всех нас научил – и как вести документацию, и как подавать бетон в мёртвое пространство, куда не дотягиваются стрелы кранов», – говорил Бочкин. Краны, установленные на эстакаде, не могли дотянуться до центра здания ГЭС. Был объявлен конкурс на решение проблемы, выиграл его Липендин: он предложил построить ещё одну временную эстакаду над зданием ГЭС.
Одновременно со вбивкой шпунтов строители отсыпали откосы плотины, образцы грунтов исследовали в лаборатории, там работал будущий руководитель гидростроительства на Ефрате Андрей Павлович Степанов. Отсыпка плотины велась и зимой и летом, ядро заполняли суглинком тоже круглый год. Специалист из Ленинграда Сыромятников разработал методику, при которой суглинок не смерзался, и стройка могла продолжиться и зимой. «Включение суровой сибирской зимы в рабочий сезон – это было нашим серьёзным вкладом в гидротехническую науку, – говорит Андрей Бочкин. – Иркутское строительство, по существу, превращалось в гигантскую опытную лабораторию. До нас ни в одной книге не было сказано, что гравийно-песчаную плотину можно возводить зимой». Самым трудным на иркутской стройке оказался бетон, поскольку нужно было построить бетонный завод, найти подходящее сырьё. Андрей Бочкин тепло вспоминал ещё одного человека – Сергея Леонидовича Малиновского, специалиста по бетону. По происхождению Малиновский был дворянином, после революции он бросил строительный институт и пошёл рабочим на Волховстрой. Там он и встретился с Тимофеем Яковлевичем Липендиным. «Трудно себе представить людей более разных, – вспоминал Андрей Бочкин. – Липендин был прост и прямодушен, Малиновский несколько замкнут и насторожен… Разные они были люди, но уважали один другого: любили поспорить, поговорить о тонкостях дела…». Малиновский, которого многие считали большим гордецом, любил повторять: «Тимофей Яковлевич в цементации бог». Бочкин признавался, что очень многому научился у этих двух ветеранов. «В стиле работы у них было много общего: оба прошли школу Графтио, Винтера, Веденеева – основоположников советской гидрологии», – рассказывал Бочкин. Рядом с этими корифеями учился профессии Юрий Фриштер, выпускник гидротехнического факультета МИСИ, попавший на иркутскую стройку сразу после окончания вуза. Он сначала присматривался к работе Малиновского и Липендина, а позже стал серьёзным практиком, возглавив лабораторию по бетону. И результаты были налицо. «Сдана в эксплуатацию первая очередь крупнейшего бетонного завода, – рапортовала «Восточка» в январе 1954 года. – Его суточная производительность при пуске всех установок превысит две тысячи кубометров бетона».
За газетными страницами остался крупный конфликт с Москвой по поводу качества бетона. Об этом спустя много лет Бочкин рассказал в своей книге. Сырьё для бетонного завода давала Ангара – песок, гравий. Поскольку вода в реке была чистейшей, сырьё промывалось хорошо, строители решились на некоторое отступление о технологии – не стали очищать сырьё от остатков водорослей, а употребляли для бетона смесь такой, как давала её река. Однако заказчик будущей ГЭС, директор, поднял тревогу – бетон, дескать, в трещинах. Из Москвы посыпались телеграммы, в которых строителей обвиняли в неграмотности. «Нам прислали комиссию во главе с инженером Ш. Этот Ш., министерский работник, был «великий» знаток бетона: на гидростанции, которую он когда-то построил, бетон получился как решето, станция текла целых пять лет после того, как была сдана», – негодовал Андрей Бочкин. В итоге Ш. улетел в Москву с докладом, что технологии нарушаются, но хода делу в Москве не дали. Строительство продолжилось.
