Есть грани нравственности, которые никому не позволено переступать. Особенно это касается здоровья и личных трагедий человека. Но, увы, в нашем мире с его рыночными отношениями предвкушение денежек рушит все моральные устои. Ужасным доказательством этого послужили снимки беспомощного Олега Табакова в больнице, которые облетели весь Интернет. Этот поступок горе-журналиста резко раскритиковал музыкант Александр Розенбаум и другие артисты.
Как известно, несколько дней назад народный любимец Олег Павлович попал в больницу. Знакомые 82-летнего актера и врачи говорят, что состояние тяжелое. Была проведена операция, после чего худрука МХТ им. Чехова поместили в реанимацию. Один из российских телеканалов решил тайком проверить здоровье артиста. Что из этого вышло, расскажет редакция «Так Просто!» . А также поведаем тебе о киберэтике, о которой просто необходимо знать в нашем цифровом мире.
Журналист пробрался в реанимацию к койке беспомощного Олега Павловича Табакова . Он сфотографировал и артиста, окутанного проводами приборов, и показатели его жизнедеятельности, а дальше пустил это всё на просторы Интернета. Когда этот ужас попал на глаза Александру Розенбауму, музыкант не смог сдержать своего возмущения. А также попросил корреспондента «Комсомолки» с ним связаться, чтобы высказать свою точку зрения по поводу таких съемок.
«Я был на гастролях, когда мне прислали эти кадры. Я сразу же позвонил телеведущей Елене Малышевой и сказал, что это катастрофа. Что творится в нашей жизни и с нашей совестью? Это просто за гранью добра и зла! Мы много лет боролись за то, чтобы больных можно было посещать в реанимации. Разрешили. Это хорошо.
Но какой-то человек прошел с телефоном и всё снял: и самого актера, и даже монитор, на котором видны параметры жизнедеятельности Олега Павловича. Обвинять медработников - неправильно. Нехорошие люди, мягко выражаясь, те, кто эти кадры выставил, повесил в Интернет, дал по телевидению.
Когда принцесса Диана попала в смертельную аварию, ни одно издание не опубликовало снимки ее растерзанного тела. А ведь там было много фотографов. То, что Табакова показали в таком виде, - это, с точки зрения человечности, просто преступление. Нужно что-то делать, чтобы такого не было в природе.
Еще раз напоминаю - мы не должны винить тут медучреждения, которые по закону открывают двери для родных больного. А должны винить тех, кто публикует такие фотографии. Великий человек, народный любимец в тяжелейшем состоянии, и в таком виде, в такое время… Это за пределами человеческого понимания».
Мы полностью согласны с тем, что подобные выходки журналистов - это бесчеловечно. Ведь это личная трагедия артиста и его семьи, а не достояние публики. И вообще, существует такое понятие, как киберэтика - философская область этики, которая изучает поведение человека в Интернете и на информационных порталах для выработки определенных правил пользования ими. Во многих странах ей придают огромное значение и контролируют с помощью специализированных органов.
Киберэтика исследует, правомерно ли транслировать личную информацию о других людях в Интернете, например текущее местоположение, нужно ли защищать пользователей от ложной информации, кому принадлежат цифровые данные (музыка, фильмы, книги, веб-страницы) и что пользователи вправе с ними делать, а также является ли доступ в Интернет основным правом каждого.
Доступность, цензура и фильтрация информации поднимают немало этических вопросов, относящихся к киберэтике. Наличие этих вопросов продолжает ставить под сомнение наше понимание конфиденциальности и секретности, а также влияет на наше участие в жизни общества. В основе киберэтики лежит Кодекс справедливого использования информации. Эти требования были введены Министерством здравоохранения и социальных служб США еще в 1973 году.
Современная этика.
| Наименование параметра | Значение |
| Тема статьи: | Современная этика. |
| Рубрика (тематическая категория) | Культура |
Этику ХХ века можно назвать интеллектуальной реакцией на социальные катастрофы, произошедшие в данном столетии. Две мировые войны и региональные конфликты, тоталитарные режимы и терроризм побуждают задуматься о самой возможности этики в мире, столь откровенно чуждом добра. Из великого множества разнообразных этических учений, созданных в ХХ веке, мы рассмотрим лишь два. Их представители не только сконструировали теоретические модели морали, но и сделали из них практические нормативные выводы.
Еще одной весьма значительной разновидностью этического учения, оказавшей огромное влияние на развитие западной культуры, является этика экзистенциализма (философии существования). Представителями экзистенциализма являются французские философы Ж.П. Сартр (1905–1980 гᴦ.), Г. Марсель (1889–1973 гᴦ.), А. Камю (1913–1960 гᴦ.), немецкие философы М. Хайдеггер (1889–1976 гᴦ.), К. Ясперс (1883–1969 гᴦ.). Экзистенциализм сформировался в Западной Европе в период между двумя мировыми войнами. Его представители попытались осмыслить положение человека в кризисных ситуациях и выработать определенные ценностные установки, позволяющие ему достойно выходить из ситуации кризиса.
Исходное положение экзистенциализма – существование предшествует сущности, причине, что определяет его. Человек сначала существует, появляется, действует, и только потом он определяется, ᴛ.ᴇ. получает характеристики и определения. Открытость будущему, внутренняя незаполненность и первоначальная готовность к свободному самоопределению из самого себя и есть подлинное существование, экзистенция.
Экзистенциалистская этика в качестве основы нравственного поведения человека полагает свободу. Человек - ϶ᴛᴏ свобода . Свобода – самая фундаментальная характеристика человека.Свобода в экзистенциализме – это, прежде всего, свобода сознания, свобода выбора духовно-нравственной позиции индивида. Все действующие на человека причины и факторы обязательно опосредуются его свободным выбором . Человек постоянно должен выбирать ту или иную линию своего поведения, ориентироваться на те или иные ценности и идеалы. Своей постановкой проблемы свободы экзистенциалисты отразили главное основание морали. Экзистенциалисты справедливо подчеркивают, что деятельность людей направляется, главным образом, не внешними обстоятельствами, а внутренними побуждениями, что каждый человек в тех или иных обстоятельствах мысленно реагирует не одинаково. От каждого человека зависит очень многое, и не следует в случае отрицательного развития событий ссылаться на ʼʼобстоятельстваʼʼ. Люди обладают значительной свободой в определении целей своей деятельности. В каждый конкретно-исторический момент существует не одна, а несколько возможностей. При наличии реальных возможностей развития событий не менее важно и то, что люди свободны в выборе средств для достижения поставленных целей. А цели и средства, воплощенные в действия, уже создают определенную ситуацию, которая сама начинает оказывать влияние.