«Любят говорить, а больше писать: на стройку едут романтики. Конечно, романтики тоже едут, но на стройке собирается разный народ», – ухмылялся Бочкин, знавший свой контингент не понаслышке. Газеты писали: «Свыше пяти тысяч передовиков производства на строительстве Иркутской ГЭС выполняют нормы выработки на 120 и более процентов». Рассказывалось о высокой автоматизации труда, а на бетоне работали обычные хрупкие девушки. И из «автоматизации» у них была только лопата. «Девушки с Брянщины, Черниговщины, хлебнувшие лиха оккупации и поехавшие по вербовке в Сибирь, потому что в колхозах голодно было после войны, – вспоминал Бочкин. – На всех основных работах – земляных и по кладке бетона – были заняты девушки. Они делали своё неженское дело, но про себя, думаю, каждая из них таила надежду, что найдёт на стройке жениха. В колхозах в ту пору совсем не осталось ребят – вот что ещё гнало девчат на стройку. Но, как на беду, и у нас не хватало мужчин: только прошла война, а новые женихи вырасти не успели». Мужчин на стройку искали везде, брали и тех, кто оступился и хотел начать честную жизнь – они работали на плотницких работах, висели над рекой, крепили опалубку здания ГЭС. Собирали рабочих и по воинским частям. «Сам я тоже ездил немало – так нужны были хлопцы! – но кисельных берегов не сулил», – писал Бочкин. Часто на стройке можно было заметить высокого человека, который мог подойти к девушке, работавшей на сквозняке, и отстранить её от работы, потребовав на замену мужчину. Это был Николай Францевич Салацкий, секретарь парторганизации стройки, «душа коллектива», как отзывался о нём Андрей Бочкин.
«И сейчас я вижу, как он идёт – высокий, статный, полный жизни и сил, и встретив человека, кто бы то ни был, спешит поздороваться первым: «Привет, привет, дорогой» – и обязательно руку протянет». Николай Францевич прошёл войну, получив около десятка ранений; по словам Андрея Бочкина, именно эта закалка на войне позволила ему понять, что нужно «всегда быть с теми, кому труднее». Случалось что-то под водой, он первым шёл в воду, вспомнив слова, знакомые ещё с военных лет: «Коммунисты и комсомольцы, за мной!».
«Накануне перекрытия Ангары» – так называлась заметка в «Восточно-Сибирской правде» в мае 1956 года. «Ни днём ни ночью не прекращаются подготовительные работы», – писали журналисты. Казалось – вот-вот, и перекрытие состоится. Однако в мае ничего не случилось, решающий штурм был перенесен на июль. Бочкин в своей книге поясняет – не хватало бетона. «Непосредственно к перекрытию как к операции мы готовились год, – писал он. – Тщательно отбирали личный состав участников: придётся на трое суток проститься с семьями, трое суток жить в напряжении боя». Начальником специального отряда перекрытия был Станислав Шуликовский. У него был военный опыт подвоза боеприпасов на передовую, Шуликовский лично опрашивал шофёров и экскаваторщиков: отпустили ли их жены, матери, отцы. С каждым проводился инструктаж – смогут ли они не растеряться в трудной ситуации, если перемычку начнёт размывать или «МАЗ» перевернётся.
Наконец, 10 июля 1956 года «Восточно-Сибирская правда» написала: «На левом берегу выстроились колонны самосвалов «МАЗ-205», словно боевые машины перед наступлением… А самосвалы шли и шли, воздух дрожал от рёва мощных моторов, скрипел и выгибался наплавной мост под тяжестью гружёных самосвалов». «Так первый сброс кубов бетонных, тех сундуков десятитонных, раздавшись, приняла река», – писал Твардовский, приехавший на перекрытие. «Главной фигурой в этот момент был Станислав Шуликовский. Он стоял на мосту, как Наполеон на Поклонной горе», – вспоминал Андрей Бочкин. Самому Бочкину каждые полчаса девушки, сотрудницы лаборатории, подавали данные о скорости течения Ангары, и он, «почти как в оркестре», дирижировал МАЗами, отправляя груз с более или менее тяжелыми кубами. Бочкин восхищался мужеством Твардовского, – перекрытие не прекращалось и ночью, а Твардовский всё сидел на облюбованном им камешке и смотрел. «Кто-то ему приносил на камень обед и даже чекушку, он словно и правда был на таком посту, который нельзя оставить». Андрей Бочкин даже простил Твардовскому, что ради ритма в стихе тот его «понизил» с подполковника до майора: «Седой крепыш, майор запаса».
А 29 декабря 1956 года первая турбина Иркутской ГЭС дала промышленный ток. «С победой, товарищи гидростроители!» – писала «Восточка», новогодний номер которой полностью был посвящён Иркутской ГЭС. Отдельная статья – от ветеранов, главного инженера строительства здания ИрГЭС Малиновского и заместителя главного инженера управления Липендина. С их счастливыми портретами. На передовице – общая фотография героев стройки: экскаваторщиков, шоферов, бетонщиц. В этом ряду, ничем не выделенный, стоит и сам Бочкин, его отдельного портрета в газете нет. Бочкин писал в книге – это в газете ток пошёл сразу, а в реальности повернули регулятор, а тока нет. Срочно, в присутствии представителей из Москвы, искали, где неверное соединение… «И вот по гирлянде лампочек пробежал голубой свет. Что это было? Молния? Северное сияние? – не знаю. Может, это и было счастье, – писал Андрей Бочкин. – Я не ушёл из зала… Не было в ту новогоднюю ночь другого места на свете, где я был бы так же счастлив». Впереди у него была Красноярская ГЭС.
Оставляйте отзывы!Многие помнят детское «Не играй с огнём! » Но ведь это притягательно… Если знать, как, с огнём можно играть запросто. Главное — не считать ворон. Сегодня в разделе «Рукоделие » и подразделе « » у нас — 4 отличных видео о том, как можно развлечься с огнём.
Для огнебезопасной справки: огонь — это продукт активного взаимодействия кислорода воздуха с разнообразными веществами. Активность проявляется в очень большой температуре. Внешне это выглядит как пламя. Следовательно, если прекратить доступ кислорода воздуха к горючему веществу, огонь потухнет. В качестве прерывателей доступа кислорода традиционно выступают:
Так что, если вы собрались играть с огнём, заготовьте то, с чем можно закончить игры легко и безопасно.
Решили как-то мы сделать порох.
Где-то узнали состав: сера, селитра и уголь. Пропорция была не важна 🙂 Сера — со спичек, селитра — из бабушкиных удобрений, уголь — недогоревшие угольки из костра. Смешали. Подожгли. И, несмотря ни на что, оно загорелось (хоть, пламени и мало)!
Правда, был побочный эффект: ОГРОМНОЕ количество дыма. На всю двухкомнатную квартиру в три слоя. А ведь скоро мама прийдёт и всыпет за самодеятельность. Выручил пылесос, которым разгоняли дым 🙂
А теперь видео о том, как делать спички, которые не надо чиркать о коробок:
Поджигаем пластилин:
Дымовая шашка — баян, но делается легко:
Огонь трением из ваты:
Мы привыкли считать воду врагом огня. На самом деле это не совсем так, ведь в определённых условиях вода может не только гореть, но и служить экологически чистым, дешёвым энергоносителем! Сегодня мы расскажем, как с помощью воды или льда можно, при необходимости, добыть огонь (вдруг под рукой не окажется спичек). Кроме того, мы познакомимся с огненным водопадом – захватывающим и величественным зрелищем, созданным самой природой.
Водородная энергетика в том или ином виде существует уже около 200 лет. Когда в 1806 году изобретатель Франсуа Исаак де Риваз создал двигатель внутреннего сгорания, его машина работала как раз на водороде, а использование светильного газа (смесь водорода, метана и других горючих газов) вошло в обиход позже. Что же касается бензина, то он стал использоваться в двигателях внутреннего сгорания лишь после 1870-х годов. Водородом, как известно, заправляли и дирижабли.
Сегодня производители автомобилей вновь обратились к «зелёной» теме. Ведь главное преимущество в том, что при его сгорании (то есть соединении с кислородом) образуется только вода, безвредная для окружающей среды. В то же время «классическое» топливо (нефть, газ, уголь) при сгорании выделяет большое количество диоксида углерода, а также вредные для окружающей среды и здоровья людей оксиды азота и серы.