Со свободой теснейшим образом связана ответственность человека . Без свободы нет и ответственности. В случае если человек не свободен, в случае если он в своих действиях постоянно детерминирован, определен какими-то духовными или материальными факторами, то он, с точки зрения экзистенциалистов, не отвечает за свои действия, а значит, не является и субъектом моральных отношений. Более того, индивид, не осуществляющий свободный выбор, отказавшийся от свободы, утрачивает тем самым главное качество человека и превращается в простой материальный объект. Иными словами, такого индивида уже нельзя считать человеком в подлинном смысле этого слова, ибо он утратил качество подлинного существования.
Вместе с тем, реальная жизнь показывает, что для многих людей подлинное существование оказывается непосильным бременем. Ведь свобода требует от человека самостоятельности и мужества, предполагает ответственность за выбор, придающий тот или иной смысл будущему, определяющему, каким будет мир дальние. Именно эти обстоятельства вызывают те неприятные переживания метафизического страха и тревоги, постоянного беспокойства, которые толкают человека и сферу ʼʼнеподлинного существованияʼʼ.
Экзистенциалистская этика призывает противостоять всяким формам коллективизма. Необходимо открыто осознать свое одиночество и заброшенность, свободу и ответственность, бессмысленность и трагизм собственного существования, набраться сил и мужества жить в самых неблагоприятных ситуациях бесперспективности и безнадежности.
Экзистенциалистская этика развивается в русле стоицизма: нравственное смятение и отчаяние человека, утрата им своего достоинства и крепости духа есть не столько результат столкновения нашего разума и морали с бессмысленностью человеческой жизни и неспособностью добиться благополучия в ней, сколько результат разочарования в этих наших надеждах. До тех пор, пока человек будет желать и надеяться на благополучный исход своих начинаний, он будет терпеть неудачи и впадать в отчаяние, ибо ход жизни не в его власти. От человека не зависит, в какие ситуации он может попасть, но от него целиком зависит, как он из них выйдет.
Среди теорий морали XX в. следует обратить внимание на ʼʼэтику ненасилияʼʼ.
Всякая этика считает отказ от насилия необходимым. Поскольку насилие порождает ответное насилие, оно является заведомо неэффективнымметодом решения каких бы то ни было проблем. Ненасилие - ϶ᴛᴏ не пассивность, а особые ненасильственные действия(сидячие забастовки, марши, голодовки, распространение листовок и выступления в СМИ для популяризации своей позиции – сторонники ненасилия выработали десятки подобных методов). К осуществлению подобных действий способны только нравственно сильные и мужественные люди, способные, благодаря вере в свою правоту, не отвечать ударом на удар.
Размещено на реф.рф
Мотивом ненасилия является любовь к врагам и вера в их лучшие моральные качества. Врагов следует убедить в неправоте, неэффективности и безнравственности силовых методов и достичь с ними компромисса. ʼʼЭтика ненасилияʼʼ считает моральность не слабостью, а силой человека, способностью достигать целей.
В XX в. получила развитие этика благоговения перед жизнью
, основоположником которой стал современный гуманист А. Швейцер.
Размещено на реф.рф
Он уравнивает нравственную ценность всех существующих форм жизни. При этом, он допускает ситуацию морального выбора. В случае если человек руководствуется этикой благоговения перед жизнью, то он наносит вред жизни и уничтожает ее лишь под давлением крайне важно сти и никогда не делает это бездумно. Но там, где он свободен выбирать, человек ищет положение, в котором он мог бы помочь жизни и отвести от нее угрозу страдания Ии уничтожения. Швейцер отвергает зло.
Современная этика. - понятие и виды. Классификация и особенности категории "Современная этика." 2017, 2018.
Этику ХХ века можно назвать интеллектуальной реакцией на социальные катастрофы, произошедшие в этом столетии. Две мировые войны и региональные конфликты, тоталитарные режимы и терроризм побуждают задуматься о самой возможности этики в мире, столь откровенно чуждом добра. Из великого множества разнообразных этических учений, созданных в ХХ веке, мы рассмотрим лишь два. Их представители не только сконструировали теоретические модели морали, но и сделали из них практические нормативные выводы.
Еще одной весьма значительной разновидностью этического учения, оказавшей огромное влияние на развитие западной культуры, является этика экзистенциализма (философии существования). Представителями экзистенциализма являются французские философы Ж.П. Сартр (1905–1980 гг.), Г. Марсель (1889–1973 гг.), А. Камю (1913–1960 гг.), немецкие философы М. Хайдеггер (1889–1976 гг.), К. Ясперс (1883–1969 гг.). Экзистенциализм сформировался в Западной Европе в период между двумя мировыми войнами. Его представители попытались осмыслить положение человека в кризисных ситуациях и выработать определенные ценностные установки, позволяющие ему достойно выходить из ситуации кризиса.
Исходное положение экзистенциализма – существование предшествует сущности, причине, что определяет его. Человек сначала существует, появляется, действует, и только потом он определяется, т.е. получает характеристики и определения. Открытость будущему, внутренняя незаполненность и первоначальная готовность к свободному самоопределению из самого себя и есть подлинное существование, экзистенция.