Вода - это продукт горения водорода в кислороде, поэтому «гореть» в обычном понимании она не может. «Сжечь» воду можно только при помощи более сильного окислителя, чем кислород. Если говорить точнее, для этого требуется фтор: в атмосфере этого химического элемента вода действительно будет гореть. Впрочем, есть и другой – более простой - способ направить в полезное русло отходы водородной энергетики. Явления электростатического распыления воды, которое заставляет воду делиться под действием сильных напряжений, известны уже давно. Таким образом разделённые водород и кислород снова вступают в реакцию друг с другом, образуя яркое оранжево-жёлтое пламя.
На базе этих технологий вполне можно создать не только высокоэкономичные системы отопления, но и полностью автономную «водоплазменную» электростанцию, способную вырабатывать большое количество энергии. В отличие от гидроэлектростанций, здесь не потребовалось бы большое количество воды и строительство плотин: электроэнергию и тепло моно было бы получать просто за счёт горения дистиллированной воды, которой потребовалось бы совсем немного – ведь она является начальным и одновременно конечным результатом замкнутого круга химического реакций. Один литр воды, согласно предварительным расчётам, позволил бы получать порядка 200 киловатт энергии за один цикл.
Преимущества таких технологий очевидны: дешевизна процесса, доступность «топлива», любые удобные габариты (в зависимости от требуемой мощности) и небольшой вес. При непредвиденных ситуациях процесс расщепления воды можно мгновенно остановить, что делает водоплазменную электростанцию достаточно безопасной. Экологичность затеи заключается в том, что подобная установка не выделяла бы углекислого газа и способствовала бы озонированию воздуха. Возможно, в будущем мы ещё станем свидетелями появления подобных технологий в быту.
Не имея под рукой привычных спичек, зажигалки, кремня или увеличительного стекла, можно вполне легко добыть огонь. Возьмите старую лампочку, удалите донышко цоколя и всё, что внутри, чтобы образовалась пустая колба. Наполните её водой, - и получится прекрасная линза. Подержите её над листком бумаги, натуральной ватой или пучком сухой травы, чтобы сфокусировать солнечные лучи, - и вскоре он загорится.
Если вы найдёте прозрачную пластиковую бутылку с округлыми формами, и наполните её водой, то она тоже может сгодиться для разжигания костра. Просто найдите немного сухой травы и поверните бутылку так, чтобы солнечные лучи фокусировались на нужной точке. Кстати, таким образом можно не только разжечь костёр, но и осветить тёмное помещение (склад, сарай, землянку и т.д.) – для этого бутылка с водой закрепляется в отверстии на крыше, и в солнечный день создает полноценный эффект электрической лампочки.
Ещё пара вариантов: возьмите небольшую ёмкость, положите в неё кусок прозрачного полиэтилена – так, чтобы он принял форму посуды. Налейте воды почти до краёв. Затем соберите края полиэтилена и закрутите их, чтобы внутри не было пустоты – получится прозрачная сфера, которую тоже можно использовать в качестве линзы. Может пригодиться и рамка от фотографии: натяните на неё полиэтилен и положите её на две опоры так, чтобы середина оказалась в воздухе. Осторожно налейте на полиэтилен немного тёплой воды. Полиэтилен прогнётся под тяжестью жидкости, и образуется идеальная линза, которая будет собирать солнечные лучи и позволит быстро разжечь огонь.
Можно добыть огонь и с помощью льда – этот метод добывания огня описан ещё в рассказе Жюля Верна «Путешествие капитана Гаттераса». Опыты зажигания дерева при помощи ледяной линзы, впервые выполненные в Англии ещё в 1763 году, с тех пор неоднократно производились с полным успехом. Чтобы изготовить так называемую ледяную «чечевицу», можно налить воды в чашку надлежащей формы и заморозить, а затем, слегка подогрев чашку, вынуть из нее готовую прозрачную линзу. Проделывая подобный опыт, не забывайте, что он удается лишь в ясный морозный день и на открытом воздухе, но не в комнате за оконным стеклом: стекло поглощает значительную часть энергии солнечных лучей и остающейся недостаточно, чтобы вызвать значительное нагревание.
На территории национального парка Йосемити (Yosemite National Park), расположенном в Калифорнии, есть невероятно красивый водопад Конский хвост (Horsetail Falls). Он получил своё название из–за спадающих вниз двух потоков воды, которые похожи на лошадиный хвост. Природная достопримечательность находится всего в трёх часах езды от Сан-Франциско, однако находится в самом сердце густых хвойных лесов, покрывающих горный хребет Сьерра-Невада.
Любоваться этим водопадом можно круглый год: большую часть времени он практически ничем не отличается от всех прочих водопадов. Но в феврале он представляет собой уникальное зрелище: вместо воды со скал как будто низвергаются потоки жидкого огня или вулканическая лава. Конечно, это лишь удачная иллюзия, возникающая в ясную погоду на закате солнца - вода горит ярким пламенем несколько волшебных дней. Собственно, весь секрет в отражении красновато-оранжевых солнечных лучей, падающих под определённым углом.
Авария на Саяно-Шушенской ГЭС признана беспрецедентной техногенной катастрофой
К понедельнику 69 человек были официально признаны погибшими в результате аварии, произошедшей 17 августа на Саяно-Шушенской ГЭС. Еще 6 человек по-прежнему числятся пропавшими без вести. Это Александр Заворин, Виктор Мезенцев, Максим Жолоб, Марина Рау, Вячеслав Жданов и Антон Качан. Главный военный эксперт МЧС России Павел Плат не исключил, что обнаружить их тела не удастся. По его словам, в районе девятого энергоблока произошли очень сильные разрушения: «Это говорит о том, что для находившихся там людей последствия были катастрофическими».
Событие, которое неделю назад представлялось в качестве трагического, но все же локального инцидента, ныне обрело свои истинные очертания катастрофы: человеческой, технологической, да и экономической.
Президент Медведев назвал аварию на Саяно-Шушенской ГЭС «беспрецедентной техногенной катастрофой».
Состояние жителей небольшого поселка Черемушки вообще трудно себе представить. Череда опознаний и похорон длится, не прекращаясь, уже много дней. Двадцать два человека похоронили в воскресенье. В понедельник похороны продолжились - земле было предано еще 25 тел.
По свидетельствам местных жителей, сегодня в Черемушках нет дома, у которого бы ни стоял автобус ритуальных услуг. Залы столовых, кинотеатров, домов культуры, даже школ, которым бы готовиться к началу учебного года, отданы под проведение поминок. Черемушкинский морг, рассчитанный на 10 тел, принять жертв не может. Морг Саяногорска также переполнен.
Погибли целые семьи: ведь большинство взрослых жителей поселка работали именно на ГЭС. Так в списках жертв Татьяна, Екатерина и Софья Иконниковы. Мать, ее дочь и невестка. «Я не помню, чтобы даже с войны приходило разом столько похоронок. Было так, что четыре, шесть похоронок придет в один день. Такого количества никогда не было», - сказала журналистам пережившая войну 81-летняя Александра Николаенко, пришедшая проститься с погибшими на центральную площадь поселка Черемушки.
Близкие жертв во всем винят руководство «РусГидро». Накануне на состоявшейся встрече родственников погибших с исполняющим обязанности председателя правления ОАО «РусГидро» Василием Зубакиным они не сдерживали эмоций. «Хочу вам сказать спасибо за то, что утопили наших детей», - с такими словами обратилась к Зубакину мать одного из погибших. Люди полагают, что власти по-прежнему скрывают от них правду, записывая в качестве причин смерти сотрудников ГЭС - утопление. Родственники возмущены тем, что лишь на чет-вертые сутки после трагедии на ГЭС поставили задвижки и началась откачка воды.
Они требуют, чтобы семьям погибших «РусГидро» выплатила не по одному, а по 5 млн рублей. Зубакин пообещал, что компания не будет «уходить от ответственности», требования людей рассмотрит, и попросил у всех прощения. Но никакое прощение не может поправить или изменить катастрофических последствий.