Экзистенциалистская этика в качестве основы нравственного поведения человека полагает свободу. Человек – это свобода . Свобода – самая фундаментальная характеристика человека.Свобода в экзистенциализме – это, прежде всего, свобода сознания, свобода выбора духовно-нравственной позиции индивида. Все действующие на человека причины и факторы обязательно опосредуются его свободным выбором . Человек постоянно должен выбирать ту или иную линию своего поведения, ориентироваться на те или иные ценности и идеалы. Своей постановкой проблемы свободы экзистенциалисты отразили главное основание морали. Экзистенциалисты справедливо подчеркивают, что деятельность людей направляется, главным образом, не внешними обстоятельствами, а внутренними побуждениями, что каждый человек в тех или иных обстоятельствах мысленно реагирует не одинаково. От каждого человека зависит очень многое, и не следует в случае отрицательного развития событий ссылаться на «обстоятельства». Люди обладают значительной свободой в определении целей своей деятельности. В каждый конкретно-исторический момент существует не одна, а несколько возможностей. При наличии реальных возможностей развития событий не менее важно и то, что люди свободны в выборе средств для достижения поставленных целей. А цели и средства, воплощенные в действия, уже создают определенную ситуацию, которая сама начинает оказывать влияние.
Со свободой теснейшим образом связана ответственность человека . Без свободы нет и ответственности. Если человек не свободен, если он в своих действиях постоянно детерминирован, определен какими-то духовными или материальными факторами, то он, с точки зрения экзистенциалистов, не отвечает за свои действия, а значит, не является и субъектом моральных отношений. Более того, индивид, не осуществляющий свободный выбор, отказавшийся от свободы, утрачивает тем самым главное качество человека и превращается в простой материальный объект. Иными словами, такого индивида уже нельзя считать человеком в подлинном смысле этого слова, ибо он утратил качество подлинного существования.
Вместе с тем, реальная жизнь показывает, что для многих людей подлинное существование оказывается непосильным бременем. Ведь свобода требует от человека самостоятельности и мужества, предполагает ответственность за выбор, придающий тот или иной смысл будущему, определяющему, каким будет мир дальние. Именно эти обстоятельства вызывают те неприятные переживания метафизического страха и тревоги, постоянного беспокойства, которые толкают человека и сферу «неподлинного существования».
Экзистенциалистская этика призывает противостоять всяким формам коллективизма. Необходимо открыто осознать свое одиночество и заброшенность, свободу и ответственность, бессмысленность и трагизм собственного существования, набраться сил и мужества жить в самых неблагоприятных ситуациях бесперспективности и безнадежности.
Экзистенциалистская этика развивается в русле стоицизма: нравственное смятение и отчаяние человека, утрата им своего достоинства и крепости духа есть не столько результат столкновения нашего разума и морали с бессмысленностью человеческой жизни и неспособностью добиться благополучия в ней, сколько результат разочарования в этих наших надеждах. До тех пор, пока человек будет желать и надеяться на благополучный исход своих начинаний, он будет терпеть неудачи и впадать в отчаяние, ибо ход жизни не в его власти. От человека не зависит, в какие ситуации он может попасть, но от него целиком зависит, как он из них выйдет.
Среди теорий морали XX в. следует обратить внимание на «этику ненасилия». Всякая этика считает отказ от насилия необходимым. Поскольку насилие порождает ответное насилие, оно является заведомо неэффективнымметодом решения каких бы то ни было проблем. Ненасилие – это не пассивность, а особые ненасильственные действия(сидячие забастовки, марши, голодовки, распространение листовок и выступления в СМИ для популяризации своей позиции – сторонники ненасилия выработали десятки подобных методов). К осуществлению подобных действий способны только нравственно сильные и мужественные люди, способные, благодаря вере в свою правоту, не отвечать ударом на удар. Мотивом ненасилия является любовь к врагам и вера в их лучшие моральные качества. Врагов следует убедить в неправоте, неэффективности и безнравственности силовых методов и достичь с ними компромисса. «Этика ненасилия» считает моральность не слабостью, а силой человека, способностью достигать целей.
В XX в. получила развитие этика благоговения перед жизнью , основоположником которой стал современный гуманист А. Швейцер. Он уравнивает нравственную ценность всех существующих форм жизни. Однако, он допускает ситуацию морального выбора. Если человек руководствуется этикой благоговения перед жизнью, то он наносит вред жизни и уничтожает ее лишь под давлением необходимости и никогда не делает это бездумно. Но там, где он свободен выбирать, человек ищет положение, в котором он мог бы помочь жизни и отвести от нее угрозу страдания Ии уничтожения. Швейцер отвергает зло.
Этика и мораль в современном мире
Тема этих заметок сформулирована так, будто мы знаем, что такое "этика и мораль", и знаем, что такое "современный мир". И задача состоит лишь в том, чтобы установить корреляцию между ними, определить какие изменения претерпевают этика и мораль в современном мире и как сам современный мир выглядит в свете требований этики и морали. На самом деле не все так просто. И не только из-за многозначности понятий этики и морали - многозначности, которая является привычной и даже в какой-то степени характеризует суть самих этих феноменов, их особую роль в культуре. Неопределенным стало также понятие современного мира, современности. Например, если раньше (скажем, 500 и более лет тому назад) изменения, переворачивающие повседневный быт людей, происходили в сроки, намного превышающие время жизни отдельных индивидов и человеческих поколений, а потому людей не очень волновал вопрос, что такое современность и где она начинается, то сегодня такие изменения происходят в сроки, которые намного короче сроков жизни отдельных индивидов и поколений, и последние не успевают угнаться за современностью. Едва освоившись в модерне, они обнаруживают, что начался постмодерн, а за ним постпостмодерн... Вопрос о современности стал в последнее время предметом дискуссий в науках, для которых это понятие имеет первостепенное значение, - прежде всего в истории, политологии. Да и в рамках других наук вызревает необходимость формулирования своего собственного понимания современности. Хочу напомнить одно место из "Никомаховой этики", где Аристотель говорит, что благо, рассмотренное с точки зрения своевременности, будет разным в разных сферах жизни и науках - в военном деле, медицине, гимнастике и т.д.
Этика и мораль имеют собственный хронотоп, свою современность, которая не совпадает с тем, что является современностью, например, для искусства, градостроительства, транспорта и т.д. В рамках этики хронотоп также различен в зависимости от того, идет ли речь о конкретных общественных нравах или об общих моральных принципах. Нравы связаны с внешними формами жизни и могут меняться быстро, в течение десятилетий. Так, на наших глазах преобразился характер взаимоотношений между поколениями. Моральные основоположение сохраняют устойчивость века и тысячелетия. Для Л.Н. Толстого, например, этико-религиозная современность охватывала весь огромный период времени от того момента, когда человечество устами Иисуса из Назарета провозгласило истину непротивления злу, до того неопределенного будущего, когда эта истина станет повседневной привычкой.
Под современным миром я буду иметь в виду ту стадию (тип, формацию) развития общества, которая характеризуется переходом от отношений личной зависимости к отношениям вещной зависимости. Это приблизительно соответствует тому, что Шпенглер называл цивилизацией (в отличие от культуры), западные социологи (У.Ростоу и др.) - индустриальным обществом (в отличие от традиционного), марксисты - капитализмом (в отличие от феодализма и других докапиталистических форм общества). Вопрос, который меня интересует состоит в следующем: сохраняют ли на новой стадии (в современном мире) свою действенность этика и мораль в том виде, в каком они сформировались в недрах античной культуры и иудео-христианской религии, были теоретически осмыслены и санкционированы в классической философии от Аристотеля до Канта?
Можно ли доверять этике?
Общественное мнение и на уровне повседневного сознания и на уровне лиц, имеющих явные или неявные полномочия говорить от имени общества, признает высокую (можно даже сказать первостепенную) значимость морали. И в то же время оно равнодушно или даже игнорирует этику как науку. К примеру, в последние годы мы видели много случаев, когда банкиры, журналисты, депутаты, другие профессиональные группы пытались осмыслить нравственные каноны своего делового поведения, составить соответствующие этические кодексы и, кажется, каждый раз они обходились без дипломированных специалистов в области этики. Получается, что этики никому не нужны, кроме тех, кто хочет изучать ту же этику. По крайней мере, это верно применительно к теоретической этике. Почему так происходит? Вопрос тем более уместный и драматичный, что он в такой постановке не встает перед представителями других областей знаний, изучающих человеческое поведение (психологами, политологами и др.), которые востребованы обществом, имеют практические сферы профессиональной деятельности.
Задумываясь над тем, почему в наше онаученное время реальная нравственная жизнь протекает без прямого участия науки этики, следует иметь в виду ряд общих соображений, связанных с особой ролью философии в культуре, в частности с тем совершенно уникальным обстоятельством, что практичность философии укоренена в ее акцентированной непрактичности, самодостаточности. Это в особенности относится к моральной философии, поскольку высшей институцией морали является отдельная личность и потому этика прямо апеллирует к ее самосознанию, разумной воле. Мораль является инстанцией суверенности индивида как общественно-деятельного существа. Еще Сократ обратил внимание на то, что существуют учителя разнообразных наук и искусств, но не существует учителей добродетели. Этот факт не является случайным, он выражает суть дела. Философская этика всегда участвовала в реальной нравственной жизни, в том числе в воспитательном процессе, настолько опосредованно, что такое участие всегда предполагалось, но его трудно бывало проследить даже задним числом. И тем не менее субъективное доверие к ней существовало. Мы знаем из истории рассказ о юноше, ходившем от одного мудреца к другому, желая узнать наиважнейшую истину, которой можно было бы руководствоваться всю жизнь и которая была бы настолько краткой, чтобы ее можно было усвоить, стоя на одной ноге, пока он не услышал от Хилела правило, получившее впоследствии название золотого. Мы знаем, что Аристофан высмеивал этические уроки Сократа, а Шиллер - Канта, даже Дж.Мур становился героем сатирических пьес. Все это было выражением интереса и формой усвоения того, что говорили моральные философы. Сегодня нет ничего подобного. Почему? Существуют, по крайней мере, два дополнительных обстоятельства, которые объясняют дистанцирование от этики тех, кто практически размышляет над моральными проблемами. Это - изменения а) предмета этики и б) реальных механизмов функционирования морали в обществе.
Можно ли доверять морали?
После Канта изменилась диспозиция этики по отношению к морали как к своему предмету. Из теории морали она превратилась в критику морали.
Классическая этика принимала свидетельства морального сознания, что называется, за чистую монету и видела свою задачу в том, чтобы обосновать предзаданную ей мораль и найти более совершенную формулировку ее требований. Аристотелевское определение добродетели как середины было продолжением и завершением укорененного в древнегреческом сознании требования меры. Средневеково-христианская этика и по существу и по субъективным установкам была комментарием к евангельской морали. Исходным пунктом и существенным основанием этики Канта является убеждение морального сознания в том, что его закон обладает абсолютной необходимостью. Ситуация существенно меняется с середины XIX века. Маркс и Ницше независимо друг от друга, с разных теоретических позиций и в разной исторической перспективе приходят к одинаковому выводу, согласно которому мораль в том виде, в каком она являет себя, есть сплошной обман, лицемерие, тартюфство. По Марксу, мораль представляет иллюзорную, превращенную форму общественного сознания, призванную прикрыть аморализм действительной жизни, дать ложный выход социальному негодованию масс. Она обслуживает интересы господствующих эксплуататорских классов. Поэтому трудящиеся нуждаются не в теории морали, а в том, чтобы освободиться от ее сладостного дурмана. И единственно достойная теоретика позиция по отношению к морали - ее критика, разоблачение. Подобно тому, как задача медиков состоит в том, чтобы устранять болезни, так и задача философа состоит в том, чтобы преодолеть мораль как род социального недуга. Коммунисты, как говорили Маркс и Энгельс, не проповедуют никакой морали, они ее редуцируют к интересам, преодолевают, отрицают. Ницше видел в морали выражение рабской психологии - способ, благодаря которому низшим сословиям удается делать мину при плохой игре и свое поражение выдавать за победу. Она есть воплощение слабой воли, самовозвеличивание этой слабости, продукт рессентимента, самоотравления души. Мораль унижает человека, и задача философа прорваться по ту сторону добра и зла, стать в этом смысле сверхчеловеком. Я не собираюсь ни анализировать этические взгляды Маркса и Ницше, ни сравнивать их. Я хочу сказать только одно: и тот и другой стояли на позиции радикального отрицания морали (правда, для Маркса такое отрицание было лишь одним из второстепенных фрагментов его философской теории, а для Ницше - центральным пунктом философствования). Хотя "Критику практического разума" написал Кант, однако действительную научную критику практического разума, если понимать под критикой проникновение за обманчивую видимость сознания, выявление его скрытого и им прикрываемого смысла, впервые дали Маркс и Ницше. Теперь уже теория морали не могла не быть в то же время ее критическим разоблачением. Именно так стала понимать этика свои задачи, хотя уже никогда в последующем их формулировка не была столь резкой и страстной как у Маркса и Ницще. Даже академически-респектабельная аналитическая этика представляет собой ни что иное как критику языка морали, его необоснованных амбиций и претензий.