Теперь, когда вода практически откачана, можно оценить масштаб разрушений, превосходящий даже худшие из ожиданий. По словам бывшего главного инженера СШ ГЭС Валентина Стафиевского, в машинный зал била вода по тысячу тонн в секунду, никаких «воздушных мешков», где якобы могли укрываться живые люди, просто не могло образоваться в таких условиях: «Я утром спускался на 310-ю отметку еле-еле, по лестничным маршам, где, казалось, у нас ничего, кроме перил, никогда и не было, - сказал он в интервью радиостанции «Абакан». - Теперь там все заполнено всякими конструкциями, металл тащило отовсюду... Был такой сильный удар, что агрегат весом почти 2 тысячи тонн отлетел со своего места крепления, а там ведь один ротор 900 тонн весит… Я никогда не мог предположить, что такое возможно. Но сразу вспомнил Андрея Бочкина, нашего известного гидростроителя, который строил Красноярскую, Иркутскую ГЭС и начинал Саяно-Шушенскую. Он написал книгу «С водой как с огнем». И это очень подходит к нашей ситуации. Эта необузданная стихия выр-валась и стала неуправляемой... Теперь нужно многое переосмыслить».
Понять и переосмыслить ныне нужно очень многое. Потому что, вероятно, ошибаясь в частностях, родственники жертв аварии и пострадавшие правы в главном: не слепая и неуправляемая стихия убила их близких.
«Авария на Саяно-Шушенской ГЭС имела технологический характер - версия теракта полностью опровергнута», - заявил в понедельник Следственный комитет при прокуратуре РФ, очевидно, отвечая на действительно идущее вразрез со здравым смыслом заявление некой малоизвестной чеченской группировки, взявшей на себя «ответственность» за случившееся на Саяно-Шушенской ГЭС.
Но причины катастрофы не технологические. Точнее, технологический системный сбой, приведший к столь трагическим последствиям, стал следствием человеческого фактора. Того самого фактора, который будет пострашнее террористов, поскольку едва ли устраним в нынешней ситуации.
Сейчас высказывается множество версий случившегося. Версий неофициальных. Официальный «гидроудар», который то ли был, то ли не был, до сих пор остается единственным, так сказать, санкционированным предположением. Утверждают, что специалистам нужно время, чтобы разобраться, и с этим поспорить сложно. Вот только разберутся ли честно и непредвзято, ознакомят ли общественность с результатами этого разбирательства? Граждане отнюдь не без причин сомневаются в этом. А возникающие вопросы - вовсе не праздное любопытство, они имеют жизненно важное значение для всех. Именно для всех без исключения, потому что ГЭС - стратегический объект, от которого зависит безопасность в самых разных аспектах миллионов и миллионов граждан.
Не будем углубляться в сложные технические детали, посмотрим лишь на те факторы, которые сразу же рождают недоверие к официальным расследованиям. Вот некоторые заключения тех, кто пытался исследовать случившееся, а также свидетельства очевидцев.
«Мифический гидроудар никак не объясняет, почему были разрушены ТРИ разных гидроагрегата, к тому же расположенные не рядом, ГА №2, №7 и №9, а остальные сильно повреждены».
«Из общения с очевидцем... оставшимся живым. Несколько месяцев подряд (до катастрофы) писались служебные записки о перегреве ГА-2. Все воскресенье была сильнейшая вибрация на станции. Весной этого года ГА-2 был введен в эксплуатацию после капитального ремонта и соответственно в капремонт пошел ГА-6. Практически сразу после ввода в эксплуатацию выяснилось, что агрегат неисправен. Реально это означает, что капремонт ГА-2 (и денежки на него) пошел коту под хвост. Агрегат необходимо снова останавливать и выводить в ремонт. А это потери денег как прямые (на новый ремонт), так и недополученная прибыль от сокращения выработки электроэнергии станцией...
В воскресенье, 16 августа 2009 года, вибрации ГА-2 усиливаются до неприемлемых значений. Начальников отзывают из отпусков и собирают консилиум с вопросом: что делать? Деваться некуда и принимается единственно возможное решение - останавливать ГА-2. В понедельник с началом утренней рабочей смены агрегат начинает штатно выводиться из эксплуатации. Как только обороты ротора «входят» в зону запрещенных режимов, вибрация ротора скачкообразно возрастает и происходит авария».
«Основная причина аварии в том, что аварийный агрегат стали выводить из эксплуатации штатно. А надо было выводить его аварийно, то есть путем закрытия задвижки верхнего бьефа (водозабора) агрегата. При этом на станции должна была быть объявлена тревога. Весь персонал из машинного зала и всех помещений ниже уровня пола машзала эвакуирован».
«Различных защит, систем торможения и аварийной остановки, многократно дублирующих друг друга, там полно, но, как и в Чернобыле, их могли отключить, вывести в ремонт и т.д. Любой заводской дефект за годы эксплуатации был бы обнаружен и устранен или перекрывался бы избыточностью защит, а тут обычный человеческий фактор, не подумав что-то отключили, не рассчитали и где-то, видимо, на 2-м блоке разгрузили генератор, а дальше вода сделала свое дело. То что авария рукотворна, можно с высокой долей вероятности утверждать, второй вопрос - по глупости или злому умыслу».
И вот именно на это предположение кто-то дает очень короткий, но ключевой для понимания комментарий: «По жадности».
Жадность - это прибыль любой ценой, когда по миллиону (да пусть и по пять) за погибших - мелочи, в сравнении с этой самой прибылью. Когда «экономят» на ремонтах и проверках, на обучении и поддержании высокой квалификации персонала, пренебрегают (опять-таки ради дохода) правилами безопасности и производственной дисциплиной.
Недаром хакасские журналисты цитируют такие мнения жителей Черемушек (естественно, анонимные, потому что страх - еще одна характерная черта нынешних «демократических» времен): «Я прямо не могу смотреть на дисциплину, она стала ни к черту».
Что касается экономических (тоже колоссальных) потерь в результате аварии, их масштаб даже и сейчас еще неочевиден. «Железо мы восстановим», - заявил посетивший в минувшую пятницу ГЭС Владимир Путин. Совершенно неясно, на чем зиждется такой оптимизм: скорее всего, на абсолютном непонимании, что советское еще «железо» сложнейшее и выскотехнологичное, и нынешнее отсталое российское производство, ориентированное на отверточную сборку импортного «железа», может и не потянуть такое восстановление.
Оборудование для ГЭС в свое время было изготовлено на заводах «Электросила» и Ленинградском металлическом, сейчас объединенными в структуру «Силовые машины». Кто будет заниматься новым оборудованием для ГЭС, пока не известно.
Между тем в России произошло очередное ЧП «технологического характера». Только вчера удалось локализовать пожар, вспыхнувший вечером в субботу на нефтестанции «Конда» в Ханты-Мансийском автономном округе. Сначала загорелся резервуар с неф-тью номер семь объемом 20 тысяч кубометров, затем огонь перекинулся на резервуары номер пять и восемь, позже огонь охватил еще две емкости с нефтью. При ликвидации пожара трое пожарных погибли, пятеро пострадали, еще один считается пропавшим без вести. Семьи погибших и пострадавших при тушении пожара на нефтестанции «Конда» получат помощь от губернатора Югры, сообщила пресс-служба главы региона.
Не правда ли страшно (в прямом смысле этого слова!) похоже на сообщения с Саяно-Шушенской ГЭС? И случайностью можно признать только, к счастью, не слишком большое число жертв. На этот раз. Все остальное - совсем неслучайно. Потому что причиной ЧП называется «попадание в резервуар молнии». Это значит, что руководство нефтестанции, предприятия повышенной опасности не озаботилось элементарными мерами безопасности. Может быть, тоже «экономили по жадности»?
Но не будем сводить все к одним местным руководителям. В нашей, по заявлениям того же Путина, великой энергетической и нефтяной державе - на сырье и энергии делаются огромные сверхприбыли, от коих подавляющему большинство граждан не перепадает практически ничего. А сами эти граждане оказываются совершенно беззащитны: и не только перед беспощадными водной и огненной стихией, но и перед куда более беспощадной системой социально-экономических отношений, заложниками которой все мы стали.