Хотя этика убедительно показывала, что мораль говорит не о том, о чем она говорит, что безусловная категоричность ее требований не может быть никак обоснована, повисает в воздухе, хотя она культивировала подозрительно-настороженное отношение к моральным утверждениям, в особенности к моральным самоаттестациям, тем не менее мораль во всей ее иллюзорности и необоснованной категоричности никуда не делась. Этическая критика морали не отменяет самой морали, подобно тому, как гелиоцентрическая астрономия не отменила той видимости, что Солнце вертится вокруг Земли. Мораль продолжает функционировать во всей своей "фальши", "отчужденности", "лицемерии" и т. д., совсем так, как она функционировала и до этических разоблачений. В одном из интервью корреспондент, смущенный этическим скептицизмом Б. Рассела, спрашивает последнего: "Согласны ли вы хотя бы с тем, что некоторые поступки безнравственны?". Рассел отвечает: "Я не хотел бы использовать это слово". Несмотря на то, что думает лорд Рассел, люди тем не менее продолжают пользоваться словом "безнравственно" и кое-какими другими, значительно более сильными и опасными словами. Как на настольных календарях, словно назло Копернику, каждый день указывают часы восхода и заката солнца, так люди в повседневной жизни (в особенности родители, учителя, властители и прочие высокопоставленные лица) в пику Марксу, Ницше, Расселу продолжают проповедовать мораль.
Общество, если предположить, что этика говорит от его имени, в своих отношениях с моралью оказывается в положении мужа, который вынужден жить с женой, которую он перед этим уличил в измене. И тому и другому не остается ничего иного, как забыть, или сделать вид, что забыл о предшествующих разоблачениях и изменах. Таким образом, в той мере в какой общество апеллирует к морали, оно как бы забывает о философской этике, которая считает мораль недостойной того, чтобы апеллировать к ней. Такой способ поведения вполне естественен, как естественны и понятны действия страуса, который в минуты опасности прячет голову в песок, оставляя на поверхности туловище в надежде, что его примут за что-то другое. Можно предположить, что отмеченное выше игнорирование этики является неудачным способом отделаться от противоречия между этической "головой" морали и ее общественным туловищем.
Где место морали в современном мире?
Переход от преимущественной апологии морали к ее преимущественной критике был обусловлен не просто прогрессом этики, одновременно он был связан с изменением места и роли морали в обществе, в ходе которого как раз и выявилась ее двусмысленность. Речь идет о коренном историческом сдвиге, который привел к тому, что можно назвать новоевропейской цивилизацией с ее невиданным научно-техническим, промышленным и экономическим прогрессом. Этот сдвиг, радикально изменивший всю картину исторической жизни, не только обозначил новое место морали в обществе, но и сам в значительной мере явился результатом моральных изменений.
Мораль традиционно выступала и понималась как совокупность добродетелей, которые суммировались в образе совершенного человека, или совокупность норм поведения, задающих совершенную организацию общественной жизни. Это были два взаимосвязанных переходящих друг в друга аспекта морали - субъективный, личностный и объективированный, предметно развернутый. Считалось, что благо для отдельного человека и благо для государства (общества) - одно и то же. И в том и другом случае мораль понималась как конкретность индивидуально ответственного поведения, путь к счастью. Это, собственно говоря, и составляет специфическую предметность европейской этики. Если можно выделить основной теоретический вопрос, составлявший в то же время и основной пафос этики, то он состоит в следующем: в чем заключается, каковы границы и содержание свободной, индивидуально ответственной деятельности человека, которой он может придать совершенный добродетельный вид, направить на достижение собственного блага. Именно такая деятельность, в которой человек оставаясь полновластным хозяином, соединял совершенство со счастьем, и называлась моралью. Она считалась самой достойной, рассматривалась в качестве средоточия всех прочих усилий человека. Это верно до такой степени, что философы с самого начала, намного раньше того, как этот вопрос методически разработал Мур, уже, по крайней мере, с Аристотеля, пришли к мысли, что добро нельзя определить иначе, как через тождество с самим собой. Ареной морали (и это существенно важно!) считалось общество и общественная (культурная) жизнь во всем богатстве ее проявлений; предполагалось, что в отличие от природы и в противовес ей вся опосредованная сознанием (знанием, разумом) область совместной жизни, включая политику, экономику, решающим образом зависит от решения, выбора людей, меры их добродетельности. Поэтому неудивительно, что этика понималась широко и включала в себя все, что относилось ко второй, самосозидаемой человеком природе, а социальная философия именовалась моральной философией, по традиции она еще иногда до настоящего времени сохраняет это название. Осуществленное софистами разграничения природы и культуры имело основополагающее значение для становления и развития этики. Культура выделялась по этическому (моральному) критерию (культура, согласно софистам, есть сфера произвольного, она включает те законы и обычаи, которыми люди по своему усмотрению руководствуются в своих взаимоотношениях, и то, что они делают с вещами для своей пользы, но не вытекает из физической природы этих вещей). В этом смысле культура изначально, по определению, входила в предмет этики (именно такое понимание этики воплотилось в известном, сформировавшимся в платоновской Академии трехчастном делении философии на логику, физику и этику, согласно которому к этике относилось все то в предметном мире, что не относилось к природе).
Столь широкое понимание предмета этики было достаточно адекватным осмыслением исторического опыта эпохи, когда общественные отношения имели форму личных связей и зависимостей, когда, следовательно, личные качества индивидов, мера их моральности, добродетельности являлись основной несущей конструкцией, державшей все здание цивилизации. Можно в этой связи указать на два хорошо известных и документированных момента: а) выдающиеся события, состояние дел в обществе имели ярко выраженный личностный характер, (к примеру, судьба войны решающем образом зависела от мужества воинов и полководцев, благоустроенная мирная жизнь в государстве - от хорошего правителя и т. п.); б) поведение людей (в том числе и в деловой сфере) было опутано нравственно санкционированными нормами и условностями (типичными примерами такого рода могут служить средневековые цеха или кодексы рыцарских поединков). У Маркса есть замечательное высказывание о том, что ветряная мельница дает общество с сюзереном во главе, а паровая мельница - общество во главе с промышленным капиталистом. Обозначая с помощью этого образа своеобразие интересующей нас исторической эпохи, я хочу сказать не просто о том, что мельник при ветряной мельнице - совершенно иной человеческий тип, чем мельник при паровой мельнице. Это достаточно очевидно и тривиально. Моя мысль иная - работа мельника именно как мельника при ветряной мельнице значительно больше зависела от моральных качеств личности мельника, чем работа мельника как мельника при паровой мельнице. В первом случае моральные качества мельника (ну, например, такой факт как являлся ли он добропорядочным христианином) были не менее важны, чем его профессиональные навыки, в то время как во втором случае они имеют второстепенное значение или могут вовсе не приниматься во внимание.
Ситуация кардинальным образом изменилась, когда развитие общества приняло характер естественно-исторического процесса и науки об обществе стали приобретать статус частных (нефилософских) наук, в которых аксиологический компонент является ничтожным и даже в этой ничтожности оказывается нежелательным, когда оказалось, что жизнь общества регулируется законами столь же необходимыми и неотвратимыми, как и ход природных процессов. Подобно тому, как из лона натурфилософии постепенно вычленялись физика, химия, биология и другие естественные науки, так из лона моральной философии стали вычленяться юриспруденция, политическая экономия, социальная и другие общественные науки. За этим стоял переход общества от локальных, традиционно организованных форм жизни к большим и сложным системам (в промышленности - от цеховой организации к фабричному производству, в политике - от феодальных княжеств к национальным государствам, в экономике - от натурального хозяйства к рыночным отношениям; в транспорте - от тягловой силы к механическим средствам передвижения; в общественной коммуникации - от салонных разговоров к средствам массовой информации; и т.д.).
Принципиальное изменение состояло в следующем. Различные сферы общества стали структурироваться по законам эффективного функционирования, в соответствии со своими объективными параметрами, с учетом больших масс людей, но (именно потому, что это - большие массы) независимо от их воли. Общественные отношения неизбежно стали приобретать вещный характер - регулироваться не по логике личных отношений и традиций, а по логике предметной среды, эффективного функционирования соответствующей области совместной деятельности. Поведение людей в качестве работников задавалось теперь не с учетом совокупности душевных качеств и через посредство сложной сети нравственно санкционированных норм, а функциональной целесообразностью, и оно оказывалось тем более эффективным, чем более приближалось к автоматизированному, эмансипировалось от индивидуальных мотивов, привходящих психологических наслоений, чем более человек становился работником. Более того, деятельность человека в качестве субъективного элемента социальной системы (работника, функционера, деятеля) не просто выносила за скобки моральные различия в традиционном значении, но часто требовала способности действовать аморально. Первым этот шокирующий аспект применительно к государственной деятельности исследовал и теоретически санкционировал Макиавелли, показав, что нельзя быть хорошим государем, не будучи в то же время моральным преступником. Аналогичное открытие в экономической науке сделал А.Смит. Он установил, что рынок приводит к богатству народов, но не через альтруизм субъектов хозяйственной деятельности, а, напротив, через их эгоистическое стремление к собственной выгоде (эта же мысль, выраженная в форме коммунистического приговора, заключена в знаменитых словах К.Маркса и Ф.Энгельса о том, что буржуазия в ледяной воде эгоистического расчета потопила священный трепет религиозного экстаза, рыцарского энтузиазма, мещанской сентиментальности). И, наконец - социология, доказавшая, что свободные, морально мотивированные действия индивидов (самоубийство, воровство и т.п.), рассмотренные по законам больших чисел как моменты общества в целом, выстраиваются в закономерные ряды, которые оказываются более строгими и устойчивыми, чем, например, сезонная смена климата (как тут не вспомнить Спинозу, говорившего, что, если бы брошенный нами камень обладал сознанием, то он бы думал, что летит свободно).
Словом, современное сложно-организованное, деперсонализированное общество характеризуется тем, что совокупность профессионально-деловых качеств индивидов, определяющих их поведение в качестве социальных единиц, мало зависит от их личностных моральных добродетелей. В своем общественном поведении человек выступает носителем функций и ролей, которые ему задаются извне, самой логикой систем, в которые он включен. Зоны личностного присутствия, где решающее значение имеет то, что можно назвать моральной воспитанностью и решимостью, становятся все менее значительными. Общественные нравы зависят уже не столько от этоса индивидов, сколько от системной (научной, рационально упорядоченной) организации общества в тех или иных аспектах его функционирования. Общественная цена человека определяется не только и не столько его личными моральными качествами, сколько моральной значимостью того совокупного большого дела, в котором он участвует. Мораль становится по преимуществу институциональной, трансформируется в прикладные сферы, где этическая компетенция, если вообще можно здесь говорить об этике, определяется в решающей мере профессиональной компетентностью в специальных областях деятельности (бизнесе, медицине и т.д.). Философ-этик в классическом понимании становится излишним.
Не потеряла ли этика свой предмет?
Этика как традиционно сложившаяся область философского знания продолжает существовать в привычном теоретическом пространстве, заключенном между двумя противоположными полюсами - абсолютизмом и антинормативизмом. Этический абсолютизм исходит из идеи морали как абсолютного и в своей абсолютности непостижимого предусловия пространства разумной жизни, один из его типичных крайних случаев - моральная религия (Л.Н. Толстой, А.Швейцер). Этический антинормативизм видит в морали выражение (как правило, превращенное) тех или иных интересов и релятивирует ее, его предельным выражением можно считать философско-интеллектуальные опыты, получившие название постмодернистских. Эти крайности, как и любые крайности вообще, питают друг друга, сходятся между собой: если мораль абсолютна, то отсюда неизбежно следует, что любое моральное утверждение, поскольку оно имеет человеческое происхождение, наполнено конкретным, определенным и в своей определенности ограниченным содержанием, будет относительным, ситуативным и в этом смысле ложным; если же, с другой стороны, нет никаких абсолютных (безусловно обязывающих и общезначимых) определений морали, то любое моральное решение будет иметь для того, кто его принимает, абсолютный смысл. В этих рамках находятся современные этические представления и в России (альтернатива религиозно-философского и социально-исторического пониманий морали), и на Западе (альтернатива кантианства и утилитаризма).
Абсолютизм и антинормативизм в их современных вариантах, разумеется отличаются от их классических аналогов - прежде всего своей чрезмерностью, утрированностью. Современный абсолютизм (в отличие даже от стоического или кантианского) потерял связь с общественными нравами и не признает ничего кроме самоотверженной решимости моральной личности. Только абсолютность морального выбора и никакой легальности! Показательно в этом отношении, что Л.Н. Толстой и А. Швейцер противопоставляют мораль цивилизации, вообще отказывают цивилизации в моральной санкции. Сторонники антинормативизма, генетически связанные и по существу продолжающие эвдемонистически-утилитаристскую традицию в этике, испытали сильное влияние великих имморалистов XIX века, но в отличие от последних, которые отрицали мораль в контексте сверхморальной перспективы, они не ставят задачи преодоления морали, они просто отбрасывают ее. У них нет своей "свободной индивидуальности" как у К. Маркса или "сверхчеловека" как у Ницше. У них нет не только своей сверхморали, у них нет даже постморали. На деле такое философско-этическое супердиссидентство оборачивается полной интеллектуальной капитуляцией перед обстоятельствами как это случилось, например, с Р.Рорти, оправдывавшим агрессию НАТО против Югославии в 1999 г. ссылкой на то, что там "хорошие парни" боролись с "плохими парнями". Несмотря на все особенности абсолютизма и антинормативизма в современной этике, речь тем не менее идет о традиционных мыслительных схемах. Они представляют собой рефлексию над определенным типом общественных отношений, который характеризуется внутренней противоречивостью (отчужденностью) между частным и общим, личностью и родом, индивидуальностью и обществом.
Сохраняет ли данное противоречие сегодня свою фундаментальность - вот вопрос, на который мы должны ответить, размышляя над тем, что происходит с этикой и моралью в современном мире. Сохраняется ли сегодня та общественная (человеческая) реальность, осмыслением которой был классический образ морали или, говоря по-другому, не является ли классическая этика, представленная в наших трудах, учебниках, этикой вчерашнего дня? Где в современном обществе, которое в своем непосредственном культурном оформлении стало массовым, а по своим движущим силам является институционализированным и глубоко организованным, где в этом упорядоченном социологическом космосе располагаются ниши индивидуальной свободы, зоны морально ответственного поведения? Если быть более конкретным и профессионально точным, то вопрос можно переформулировать так: не пора ли более критично взглянуть на наследие классической философии и поставить под сомнение определения морали как бескорыстия, безусловного долженствования, общезначимых требований и т.п.? И можно ли это сделать без того, чтобы не отказываться от идеи морали и не подменять игру жизни ее бисерной имитацией?
Изучением поведения людей и их взаимоотношений друг с другом занимались еще философы древности. Уже тогда появилось такое понятие, как этос ("ethos" на древнегреческом языке), означающее совместное проживание в доме. Позже им стали обозначать устойчивое явление или признак, например характер, обычай.
Предмет этики как философской категории впервые применил Аристотель, придав ему значение человеческих добродетелей.
Уже 2500 лет назад великие философы определили основные черты характера человека, его темперамента и душевных качеств, которые называли этическими добродетелями. Цицерон, ознакомившись с работами Аристотеля, ввел новый термин «мораль», которому придал то же значение.
Последующее развитие философии привело к тому, что в ней выделилась отдельная дисциплина - этика. Предмет (определение), изучаемый этой наукой, - мораль и нравственность. Достаточно долгое время этим категориям придавали одинаковые значения, но некоторые философы их отличали. Например, Гегель считал, что мораль - это субъективное восприятие поступков, а нравственность - сами поступки и их объективная природа.
В зависимости от исторических процессов, происходящих в мире, и изменений в социальном развитии общества, предмет этики постоянно менял свое значение и содержание. То, что было присуще первобытным людям, становилось несвойственно жителям античного периода, а их этические нормы подвергались критике средневековых философов.
Задолго до того, как сформировался предмет этики как науки, существовал длительный период, который принято называть «предэтикой».
Одним из самых ярких представителей того времени можно назвать Гомера, герои которого обладали набором положительных и отрицательных качеств. Но общая концепция, какие поступки относятся к добродетели, а какие нет, у него еще не сформировалась. Ни «Одиссея», ни «Илиада» не имеют поучительного характера, а являются просто повествованием о событиях, людях, героях и богах, живших в то время.
Впервые основные человеческие ценности как мерило этической добродетели были озвучены в произведениях Гесиода, жившего в начале классового разделения общества. Основными качествами человека он считал честный труд, справедливость и законность действий как основу того, что ведет к сохранению и приумножению собственности.
Первыми постулатами нравственности и морали стали высказывания пяти мудрецов древности:
Данные критерии требовали от людей определенного поведения, а потому стали первыми для людей того времени. Этика как и задачи которой - это изучение человека и его качеств, в этот период только зарождалась.
С 5 века до нашей эры во многих странах началось стремительное развитие наук, искусств и архитектуры. Еще никогда до этого времени не рождалось такого большого количества философов, образовывались различные школы и течения, уделявшие большое внимание проблемам человека, его духовным и моральным качествам.
Наиболее значимой в то время была философия Древней Греции, представленная двумя направлениями:
Именно Аристотель в своем труде «Этика» разделил нравственные качества человека на 2 вида:
По мнению Аристотеля, предметом этики является 3 учения - о высшем благе, о добродетелях в целом и в частном, а объектом изучения - человек. Именно он ввел в обод, что нравственность (этика) - это приобретенные свойства души. Им была разработана концепция добродетельного человека.
В противовес Аристотелю Эпикур выдвинул свою гипотезу морали, по которой счастливой и добродетельной является только та жизнь, которая ведет к удовлетворению основных потребностей и желаний, ибо они легко достигаются, а значит, делают человека безмятежным и всем довольным.
Самый глубокий след после Аристотеля в развитии этики оставили стоики. Они считали, что все добродетели (добро и зло) заложены в человеке так же, как и в окружающем мире. Цель людей - развивать в себе качества, соотносящиеся с добром, и устранять злое начало. Самыми яркими представителями стоиков был Зенон в Греции, Сенека и в Риме.
В этот период предметом этики является продвижение христианских догматов, так как миром стала править религиозная мораль. Высшая цель человека в средневековую эпоху - это служение Богу, которая трактовалась через учение Христа о любви к нему.
Если античные философы считали, что добродетели - это свойство любого человека и его задача их приумножать на стороне добра, чтобы быть в гармонии с собой и миром, то с развитием христианства они стали божественной милостью, которой Творец наделяет людей или нет.
Самыми известными философами того времени являются Августин Блаженный и Фома Аквинский. По мнению первого, заповеди изначально совершенны, так как они исходили от Бога. Тот, кто живет по ним и славит Творца, попадет к нему на небеса, а остальным уготован ад. Также Августин Блаженный утверждал, что такой категории, как зло, в природе не существует. Его совершают люди и ангелы, отвернувшиеся от Создателя ради собственного бытия.
Фома Аквинский пошел еще дальше, объявив, что блаженство при жизни невозможно - оно является основой загробного мира. Таким образом, предмет этики в эпоху средневековья утратил связь с человеком и его качествами, уступив место церковным представлениям о мире и месте в нем людей.
Новый виток развития философии и этики начинается с отрицания морали как божественной воли, данной человеку в десяти заповедях. Например, Спиноза утверждал, что Творец - это природа, причина всего сущего, действующая по своим законам. Он считал, что в окружающем мире нет абсолютного добра и зла, есть только ситуации, в которых человек поступает тем или иным образом. Именно понимание того, что полезно, а что вредно для сохранения жизни, определяет природу людей и их нравственные качества.
По мнению Спинозы, предмет и задачи этики - изучение человеческих недостатков и добродетелей в процессе поиска счастья, причем в их основе лежит стремление к самосохранению.
Напротив, считал, что ядром всего является свободная воля, которая является частью морального долга. Его первый закон нравственности гласит: «Поступай так, чтобы всегда в себе и других признавать разумную волю не средством для достижения, а целью».
Изначально заложенное в человеке зло (эгоизм) является центром всех поступков и целей. Чтобы подняться над ним, люди должны проявлять полное уважение как к своей, так и к чужой личности. Именно Кант раскрыл предмет этики кратко и доступно как философскую науку, стоявшую обособленно от других ее видов, создав формулы этических взглядов на мир, государство и политику.
В 20 веке предметом этики как науки является мораль, основанная на ненасилии и благоговении перед жизнью. Проявление добра начало рассматриваться с позиции неумножения зла. Особенно хорошо эту сторону этического восприятия мира через призму блага раскрыл Лев Толстой.
Насилие порождает насилие и преумножает страдания и боль - это основной мотив данной этики. Ее также придерживался М. Ганди, который стремился сделать Индию свободной без применения насилия. По его мнению, любовь - самое сильное оружие, действующее с такой же силой и точностью, как и основные законы природы, например, гравитация.
В наше время многие страны пришли к пониманию, что этика ненасилия дает более действенные результаты при разрешении конфликтов, хотя пассивной ее назвать нельзя. У нее две формы протеста: несотрудничество и гражданское неповиновение.
Одной из основ современных нравственных ценностей является философия Альберта Швейцера - основоположника этики благоговения перед жизнью. Его концепция заключалась в уважении к любой жизни без деления ее на полезную, высшую или низшую, ценную или никчемную.
При этом он признавал, что в силу обстоятельств люди могут сохранять себе жизнь, забирая чужую. В основе его философии сознательный выбор человека в сторону оберегания жизни, если ситуация это позволяет, а не бездумное ее отнятие. Главными критериями недопущения зла Швейцер считал самоотречение, прощение и служение людям.
В современном мире этика как наука не диктует правила поведения, а изучает и систематизирует единые идеалы и нормы, общее понимание морали и ее значение в жизни как отдельного человека, так и общества в целом.
Мораль (нравственность) - это социокультурное явление, образующее основополагающую сущность человечества. Вся деятельность людей основана на этических нормах, признанных в том обществе, в котором они проживают.
Знания моральных правил и этики поведения помогают индивидуумам адаптироваться среди других. Нравственность - это также показатель степени ответственности человека за свои поступки.
Этические и духовные качества воспитываются с детства. Из теории, благодаря правильным поступкам по отношению к другим, они становятся практической и повседневной стороной человеческого бытия, а их нарушение порицается общественностью.
Так как этика изучает и ее место в жизни общества, она решает следующие задачи:
Благодаря этой науке, этическая оценка поступков людей и их отношений строится с ориентацией на понимание, достигается добро или зло.
В современном обществе деятельность людей в многочисленных сферах жизни очень тесно связана, поэтому предмет этики рассматривает и изучает различные ее виды:
Сегодня многие страны внедряют этические законы, касающиеся смертной казни, эвтаназии и пересадки донорских органов. Так как человеческое общество продолжает развиваться, вместе с ним видоизменяется и этика.
